Подвиг 28 героев панфиловцев был совершен. Дубосеково, немецкий взгляд: "Не слишком сильный противник упорно обороняется"

November 25th, 2016 , 07:33 pm

Оригинал взят у kritik в Настоящая история «28 панфиловцев» . Факты и документальные сведения

Сегодня пойду на фильм «28 панфиловцев» . И хотел бы узнать реальную историю этих «героических» людей, чтобы при написании отзыва о фильме - знать насколько сценарий искажает действительность.

Расчёт 45-мм противотанковой пушки 53-К на окраине деревни под Москвой, ноябрь — декабрь 1941 года

Наибольшую известность из воинов дивизии получили 28 человек («герои-панфиловцы», или «28 героев-панфиловцев») из числа личного состава 4-й роты 2-го батальона 1075-го стрелкового полка. Согласно широко распространённой в СССР версии события, 16 ноября, когда началось новое наступление немцев на Москву, бойцы 4-й роты во главе с политруком Василием Клочковым, осуществляя оборону в районе разъезда Дубосеково в 7 км к юго-востоку от Волоколамска, совершили подвиг, в ходе 4-часового боя уничтожив 18 вражеских танков. Все 28 человек, в советской историографии называемые героями, погибли (позже стали писать «почти все»). Фраза «Велика Россия, а отступать некуда — позади Москва!», которую, по версии журналистов «Красной звезды», произнёс перед смертью политрук Клочков, была включена в советские школьные и вузовские учебники по истории.

В 1948 и 1988 годах официальная версия подвига была изучена Главной военной прокуратурой СССР и признана художественным вымыслом. По мнению Сергея Мироненко, «не было 28 героев-панфиловцев — это один из мифов, насаждавшихся государством». При этом сам факт тяжёлых оборонительных боёв 316-й стрелковой дивизии против 2-й и 11-й немецких танковых дивизий (прим. численность личного состава немецких дивизий значительно превосходила советскую) на Волоколамском направлении 16 ноября 1941 года и проявленный при этом бойцами дивизии героизм не оспаривался.

Исторический анализ

По материалам расследования Главной военной прокуратуры, о подвиге героев впервые сообщила газета «Красная звезда» 27 ноября 1941 года в очерке фронтового корреспондента В. И. Коротеева. В статье об участниках боя говорилось, что «погибли все до одного, но врага не пропустили»; командиром отряда, по словам Коротеева, был «комиссар Диев».

По другим сведениям, первая публикация о подвиге появилась 19 ноября 1941 года, спустя всего два дня после событий у разъезда Дубосеково. Корреспондент «Известий» Г. Иванов в своей статье «8-я Гвардейская дивизия в боях» описывает бой в окружении одной из рот, оборонявшейся на левом фланге 1075-го стрелкового полка И. В. Капрова: подбито 9 танков, сожжено — 3, остальные повернули обратно.

Критика официальной версии

Критики официальной версии, как правило, приводят следующие аргументы и предположения:
О бое с данными подробностями ничего не сообщает ни командир 2-го батальона (в котором состояла 4-я рота) майор Решетников, ни командир 1075-го полка полковник Капров, ни командир 316-й дивизии генерал-майор Панфилов, ни командующий 16-й армией генерал-лейтенант Рокоссовский. Ничего не сообщают о нём и немецкие источники (в то время как потеря в одном бою 18 танков в конце 1941 года была бы для немцев заметным событием).
Неясно, каким образом Коротеев и Кривицкий узнали большое количество подробностей данного боя. Информация о том, что сведения были получены в госпитале от смертельно раненого участника боя Натарова, сомнительна, поскольку, согласно документам, Натаров погиб за два дня до боя, 14 ноября.
К 16 ноября численность личного состава 4-й роты была полной, то есть в ней не могло быть всего 28 солдат. По свидетельству командира 1075-го стрелкового полка И. В. Капрова, в роте было около 140 человек.

Материалы расследования

В ноябре 1947 года Военной прокуратурой Харьковского гарнизона был арестован и привлечён к уголовной ответственности за измену Родине И. Е. Добробабин. Согласно материалам дела, будучи на фронте, Добробабин добровольно сдался в плен немцам и весной 1942 года поступил к ним на службу. Служил начальником полиции временно оккупированного немцами села Перекоп Валковского района Харьковской области. В марте 1943 года при освобождении этого района от немцев Добробабин как изменник был арестован советскими органами, но из-под стражи бежал, вновь перешёл к немцам и опять устроился на работу в немецкой полиции, продолжая активную предательскую деятельность, аресты советских граждан и непосредственное осуществление принудительной отправки рабочей силы в Германию.

При аресте у Добробабина была найдена книга о 28 героях-панфиловцах, и оказалось, что он числится одним из главных участников этого героического боя, за что ему и присвоено звание Героя Советского Союза. Допросом Добробабина было установлено, что в районе Дубосекова он действительно был легко ранен и пленён немцами, но никаких подвигов не совершал, и всё, что написано о нём в книге о героях-панфиловцах, не соответствует действительности. В связи с этим Главная военная прокуратура СССР провела обстоятельное расследование истории боя у разъезда Дубосеково. Результаты были доложены Главным военным прокурором Вооружённых Сил страны генерал-лейтенантом юстиции Н. П. Афанасьевым Генеральному прокурору СССР Г. Н. Сафонову 10 мая 1948 года. На основании этого доклада 11 июня была составлена справка за подписью Сафонова, адресованная А. А. Жданову.

Впервые публично в достоверности истории о панфиловцах усомнился Э. В. Кардин, опубликовавший в журнале «Новый мир» (февраль 1966) статью «Легенды и факты». После этого, однако, он удостоился персональной отповеди от Леонида Брежнева, который назвал отрицание официальной версии «клеветой на героическую историю нашей партии и нашего народа».

В конце 1980-х годов последовал ряд новых публикаций. Важным аргументом стала публикация рассекреченных материалов расследования военной прокуратуры 1948 года. В 1997 году в журнале «Новый мир» за авторством Николая Петрова и Ольги Эдельман была опубликована статья «Новое о советских героях», в которой утверждалось (в том числе на основании приведённого в статье текста совершенно секретной справки «О 28 панфиловцах»), что 10 мая 1948 года официальная версия подвига была изучена Главной военной прокуратурой СССР и признана литературным вымыслом.

