Петербургская академия им штиглица. Муха художественно-промышленная академия. Лвхпу имени в. и. мухиной

Даже многие коренные петербуржцы не знают полного названия этого учебного заведения, хотя его неофициальное прозвище хорошо известно каждому горожанину. «Санкт-Петербургская Государственная Художественно-Промышленная Академия?» Это словосочетание никому ни о чем не говорит? А как насчет Мухинского училища или просто «Мухи»?

Появление этого прославленного учебного заведения связано с деятельностью известного предпринимателя и мецената, барона Александра Штиглица. Хотя на самих предприятиях Штиглица условия труда были близки к рабским, сам Александр Людвигович нередко испытывал желание «отдать свой долг обществу», выделяя средства на различные социальные проекты.

В 1876 году Александр Людвигович выделил 5 миллионов рублей золотом (баснословную по тем временам сумму) на создание Училища технического рисования. Это учебное заведение должно было готовить художников-прикладников: кузнецов, дизайнеров, стеклодувов, мебельщиков, модельеров. Для постройки здания училища было выбрано место у Фонтанки, где некогда располагались соляные «магазины» - склады. Эти складские постройки дали имя и ближлежайшему переулку - Соляному.

Для строительства училища был приглашен немецкий архитектор Максимилиан Егорович Месмахер, который затем стал и первым директором нового учебного заведения. Штиглиц и Месмахер считали, что студенты должны учиться на лучших образцах мирового искусства, поэтому интерьеры здания были оформлены с царской роскошью в стиле итальянского Ренессанса. В дар своему учебному заведению Штиглиц так же преподнес коллекцию картин, стекла и ковров. Зарплаты профессорам и текущие расходы училища финансировались за счет процентов с капитала в один миллион рублей.

Поскольку сам Штиглиц был выходцем из Лифляндии, не стоит удивляться тому, что в первые десятилетия существования Училища технического рисования значительную часть его студентов составляли выходцы из Прибалтики, в особенности из нынешней Латвии. Так, например, там учился Рихард Зариньш, создатель герба и денежных знаков Латвии; автор государственного флага Латвии и её первой почтовой марки Ансис Цирулис, основатели профессиональной латвийской скульптуры — Теодор Залькалн, Густав Шкилтер, Буркард Дзенис и др.

После 1917 года училище было преобразовано и стало Государственными художественно-промышленными мастерскими. В 1922 году они вместе с музеем и библиотекой влились в Петроградский ВХУТЕИН, а еще через два года Государственные художественно-промышленные мастерские перестали существовать как самостоятельное учебное заведение. Музей же стал филиалом Государственного Эрмитажа.

Только в 1945 году на его базе было открыто Ленинградское художественно-промышленное училище им.Мухиной В.И, которое вскоре стало одним из самых известных учебных заведений города. Среди выпускников Мухинского училища были М.Шемякин, супруги Ольга и Александр Флоренские, Дмитрий Шагин.

С Мухинским училищем связано много мифов и легенд. Так, перед экзаменами студенты приносят цветы ангелам, украшающим фонари перед в ходом в здание. По преданию это местное представительство ангела-хранителя города, чья штаб-квартира находится на Петропавловском соборе. Еще одна легенда связана с парадной лестницей «Мухи». Студенты-первокурсники имеют право ходить только по ее левой стороне, поскольку по правой стороне лестнице ходит Муза, нервно реагирующая на тех, кто отбивает ей пятки. На старшекурсников это правило по таинственным и загадочным причинам уже не распостраняется.

Еще одной достопримечательностью является стеклянный купол училища, который позволяет студентам зарисовывать интерьеры здания во время классных занятий. В советское время студенты, протестуя против тоталитаризма, нередко в пьяном виде поднимались на этот купол и лежали на нем обнаженные, шокировав рисовальщиков внизу. Легенда гласит, что стекло купола иногда не выдерживало тяжесть нагих тел и дело не обходилось без жертв…

Федеральное государственное бюджетное учреждение высшего образования "Санкт-Петербургская государственная художественно-промышленная академия имени А.Л. Штиглица" (Академия Штиглица) - один из авторитетнейших российских вузов , ведущий подготовку специалистов в сфере изобразительного , и дизайна . Основан в 1876 году на средства, пожертвованные бароном Александром Штиглицем .

