Быть или не быть. Сергей курехин Сергей курехин дети

Александр Кушнир

АЛЕКСАНДР КУШНИР представляет две главы из финальной части своей книги о Сергее Курехине: знакомство с Эдуардом Лимоновым, сближение с НБП и последняя, «сатанинская», «Поп-механика»

Журналист Александр Кушнир практически закончил свой объемный труд «Сергей Курехин. Безумная механика русского рока», который он готовит к изданию пятый год. По словам автора «Золотого подполья» и «100 магнитоальбомов советского рока», книга, во время работы над которой было взято сотни интервью и обнаружены уникальные аудио-, фото- и видеодокументы, считавшиеся утраченными, готова уже на 95 процентов. В издательстве вовсю идет работа над макетом. Можно надеяться, что к концу года книга выйдет в свет.

Александр Кушнир любезно предоставил COLTA. RU к премьерной публикации две главы из финальной части своей книги, в которой идет речь о последних годах жизни выдающегося музыканта, композитора, общественного деятеля и эстетического провокатора - о разочаровании Сергея Курехина в либерально-демократической идее, сближении с НБП и последней «Поп-механике № 418» с Александром Дугиным и Эдуардом Лимоновым.

Завтра, 9 июля, в день смерти Курехина, Александр Кушнир прочитает лекцию «Сергей Курехин: безумная механика русского рока». Она состоится в 20:00 в Парке искусств «Музеон» (павильон «Школа», вход свободный). В лекции примет участие Сергей Жариков.

Дугин, Курехин и Африка за несколько минут до начала «Поп-механики № 418» рассуждают об Алистере Кроули. ДК Ленсовета, 23 сентября 1995 г.

Перестроечный оптимизм успешно рассеялся, и на смену ему пришли настроения полнейшей эсхатологической безысходности. Затем рок-тусовка насытилась мраком и медленно потянулась в ночные клубы ломать суставы в ритмах рейва…

Сергей Гурьев. «Ветер и увядание»

Начало 1990-х представляло собой удивительную эпоху, когда власть и остатки цивилизации буквально валялись под ногами. Как писал Клим Колосов, «выстрелы танков в октябре 1993-го смотрелись скорее как явление стихии, а не как ужас и убийства». Это был период свершений и приключений, дебатов и реформ, очередей в магазины и надежд на лучшую жизнь. Возникавшие как грибы после дождя новые политические партии жили активной жизнью и, как говаривал Мао, уже «открывали огонь по штабам». Страна буквально взорвалась митингами, новыми пассионариями и революционерами. Многим тогда казалось, что будущее страны - за «людьми длинной воли», которые во имя реализации своих идей были готовы на все. И подобные личности не могли не вызвать интерес у впечатлительного Курехина.

«Капитан все новое воспринимал с огромным, мальчишеским восторгом, - вспоминает Андрей Сигле. - Как-то мы ехали в метро, и он, не обращая внимания на людей вокруг, с убеждением говорил мне: “Музыка и кино - это полная ерунда! Самое настоящее шоу - это политика! Там все, что есть в музыке, можно умножить на десять” . И воспринимал это как огромное шоу - с другими возможностями, другими деньгами и другой аудиторией. У меня появилось ощущение, что человек наконец-то попал в свою историю, в свою колею. И все, что было до этого, - лишь разминка и сейчас он развернется. Я понял, что эта идея захватила его целиком».

В то время на политической арене Курехина в первую очередь интересовала одиозная фигура Владимира Жириновского, поскольку имиджмейкером у лидера ЛДПР служил давний приятель Капитана, идеолог группы «ДК» и бывший «чернокнижник» Сергей Жариков.

В новые времена Жариков позабыл о русском роке как о страшном сне. Теперь он развернул знамена общественной деятельности: заигрывал с обществом «Память», писал провокационные статьи, издавал газету «Сокол Жириновского» и журнал «Атака», а также занимался разработкой общественного имиджа Владимира Вольфовича.

Жариков придумывал акции вроде появления танка с Жириновским на Кузнецком Мосту и хлесткие слоганы из серии «моя мать - русская, а отец - юрист», которые перепечатывались миллионными тиражами в газетах «Правда» и «Труд». Для Капитана это была идеальная модель жизни творческого человека - конструировать вокруг себя альтернативную реальность и создавать в обществе магнитные бури.

Наблюдая за подвигами Жарикова и Жириновского, Сергей Анатольевич Курехин отчетливо видел, что вокруг происходят события, более актуальные по воздействию на сознание людей, чем, скажем, фортепианные концерты. И, судя по всему, наступало время искать новые источники вдохновения и новые мотивации. И именно в этот момент Капитан знакомится в Москве с писателем Эдуардом Лимоновым.

«Как-то раз, выпивая в “Маяке”, мы с Сергеем оказались за одним столом с Лимоновым, - рассказывает кинорежиссер Дмитрий Месхиев. - Вначале была колючая атмосфера, но затем словно тумблер переключился. Начались разговоры о философии и литературе, и я увидел горящие глаза Курехина. Он этими темами всегда очень интересовался».

Джем Артура Брауна и Сергея «Капитана» Курехина в Питере, осень 1995 г.

К тому моменту Лимонов с философом Александром Дугиным разочаровались в патриотической оппозиции и зарегистрировали Национал-большевистскую партию, которая сразу же стала участвовать в митингах и пугать обывателей провокационными заявлениями. В ранних выпусках их газеты «Лимонка», реальный тираж которой быстро вырос от полутора до трех, а потом и до пяти тысяч экземпляров, жизнеописания Че Гевары и Муссолини соседствовали с дадаистскими коллажами, а цитаты из Гитлера - с манифестами «Красных бригад».

Призвав под свои знамена идеолога сибирского панк-движения Егора Летова, лидеры НБП за короткий срок провели несколько эффектных брифингов и пресс-конференций. Они поддерживали акции «Русского прорыва», выступали против либеральной экономики и демократии, ратовали за революцию в культуре, эстетике и политике.

«Политика - это пластилин, во всяком случае, ее внешние формы, - заявлял во время этих акций лидер «Гражданской обороны». - Самое главное - наш внутренний вектор. Раньше это были антитоталитаризм и антисоветизм, а сейчас это антидемократия. Это война против Системы с большой буквы».

«Я уверен, что мы придем к власти, - вещал, глядя в телекамеры, Александр Гельевич Дугин. - Не обязательно мы, но люди, аналогичные нам. И движения, и силы, аналогичные нам».

Познакомившись с Дугиным, Курехин увидел в деятельности национал-большевиков не только высокий тонус, но и реальную готовность людей бороться до победного конца. В московском штабе НБП - подвальном бункере на Фрунзенской - Сергей столкнулся не только с кружком единомышленников, но и с организацией, настроенной вербовать новых членов и активно воздействовать на умы молодых сограждан. Через листовки, митинги, пресс-конференции, через печатные органы.

«Я почувствовал среду, которая духовно мне очень близка, - говорил позднее Капитан. - Почувствовал среду, которая мне интересна и реально жизненна» .