В частности, в этих материалах содержатся показания бывшего командира 1075-го стрелкового полка И. В. Капрова:

…Никакого боя 28 панфиловцев с немецкими танками у разъезда Дубосеково 16 ноября 1941 года не было — это сплошной вымысел. В этот день у разъезда Дубосеково в составе 2-го батальона с немецкими танками дралась 4-я рота, и действительно дралась геройски. Из роты погибло свыше 100 человек, а не 28, как об этом писали в газетах. Никто из корреспондентов ко мне не обращался в этот период; никому никогда не говорил о бое 28 панфиловцев, да и не мог говорить, так как такого боя не было. Никакого политдонесения по этому поводу я не писал. Я не знаю, на основании каких материалов писали в газетах, в частности в «Красной звезде», о бое 28 гвардейцев из дивизии им. Панфилова. В конце декабря 1941 года, когда дивизия была отведена на формирование, ко мне в полк приехал корреспондент «Красной звезды» Кривицкий вместе с представителями политотдела дивизии Глушко и Егоровым. Тут я впервые услыхал о 28 гвардейцах-панфиловцах. В разговоре со мной Кривицкий заявил, что нужно, чтобы было 28 гвардейцев-панфиловцев, которые вели бой с немецкими танками. Я ему заявил, что с немецкими танками дрался весь полк и в особенности 4-я рота 2-го батальона, но о бое 28 гвардейцев мне ничего не известно… Фамилии Кривицкому по памяти давал капитан Гундилович, который вёл с ним разговоры на эту тему, никаких документов о бое 28 панфиловцев в полку не было и не могло быть. Меня о фамилиях никто не спрашивал. Впоследствии, после длительных уточнений фамилий, только в апреле 1942 года из штаба дивизии прислали уже готовые наградные листы и общий список 28 гвардейцев ко мне в полк для подписи. Я подписал эти листы на присвоение 28 гвардейцам звания Героя Советского Союза. Кто был инициатором составления списка и наградных листов на 28 гвардейцев — я не знаю.

Расчёт противотанкового ружья ПТРД-41 на позиции во время битвы за Москву. Московская область, зима 1941-1942 года

Приведены также материалы допроса корреспондента Коротеева:

Примерно 23—24 ноября 1941 года я вместе с военным корреспондентом газеты «Комсомольская правда» Чернышёвым был в штабе 16-й армии… При выходе из штаба армии мы встретили комиссара 8-й панфиловской дивизии Егорова, который рассказал о чрезвычайно тяжёлой обстановке на фронте и сообщил, что наши люди геройски дерутся на всех участках. В частности, Егоров привёл пример геройского боя одной роты с немецкими танками, на рубеж роты наступало 54 танка, и рота их задержала, часть уничтожив. Егоров сам не был участником боя, а рассказывал со слов комиссара полка, который также не участвовал в бою с немецкими танками… Егоров порекомендовал написать в газете о героическом бое роты с танками противника, предварительно познакомившись с политдонесением, поступившим из полка…

В политдонесении говорилось о бое пятой роты с танками противника и о том, что рота стояла «насмерть» — погибла, но не отошла, и только два человека оказались предателями, подняли руки, чтобы сдаться немцам, но они были уничтожены нашими бойцами. В донесении не говорилось о количестве бойцов роты, погибших в этом бою, и не упоминалось их фамилий. Этого мы не установили и из разговоров с командиром полка. Пробраться в полк было невозможно, и Егоров не советовал нам пытаться проникнуть в полк.

По приезде в Москву я доложил редактору газеты «Красная звезда» Ортенбергу обстановку, рассказал о бое роты с танками противника. Ортенберг меня спросил, сколько же людей было в роте. Я ему ответил, что состав роты, видимо, был неполный, примерно человек 30—40; я сказал также, что из этих людей двое оказались предателями… Я не знал, что готовилась передовая на эту тему, но Ортенберг меня ещё раз вызывал и спрашивал, сколько людей было в роте. Я ему ответил, что примерно 30 человек. Таким образом, и появилось количество сражавшихся 28 человек, так как из 30 двое оказались предателями. Ортенберг говорил, что о двух предателях писать нельзя, и, видимо, посоветовавшись с кем-то, решил в передовой написать только об одном предателе.

Допрошенный секретарь газеты Кривицкий показал:

При разговоре в ПУРе с т. Крапивиным он интересовался, откуда я взял слова политрука Клочкова, написанные в моём подвале: «Россия велика, а отступать некуда — позади Москва», — я ему ответил, что это выдумал я сам…

…В части же ощущений и действий 28 героев — это мой литературный домысел. Я ни с кем из раненых или оставшихся в живых гвардейцев не разговаривал. Из местного населения я говорил только с мальчиком лет 14—15, который показал могилу, где похоронен Клочков.

…В 1943 году мне из дивизии, где были и сражались 28 героев-панфиловцев, прислали грамоту о присвоении мне звания гвардейца. В дивизии я был всего три или четыре раза.

Вывод расследования прокуратуры:

Таким образом, материалами расследования установлено, что подвиг 28 гвардейцев-панфиловцев, освещённый в печати, является вымыслом корреспондента Коротеева, редактора «Красной звезды» Ортенберга и в особенности литературного секретаря газеты Кривицкого...

Повторно обстоятельствами подвига Главная военная прокуратура СССР занималась в 1988 году, по результатам чего главный военный прокурор генерал-лейтенант юстиции А. Ф. Катусев опубликовал в «Военно-историческом журнале» (1990, № 8-9) статью «Чужая слава». В ней он сделал вывод, что «массовый подвиг всей роты, всего полка, всей дивизии безответственностью не совсем добросовестных журналистов преуменьшили до масштаба мифического взвода». Этого же мнения придерживается директор Государственного архива РФ доктор исторических наук С. В. Мироненко.

Документальные свидетельства о бое

Командир 1075-го полка И. В. Капров (показания, данные на следствии по делу панфиловцев):

…В роте к 16 ноября 1941 года было 120—140 человек. Мой командный пункт находился за разъездом Дубосеково, 1,5 км от позиции 4-й роты (2-го батальона). Я не помню сейчас, были ли противотанковые ружья в 4-й роте, но повторяю, что во всём 2-м батальоне было только 4 противотанковых ружья… Всего на участке 2-го батальона было 10—12 танков противника. Сколько танков шло (непосредственно) на участок 4-й роты, я не знаю, вернее, не могу определить…

Средствами полка и усилиями 2-го батальона эта танковая атака была отбита. В бою полк уничтожил 5—6 немецких танков, и немцы отошли. В 14—15 часов немцы открыли сильный артиллерийский огонь… и вновь пошли в атаку танками… На участках полка наступало свыше 50 танков, причём главный удар был направлен на позиции 2-го батальона, в том числе и участок 4-й роты, и один танк вышел даже в расположение командного пункта полка и зажёг сено и будку, так что я случайно смог выбраться из блиндажа: меня спасла насыпь железной дороги, около меня стали собираться люди, уцелевшие после атаки немецких танков. Больше всех пострадала 4-я рота: во главе с командиром роты Гундиловичем уцелели 20—25 человек. Остальные роты пострадали меньше.

16-го числа часов в 6 утра немец стал бомбить наш правый и левый фланги, и нам доставалось порядочно. Самолётов 35 нас бомбило.

После воздушной бомбардировки колонна автоматчиков из д. Красиково вышла… Потом сержант Добробабин, помкомвзвода был, свиснул. Мы по автоматчикам огонь открыли… Это было часов в 7 утра… Автоматчиков мы отбили… Уничтожили человек под 80.

После этой атаки политрук Клочков подобрался к нашим окопам, стал разговаривать. Поздоровался с нами. «Как выдержали схватку?» — «Ничего, выдержали.» Говорит: «Движутся танки, придётся ещё схватку терпеть нам здесь… Танков много идёт, но нас больше. 20 штук танков, не попадёт на каждого брата по танку.»