Главный корпус академии находится в здании, спроектированном первым директором этого учебного заведения - архитектором М. Е. Месмахером .

История

Училище технического рисования

• В 1876 году по указу Александра II на средства, пожертвованные банкиром и промышленником бароном Александром Людвиговичем Штиглицем ( -), основано Центральное училище технического рисования.
• Училище существовало на проценты от завещанного А. Л. Штиглицем в 1884 капитала (около 7 миллионов рублей) и готовило художников декоративно-прикладного искусства для промышленности, а также учителей рисования и черчения для средних художественно-промышленных школ.
• Январь - С. П. Дягилев организует Выставку русских и финляндских художников , в которой наравне с А. Н. Бенуа и М. А. Врубелем участвуют финские художники В. Бломстед, А. Галлен-Каллела и др.
• Училище стало называться Центральным после создания в 1890-х годах филиалов в Нарве , Саратове , Ярославле . Первый директором с по 1896 год был архитектор М. Е. Месмахер.
• В 1892 году в ЦУТР обучалось 200 чел.; имелись отделения: общее художественное, декоративной живописи и резьбы, майолики, чеканки, ксилографии, живописи по фарфору, ткацкого и набивного дела.
• В разные годы преподавателями ЦУТР были: А. Д. Кившенко , М. К. Клодт , А. Т. Матвеев , В. В. Матэ , А. И. фон Гоген , Н. А. Кошелев , А. А. Рылов .

ЦУТР в художественной культуре Латвии

С первых лет создания Центрального училища технического рисования , это учебное заведение стало очень популярным среди молодёжи Латвии , желающей получить образование в области декоративно-прикладного искусства .

В ЦУТР получили образование около 130 этнических латвийских студентов. Некоторые из них впоследствии стали преподавателями этого училища, среди них: Густав Шкилтер - специалист декоративной отделки зданий (1905-1918), Карл Бренцен - преподавал художественную обработку стекла и витраж (1907-1920), Яков Белзен - педагог по рисунку и живописи (1905-1917), Юлий Яункалныньш - по росписи фарфора (1896-1918).

Мастера искусства, получившие образование в Центральном училище технического рисования , впоследствии заложили основу художественной культуры Латвии и стали создателями художественного образования Латвийской Советской Социалистической Республики :

Государственные художественно-промышленные мастерские

ЛВХПУ имени В. И. Мухиной

• В 1945 году решением правительства училище воссоздаётся как многопрофильное среднее специальное учебное заведение , осуществляющее подготовку художников монументального, декоративно-прикладного, промышленного и реставрационного искусства.
• В 1948 году оно становится высшим учебным заведением - Высшим художественно-промышленным училищем , при котором сохраняется подразделение, где готовят специалистов со средним специальным образованием (так называемое «отделение мастеров»).
• В 1953 году постановлением правительства Ленинградскому высшему художественно-промышленному училищу присвоено имя Народного художника СССР, действительного члена Академии художеств СССР, скульптора Веры Игнатьевны Мухиной , внёсшей большой вклад в создание монументального и декоративно-прикладного искусства СССР.

Художественно-промышленная академия

В вузе обучается 1500 студентов и работает 220 преподавателей.

В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.

Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.
Эти дымы выстрелов и, странно сказать, звуки их производили главную красоту зрелища.
Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.
«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.
– Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.
Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.
– К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.
Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него.

Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью.
– Чего ездит посерёд батальона! – крикнул на него один. Другой толконул прикладом его лошадь, и Пьер, прижавшись к луке и едва удерживая шарахнувшуюся лошадь, выскакал вперед солдат, где было просторнее.
Впереди его был мост, а у моста, стреляя, стояли другие солдаты. Пьер подъехал к ним. Сам того не зная, Пьер заехал к мосту через Колочу, который был между Горками и Бородиным и который в первом действии сражения (заняв Бородино) атаковали французы. Пьер видел, что впереди его был мост и что с обеих сторон моста и на лугу, в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера, в дыму что то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую стрельбу, происходившую в этом месте, он никак не думал, что тут то и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видал неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видал убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него. С улыбкой, не сходившей с его лица, он оглядывался вокруг себя.
– Что ездит этот перед линией? – опять крикнул на него кто то.
– Влево, вправо возьми, – кричали ему. Пьер взял вправо и неожиданно съехался с знакомым ему адъютантом генерала Раевского. Адъютант этот сердито взглянул на Пьера, очевидно, сбираясь тоже крикнуть на него, но, узнав его, кивнул ему головой.
– Вы как тут? – проговорил он и поскакал дальше.
Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом.
– Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он.
– Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру.
– Вы зачем сюда попали, граф? – сказал он ему с улыбкой. – Все любопытствуете?
– Да, да, – сказал Пьер. Но адъютант, повернув лошадь, ехал дальше.
– Здесь то слава богу, – сказал адъютант, – но на левом фланге у Багратиона ужасная жарня идет.
– Неужели? – спросил Пьер. – Это где же?
– Да вот поедемте со мной на курган, от нас видно. А у нас на батарее еще сносно, – сказал адъютант. – Что ж, едете?
– Да, я с вами, – сказал Пьер, глядя вокруг себя и отыскивая глазами своего берейтора. Тут только в первый раз Пьер увидал раненых, бредущих пешком и несомых на носилках. На том самом лужке с пахучими рядами сена, по которому он проезжал вчера, поперек рядов, неловко подвернув голову, неподвижно лежал один солдат с свалившимся кивером. – А этого отчего не подняли? – начал было Пьер; но, увидав строгое лицо адъютанта, оглянувшегося в ту же сторону, он замолчал.
Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его.
– Вы, видно, не привыкли верхом ездить, граф? – спросил адъютант.
– Нет, ничего, но что то она прыгает очень, – с недоуменьем сказал Пьер.
– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.

Академия имени Штиглица – популярнейший ВУЗ России, привлекающий абитуриентов и туристов со всего мира. Мухинское училище, как его звали при советах, удивительным образом объединяет творческие таланты с их практическим применением – это настоящая «кузница» современных художников и реставраторов, архитекторов и дизайнеров, скульпторов и модельеров, дизайнеров всех направлений. Академия барона Штиглица привлекает творческую молодежь не только специальностями, но и прекрасным преподавательским составом, возможностью самореализации уже в процессе обучения и богатейшей историей.

История появления академии Штиглица в Санкт-Петербурге

Существует мнение, что когда человек добивается всего – богатства, славы и власти, он погружается в глубины поиска смысла собственной жизни. С этим феноменом столкнулся и барон Штиглиц – богатейший предприниматель и банкир, гениальный промышленник и международный деятель. Восторгаясь талантами архитекторов и художников, он чрезвычайно печалился о бедности большинства из них. Тщательные расчеты финансиста показали, что если творческую мысль направить в русло промышленности, то и доход мастеров возрастет в 7 раз.

Руководствуясь столь благими намерениями, в 1876 году он выделяет миллион рублей на строительство главного корпуса «училища технического рисования», еще 5 млн. для привлечения лучших преподавателей мира и столько же на закупку экспонатов для музея при академии, наглядно демонстрирующих студентам перспективы раскрытия их талантов.

Проектировкой здания, в котором впоследствии разместилась художественно-промышленная академия А.Л. Штиглица, была доверена немецкому архитектору Максимилиану Месмахеру, который позже и стал первым ректором учебного заведения. Уникальная концепция объединения всех стилистических направлений архитектуры и сейчас выделяет особняк Штиглица, главный корпус и здание музея. Стеклянный купол, беломраморные лестницы и изобилие лепнины – грандиозность постройки выделяет ее на фоне елизаветинского барокко Санкт-Петербурга.

Алексей Рыбников.