И если Лимонов глазами Курехина выглядел как революционер и талантливый писатель, воспитанный на нью-йоркском панк-роке, анархизме и итальянских футуристах, то Дугин открывал Капитану новые вселенные, никем доселе не запеленгованные. Александр Гельевич был полиглотом, который читал в оригинале новейшие философские исследования, издавал интеллектуальный журнал «Элементы» и, казалось, знал такие вещи, которые нигде не публиковались.

«Сергей был просто очарован Дугиным, - вспоминает Настя Курехина. - Наконец-то он нашел человека, равного себе по интеллекту. Они подолгу гуляли, и это был новый этап по ощущениям».

«Ну что? Вот она, ваша демократия! Нравится?»

Для обладавшего энциклопедическими познаниями Курехина философ, который последовательно интересовался геополитикой, историей религии, метафизикой, традиционализмом, постмодерном и антизападничеством, представлял как минимум научно-исследовательский, а то и, берем выше, практический интерес. И в считанные дни провозглашенные Дугиным и Лимоновым постулаты «содержательной свободы» накрыли Капитана с головой.

«Наконец-то нашлись люди, с которыми я могу говорить о чем-то вразумительном, - откровенничал Курехин с друзьями. - Теперь мы всеми силами начинаем мощную антидемократическую кампанию».

На переосмысление актуальной идеологии у Сергея Анатольевича ушли считанные недели. Он загорелся идеей смены демократического строя и, казалось, ни о чем другом думать не мог.

«Демократов как таковых нет, а есть одни только идиоты, - говорил Капитан в тот период. - Тупые идиоты и мелкие ворюги! Мне кажется, что деградация уже достигла своего апогея. Клиническая деградация и воровство, возведенные в государственный ранг. И жизнь показывает, что идеи демократии в России - абсолютно бесполезные, бессмысленные и нереальные вещи».

С весны 1995 года Курехин перешел от разговоров к практике. Он пригласил Дугина с Лимоновым в Санкт-Петербург с целью продекларировать во всевозможных СМИ их взгляды, а также продолжить агитировать вступать в партию новые эшелоны бойцов.

К этому моменту питерский филиал НБП представлял унылое зрелище. За несколько месяцев до этого Лимонов уже выступал в Доме культуры металлистов, где презентовал первые номера «Лимонки» и пытался жечь глаголом сердца людей. Но то ли глаголы были подобраны неправильные, то ли время для подобных идей не пришло, но численность питерских нацболов не превышала тогда полутора десятков человек. По факту количество слухов вокруг деятельности местного отделения НБП значительно превосходило количество свершений партии. В очередной раз миф и шум вокруг движения оказывались мощнее самого движения.Другими словами, перед Капитаном открывалось огромное русское поле экспериментов, где он легко мог проявить весь свой нелимитированный креатив.

Начало предвыборной кампании Дугина. Анонс лекции Курехина-Дугина в одном из питерских вузов, 3 ноября 1995 г.

Общаясь с Дугиным и Лимоновым всего несколько месяцев, Курехин подготовился к их питерскому вторжению настолько тщательно, насколько позволяло время. Он не распространял на улицах «Лимонку», но дарил налево и направо журнал «Элементы». Он подсадил на идеи национал-большевизма своих друзей - от Африки и Новикова до Лебедева-Фронтова и Игоря Безрукова. В частности, вместе с Безруковым он набросал сценарий многосерийного фильма «Пестисофель». Параллельно договорился с рядом питерских СМИ об эксклюзивных интервью с лидерами Национал-большевистской партии.

Глазами Капитана кульминацией московского десанта «авангардистов от политики» должна была стать пресс-конференция, на которую приглашалась вся местная пресса. Презентация проходила в одну из майских суббот в «красном уголке» Театра народного творчества на улице Рубинштейна. Причем не в самом здании рок-клуба, а как бы во дворе, где в советские годы жильцы слушали лекции о коммунизме и читали газету «Правда». Но времена изменились. Теперь на смену советской прессе пришел пахнущий типографской краской свежий тираж «Лимонки».

Картина пресс-конференции, которые в ту пору были редкостью, выглядела следующим образом. За двумя столами социалистического образца сидели Курехин, Лимонов, Дугин и Новиков. Напротив них в дымовой завесе дешевых папирос восседала пресса и рок-общественность города на Неве. Многие из присутствующих наивно предполагали, что сейчас будет хэппенинг в духе «Ленин-гриб» и что Капитан этих московских выскочек начнет изящно высмеивать.

Первоначально Маэстро прогнал безумную телегу о готовящемся балете под названием «Капитал», либретто к которому написал Карл Маркс. Но затем Курехин в очередной раз всех удивил, когда максимально серьезно представил гостей и подарил им компакт-диски «Воробьиной оратории». А потом неожиданно заявил, что на сегодняшний день единственной актуальной формой искусства является политика. И именно этим в ближайшее время он активно намерен заниматься. Причем - в составе Национал-большевистской партии.

После этих слов наступила лютая тишина. Слышно было, как комары целуются. Мало кто предполагал, что бывший «постмодернист-пересмешник» способен так радикально изменить свои взгляды.

Затем одетый в военную униформу Дугин начал вещать про необходимость объединения таких разведенных жизнью понятий, как интеллектуалы, авангардисты, нонконформисты с одной стороны и трудовой рабочий класс с другой. «Это объединение и является нашей центральной политической задачей», - закончил свою речь главный редактор «Элементов».

«Мы с ним разработали модель империи “ежового” типа, которая поворачивается своими ракетами, своими жесткими танками, своими линкорами. А внутри там процветают музы, ходят фавны, а в гротах мелькают хвосты русалок».

Выпущенные московским философом пули летели в сторону аудитории, но, как выяснилось, никого не задели. С последнего ряда поднялся гитарист «Странных игр» Гриша Сологуб и, шмыгнув красным носом, задиристо спросил: «Ну я так и не понял. Ты за рок или нет?» И пока Дугин с интонацией подбитого хищника цитировал французских утопистов, Сологуб демонстративно отправился к выходу.

Опытный Лимонов решил не повторять ошибок товарищей и начал свою речь с провокации. «Прежде всего мы уберем вашего мэра, - заявил автор книги «Это я, Эдичка». - Заменим его! Кинем на костях или на камнях, как в Древней Греции. И заменим! Кем угодно. Хоть бомжем. Красиво будет. Главное, чтобы было красиво!»

«Журналисты набросились на нас, - вспоминает Лимонов в «Книге мертвых». - Тимур Новиков дистанцировался сразу, и его щадили. Дугина мало знали, а на меня и Курехина они навалились всем скопом. Сергей не ожидал, он как-то сник вначале, но выправился к концу пресс-конференции. Он привык к восторгу и полному одобрению питерского общества и СМИ… Он не допускал возможности, что будет такое противодействие, такой бунт против него. Надо сказать, что тут было еще и недоразумение, некоторая истеричность и с той, и с другой стороны. К 1995 году фашистами нас сделали СМИ только на основании прочтения рискованной “Лимонки”, а в газете мы активно переваривали опыт национальных движений первой половины ХХ века, фашизма и нацизма в том числе. Там было чему поучиться, но фашистами или нацистами образца 1920-х, 1930-х и 1940-х мы становиться не собирались. Только использовать опыт и пойти дальше, далеко, сливая это в общую бочку с красным левым ленинским опытом! Но журналисты, как правило, люди поверхностные, люди легкого веса. Они читали в “Лимонке”: “Ночь длинных ножей”, “Пивной путч”, “Девочки Гитлера” - и радостно орали: “Вот фашизм!” А мы просвещали наши массы, чтоб они знали объективно: вот как делали, вот как можно делать. Полемика меня заряжает энергией… и вдвоем с Сергеем мы их отхлестали… Но уходил оттуда Курехин оторопелый. Он не ожидал, он думал, что ему все можно, и тут такой поворот… Он ожидал, что ему все простят».