Мы все обучались в истребительном батальоне. Ужаса сами себе не придавали такого, чтобы сразу в панику удариться. Мы в окопах сидели. «Ничего, — говорит политрук, — сумеем отбить атаку танков: отступать некуда, позади Москва.»

Приняли бой с этими танками. С правого фланга били из противотанкового ружья, а у нас не было… Начали выскакивать из окопов и под танки связки гранат подбрасывать… На экипажи бросали бутылки с горючим. Что там рвалось, не знаю, только здоровые взрывы были в танках… Мне пришлось два танка подорвать тяжёлых. Мы эту атаку отбили, 15 танков уничтожили. Танков 5 отступили в обратную сторону в деревню Жданово… В первом бою на моём левом фланге потерь не было.

Политрук Клочков заметил, что движется вторая партия танков, и говорит: «Товарищи, наверное, помирать нам здесь придётся во славу родины. Пусть родина узнает, как мы дерёмся, как мы защищаем Москву. Москва — сзади, отступать нам некуда.» … Когда приблизилась вторая партия танков, Клочков выскочил из окопа с гранатами. Бойцы за ним… В этой последней атаке я два танка подорвал — тяжёлый и лёгкий. Танки горели. Потом под третий танк я подобрался… с левой стороны. С правой стороны Мусабек Сингербаев — казах — подбежал к этому танку… Тут меня ранило… Получил три осколочных ранения и контузию.

По архивным данным МО СССР, весь 1075-й стрелковый полк 16 ноября 1941 года уничтожил 15 (по другим данным — 16) танков и около 800 человек личного состава противника. Потери полка, согласно донесению его командира, составили 400 человек убитыми, 600 человек пропавшими без вести, 100 человек ранеными.

Показания председателя Нелидовского сельского совета Смирновой на следствии по делу панфиловцев:

Бой панфиловской дивизии у нашего села Нелидово и разъезда Дубосеково был 16 ноября 1941 года. Во время этого боя все наши жители, и я тоже в том числе, прятались в убежищах… В район нашего села и разъезда Дубосеково немцы зашли 16 ноября 1941 года и отбиты были частями Советской Армии 20 декабря 1941 года. В это время были большие снежные заносы, которые продолжались до февраля 1942 года, в силу чего трупы убитых на поле боя мы не собирали и похорон не производили.

…В первых числах февраля 1942 года на поле боя мы нашли только три трупа, которые и похоронили в братской могиле на окраине нашего села. А затем уже в марте 1942 года, когда стало таять, воинские части к братской могиле снесли ещё три трупа, в том числе и труп политрука Клочкова, которого опознали бойцы. Так что в братской могиле героев-панфиловцев, которая находится на окраине нашего села Нелидово, похоронено 6 бойцов Советской Армии. Больше трупов на территории Нелидовского с/совета не обнаруживали.

Немецкие танки атакуют советские позиции в районе Истры, 25 ноября 1941 года

Реконструкция боя

К концу октября 1941 года первый этап немецкой операции «Тайфун» (наступление на Москву) был завершён. Немецкие войска, разбив части трёх советских фронтов под Вязьмой, вышли на ближние подступы к Москве. В то же время немецкие войска понесли потери и нуждались в некоторой передышке для отдыха частей, приведения их в порядок и пополнения. Ко 2 ноября линия фронта на Волоколамском направлении стабилизировалась, немецкие части временно перешли к обороне. 16 ноября немецкие войска вновь перешли в наступление, планируя разгромить советские части, окружить Москву и победоносно закончить кампанию 1941 года.

316-я стрелковая дивизия занимала оборону на фронте Дубосеково — 8 км юго-восточнее Волоколамска, то есть примерно 18—20 километров по фронту, что для ослабленного в боях соединения было очень много. На левом фланге соседом была 126-я стрелковая дивизия, на правом — сводный полк курсантов Московского пехотного училища имени Верховного Совета РСФСР.

16 ноября дивизия была атакована силами 2-й танковой дивизии немцев с задачей улучшить позиции для наступления 5 армейского корпуса, намеченного на 18 ноября. Первый удар наносился двумя боевыми группами по позициям 1075-го стрелкового полка. На левый фланг, где занимал позиции 2-й батальон наступала более сильная 1-я боевая группа в составе танкового батальона с артиллерийскими и пехотными частями. Задачей дня было занять деревни Рождествено и Лысцево в 8 км к северу от разъезда Дубосеково.

1075-й стрелковый полк в предыдущих боях понёс значительные потери в личном составе и технике, однако перед новыми боями был существенно пополнен личным составом. Согласно показаниям командира полка полковника И. В. Капрова, в 4-й роте было 120—140 человек (по штату дивизии 04/600 в роте должно быть 162 человека). Окончательно не ясен вопрос с артиллерийским вооружением полка. По штату полк должен был иметь батарею из четырёх 76-миллиметровых полковых пушек и противотанковую батарею из шести 45-миллиметровых пушек. Есть сведения, что реально полк имел две 76-миллиметровые полковые пушки образца 1927 года, несколько 76-миллиметровых горных пушек образца 1909 года и 75-миллиметровых французских дивизионных пушек Mle.1897. Противотанковые возможности этих орудий были невысоки — полковые пушки пробивали всего 31 мм брони с 500 м, к горным пушкам вообще не полагалось бронебойных снарядов. Устаревшие французские пушки имели слабую баллистику, о наличии к ним бронебойных снарядов ничего не известно. В то же время известно, что в целом 316-я стрелковая дивизия на 16 ноября 1941 года имела двенадцать 45-миллиметровых противотанковых пушек, двадцать шесть 76-миллиметровых дивизионных пушек, семнадцать 122-миллиметровых гаубиц и пять 122-миллиметровых корпусных пушек, которые могли быть использованы в бою с немецкими танками. Своя артиллерия была и у соседа — 50-й кавалерийской дивизии.

Пехотные противотанковые средства полка были представлены 11 противотанковыми ружьями ПТРД (из них во 2-м батальоне — 4 ружья), гранатами РПГ-40 и бутылками с зажигательной смесью. Реальные боевые возможности этих средств были невысоки: противотанковые ружья отличались невысокой бронепробиваемостью, особенно при использовании патронов с пулями Б-32, и могли поражать немецкие танки только с близкой дистанции исключительно в борт и корму под углом, близким к 90 градусам, что в ситуации лобовой танковой атаки было маловероятным. К тому же бой под Дубосековом стал первым случаем применения противотанковых ружей этого типа, производство которых только начинало разворачиваться. Противотанковые гранаты были ещё более слабым средством — они пробивали до 15—20 мм брони при условии непосредственного прилегания к броневому листу, поэтому их рекомендовалось забрасывать на крышу танка, что в бою было очень непростой и крайне опасной задачей. Для увеличения поражающей способности этих гранат бойцы обычно связывали их вместе по несколько штук. Статистика показывает, что доля танков, уничтоженных противотанковыми гранатами, крайне невелика.