Продолжаю свой рассказ о посещении Санкт-Петербурга, предыдущая часть была посвящена

Сегодня будет рассказ о посещении здания бывшего училища Штиглица, ныне это Санкт-Петербургская государственная художественно-промышленная академия имени А. Л. Штиглица.
Сразу прошу извинить меня за качество фото,в музее темно, фотографировать можно только без вспышки, а моя слабенькая мыльница с трудом вытягивает в таких ситуациях.

Здание, спроектировано первым директором этого учебного заведения - архитектором М. Е. Месмахером.

В 1876 году по указу Александра II на средства, пожертвованные банкиром и промышленником бароном Александром Людвиговичем Штиглицем (1814-1884), основано Центральное училище технического рисования.

Перед входом в музей стоят два бронзовых фонаря-торшера, их украшают фигуры пути, занятых творчеством.

Училище существовало на проценты от завещанного А. Л. Штиглицем в 1884 капитала (около 7 миллионов рублей) и готовило художников декоративно-прикладного искусства для промышленности, а также учителей рисования и черчения для средних художественно-промышленных школ.

Большую роль в становлении этого учебного заведения сыграл видный государственный деятель, зять барона Штиглица, Александр Александрович Половцов (1832 – 1909).

В 1885 году по проекту М.Е. Месмахера начинается строительство специального музейного здания. На международных аукционах, у известных зарубежных и российских антикваров и коллекционеров при активном участии А.А. Половцова приобретаются коллекции предметов прикладного искусства. Постепенно складывается уникальное музейное собрание, отличавшееся разнообразием и высоким художественным уровнем входивших в него памятников Античности, Средневековья, эпохи Возрождения, и включавшее произведения западноевропейского, восточного и русского прикладного искусства XVII и XVIII веков.

С момента открытия музей оказался в центре культурной жизни Петербурга. В его Большом зале проходили блистательные выставки объединения «Мир искусства» (1898), «Историческая выставка предметов искусства» (1904), «Выставка церковной старины» (1915) и многие другие. Музей становится одним из важнейших элементов эстетического воспитания будущих художников. В 1892 году в училище обучалось 200 чел.; имелись отделения: общее художественное, майолики, декоративной живописи и резьбы, чеканки, ксилографии и офорта, живописи по фарфору, ткацкого и набивного дела.

Воспитанники училища Штиглица плодотворно работали в разных сферах художественной промышленности: на Императорских фарфоровом и стекольном заводах, в ювелирной фирме Карла Фаберже, мастерских Императорских театров. Их умением и вдохновенным трудом создавались подлинные шедевры, составившие славу русскому прикладному искусству Серебряного века.

Аванзал.

Спокойная творческая деятельность Училища и его музея была прервана в 1915 году: мировая война внесла жесткие коррективы в жизнь России и ее столицы, полностью подчинив ее законам военного времени. В августе 1915 года Совет Училища принимает решение о временном предоставлении помещений музея Российскому обществу Красного Креста для устройства в них мастерских по изготовлению противогазов для действующей армии и перевязочных средств на 900 работниц, а также складских помещений.

События на фронтах складывались неудачно, и было решено готовить коллекцию музея к эвакуации в Вятку. 257 ящиков с музейной коллекцией и 55 ящиков с библиотекой Училища (наиболее редкими изданиями, рукописями, гравюрами) были подготовлены к перевозке. Временно их разместили на первом этаже здания, в Готическом и Русском залах, где они простояли вплоть до начала 1920-х годов.

Политическая и экономическая нестабильность, поразившая русское общество, предчувствие представителями имущих слоев населения революционных событий, вынуждали их расставаться со своими фамильными ценностями, семейными реликвиями и художественными коллекциями. В Петрограде в это время процветал как официальный, так и нелегальный антикварный рынок, поэтому огромное число самых разных произведений искусства именно в этот период находило новых владельцев. Но не только большим предложением антикварного рынка объясняется закупочная активность музея Училища, но и очевидной бессмысленностью экономии денежных средств училища в ситуации катастрофической инфляции. Все это, несомненно, способствовало тому, что именно в музее Училища аккумулировалось значительное число художественных ценностей.