Как выяснилось спустя пару месяцев, та акция расколола питерскую богему на несколько фракций.

За кулисами «Поп-механики № 418». Член НБП и друг Курехина Лебедев-Фронтов общается с Лимоновым

«Курехин режет углы», - делился впечатлениями с друзьями Аркадий Драгомощенко. Киношная тусовка - Дебижев, Месхиев, Каравайчук - сохраняла нейтралитет. По-видимому, решили, что Курехин перебесится и время все расставит по местам. Но основная масса питерской интеллигенции увлечение Капитана политикой не приняла.

«Тогда это всех очень напрягало, - вспоминает Сергей Берзин. - Поскольку никак не вписывалось в контекст того, с чем Курехин до этого был связан. Ни рокеры, ни музыканты, ни художники этого не понимали. Не надо забывать, что в Москве тогда было свободнее, а Питер был зажат. Мы все были пришибленные и боялись каждого мента. И у нас всегда было резко отрицательное отношение к официозу. И вдруг Сережа связался с каким-то Дугиным, который виделся нам абсолютно официальным лицом».

Говорят, что когда кто-то из редакторов недолговечного рок-журнала «Бит» рассказал Юрию Шевчуку, который это издание финансировал, про курехинский хэппенинг, лидер «ДДТ» резко напрягся и ответил: «Он допрыгается!»

Сказал - как в воду глядел.

III. Подробности взрыва

Сейчас нужен мощный романтический порыв, достигающий героики. Не находя себя в искусстве, люди выходят в жизнь, берут автомат, как Лимонов, например. Мощный же романтичный порыв требует самопожертвования, на которое способны немногие. Хочется трагической любви и трагической смерти…

Сергей Курехин

«Мой политический выбор совершенно естественен, - заявил Капитан осенью 1995 года в интервью газете «Смена». - Я никогда не был просто музыкантом».

После этого интервью все словно с ума посходили. К примеру, Гребенщиков при слове «Курехин» переводил разговор на другую тему. Троицкий ударился в полемику в прессе, а старинные приятели вроде Гуницкого и Кана пытались наставить Сергея на путь истинный. Не помогало. За свои новые взгляды Капитан боролся насмерть.

Глазами сегодняшнего дня объяснить болезненную реакцию социума на альянс Курехина с национал-большевиками будет непросто. Тогда никто и представить не мог, что спустя полтора десятка лет Дугин будет преподавать геополитику генералам и философствовать об отставке Суркова, а Лимонов зарегистрируется «ВКонтакте» и станет героем книжных биографий.

А в середине 1990-х одурманенные телеканалом «НТВ», «Радио Свобода» и газетой «Смена» питерские либералы главную опасность видели не в режиме Ельцина, а в коммунистах и национал-большевиках. Заметим, что партия Лимонова тогда не брала штурмом «Аврору», не забрасывала Михалкова яйцами и не провела ни одной толковой «акции прямого действия». Весной 1995 года это была партия-фантом, но даже одного их лозунга «Да - смерть!» было достаточно, чтобы питерская общественность «встала на дыбы». Для людей, воспитанных при однопартийной системе, черные рубашки НБП и их постмодернистская символика (стилизация серпа и молота под фашистскую свастику) выглядели устрашающими. Поэтому отношение местной интеллигенции к союзу Капитана с Лимоновым и Дугиным было негативным.

Штаб НБП в Питере. Курехин и Олег Тюлькин (писатель Олег XXX), конец 1995 г.

«Летом 1995 года мы встретились с Курехиным на открытии клуба Blues Brothers , - вспоминает журналист Сергей Чернов. - Организаторы сумели вытащить туда легендарного Артура Брауна, и после концерта мы с Владиком Бачуровым и Лешей Ипатовцевым пили из бутылки сухое красное вино. Рядом был Курехин, который попросил вина, а Ипатовцев пробурчал, что, типа, фашистам не даем. Я все же передал вино Сергею. После этого к нему подошел толстый разодетый человек, который сказал, что едет на концерт Богдана Титомира “оттопыриться”, и изобразил руками и задом несколько как бы твистовых движений. Когда он удалился, Курехин сказал: “Ну что? Вот она, ваша демократия! Нравится?”»

Несмотря на отторжение прессой и большинством друзей, Капитан продолжал исследовать все варианты «правой реакции». «Пусть тебя засосет черная дыра лимоновщины!» - проклинали Сергея приятели, не подавали ему руки и закрывали перед его носом двери квартир.

«Многие люди с достаточно четким и ясным, как им казалось, представлением о жизни были не в состоянии справиться с тем, что Серега Курехин, их прекрасный друг, вдруг начинает говорить вещи, которые перестают укладываться в сознании, - вспоминает Сергей Дебижев. - Мало того, они чувствовали опасность, исходящую от него».

Курехин перестал получать поддержку от друзей, но его это не смущало. Для активистов НБП Сергей арендовал подвальное помещение, расположенное на Потемкинской улице напротив Таврического сада. В одной из комнат «штаба обороны», прямо под портретом Муссолини, бывшие афганские офицеры торговали оптовыми партиями чая. Во второй комнате хранился реквизит партии - от «Лимонки» и евразийских журналов до листовок, плакатов и пластинок «Гражданской обороны». В третьей комнате собирались студенты, рабочая молодежь, писатели, художники, скинхеды и даже ветеран Великой Отечественной войны. Специально для этой «могучей кучки» из Москвы приезжали с лекциями то Лимонов, то Дугин - как говорится, для поднятия боевого духа.

«Первое, что мы сделали, - пригласили скинхедов, чтобы продемонстрировать свою радикальность, - вспоминал впоследствии Капитан. - Пришли такие чудовищные люди, сели и стали мрачно смотреть. Мы говорили им о пришествии Нового Эона, о том, что мир вступает в новую полосу и вообще все должно быть новым. Они мрачно смотрели, потом молча повернулись и ушли».

Периодически в штаб НБП наведывались политические активисты, корреспонденты и промоутеры. Как-то раз судьба забросила туда молодого журналиста Алекса Дубаса, который планировал устроить перформанс «Поп-механики» в Риге. К удивлению латышского культуртрегера, концерт интересовал Курехина в последнюю очередь. Зато он подверг Алекса тщательному «допросу с пристрастием» - про боевое настроение молодежи города Риги. Сергея Анатольевича рьяно интересовало региональное продвижение идей НБП - как минимум на территории бывшего СССР.