Утром 16 ноября немецкие танкисты провели разведку боем. По воспоминаниям командира полка полковника И. В. Капрова, «всего на участке батальона шло 10-12 танков противника. Сколько танков шло на участок 4-й роты, я не знаю, вернее, не могу определить… В бою полк уничтожил 5-6 немецких танков, и немцы отошли.» Затем противник подтянул резервы и с новой силой обрушился на позиции полка. Через 40-50 минут боя советская оборона была прорвана, и полк, по сути, был разгромлен. Капров лично собирал уцелевших бойцов и отводил их на новые позиции. По оценке командира полка И. В. Капрова, «в бою больше всех пострадала 4-я рота Гундиловича. Уцелело всего 20-25 чел. во главе с ротным из 140 чел. Остальные роты пострадали меньше. В 4-й стрелковой роте погибло больше 100 человек. Рота дралась героически». Таким образом, остановить противника у разъезда Дубосеково не удалось, позиции полка были смяты противником, а его остатки отошли на новый оборонительный рубеж. По советским данным, в боях 16 ноября весь 1075-й полк подбил и уничтожил 9 танков противника.

Прорыв немецких войск на Волоколамском направлении 16-21 ноября 1941 года. Красными стрелками отмечено продвижение 1-й боевой группы сквозь боевые порядки 1075-го стрелкового полка на участке Нелидово-Дубосеково-Ширяево, синими — второй. Пунктиром обозначены начальные позиции на утро, день и вечер 16 ноября (розовым, фиолетовым и синим, соответственно)

В общем итоге, в результате боёв 16-20 ноября на Волоколамском направлении советские войска остановили наступление двух танковых и одной пехотной дивизии вермахта. Поняв бесперспективность и невозможность достичь успеха в Волоколамском направлении, фон Бок перебросил 4-ю танковую группу на Ленинградское шоссе. Одновременно, 26 ноября, и 8-я гвардейская стрелковая дивизия также была переброшена на Ленинградское шоссе в район деревни Крюково, где, как и на Волоколамском шоссе, совместно с другими частями остановила 4-ю танковую группу вермахта.

Смотреть документальный фильм: «Панфиловцы. Правда о подвиге»

Вывод: решать конечно нам, где немного «приукрасили» историю, а где действительно правда.
В любом случаи ряд факторов говорит о том, что данная история и подвиг людей имеет право существовать….

Памятное сражение, более известное как подвиг 28 панфиловцев, произошло ровно 74 года назад. За это время оно обросло множеством легенд, начиная от простых сомнений в том, что такого боя вообще не было, до недоумения: как числившиеся погибшими люди из числа панфиловцев оказывались живыми?

Напомним, что летом был опубликован официальный доклад с Государственного архива РФ, согласно которому вся история является фантазией журналистов. Смотрите выписку в конце статьи. Тем не менее мифов и легенд с этой историей множество. Печатаются книги, статьи, снимается кино. Любопытно мнение автора книги о подвиге панфиловцев.

Мнение доктора исторических наук, профессора Казахского национального университета имени аль-Фараби Лайлы Ахметовой. Она же соавтор книги «Панфиловцы: 60 дней подвига, ставших легендой».

МИФ ПЕРВЫЙ

Сомнения в подвиге панфиловцев появились, когда стали появляться люди, которые числились погибшими и были награждены посмертно.

— Да, часть бойцов оказались живыми после боя. Мы знаем специфику советских лет: если сказали, что погибли все, то погибли все. А тут кто-то выжил. Соответственно необходимо сделать все, чтобы такого не было. Советская пропаганда хотела говорить об этих людях, только как о погибших героях.

Три дня — 15, 16 и 17 ноября — продолжался великий и массовый подвиг Панфиловской дивизии. Героями были все. Но наверху приняли решение назвать только одно подразделение и показать именно войну против танков, которых в то время все очень боялись. Звание героя присвоили тем, кто сражался у разъезда Дубосеково. Сюда пришелся основной удар немцев.

В принципе немцы заняли высоту. К тому моменту наступили сумерки, но противник не воспользовался преимуществом и не развил успех. А когда на следующий день немцы начали наступление, то через километр встретили ожесточенное сопротивление. Это была новая тактика боя, которую создал генерал Панфилов. Поэтому сопротивление панфиловцев было не таким, как у других, и немцы застряли под Москвой, а не шли семимильными шагами.

МИФ ВТОРОЙ

Во время следствия, еще в советское время, нашли командира полка, который засвидетельствовал, что никакого боя у разъезда Дубосеково не было.

— Я читала протоколы допросов. В показаниях командира полка, который якобы сказал, что никакого сражения у разъезда Дубосеково не было, таких слов нет. Он признал только то, что не был свидетелем боя. Это был его полк, и бросить погибших товарищей он не мог.

Просто после войны, идя по накатанному с довоенных лет пути, решили организовать «дело военных» — система не могла жить без репрессий. Зато маршалы и генералы приобрели огромную популярность в народе, которая стала расти со времени битвы под Москвой. А кто были герои? Панфиловцы. Защитить их в то время было некому. Генерал Иван Панфилов погиб 18 ноября 1941 года. Командующий армией Рокоссовский — в Польше, командующий фронтом Жуков — в Одессе.

Вот так началось «дело военных» — стали собирать компромат. Собирали, естественно, под пытками. А кто не мог вынести пыток, говорил то, что говорил. Потом «дело военных» отменили и спрятали документы в архив. Время от времени в зависимости от конъюнктуры этот вопрос поднимался. Это уже третья волна информационной войны против панфиловцев за 75 лет.

Фото: Фонд Военно-исторического музея при Доме армии

МИФ ТРЕТИЙ

Очерк о панфиловцах написан по заданию «найти какой-то подвиг», а про бой под Дубосеково автор узнал случайно.

— Кривицкий не первый, кто написал об этом сражении. Журналисты взяли интервью у оставшегося в живых лежащего в госпитале бойца Ивана Натарова. Он скончался через три недели после боя. Однако Натаров был ранен в середине сражения, поэтому мог поведать только о его первой части.

Оставшиеся в живых рассказали много позже и о другом. Но их старались не слушать. Естественно, брали интервью и у командиров. И здесь я вижу несостыковку. Пишут: командир полка сказал, что не боя было. Тем не менее и он тоже рассказывал о массовом подвиге панфиловцев за эти три дня и о сражении у разъезда Дубосеково.

МИФ ЧЕТВЕРТЫЙ

Очерк о панфиловцах писался со слов вышестоящих командиров, на поле боя автор текста так и не побывал.

— Действительно, журналисты не могли оказаться на месте сражения. Сначала эта земля была под немцами, затем занесена глубоким снегом, заминирована. Раскопали только в конце апреля 1942 года. И после войны казахстанские писатели-панфиловцы Бауыржан Момыш-улы, Дмитрий Снегин, Малик Габдуллин, вспоминая о ноябрьских боях, отмечали, что у них не брали интервью.

Замечательно, что каждый из них оставил свои воспоминания о бое у разъезда Дубосеково. Но почему-то мы не читаем их произведения, не цитируем их, не гордимся всеми панфиловцами тех лет.

Фото: Михаил Михин

МИФ ПЯТЫЙ

Фраза «Велика Россия, а отступать некуда — позади Москва!» принадлежит не участнику сражения, ее придумал журналист.