Вплоть до 1919 года руководство Училища приобретало для музея как отдельные экспонаты, так и целые достаточно дорогие коллекции. Так, например, в конце 1915 года у графа А.А.Бобринского за 18000 рублей была приобретена коллекция бронзовых изделий с перегородчатой эмалью, созданных на Кавказе в XIII веке, в 1916 году куплен на аукционе ряд художественных предметов из коллекции известного русского исторического живописца К.Е.Маковского, в октябре 1918 года у заведующего библиотекой Училища, известного в столице собирателя русской старины архитектора И.А.Гальнбека за 18890 рублей приобретена коллекция изделий с финифтью XVIII века, у некого Борка за 20000 рублей куплено собрание русского стекла, состоящее из 160 предметов.

Кроме того, первые послереволюционные годы были отмечены пополнением коллекции музея и за счет даров: в июле 1918 года известный исследователь русской архитектуры В.В.Суслов пожертвовал музею коллекцию русского прикладного искусства XVI–XIX веков, а в сентябре того же года А.А.Половцов-младший принес в дар музею собрание персидских миниатюр.

После революции училище Штиглица, как и другие учебные заведения той поры, переживает период реформ. Меняется не только его название (учебное заведение становится Высшим училищем декоративных искусств) и подвергаются корректировке основные направления его деятельности, но и, наконец, в 1918 году вместе с Академией художеств оно реорганизуется в Государственные трудовые учебные мастерские декоративных искусств.

Несмотря на политические и экономические сложности первых послевоенных лет, на неопределенность юридического статуса музея Училища, он оставался одним из главных в Петрограде музейных центров. Именно в этот музей были переданы на хранение крупнейшие частные коллекции города, что, несомненно, спасло их от гибели и разграбления. Так, в августе 1917 года принцесса Е.Г.Саксен-Альтенбургская, видимо, перед отъездом в эмиграцию передала на хранение в музей свою личную коллекцию художественных ценностей, состоящую из 1791 предмета (фарфор, хрусталь, бронза, эмали, мебель, шпалеры).

В декабре того же 1917 года из дворца великого князя Николая Николаевича по мандату, выданному А.А.Половцову-младшему наркомом просвещения А.В.Луначарским, в музей было перевезено собрание прикладного искусства - фарфора, хрусталя, резной кости и камня, куда входил 2801 предмет. В 1918 году А.А.Половцов передал в музей часть своего личного художественного собрания и имущество с его дачи на Каменном острове, в 1919 году и несколько позднее на хранение в музей поступили коллекции князей Горчакова, Шаховского, Мусина-Пушкина и других.

Зал «Теремок».

В результате, в музее Училища к началу 1920-х годов было собрано до сорока тысяч уникальных произведений прикладного искусства, которым необходимо было создать подобающие условия хранения. Здание же музея за годы послевоенной разрухи находилось в катастрофическом состоянии и требовало безотлагательного капитального ремонта. В марте 1923 года Совет по делам музеев Петроградского управления научно-художественными учреждениями (ПУНУ) решил вопрос о переходе музея Училища из ведения Академии художеств в подчинение ПУНУ.

Осенью 1923 года был подписан акт передачи музея «со всеми коллекциями, значащимися в инвентарных книгах» Государственному Эрмитажу. Эта вынужденная акция была спасением для музея, так как только Эрмитаж в то сложное время мог дать гарантии сохранения коллекций для национальной культуры. Так в Петрограде появился новый музей - I Филиал Государственного Эрмитажа (бывший музей Училища Штиглица), просуществовавший как самостоятельное учреждение до начала 1930-х годов.

Новые испытания выпали на долю музея в годы Великой Отечественной войны. В самом начале войны от взрывной волны осыпался стеклянный купол Большого выставочного зала, значительный ущерб был причинен зданию от прямых попаданий двух снарядов и авиабомбы. Сотрудники Эрмитажа, весной 1942 года, начали перевозить и переносить на руках тысячи предметов прикладного искусства в главное здание Эрмитажа на Дворцовой набережной, чтобы спасти их от гибели.