В то время Капитан жил исключительно «интересами партии» и восторженно писал в журнале «ОМ»: «Повальное увлечение национал-большевизмом и Дугиным приобрело патологический размах. Куда ни плюнь, везде читают “Элементы”. Не удивлюсь, если на ОРТ через несколько месяцев появятся национал-большевистские программы, мексиканские конспирологические сериалы, а дикторы будут вести программы в соответствующей униформе. Все это будет».

Как вы догадываетесь, к серой реальности эта мифология не имела никакого отношения. Неторопливая питерская жизнь текла буднично: революции происходили не каждый день и преимущественно в Москве. Повторно штурмовать Зимний никто не планировал.

Отдавая себе отчет в реальной численности питерского отделения НБП (в московской организации народу было немногим больше), Курехин тем не менее придумал очередную авантюру. Как только Лимонову и Дугину удалось собрать необходимое количество голосов, чтобы регистрироваться в качестве кандидатов в депутаты Госдумы, Маэстро предложил оккультному философу Александру Гельевичу баллотироваться… в Питере. И вскоре в «Лимонке» появилась следующая информация: «В Санкт-Петербурге по 210-му Северо-Западному округу баллотируется Александр Дугин (в связке с Сергеем Курехиным)».

На несколько месяцев Капитан перевез Дугина в Питер, а в качестве избирательного штаба был задействован подвал на Потемкинской улице.

«Сергей Курехин - культовый человек города, властитель дум, великолепный музыкант, артист, интеллектуал и художник, - с надеждой в голосе заявлял тогда Дугин. - Поддержка Капитана с лихвой восполнит то, что в Питере меня знают меньше, чем в Москве».

Курехинская идея насчет выборов была насколько дерзкой, настолько и малоосуществимой. По нескольким причинам. Во-первых, Капитан не имел опыта предвыборной борьбы. Во-вторых, поддержка Маэстро носила скорее эстетический, чем практический характер. По той причине, что сумасбродные поклонники «Поп-механики» на выборы не ходили и реальных голосов в копилку Дугина принести не могли. В-третьих, Дугина в Питере никто особенно не знал и уж тем более не любил. Правда, самого Курехина это нисколько не смущало, и он начал знакомить Дугина со своими старинными друзьями - от Аркадия Драгомощенко до Тимура Новикова.

«Курехин приходил с Дугиным ко мне домой, и мы подолгу разговаривали, - вспоминает Алексей Рыбин. - Общались про политику, про будущее России, про будущее нашего города. Все было абсолютно серьезно, потому что Капитан в это сильно погрузился и сильно переживал за все, что происходило вокруг. Я знаю, что он нехорошо расстался с Собчаком. И очень нелицеприятно отзывался об этом периоде и о тех людях, с которыми ему тогда приходилось иметь дело».

«Когда я изложил Курехину идеи политики, проистекающие из метафизики, из традиции, в которых либерализму и западничеству не было места, он с огромным удовольствием это принял, - вспоминает Дугин. - И мы с ним разработали модель империи “ежового” типа, которая поворачивается своими ракетами, своими жесткими танками, своими линкорами. А внутри там процветают музы, ходят фавны, а в гротах мелькают хвосты русалок. То есть происходит полная свобода. Свобода внутри и империя вовне. И Сергею очень понравилась эта парадоксальная идея».

«Сатанизм - это суперувлекательно, - признавался Курехин за кулисами одному из журналистов. - Алистер Кроули - это величайший человек эпохи…»

Несмотря на позиционирование Капитана как «мультикультурного политолога», никакой стратегии предвыборной кампании у Сергея не было. Он двигался на ощупь и действовал зачастую методами типа «ввяжемся в драку, а там посмотрим». К примеру, тандем Курехин-Дугин неоднократно практиковал встречи с избирателями и поездки по институтам. Порой там происходили серьезные лекции по геополитике, которые посвящались «новому человеку» в понимании национал-большевизма. Порой эти встречи носили откровенно карнавальный характер.

«Была одна из программ, когда мы надели египетские маски Ибиса и Анубиса и объясняли, как надо голосовать, - вспоминает Дугин. - Мы придумали две таблички: на одной написано “П” - “плохо”, на другой “Х” - “хорошо”. Поскольку люди считывали только первый сигнальный уровень, они не знали, чему верить, глазам или словам. И такое же было рассогласование формы и содержания. И вся предвыборная кампания была построена по такому же принципу».

Конечно, это были радикальные эксперименты с сознанием масс, в которых процесс для Курехина был важнее результата. Кульминацией этих акций стал легендарный концерт в ДК Ленсовета, который позиционировался на афишах как «Поп-механика № 418» или «Курехин для Дугина». Число 418 было взято как аллюзия на один из постулатов английского мистика Алистера Кроули, в котором данное число обозначало условный пароль, необходимый для перехода в другое качество. Капитан взахлеб рассказывал о магии этих цифр на пресс-конференции накануне концерта. Невооруженным взглядом было заметно, что подсел он на оккультиста Кроули всерьез - точно так же, как до этого сделали Джон Леннон, Джимми Пейдж и другие рок-идолы.

Итак, 23 сентября 1995 года - дата фактически последнего концерта «Поп-механики». Любопытно, что ровно пятнадцать лет назад именно здесь, в хмуром сером здании ДК Ленсовета, происходили первые перформансы курехинского оркестра. Вначале вместе с Владимиром Чекасиным, потом безымянного, потом известного как Crazy Music Orchestra . От того прообраза «Поп-механики» на сцене помимо Курехина остался только один человек - скрипач Володя Диканский. Растворились в пространстве и времени Гребенщиков и Гаккель, Болучевский и Бутман, Макаров и Губерман, Фагот и Пономарева, Тихомиров и Каспарян. Другими словами, поддерживать Дугина они не вышли.

По своей концепции «Поп-механика № 418» являлась своеобразным продолжением скандальной «финской бани» в Хельсинки. Газы со сцены не пускали, но демонизма хватало и без того. В итоге перформанс в ДК Ленсовета оказался одним из самых страшных концертов за всю историю оркестра Курехина.

«Поп-механика № 418» (запись, обнаруженная в YouTube)

Сцена была усеяна пылающими крестами с распятыми каскадерами, крутилось гигантское колесо, внутри которого томно танцевала вавилонская блудница или бегал одетый в ку-клукс-клановский костюм палач. Взрывались петарды, под ногами ползали карлики и бедуины, а пенсионерки с «Ленфильма» пели патриотические песни. Какой-то «черт из табакерки» пытался пристроиться сзади к одетому в костюм Ихтиандра четырехрукому Капитану (две руки были сделаны из папье-маше) с намерениями явно маниакально-сексуального характера.

Дугин под аккомпанемент тибетских ритуальных инструментов произносил на русском и французском языках какие-то магические заклинания, а Лимонов с Курехиным пели в унисон «Нам нужна одна победа» Окуджавы. На качелях летали седовласые старушки, в леопардовых шкурах бродили эфебы, а Капитан восхвалял дух покойного Кроули. И был в этом какой-то метафизический ужас, нечто темное и дьявольское. «Сатанизм - это суперувлекательно, - признавался Курехин за кулисами одному из журналистов. - Алистер Кроули - это величайший человек эпохи…»

Зрители покидали ДК Ленсовета поодиночке, слегка ошеломленные увиденным. Старшая дочь Капитана Юля Курехина вышла из зала в слезах, с четким ощущением грядущего апокалипсиса. Говорят, что через несколько месяцев финский промоутер «Поп-механики» ушел из семьи и занялся разведением кактусов.