— 16 ноября в течение дня на участке высоты у Дубосеково немцы не менее трех раз переходили в наступление. С утра командование боем вел старший сержант Гавриил Митин. До обеда он погиб. Командование принял сержант Иван Добробабин. Его контузило, он потерял сознание. Сержанта оттащили подальше — туда, куда относили раненых. Несколько оставшихся в живых солдат, все израненные, держали оборону. Они знали приказ: отступать нельзя.

Сколько их осталось после обеда — неизвестно. К этому времени прибыл политрук Василий Клочков с ординарцем Даниилом Кожубергеновым. Он знал, что везде шел бой, помощи не будет, надо держаться. И тогда он принял решение остаться с этой горсткой бойцов до конца. Его задачей было ободрить солдат, поддержать их словом и пойти в другое подразделение. Таким образом увидеть всю дивизию. Но здесь картина была самой тяжелой.

Он остался с бойцами и сказал: «Видно, помирать нам придется, ребята…» — и далее всем известные слова. Фраза «Отступать некуда — позади Москва» взята из приказа командующего фронтом Георгия Жукова. Политрук Василий Клочков просто обязан был говорить ее всем бойцам и офицерам.

В начале декабря 1941 года практически те же слова сказал Бауыржан Момыш-улы, готовясь к бою у деревни Крюково. А ведь к тому времени еще не были известны слова «Велика Россия, а отступать некуда — позади Москва!». И это тоже общеизвестный факт. Просто была разная интерпретация. Публикация с этими словами появилась позже.

СПРАВКА

Сражение состоялось 16 ноября 1941 года, когда немецкая армия предприняла еще одну попытку штурма Москвы. У разъезда Дубосеково бойцы второго батальона 1075-го стрелкового полка встретили отряд из пятидесяти вражеских танков. Они смогли отстоять свои позиции, уничтожив около восемнадцати танков, в результате чего противнику пришлось отступить. Однако большая часть советских солдат погибла.

О подвиге панфиловцев страна узнала из заметки в газете «Красная звезда», вышедшей буквально через несколько дней после боя.

Первое сообщение о подвиге 28 панфиловцев в газете «Красная звезда» от 28 ноября 1941 г.

В самом начале статьи я обещал выписку-доклад Государственного архива России, который официально развенчал миф о подвиге «героев-панфиловцев».

«В связи с многочисленными обращениями граждан, учреждений и организаций размещаем справку-доклад главного военного прокурора Н. Афанасьева «О 28 панфиловцах» от 10 мая 1948 года по результатам расследования Главной военной прокуратуры, хранящуюся в фонде Прокуратуры СССР (ГА РФ. Ф. Р-8131)»

Это справка-доклад Главного военного прокурора СССР Н. Афанасьева «О 28 панфиловцах» от 10 мая 1948 года. Документ развенчивает легенду происхождения формулы борьбы за независимость: «Отступать некуда - позади Москва…» И даёт горькую правду о 28 героях-панфиловцах.

Для тех, кто не в курсе знаковой для Великой Отечественной войны истории с 28 героями-панфиловцами, оборонявшими в 1941 году Москву от фашистов, короткая историческая справка. Речь идёт о расследовании подробностей боя у разъезда Дубосеково в Волоколамском районе Подмосковья, в котором принимали участие 28 военнослужащих 4 роты 2 батальона 1075 стрелкового полка 8-й гвардейской имени Панфилова дивизии Красной Армии. Это тот самый бой, который включён во все учебные пособия по истории. А слова политрука Клочкова: «Отступать некуда – позади Москва…» и вовсе стали крылатыми.

И вот опубликованные Госархивом страницы прокурорского расследования говорят о том, что скорее всего таких слов сказано не было. Всё это не более чем фантазия литературного секретаря газеты «Красная Звезда» Кривицкого, основанная на очерке фронтового корреспондента Коротеева, который описал бой 5 роты Н-ского полка дивизии имени Панфилова под командованием политрука Диева. Очерк о сражении панфиловцев с 54 танками вермахта вышел 27 ноября, а 28-го в «Красной Звезде» появляется передовица Кривицкого, где уже фигурирует число бойцов и цитирование политрука Клочкова.

В опубликованном прокурорском расследовании чёрным по белому приводится признание Кривицкого, что слова политрука – плод его фантазии. А число погибших героев вычислено очень приблизительно: вроде было 30 бойцов, но двое попытались сдаться в плен и их застрелили. Главный редактор «Красной Звезды» Ортенберг посчитал, говорится в прокурорском расследовании, что два предателя много и оставил одного. Там же, в кабинете главного редактора, постановили, что все до одного бойцы погибли смертью храбрых, уничтожив 18 танков.

Возможно, очерк не заметили бы, но на передовицу Кривицкого под громким заголовком «Завещание 28 павших героев» обратили более чем пристальное внимание. Появились и имена погибших в бою, слова политрука Клочкова были растиражированы в стихах и прозе уже не фронтовых репортеров, а уважаемых писателей. Сами они, на фронте не бывая, дополняли экспрессией сухие газетные строки.

Расследование этой истории проходило не в годы перестройки и не было инициировано некой структурой, стремящейся очернить славу победителей. Главная военная прокуратура расследовала случай измены Родине Иваном Добробабиным. Он в 1942 году добровольно сдался в плен немцам и служил им в полиции. При аресте у предателя была найдена книга «О 28 героях панфиловцах», где он числился погибшим героем.

Прокуратура начала расследовать сюжет и выяснила, что помимо Добробабина в списках погибших героев числится ещё четверо вполне себе живых панфиловцев. Кроме предателя Добробабина в немецком плену оказался и Даниил Кужебергенов, который рассказывал на допросах (в документе не указано, кому рассказывал – немцам или советскому СМЕРШу – Прим. «РМ» ), что он и есть тот самый погибший, один из 28.

А Куженбергенова в стихах успел увековечить известный поэт той эпохи Николай Тихонов:

Стоит на страже под Москвою

Кужебергенов Даниил,

Клянусь своею головою

Сражаться до последних сил…

Далее военная прокуратура выясняет, что боя у разъезда Дубосеково в день, отмеченный публикацией в «Красной Звезде», не было. 16 ноября немцы довольно быстро сломили сопротивление панфиловцев на этом участке фронта, 1075-й полк понёс серьёзные потери и отошёл на следующий рубеж обороны. Ни о каком подвиге 28 героев однополчане не слышали. Что подтверждают и слова представителей местной власти. Председатель Нелидовского сельского совета показала, что немцы прошли через рубеж 16 ноября и были выбиты уже 20 декабря в ходе контрнаступления Красной Армии. Местные жители смогли обнаружить под снежными завалами и схоронить в братской могиле останки лишь шести воинов, в том числе и политрука Клочкова.

Прокурорское расследование читается на одном дыхании. Хотя, разумеется, никаких детективных приёмов Главный военный прокурор ВС СССР генерал-лейтенант Н. Афанасьев не использует. Это сухое расследование фактов, приводящих к жёстким выводам. Прокуратура констатирует: не было подвига указанных 28 красноармейцев, не было боя, описанного журналистами «Красной Звезды».