Сразу после прорыва блокады, зимой 1943 года, городскими властями было принято решение об открытии на базе бывшего Училища Штиглица училища по архитектурной отделке зданий для подготовки мастеров-реставраторов: мраморщиков, лепщиков, мозаичистов, краснодеревщиков, живописцев.

Новый этап в жизни музея наступил 5 февраля 1945 года, когда Совет народных комиссаров СССР принял постановление о воссоздании в Ленинграде художественно-промышленного училища. В 1949 году оно становится высшим учебным заведением, а в 1953 году ему присвоено имя народного художника СССР, скульптора В.И.Мухиной.

Музею, воссозданному одновременно с училищем была возвращена часть его коллекции из Эрмитажа, Русского музея, куда экспонаты попали в 1930-е годы, а также были осуществлены передачи предметов прикладного искусства из других музейных организаций: Музея истории религии и атеизма, Государственного научно-исследовательского музея архитектуры им. А.В.Щусева, музея Московского института прикладного и декоративного искусства.

В 1994 году ЛВХПУ им. В. И. Мухиной преобразовано в Санкт-Петербургскую государственную художественно-промышленную академию. 27 декабря 2006 года академии присвоено имя А. Л. Штиглица.

В наши дни экспозиция музея размещена на первом этаже здания. В собрании музея представлены образцы русского и западноевропейского декоративно-прикладного искусства 16-начала 20 века, советского прикладного искусства, промышленного дизайна. В музее можно увидеть редкостные коллекции русских изразцовых печей 18 века, советских тканей 1920-1940-х годов, художественную мебель, фарфор, металл, керамику, ткани, стекло, костюм 16-начала 20 века.

М.Е.Месмахер. Оформления южной стены Римской лестницы с изображением собора Св.Петра в Риме. конец 1885г.

Рафаэлевская (Папская галерея).

Если подняться по лестнице, то можно попасть с мастерскую скульптуры.

Вид с лестницы.

Огромный главный зал представляет собой "атриум", перекрытый двойным железостеклянным куполом. Он исполнен в виде величественной двухъярусной аркады наподобие дворов итальянских палаццо эпохи ренессанса. Разительный контраст этой традиционной теме составляет парящая конструкция перекрытия, выполненная по типу решетчатых строительных ферм французского инженера К. Полонсо. Это один из самых смелых и совершенных образцов новой архитектуры "железа и стекла" в петербургском строительстве конца 19 века.

На заводах Ф.К.Сан-Галли была выполнена металлическая основа двойного стеклянного перекрытия Большого зала музея. Расписные стекла для покрытия этого купола изготовила известная мюнхенская фирма Цеттлера.

Вид на Большой выставочный зал Училища и Итальянскую лестницу с галереи.

Большой Выставочный зал, высотой в два этажа, доминирует в объемно-пространственном решении здания и является композиционным центром всей постройки. В архитектурном решении зала Месмахер использовал традиционную схему внутреннего двора итальянского палаццо с двухъярусной аркадой, выполненной в характерных для итальянской ренессансной архитектуры формах. Пространство зала перекрыто огромным стеклянным куполом.

Поднимаемся по роскошной мраморной лестнице, на верхней площадке которой стоит скульптура А.Л.Штиглица работы М.М.Антокольского,

Еще на подходах к училищу со стороны Фонтанки издалека виден огромный стеклянный купол, перекрывающий пространство Большого выставочного зала. Снаружи этого не видно, но на самом деле куполов два – внешний и внутренний.

В самой первой «месмахеровской редакции» внутренний купол был целиком витражным, а в межкупольном пространстве располагалась оранжерея. Климат там для этого самый подходящий! Но во время войны в зал попала бомба и купол был разрушен. Отреставрированный в конце сороковых годов ХХ века, за полвека с лишним он вновь пришел в плачевное состояние. Но к 125-летнему юбилею училища конструкции и остекловку купола снова восстановили.

Получилось как всегда сумбурно и наверное многовато информации.