Лучшей тактикой для описания Сергея Курехина было бы открещивание от всякого описания. По принципу древних мыслителей, для которых передавать знания лично и устно было хорошим тоном и единственной достойной для этого дела формой. Ибо приобщиться к священному безумию Капитана, как его почтенно зовут те, кому довелось видеть мастера в действии, можно, лишь непосредственно к нему приблизившись.

Чаще всего характеристика «это надо видеть» достается самому известному его творению - «Поп-механике».

Если попытаться втиснуть ее в формальные категории, то будет примерно так: авангардный музыкально-перформативный театр, не скованный жанром, сценарием и стилем, полуимпровизационное шоу рокеров, художников, клоунов, балерин, танцовщиц, хористок, джазистов, бардов, народных ансамблей, гусей, лошадей, военных - словом, оркестр без фиксированного состава участников.

Но лучше использовать терминологию самого Курехина, где «Поп-механика» проходит по разряду «праздничной народной галлюцинации».

Трек 1.

«Поп-механика», 1990 год, Ливерпуль.

Из репортажа BBC :

«Сцена украшена огромным портретом Леонида Ильича Брежнева, осененного красными знаменами, и задолго до начала концерта репродукторы разносят во всю мощь величественное „Из-за острова на стрежень“. Двое из четырех ленинградских музыкантов выходят салютовать публике в солдатских гимнастерках с медалями. В фантасмагорическое шоу вплетены оркестр ирландских волынщиков, струнная секция королевского симфонического оркестра, оркестр концертино из 40 человек, греческий музыкант и оперная певица, африканские ударники, танцоры и специалисты борьбы кунг-фу.

Показу сопутствует госпел в сопровождении старинного органа, группа советских гитаристов дополнена ливерпульскими рокерами. Участники спектакля вносят ведра цветов и, достав изящные стебли, начинают ими закусывать под нежную греческую музыку, избивая своего художественного руководителя букетами. Также предполагались поющие лошади, танцующие козы и аккомпанирующие гуси, но, увы, пожарная охрана воспротивилась, и искусству пришлось отступить».

Прежде чем о «Поп-механике» пронюхали западные и американские фестивальщики, до того как Курехин подружился с Джоном Кейджем, до появления на Невском каравана нью-эйджеров из штата Юта и прочих прочих, курехинскинские концерты были центростремительной силой только Ленинграда формата 80-х. Чтобы снова не падать в длиннострочную инвентаризацию («Кино», «Аквариум», «Аукцыон», Летов, Всеволод Гаккель, «Африка», Гарик Асса) ограничимся фразой: проще сказать, кто в них не участвовал и на кого они не повлияли.

Если нужно было надеть женское платье и жарить шашлыки на сцене - все надевали платья и вертели шампуры, если Курехин сажал кого-то на козу - тот садился и пел, сидя на ее спине.

Пространство, организуемое Капитаном, сродни сюрреалистическому ритуалу, древнегреческим вакхическим оргиям, где через тотальный сброс шаблона, логики и установленных правил, становится возможен выход к действительному переживанию и свободе.

Впрочем, доподлинно неизвестно, была ли «Поп-механика» про ритуал, шоу, акционизм, вольный эксперимент веселого маэстро или (что скорее) вместе взятое. Понятно лишь, что здесь джаз сходился с панком в одном ритуальном танце, флейты плясали с пилами, гобои - с казаками, трубы отдавались варгану, а курехинский авангард ожесточенно боролся и страстно совокуплялся с постмодернизмом. Предположим, что речь здесь идет о вселенском фри-джазе и музыке в широком смысле слова, ведь Курехин, при всей его многоликости, был именно про нее.

В четыре года он играл на рояле на слух, в институте учился одновременно на дирижерском, фортепианном и оркестровом (в итоге бросив их все). Впоследствии поражал простой народ умением играть что угодно, как угодно (сидя на рояле, лежа на рояле, из под рояля) и без всякой подготовки, а музыкальных знатоков - дьявольским мастерством (в Америке записи его игры на фортепиано сначала посчитали ускоренными).

Курехин играл джаз у Анатолия Вапирова и импровизации с Чекасиным и Летовым, с Кейджем и Джоном Зорном, писал музыку к кинофильмам. В его дискографии - полсотни записей. Количество «Поп-механик» и сольных выступлений - бесчисленное.

Назвать Курехина «моцартианским типом личности» означало бы вляпаться в банальность, поэтому выберем меньшее из зол и снова воспользуемся его собственной формулой: «Я хочу быть одновременно Моцартом и Майклом Джексоном».

Трек 2.

«Поп-механика», 1995 год, Хельсинки.

Незадолго до концерта Курехин получает опрометчивый вызов от радиоведущего: «Мы, финны, в этой жизни видели всё! И Дэвида Боуи видели, и King Crimson видели… Вряд ли вам удастся нас удивить!» В ответ финны получают одну из самых издевательских «Поп-механик» за всю историю.

Начало адекватное: Курехин в костюме Ихтиандра наигрывает менуэты «под венских классиков», панки-рокеры в монашеских рясах и сутанах палачей играют диковатый фри-джаз. Курехин начинает дирижировать, в привычном ему стиле катаясь по сцене, размахивая ногами и выкрикивая что попало. Далее по нарастающей: возникает тевтонский рыцарь с замашками Оззи Осборна в доспехах из эйзенштейновской киногримерки, за раздвигающимся занавесом показываются крутящиеся горящие кресты с распятыми на них полуголыми людьми.

По залу блуждает фейковый запах паленого мяса. За следующим занавесом оказываются клыкастые длинноволосые старухи на гигантских качелях. В воздух взмывает корова в натуральную величину, два трехметровых финских хоккеиста разыгрывают сцену по мотивам гей-порно под стихающие патриотические крики финнов, только-только выигравших у шведов чемпионат мира по хоккею.

Александр Баширов, находящийся в запое и в статусе изгнанного из штата, материализуется на сцене и читает Рильке в оригинале. Гигантский циркуль пытается утащить его за кулисы, оба падают со сцены. С потолка опускается гигантский полиэтиленовый мешок, накрывая зал, Курехин командует: «Ахтунг! Ахтунг!», под мешок запускают [ненастоящий] газ, Баширов разносит ВИП-зону, Курехин проникновенно тянет «Только миг между прошлым и будущим», по холлу носятся некрореалисты, разбрасывая бомбочки с кетчупом и рисом, перед сценой носятся животные. Падает картонная корова. Финская богема с ужасом несется к выходам.

Моцарт-и-Майкл-Джексон эпатировал не только арт-мир. Для Курехина, с его бушующей энергией и запредельной всеядной фантазией, провокация была модусом жизни, стихией, которую он непринужденно седлал.