Теперь одни требуют не признавать факты расследования, которые якобы ставят под сомнение героизм советского народа в целом. Другие требуют переименования улиц, названных в память о героях-панфиловцах. Крайности при оценке истории – дело привычное. Известный публицист Максим Шевченко точно сформулировал разумное отношение к произошедшему в выступлении на радио «Эхо Москвы» :

«…28 панфиловцев – это был важный мобилизационный миф. И 28 панфиловцев, и политрук Клочков, и вставший киргиз с гранатой под танк, возможно, сказка. Но эта сказка, которой люди верили, она вдохновляла огромное количество людей на борьбу. Эта сказка оправдывала те страшные лишения и те жертвы, которые люди несли. Поэтому допустим, что 28 панфиловцев конкретно и их бой были изображены журналистом в некой метафорической форме. Зададимся вопросом: а что, не было боёв, в которых 28 солдат на том же самом Ламском рубеже под Волоколамском, где Панфиловская дивизия остановила наступление немецкой операции «Тайфун»? Были. Поэтому, панфиловцы – герои. Генерал Панфилов герой. Это совокупно. Панфиловцев было много по всему фронту. Но туда не попал корреспондент. На передовую его не пустили. Еще убьют, или к немцам попадёт в плен. Дальше вопрос: каким образом это порочит память погибших под Москвой? Они фашистов победили. Таких панфиловцев – тысячи безымянных. Они лежат в оврагах...»

С аргументами Шевченко сложно спорить: герои не виноваты в том, как о них написали. Они воевали честно и как могли. Они герои. А вот то, что сотворили так называемые журналисты «Красной Звезды»… Они не просто предали смысл журналистской профессии, главный принцип которой «Я видел – я хочу рассказать». Они заложили сработавшую через годы гадкую мину в героическую историю Великой Победы. Но правда есть правда. Она, какой бы горькой не была, не терпит отговорок «не ко времени, не к месту». Сила народа-победителя как раз и заключена в способности признавать правду в любое, даже самое неподходящее время. И такой, какая она есть.

75 лет назад, 16 ноября 1941 года произошел самый знаменитый бой Панфиловской дивизии – у подмосковного разъезда Дубосеково. До сих пор историки и любители военной истории спорят о том, 28 ли было панфиловцев или больше. Одно, несомненно: 8-я гвардейская была одним из активных соединений, защищавших Москву.

 

Утром 15 ноября 1941 года войска группы армий "Центр", завершив перегруппировку, перешли в решительное наступление против частей Западного и Калининского фронтов. Главной ударной силой последнего броска немцев на Москву были 3-я и 4-я танковые группы.

Стратегическое Волоколамское шоссе обороняла 16-я армия Константина Рокоссовского, в составе которой была и приданная ей ранее 316-я стрелковая дивизия под командованием генерал-майора Ивана Панфилова. Соединение Панфилова было сильно ослаблено в предыдущих, октябрьских боях, когда была остановлено немецкое наступление в первой фазе операции "Тайфун".

16 ноября позиции 316-й были атакованы силами двух немецких танковых и одной пехотной дивизий. В районе разъезда Дубосеково, расположенного в 9 километрах на юго-восток от Волоколамска, оборону держала 4-я рота 1075-го полка под командованием капитана Павла Гундиловича.

Завязался жестокий бой с подразделениями 2-й танковой дивизии вермахта под командованием генерала Рудольфа Файеля. Остановить врага – не удалось. Силы были неравны, и через некоторое время немцы прорвали позиции полка, который вынужден был отойти. Из роты Гундиловича осталось в живых не более 25 человек.

Рядовой бой, каких в истории дивизии были десятки, так и остался бы незнаменитым, если бы не военные газетчики "Известий" и "Красной звезды". Особенно постарались последние. В частности, 28 ноября 1941 года в главном печатном органе РККА была напечатана передовая статья «Завещание 28 павших героев» за подписью литературного секретаря Александра Кривицкого .

 
Его бойкое перо рассказало о том, что "рубежи, занимаемые двадцатью девятью советскими гвардейцами из дивизии имени Панфилова" атаковали сразу свыше 50 немецких танков. Итог боя по Кривицкому был такой: все 28 героев (кроме одного предателя, поднявшего руки) погибли в четырехчасовом бою, подбив гранатами и бронебойными ружьями 18 вражеских бронемашин и не пропустив противника через обороняемый ими рубеж.

В очерке от 22 января 1942 года "О 28 павших героях" Кривицкий более подробно рассказал об их подвиге, впервые назвав их по фамилиям. В частности, организатором боя он назвал политрука Василия Клочкова .

 

По его словам тот "первый заметил направление движения танков противника и поспешил в окоп. - Ну, что, друзья, - сказал политрук бойцам. - Двадцать танков. Меньше чем по одному на брата. Это не так много!" В статье вновь утверждалось, что общее число немецких танков составило 50, из которых, как минимум, 14 были подбиты, а все герои – погибли.

21 июля 1942 года всем 28 бойцам, упомянутым в статье Кривицкого, было присвоено звание Героя Советского Союза. Как предполагалось, посмертно. Кроме того они были увековечены во множестве статей и стихов. Например, в известной песне "Дорогая моя столица" говорилось: "И в веках будут жить двадцать восемь//Самых храбрых твоих сынов".

После войны в 1947 году Главная военная прокуратура провела детальное расследование боя у разъезда Дубосеково. Дело в том, что один из 28 героев, Иван Добробабин оказался жив и после легендарного боя попал в плен к немцам, а затем служил на оккупированной территории начальником местной полиции.

Выводы военных прокуроров поставили под сомнение статьи Кривицкого, однако их расследование было положено под сукно – демифологизация героев была признана нецелесообразной.

Мнение коллег подтвердило новое расследование Главной военной прокуратуры СССР – в 1988 году. Глава ведомства Александр Катусев пришел к выводу, что "массовый подвиг всей роты, всего полка, всей дивизии безответственностью не совсем добросовестных журналистов преуменьшили до масштаба мифического взвода".

В свою очередь, военный историк Георгий Куманев не согласился с резюме военных прокуроров. На основании своих бесед с Добробабиным и несколькими выжившими участниками того боя, он заявил, что подвиг 28 панфиловцев – был.

 

  (с) warsh
"Подвиг заключался в том, что им надо было обязательно, любой ценой задержать 53 танка и роту автоматчиков", - считает Куманев. По его словам, к концу более чем четырехчасового боя подошли резервы и закрыли брешь в обороне. Он подчеркнул что, несмотря на то, что враг захватил Дубосеково, 28 бойцов все же спасли Москву. Что касается Добробабина, то он, по мнению историка, присягу немцам не давал, форму полицая не носил и предупреждал людей об облавах.

 

  (с) warsh
У военного историка Алексея Исаева – иной взгляд на события. По его словам, немецкие документы не отразили потерю 18 танков у разъезда Дубосеково 16 ноября 1941 года. Он подчеркнул, что реально остановили к концу дня вражеское наступление расчеты противотанковой артиллерии и подтянутые командованием резервы.