Я очень жалею, что бродила по зданию училища сама и некому мне было все показать и рассказать, жаль, что я не увидела и большую часть красот этого замечательного здания.
Но зато, мне есть для чего, еще раз приехать в Питер.

Предыдущие части отчета.

Имени А. Л. Штиглица была основана в 1876 году. Сейчас это одно из самых известных образовательных учреждений в России. Вуз расположен в исторической части Петербурга, втором по величине городе страны и главном культурном центре.

Начало

Создание Академии Штиглица в Санкт-Петербурге было связано с бурным ростом промышленного производства, охватившего европейские страны в середине XIX века. На смену полукустарным мануфактурам пришли фабрики, на которых стало возможным выпускать товары в больших количествах. Однако вскоре выяснилось, что потребителей интересуют не просто утилитарные вещи, а красивый товар, обладающий запоминающимся дизайном.

В 1851 году в Англии прошла знаменитая художественно-промышленная выставка, на которой разные страны представили свои лучшие товары и изделия. Помимо традиционных вышивки, керамики, ткачества, украшений компании представили удивительные фабричные изделия из дерева, чугуна, стали. Апофеозом достижений промышленности стал «Хрустальный дворец»: павильон, где проходила выставка, был словно соткан из металлической паутины и «обшит» большими стеклянными панелями.

Рождение художественной академии

Русские промышленники, побывавшие на ярмарке, были сильно впечатлены. Родилась идея создания отечественной школы по подготовке художников, специализирующихся в прикладном искусстве. В 1860 году на базе московского образована школа технического рисования. Однако ее возможностей было явно недостаточно.

Согласно бытующему мнению, с инициативой об организации в С.-Петербурге специализированного художественно-промышленного учебного заведения выступил сенатор Александр Половцов, зять самого богатого (по мнению современников) банкира России — барона Штиглица. Идея банкиру понравилась, и он учредил специальный фонд в размере 7 млн рублей (огромные на то время деньги), на проценты от которого и существовало созданное в 1876 году Центральное училище технического рисования. В нем готовили художников-декораторов в прикладных дисциплинах и учителей технического рисования для других школ, которые стали появляться по стране. Таким образом, ЦУТР стало прародителем Академии им. Штиглица.

Развитие

Советское правительство по-иному смотрело на роль художественного искусства в промышленности. Всякие украшательства считались излишними, проявлением мещанства. В 1922 году ЦУТР было закрыто, а позже переформатировано в общеобразовательное учебное учреждение.

Второе рождение Академии им. Штиглица произошло 05.02.1945 года. В этот день начали работу курсы по подготовке реставраторов. После войны многие исторические здания и произведения искусств нуждались в восстановлении.

В 1953 году было образовано Ленинградское высшее художественно-промышленное училище (ЛВХПУ) имени В. И. Мухиной. В народе его называли Мухинским училищем. Надо отдать должное, в его стенах сформировался удивительный коллектив, который смог по крупицам восстановить вековые традиции предшественников и одновременно привнести много нового в науку промышленного дизайна, художественных промыслов, сохранения исторического наследия. В 2007-м вуз реорганизован в Санкт-Петербургскую художественно-промышленную академию имени А. Л. Штиглица.

День сегодняшний

В настоящее время в вузе насчитывается около 1500 студентов и 500 сотрудников. Абитуриенты могут получить высшее образование в области монументально-декоративного искусства, дизайна, истории искусств и реставрации.

Факультеты Академии Штиглица в Санкт-Петербурге активно сотрудничают со структурными организациями и промпредприятиями. Например, кафедра промышленного дизайна работает бок о бок с известными российскими компаниями, в том числе автопроизводителями КамАЗ и АвтоВАЗ, судостроителями «Алмаз» и «Аврора», НПО «ЛОМО», фабрикой «Светлана». На отделении дизайна моды проводятся многочисленные конкурсы и фестивали.

СПГХПА. им. А. Л. Штиглица имеет долгую историю успешных международных связей. Педагоги и студенты сотрудничают с высшими учебными заведениями и творческими организациями Германии, Финляндии, Китая, Франции, Японии и прочих стран.