После изобретения им «техники чумового интервью» провокация развернулась в его собственной жизни и целиком ее заполонила - до сих пор не ясно, имелся ли хоть десяток серьезных фраз в его многочисленных выступлениях на публику.

Несусветная чушь, которую Курехин с серьезным видом преподносил миру, - его фирменный прием и главный строительный материал. Борис Юхананов назвал бы это «болтологией» - речевой практикой, главная цель которой - как можно дольше нагромождать интеллектуальный текст, не имеющий ровно никакого смысла. Курехин бы влегкую практиковал и брахмодья, не остановись он на битве с абсурдом абсурдистскими же приемами.

В качестве примера - легендарный мем «Ленин - гриб », его самый резонансный выверт. Издеваясь над «по телевизору показали», наивной верой идеологии и просто дурачась, Курехин в передаче «Пятое колесо» академически разъяснил догнивающему Советскому Союзу, что его (Союза) сакральный вождь - грибница и радиоволна.

После выхода программы маразматики-большевики долго добивались от обкома объяснений, почему великую Октябрьскую революцию возглавлял человек-галлюциноген.

И это несмотря на то, что к концу объяснения Курехин сдался и стал давиться смехом - Бастера Китона из него бы не вышло, он частенько выдавал себя в этих риторических ахинеях, пока интеллектуалы, журналисты и ученые проходимцы внимали ему, как знатоку.

Фантастические эрудиция и ум, которыми орудовал Капитан, не менее легендарны, чем его провокации.

Он умудрился основать издательство «Медуза» под финансовой опекой миссионеров, учредить институт космических исследований при культурной госструктуре и читать в нем лекции по астрофизике. Медики не замечали подлога, когда он оккупировал вузовские лаборатории, чтобы ставить там свои эксперименты.

Главные букинисты Ленинграда видели его по несколько раз в неделю, а личная библиотека потянула бы на собственную книжную лавку вроде Фаланстера.

Трек 3.

Из « Интервью с самим собой »:

«…Всю свою жизнь я посвятил каббалистике. Дело в том, что я нашел ошибку, которую допустили Раймонд Луллий и Альберт Великий при создании Голема. До этого все мои попытки создать Нового Человека приводили меня к созданию Вечного Жида. Кстати, Карл Маркс тоже был Вечным Жидом. Я проследил движение ВЖ [Вечный Жид. - Прим. авт.] в истории. Но увидел я его только в наше время. И долго стоял перед этой тайной, пока не понял, что Вечный Жид - это я. С этого момента я понял, что Космос - един и что совсем не обязательно исследовать макрокосмос, как это делает вся современная космонавтика.

Мы сконструировали космический корабль и отправили его в микрокосмос, то есть во внутренний духовный мир человека. Корабль пилотируют две курицы - Мышка и Пышка. У нас в планах запуск искусственного спутника души.

В процессе исследований нам удалось расщепить духовный атом. Таким образом, мы вплотную подошли к созданию духовной атомной бомбы.

- А кто это „мы“?

Я, Псевдо-Дионисий, Ареопагий, Наполеон и Гоголь.

- Ваше любимое чтение?

Некрасов. По ощущению юмора с ним может сравниться только Тарас Шевченко, но юмор у Некрасова более изящный. Также очень люблю Борхеса, Розанова, Шестова. Достоевского люблю за невменяемость и мощную многозначительность, прости, Господи, мои прегрешения. Пикуля не люблю, тяжел для понимания.

- Любимый композитор?

Каравайчук. А вообще-то, любимых композиторов много. Терпеть не могу только Шостаковича. Сумбур вместо музыки. Да и двух шипящих, согласитесь, многовато для одного слова. Кстати, Сталин тоже его недолюбливал, а у него, как это всем известно, был довольно тонкий вкус».

Воспринимать интервью всерьез затруднительно, но вот пика Шостаковичу вполне себе отчетлива. Дружески-ироничный пинок своему собрату, ибо их с одинаковой частотой называют гениями, а их творения - «сумбуром», да и о музыкальном таланте того и другого собственная страна узнавала из-за границы. Причем узнавала по-разному: Запад окрестил Курехина «главным советским авангардистом», у нас же его величают «исконным постмодернистом», а некоторые философы даже уверены , что Курехин - «симулякр самого себя».

Авангард как стремление к преобразованию мира через искусство и постмодерн с его тотальной игрой в Курехине мешались по неведомым законам и в дьявольских пропорциях. Павел Крусанов, воскресивший Капитана в своем романе как директора фирмы «Лемминкяйнен», очень точно ухватил эту парадоксальность очень странным способом.

Курехин, выступающий под псевдонимом Абарбарчук, здесь - серый кардинал мира, поставщик инфернальных розыгрышей планетарного масштаба и трансцендентный персонаж, что живет по ту сторону человеческих категорий вроде добра и зла и активно практикует «позитивную шизофрению». Он ответственен за 11 сентября, которое заказал «один питерский оптовик», он планирует (а затем и осуществляет) «крушение меркантильного человечника».

Ницшеанское «падающего толкни», если окончательно Курехина мифологизировать, - его доминанта. Мертвое - вон, с танцем, с пляской и вакханалией, абсурду - абсурд, и пусть мир несется в тартарары, чтобы наступило наконец на этой плешивой земле царствие Настоящего Искусства. Ибо, как манифестирует Абарбарчук: «Искусство - это единственная область, где безграничным законом, основным законом и самым, кажется, сейчас забытым является полная и абсолютная свобода».

По Крусанову, Курехин 2.0 собирается строить новый мир на основе России - Великой и Имперской. Неясно, всерьез ли Крусанов, но вот Курехин действительно собирался. По крайней мере, так трактуют его последнюю, самую изощренную, самую противоречивую и, к сожалению, неоконченную провокацию.

Он, Сергей Курехин, эстет-интеллектуал, авангардист и богемно-андеграундный иконостас, подвязался в идеологи Национал-большевистской партии и в кандидаты в депутаты Госдумы, поскольку «из современного искусства полностью ушла жизнь и всё это такая конвульсия» и «сегодня единственной актуальной формой искусства является политика», как заявил Капитан на пресс-конференции НБП, где за столами брежневского типа восседали Лимонов с Дугиным в военной униформе, а напротив них - журналисты и питерская рок-тусовка в сигаретном кумаре.

Штаб НБП располагался в подвале, поделив пространство с реквизитной (тираж «Лимонки», пластинки «Гражданской обороны», агит-листовки) и пристанищем студентов, художников, писателей, ветерана ВОВ и скинхедов, которым Курехин и соратники пытались растолковать «о пришествии Нового Эона, о том, что мир вступает в новую полосу и вообще всё должно быть новым».

Карнавалом не пахла только уверенность Капитана в большом будущем этих идей и его ими одержимость даже в личных диалогах. Провокацию никто не понимал, провокация зашла слишком далеко, провокацию не выдержали многие друзья и товарищи музыканта.

Трек 4.