Он считает, что Панфиловская дивизия действительно легендарная, и ей совершенно заслуженно присвоили звание гвардейской. "Но не за подвиг, описанный в статьях Кривицкого, а за действия под Волоколамском еще в октябре 1941 года", - рассказал Исаев , подчеркнув, что это документально подтвержденный обоими сторонами эпизод войны.

316-я стрелковая дивизия была сформирована генерал-майором Иваном Панфиловым за месяц в Алма-Ате вскоре после начала войны. В ее состав вошли, в подавляющем своем большинстве люди, которые не имели боевой подготовки и не служили раньше в армии.

 
Зато немалый опыт имелся у самого Ивана Васильевича. За плечами осталась Первая мировая, гражданская война, где он сражался в прославленной Чапаевской дивизии и бои с басмачами. Будучи до войны военным комиссаром Киргизской ССР, он хорошо знал традиции и языки своих подчиненных, немалую часть из которых составляли бойцы из Казахстана и Средней Азии.

В ответ солдаты уважительно называли его "Батя", "Аксакал", ценя его заботу. Дошедшие до Берлина написали на рейхстаге "Спасибо, Батя, за валенки! Панфиловцы". Но вместе с тем, 48-летний генерал был строгим командиром, не терпевшим разгильдяйства и нарушения дисциплины.

Свежесколоченной дивизии повезло – ее не бросили сразу в бой. В сентябре 1941 года она занимала позиции во втором эшелоне 52-й армии в Новгородской области, оборудуя позиции. Комдив воспользовался этим для отработки у бойцов навыков борьбы с танками противника, роль которых выполняли трактора.

Поощрял Панфилов и диверсионные рейды своих подчиненных в тыл немцев, считая, что его бойцы не должны бояться врага, которого можно и нужно бить везде. В частности, в одном из них отличился политрук 4-й роты Василий Клочков, который разгромил целое подразделение немцев, потеряв в бою своих двух бойцов.

Учеба длилась недолго. В связи с наступление немцев на Москву, 316-ю спешно перебросили на центральное направление закрывать бреши, образовавшиеся на Западном фронте после окружения ряда советских армий. 12 октября 1941 года бойцы дивизии окапывались под Волоколамском, где проходила линия Можайской обороны.

Необстрелянное соединение, состоящее из новобранцев, поставленное на направление главного удара врага, занимало полосу обороны, в пять раз превышающую довоенные представления о тактике – 41 километр вместо 12. Вся надежда была на артиллерию, а ее в артполку дивизии и отдельном зенитном дивизионе насчитывалось всего 54 орудия.

Командование усилило панфиловцев рядом артиллерийских частей, добавив еще 141 пушку и придав в помощь танковую роту. Но боеприпасов не хватало и от пушкарей требовалось повышенное мастерство при отражении атак неприятеля.

15 октября на позиции советской дивизии обрушились две танковых (2-я и 11-я) и одна пехотная (35-я) дивизии немцев, которые имели большой боевой опыт, были прекрасно вооружены и полны решимости с ходу прорвать очередной рубеж, занимаемый красноармейцами, на пути к заветной цели – столице СССР.
В ходе ожесточенных боев вермахту, которого поддерживало люфтваффе, удалось потеснить панфиловцев на несколько километров, но не прорвать их позиции. 316-я стояла насмерть, несмотря на тяжелые потери.

 
Сыграл свою роль в отражении вражеских атак и неожиданный удар по нацистским тылам батальона под командованием старшего лейтенанта Бауржана Момышулы , вышедшего из окружения в образцовом порядке.

Волоколамск был оставлен лишь в конце октября 1941 года, когда противник прорвался на других участках фронта, и возникла опасность окружения дивизии. Но отступили панфиловцы недалеко, и поскольку и на других направлениях советские войска оказывали ожесточенное сопротивление, на этом немецкое наступление выдохлось окончательно. Войскам группы армий "Центр", в целом, потребовалось две недели на перегруппировку и подтягивание резервов.

18 ноября 1941 года дивизию удостоили звания 8-й гвардейской стрелковой. Иван Васильевич Панфилов успел порадоваться столь высокой оценке достижений своих бойцов – а вечером того же дня был убит осколком мины в подмосковной деревне Гусенево.

Ожесточенные бои на Волоколамском направлении во второй половине ноября 1941 года панфиловцы вели плечо к плечу вместе с конниками 2-го кавалерийского корпуса генерала Льва Доватора и экипажами 1-й гвардейской танковой бригады полковника Михаила Катукова. Они сдерживали натиск 46-го моторизованного и 5-го армейского корпусов немцев. 26 ноября все эти три гвардейских соединения были переброшены на Ленинградское шоссе, в район деревни Крюково, где сложилась очень опасная для Западного фронта ситуация.

Она 8 (!) раз переходила из рук в руки, пока не была окончательно освобождена от немецких войск 7 декабря 1941 года силами 8-й гвардейской стрелковой дивизии и 1-й гвардейской танковой бригады. Вот о чём надо было живописать кривицким и снимать фильмы шальопам.

Ровно 75 лет назад, 16 ноября 1941 г. у разъезда Дубосеково прошел бой, хорошо известный советским людям. В постсоветский период в рамках «борьбы с мифами» стали «складываться» мнения, что никакого боя у Дубосеково не было вообще, а немцы его «проехали и не заметили» (с). Да, и в наших документах (которые известны, на минуточку!) боевых частей нет никого упоминания о бое у Дубосеково...

Однако, в последнее время стали вводиться в оборот немецкие документы, связанные со сражением на этом направлении, в частности журналы боевых действий дивизий (ЖБД) непосредственно ведших бой в районе разъезда. Предлагается немецкий взгляд, в основном со стороны 2-й тд - противника 1075-го стрелкового полка, оборонявшегося у разъезда, к которому и принадлежала 4-я рота политрука Василия Клочкова.

Почему Дубосеково? Дело в том, что тут железная дорога идет по довольно пересеченной местности - то по насыпи, то в выемке (см. карту), которые образуют естественные препятствия для движения бронетехники врага. Среди немногих «ровных мест», на которых танки могут пересечь «железку», и был разъезд Дубосеково. Да, на немецких картах такое название действительно отсутствует: там просто нет никого населенного пункта - два ряда рельс, две стрелки и станция 3-го класса на 1908 год, чего там отмечать?

Из ЖБД 2-й тд немцев за 16.11.1941:
6.30 Начало наступления.
С 7.00 поддержка штурмовой авиации.
...
8.00 Донесение 74-го артполка (A.R.74): Морозово и Ширяево заняты боевой группой 1. Сопротивление противника довольно слабое.

У Ширяево было только боевое охранение, так что занять его было не трудно. Во 2-й тд немцев перед наступлением были сформированы три «боевые группы». Из них первая была основной ударной силой и имела в своем составе в том числе батальон танков 3-го танкового полка.

Из ЖБД 2-й тд:
9.13 Боевая группа 1 достигает Петелинки.
10.12 Боевая группа 1 достигает окраины леса 1 км севернее Петелинки.