Факультет монументально-декоративного искусства

Здесь готовят художников во всех видах Разнообразие специальностей определяется новаторскими направлениями 21 века, а также традициями, почерпнутыми из прошлого. Абитуриенты художественной академии могут выбрать одну из многих специализаций:

• История искусства и цивилизации.
• Художественная обработка металлов.
• Графическое искусство, книжная иллюстрация.
• Керамика, стекло.
• Живопись, реставрация.
• Роспись по дереву.
• Скульптура.
• Текстильный дизайн.
• Интерьер и оборудование.
• Монументально-декоративная живопись и скульптура.

Факультет дизайна

Прежде всего это школа художественного и проектно-конструкторского творчества, перед которой стоит задача определения оптимальных путей интеграции дизайна, педагогики, науки и промышленного производства. Учебная программа построена на создании своего рода стартовой площадки для творчества. Здесь обучают по следующим специальностям:

• Дизайн костюма.
• Дизайн среды.
• Графический дизайн.
• Дизайн мебели.
• Индустриальный дизайн.

Достижения

Знаменитый вуз подготовил плеяду талантливых и успешных художников и дизайнеров для обрабатывающей промышленности. В поисках эстетических ценностей выпускники активно формируют новые тенденции для архитектуры, дизайна, монументального, декоративного и прикладного искусства.

Сегодня бывшие студенты успешно работают на промышленных предприятиях, участвуют в проектах научно-исследовательских учреждений, а также в строительных бюро, художественных школах и творческих организациях. Кроме того, воспитанники Академии им. Штиглица внесли значительный вклад в развитие материальной культуры страны. За высокие достижения коллектив удостоен почетного ордена Трудового Красного Знамени.

Соцкультбыт

Академия располагает развитой материально-технической базой. Действует музей, насчитывающий более 35 000 предметов прикладного искусства и собрание студенческих работ. Библиотека имеет более 140 000 изданий и хранилище редких книг на 10 000 единиц. Организовано питание.

Созданы отличные удобства для занятий спортом, действуют и тренажерный зал. Есть студенческое общежитие, расположенное на проспекте Кузнецова 30/9, Санкт-Петербург. Кстати, во время вступительных экзаменов и курсов подготовки заявители могут быть размещены в общежитии.

Музей

При Академии им. Штиглица действует замечательный музей (основан в 1878 году). В нем представлены как работы преподавателей и студентов академии разных лет, так и другие произведения искусства.

Созданию художественного музея при учебном заведении способствовал тот же Александр Половцов. Вместе с архитектором Максимилианом Месмахером он убедил барона Штиглица в необходимости иметь коллекцию произведений прикладного искусства — как в качестве учебного пособия, так и для развития художественного воображения студентов. Барон выдал на реализацию этой идеи дополнительные 5 млн рублей, что позволило покупать книги по искусству для библиотеки училища, новые экспонаты для музея, печатную графику, оригиналы живописи и рисунков западноевропейских художников, изделия ювелиров-мастеров, работы художников-декораторов различных отраслей.

Большие средства тратились на приобретения профильных экспонатов и произведений искусства на парижских аукционах, часто покупались лучшие и уникальные лоты. Благодаря этим приобретениям музей училища стал обладателем:

• Образцов керамики архаичных времен.
• Ювелирных изделий.
• Археологических предметов древних финикийцев.
• Старинной мебели.
• Антикварных каминов.
• Изделий керамических центров Италии, Франции, Германии.
• Коллекции французских гобеленов.
• Оригиналов живописи Тьеполо.
• Оригиналов рисунков художников и декораторов, среди которых Джованни Кастильоне, Франчесо Гварди, Перино дель Вага, Тьеполо, Полидори да Караваджо, Аннибале Карраччи, Жиль Мари Оппенор и других.

Александру Половцову после смерти Штиглица предстояло довести до логического завершения дело по благоустройству нового художественного училища. Он отдал немалые суммы на благотворительность и развитие материально-технической базы.