Из репортажа BBC :

«Я практикую довольно длительное время, можно сказать с детства, особый род конструирования вещей, совершенно до этого не конструируемых. Дело в том, что я очень много занимался русской философией и считаю, что основным моментом русской культуры является тотальное безумие, и это самое тотальное безумие старались культивировать на протяжении долгого времени. Что такое тотальное безумие - это попытки соединить вещи абсолютно несоединимые в нормальных условиях. Вот и это я стараюсь делать с максимальной отдачей и прикладываю все свои внутренние безумные силы и ресурсы».

Капитан сознательно взял курс на преисподнюю, и Дугин с Лимоновым были не единственными его спутниками. Увлекшись мистиком и каббалистом Алистером Кроули, Курехин, и без того окруженный трансцедентным облаком, пустился во все тяжкие.

На пресс-конференции «Поп-механики № 418» он долго и самозабвенно вещал о мистическом смысле числа 418, давая отсылку к Кроули, для которого оно - условный пароль, нужный для перехода в новое качество. Нужный - магу. «Переход в новое качество» для мага - смерть. «Поп-механика № 418» реконструировала Ад («сцена была усеяна пылающими крестами с распятыми каскадерами, крутилось гигантское колесо, внутри которого томно танцевала вавилонская блудница или бегал одетый в ку-клукс-клановский костюм палач. Взрывались петарды, под ногами ползали карлики и бедуины, а пенсионерки с „Ленфильма“ пели патриотические песни»). Эта «Поп-механика» стала последней - 42-летний, как всегда оптимистичный, полный энергии и безумных планов Курехин вскоре умер от редчайшей, практически невозможной болезни сердца.

В одном из своих интервью Курехин рассказывает, что ничего из им сделанного еще не было его собственным - ни «Поп-механика», ни фортепианные концерты. Что сокровенное «состоит из числа маленьких нюансов», которые копятся и однажды сформируются в окончательное «оно», пожелавшее себя выразить.

Проекты, идеи, дурачества, записи, слова, фантазии, веселость, легкость и отказ от «серьезного лица», с которым, как все мы знаем, совершаются самые глупые вещи, - это все еще «какие-то знаки, какие-то отрезочки, запахи, по которым <…> можно было бы восстановить какую-то картину». Музыка, которую писал Курехин, - контрапункт расчищающему ей путь безумию - прорывалась и собиралась, будто гигантский текст. Жаль, что она не успела, - музыка была бы прекрасная.

Как уходили кумиры. Последние дни и часы народных любимцев Раззаков Федор

КУРЕХИН СЕРГЕЙ

КУРЕХИН СЕРГЕЙ

КУРЕХИН СЕРГЕЙ (композитор, основатель знаменитой группы-оркестра «Популярная механика»; скончался 9 июля 1996 года на 43-м году жизни).

С. Курехин почувствовал боли в груди еще 7 мая. Вызывать врача он не хотел, однако жена настояла на вызове «Скорой». В больнице врачи поставили диагноз: перикардит и сосудистая саркома сердца (в груди больного скопилось много жидкости, и она сдавила сердце). Оперировать Сергея повезли в другую больницу, где он перенес четыре (!) клинических смерти. Врачам пришлось сделать прокол и откачать два литра жидкости. Это помогло: музыканта удалось спасти. В начале июня его даже на несколько дней привозили домой.

В одном из военных госпиталей Санкт-Петербурга врачи попытались сделать Курехину операцию, но, увидев саркому сердца, развели руками: медицина здесь бессильна. Но друзья не верили в этот диагноз и собирали деньги на операцию по пересадке сердца. Хотели везти друга во Францию, но все не решались. Боялись, не выдержит перелета. 16 июня в больнице он справил свое 42-летие, про себя уже предполагая скорую смерть. После этого он прожил еще три недели. 9 июля в 4 утра С. Курехин скончался. У него остались жена и трое детей, один из которых – старшая дочь Лиза – вскоре после смерти отца (в октябре 1998 года) покончила жизнь самоубийством, проглотив 60 таблеток ношпы. Ей было всего 15 лет.

Из книги История Аквариума. Книга флейтиста автора Романов Андрей Игоревич

Сергей Курёхин Сергей Анатольевич Курёхин родился 16 июня 1954 года в Мурманске в семье военных. После школы приехал в Ленинград и поступил в музыкальное училище имени М.П.Мусоргского по классу фортепиано. Не сложно догадаться что в детстве он учился играть в музыкальной

Из книги Как уходили кумиры. Последние дни и часы народных любимцев автора Раззаков Федор

КОРЖУКОВ СЕРГЕЙ КОРЖУКОВ СЕРГЕЙ (солист группы «Лесоповал»; покончил с собой 20 июля 1994 года на 35-м году жизни).Ансамбль «Лесоповал» стал популярен благодаря таланту Сергея Коржукова. До этого поэт Михаил Танич, создатель этого ансамбля, работал с другим вокалистом, но

Из книги Звездные трагедии автора Раззаков Федор

КУРЕХИН СЕРГЕЙ КУРЕХИН СЕРГЕЙ (композитор, основатель знаменитой группы-оркестра «Популярная механика»; скончался 9 июля 1996 года на 43-м году жизни).С. Курехин почувствовал боли в груди еще 7 мая. Вызывать врача он не хотел, однако жена настояла на вызове «Скорой». В больнице

Из книги Кумиры. Тайны гибели автора Раззаков Федор

ЛЕМЕШЕВ СЕРГЕЙ ЛЕМЕШЕВ СЕРГЕЙ (оперный певец Большого театра (1931–1965), среди партий: Ленский («Евгений Онегин»), Владимир («Дубровский»), Вертер («Вертер») и др.; скончался 26 июня 1976 года на 75-м году жизни).Свое здоровье Лемешев подорвал еще в войну. Он простудился на вокзале и

Из книги Триумвират. Творческие биографии писателей-фантастов Генри Лайон Олди, Андрея Валентинова, Марины и Сергея Дяченко автора Андреева Юлия

ПАРАДЖАНОВ СЕРГЕЙ ПАРАДЖАНОВ СЕРГЕЙ (кинорежиссер: «Первый парень» (1959), «Тени забытых предков» (1965), «Цвет граната» (1969), «Легенда о Сурамской крепости» (1984) и др.; скончался 20 июля 1990 года на 67-м году жизни).В мае 1989 года в Тбилиси умерла сестра Параджанова Анна. Рассказывает

Из книги Эйзенштейн в воспоминаниях современников автора Юренев Ростислав Николаевич

ПАРАМОНОВ СЕРГЕЙ ПАРАМОНОВ СЕРГЕЙ (бывший солист Большого детского хора Гостелерадио СССР; скончался от правосторонней пневмонии 15 мая 1998 года на 37-м году жизни).Рассказывает М. Марголис: «Умирал Сережа мучительно. Последние сутки к телефону уже не подходил.