Теперь, если взглянуть на карту, то кажется действительно, что немцы проехали Дубосеково и не заметили,


Однако читаем дальше ЖБД:

13.30 промежуточная сводка в V армейский корпус: Боевая группа 1 ведет бой с противником, который упорно обороняется на лесных опушках южнее шоссе, по линии севернее Ширяево-1,5 км южнее Петелинки .

Та самая запись в ЖБД:

Оказывается после пяти часов боя немцы так и не преодолели позиций 4-й и 5-й рот 1075-го СП, а «1,5 км южнее Петелино (Петелинки)» - это и есть разъезд Дубосеково, которого, как помним, нет на немецкой карте. Более того в промежуточных выводах далее в ЖБД написано:

Впечатление: южнее шоссе не слишком сильный противник упорно обороняется , используя лесные массивы.

То есть вопреки современным мифами, о том, что никакого подвига у Дубосеково не было, немцы заметили там «панфиловцев», причем еще как!

Что же произошло, и почему продвинувшись уже за Петелино (Петелинки) справа от 4-й роты противник застревает перед «линией Ширяево - 1,5 км южнее Петелинки»?

Ответ частично дает беседа с одним из «панфиловцев», участником боя - Б.Джетпысбаевым (стенограмма 2 января 1947 года). Почему его мнение нам интересно? Джетпысбаев был неграмотным, газет не читал, о том, что писали про «подвиг 28 панфиловцев», ничего не знал, - фактически его воспоминания оказались свободны от «фантомов» пропаганды и мнения других участников боя.

Джетпысбаев: «Моя рота стояла метрах в 500 от Клочкова. Клочков стоял со своей ротой у самой железной дороги, я стоял левее. С утра 16 ноября начали бой. К нам подошли 4 немецких танка. Два из них подбили, два вырвались. Атака была отбита. Большинство танков пошло к разъезду Дубосекова... Мы видели: поворачиваются, и туда идут танки. Там шел бой…»

То есть, столкнувшись с обороной 5-й роты вдоль опушки леса, усиленной завалами и минно-взрывными заграждениями (опять из ЖБД - «10.30 Донесение 74-го артполка (A.R.74): Передовая линия боевой группы 1 по окраине леса 300 м севернее Ширяево. В лесу неприятель. Дозоры разведывают дорогу » ), немцы из 1-й БГ стали постепенно «сдвигать» свои усилия все левее - сначала к разъезду («к Клочкову» - 4-й роте). А прорыв обороны немцам удалось сделать на участке 6-й роты, - ее позиции были фактически в чистом поле уже за железной дорогой, - просто идеальное место для основной массы танков 1-й БГ немцев. Остатки 6-й роты после атаки по свидетельству командира 1075-го СП Капрова отошли за насыпь железной дороги.


После этого три роты 2-го батальона фактически оказались в «мешке», имея в тылу только лес без дорог, трудно проходимый зимой. Такая изоляция от основных сил, по-видимому, и привела к тому, что в наших документах - в дивизии и выше, какие-либо данные о бое у Дубосеково отсутствуют. Информацию просто невозможно было «подать на верх». А потом будет просто некому...

Далее в дело вступает 3-я боевая группа 2-й тд немцев. В ее составе рота танков, а также артиллерия, в том числе «новинка сезона» - шестиствольные реактивные минометы Цитата из ЖБД за 14.11.1941 о постановке задачи:
Боевая группа 3 следует за боевой группой 2 и зачищает местность до расположения боевой группы 1.

То есть, БГ 3 наносит удар вдоль оставшейся обороны 1075-го полка, «зачищая» тех, кто выжил.
Из ЖБД 2-й тд:
13.30 промежуточная сводка в V армейский корпус: ... Боевая группа 3 своим правым флангом зачищает местность западнее Нелидово-Никольское.


Далее 3-я БГ должна была ударить по остаткам 2-го батальона 1075-го полка.
Вот как это вспоминает Джетпысбаев: «Перед заходом солнца подбегает один боец связной: — Клочков погиб, туда просят помощь. У нас людей мало осталось. Много убитых и раненых. Мы впереди отбиваем атаки, сзади, прямо к нам идет немецкий танк. Танки обошли и появились сзади …»

Действительно, 3-я БГ наносила удар уже в тыл 5-й роты Джетпысбаева, а позиции 4-й роты, видно, «сворачивались».

До какого времени еще держались «панфиловцы» у Дубосеково? Джетпысбаев говорит, до «захода солнца». Косвенно это подтверждают соседи «панфиловцев» слева - 50 конная дивизия корпуса Доватора. Вот цитата из воспоминаний о ее боевом пути (бой идет за уже знакомое нам село Морозово, которое немцы якобы заняли еще утром):
«Несмотря на то, что уже почти стемнело , атаки продолжались с неослабевающей силой. Вражеские цепи надвигались на наши позиции, откатывались назад, перестраивались, пополнялись и снова устремлялись вперед. К грохоту артиллерийской канонады присоединились новые, еще не знакомые конникам звуки — гитлеровцы ввели в действие шестиствольные минометы » * .


Батарея шестиствольных минометов где-то зимой

Дело в том, что шестиствольные минометы у 2-й тд были только в составе 3-й БГ, а 5-я тд немцев, с которой в основном сражались конники Доватора, их не применяла - такое (шум стрельбы «скрипух»), видать, не забудешь!

Из этих фактов можно сделать вывод, что сопротивление у Дубосеково продолжалось практически весь световой день и только к заходу солнца немцам удалось «свернуть» там оборону 2-го батальона 1075-го полка. Фактически бой закончился гибелью всех трех рот: по свидетельству Капрова в 4-й роте из 140 человек погибли 100, по свидетельству Джетпысбаева из 75 человек его 5-й роты из боя вышли только 15.

В результате, в 19.00 вынужден был оставить свой КП за Дубосеково командир 1075-го сп Капров, успев только передать по радио: «Окружен. Обороняют только КП»!

Через несколько дней от всего полка останется всего 120 человек...

PS . Сейчас «разоблачители мифа о 28» отошли на запасные позиции: теперь бой описывается одной фразой: «Немцы задачу дня выполнили». Типа, «чихали все губернии на твою музыку»(с)

В советское время был такой детский анекдот:
Солдат молится в окопе: «Господи, сделай из меня Героя Советского Союза».
- ОК! - сказал Господь. И оказался солдат один с двумя гранатами против трех танков!

О ком был этот анекдот - тогда было ясно. Вот также и полк Капрова со средствами усиления - две пушки, которые нельзя даже перевозить - их сгрузили и оставили у следующей за Дубосеков станцией, да выделили аж 20 бронебойных снарядов (этак на штук 80 немецких танков), да дали аж взвод противотанковых ружей с коэффициентом стойкости, ну, по максимому - 0,3, и со всем этим «богатством» оставили под танковой дивизией немцев, под бомбежки полсотни «юнкерсов» и обстрелы «скрипух». На целый день.

А потом скажут: «Ну, какой это подвиг? Немцы-то задачу выполнили».

PSS. Фактура честно сперта с ЖЖ dms_mk1 .
________
* - О 50-й квд (Севрюгов Сергей Николаевич, Так это было... Записки кавалериста (1941-1945)