Из книги Знаменитые Скорпионы автора Раззаков Федор

ПРОКОФЬЕВ СЕРГЕЙ ПРОКОФЬЕВ СЕРГЕЙ (композитор: оперы «Любовь к трем апельсинам», «Война и мир» и др.; балет «Ромео и Джульетта», музыка к фильму: «Александр Невский» (1938); скончался 5 марта 1953 года на 62-м году жизни).Прокофьеву не повезло – он умер в один день с Иосифом

Из книги Есенин глазами женщин автора Биографии и мемуары Коллектив авторов --

СМИРНОВ СЕРГЕЙ СМИРНОВ СЕРГЕЙ (писатель: «Брестская крепость» (1957) и др.; скончался 22 марта 1976 года на 61-м году жизни).Рассказывает сын писателя Константин Смирнов: «В сентябре 1975 года отец отметил свое шестидесятилетие. Вернувшись из Узбекистана – родители ездили в

Из книги автора

СТОЛЯРОВ СЕРГЕЙ СТОЛЯРОВ СЕРГЕЙ (актер театра, кино: «Цирк» (1936), «Руслан и Людмила» (1939), «Василиса Прекрасная» (1940), «Гибель „Орла“ (1941), „Кащей Бессмертный“ (1945), „Голубые дороги“ (1948), „Далеко от Москвы“ (1950), „Садко“ (1953), „Илья Муромец“ (1956), „Тайна двух океанов“ (1957),

Из книги автора

СУПОНЕВ СЕРГЕЙ СУПОНЕВ СЕРГЕЙ (телеведущий, руководитель Дирекции развлекательного и детского вещания ОРТ; трагически погиб – разбился на снегоходе – 8 декабря 2001 года на 39-м году жизни).Трагедия произошла в небольшой тверской деревушке Едимново, где у Супонева была

Из книги автора

Неистовый Сергей Сергей ПАРАДЖАНОВ В 1973 году на экраны Советского Союза вышел фильм Сергея Параджанова «Цвет граната». Но он продержался в прокате всего лишь несколько месяцев, после чего был снят. Повод был серьезный – в декабре 1973 года Параджанова арестовали. За что?

Из книги автора

Из книги автора

Сергей За пеленой тумана Успех – это труд, которому повезло. О’Cанчес Но вернемся в Москву, где Сергей Дяченко, ничего не зная о Марине, жадно учился во ВГИКе, писал свои первые сценарии, совмещая это с научной работой в Институте медицинской генетики АМН СССР. Билет ВГИКа

Из книги автора

Сережа, Сергей, Сергей Михайлович Когда я мысленно перебираю все свои встречи с ним и его творческую жизнь, передо мной встают как бы три разных Эйзенштейна.Первый - это Сережа Эйзенштейн, мальчик с огромной стриженой головой, бегавший аз коротеньких штанишках.Второй -

Из книги автора

Сергей СТОЛЯРОВ С. Столяров родился в деревне Беззубово Тульской губернии 1 ноября 1911 года (Скорпион-Свинья). Читаем в гороскопе:«Металлическая Свинья (ее год длился с 30 января 1911 по 17 февраля 1912 года; повторяется каждые 60 лет) наиболее честолюбивейшая из всех типов этого

Из книги автора

Ты в уме, Сергей? Май двадцать четвертого. Квартира Сахаровых. Я все еще связана с этим жильем. Сижу у себя, гоню – надо бы кончить до родов – свой «негритянский» перевод. Меня перебивают на полуфразе: входит Есенин с Александром Михайловичем.Я встаю. Сергей развалился в

Курёхин Сергей Анатольевич – советский и российский музыкант, композитор, актер, киносценарист, автор музыки к фильмам.

Сергей появился на свет 16 июня 1954 года в Мурманске в семье военного и школьной учительницы. В 1958 году Анатолий Иванович и Зинаида Леонтьевна Курехины вместе с сыном переехали в Москву. Прожив некоторое время в столичной коммуналке, они обменяли свою комнату на квартиру в Евпатории. Когда Сергею исполнилось 17 лет, он вместе с семьей переехал в Ленинград.

После окончания средней школы Курехин был зачислен в Институт культуры им. Крупской. Он долго определялся с факультетом, пытаясь одновременно учиться сразу по нескольким направлениям, но не справился с нагрузкой и был отчислен. Чтобы поддерживать себя на плаву, Сергей подрабатывал аккомпаниатором в детской гимнастической секции. В это время он начал свои первые музыкальные эксперименты.

Творчество

Музыка стала неотъемлемой частью жизни Сергея с раннего детства. Уже в возрасте четырех лет он начал играть на рояле, удивляя преподавателей быстрым прогрессом. В период с 1971 по 1977 годы Курёхин пробовал себя в качестве рок-музыканта, затем увлекся джазом. Некоторое время он выступал вместе с джазовым ансамблем Анатолия Вапирова.

В 1981 году Курёхин впервые участвовал в записи альбома группы «Аквариум». предложил Сергею регулярное сотрудничество на почве их общего интереса к западной музыке. Последующие альбомы группы стали выходить уже с новым звучанием, Гребенщиков отмечал, что в этом была большая заслуга Курёхина.

В 1984 году Сергей уже имел определенный вес в отечественных музыкальных кругах и был известен за границей. Он стал автором беспрецедентного для своего времени арт-проекта «Поп-механика». Песни, исполняемые музыкантами данного объединения, были написаны в разных стилях и жанрах. Постоянным членом проекта был только Сергей Курёхин.

Перфомансы «Поп-механики» сопровождались цирковыми выступлениями, показом мод, чтением стихов, различными представлениями. Состав участников все время был разным. За время существования проекта в его представлениях приняли участие несколько сотен человек.

На протяжении жизни Сергей проявлял интерес к кино. Он снялся в восьми кинолентах и написал музыку для 24 фильмов. Один раз он попробовал себя и в качестве сценариста. Музыкант был на гастролях в Японии, Германии, Англии, сотрудничал с известными европейскими джазовыми и рок-музыкантами.

Его фото появлялись в зарубежной прессе, а компания BBC сняла в середине восьмидесятых документальный фильм о Сергее «Comrades: All That Jazz». В девяностые годы Курёхин пробовал себя в качестве издателя и телеведущего, он также сочинял и исполнял сольные фортепианные концерты.

Личная жизнь

Талант Сергея привлекал к нему множество женщин, поэтому его личная жизнь кипела и бурлила. Мимолетные встречи, бурные романы и два законных брака - все это было в жизни Курёхина. Известная актриса в своих интервью упоминала о Сергее, как о мужчине, определившем направление всей ее жизни. Это он посоветовал девушке поступать в театральный вуз, привил вкус к литературе и музыке.

У них с Курёхиным в восьмидесятые годы случился четырехлетний роман. Гузеева вспоминала, что Сергей был единственным мужчиной, который сам бросил ее. Он ушел к девушке, на которой впоследствии женился. Этот факт на долгие годы определил особый статус Сергея для Ларисы.

Первый раз Курёхин женился в восемнадцать лет на Татьяне Паршиной. Жена родила ему дочь Юлю в 1974 году. Общий ребенок не помог скрепить отношения молодых людей, через несколько лет семья распалась.

Второй раз Курёхин женился в 1983 году, и этот брак был более удачным. Со своей женой Анастасией он провел остаток жизни. В 1984 году у супругов родилась дочь Лиза. Через десять лет у Сергея появился долгожданный сын и наследник Фёдор.

Болезнь и смерть

Весной 1996 года у Сергея случился сердечный приступ. После обследования стало известно, что музыкант серьезно болен. Врачи диагностировали у Курёхина саркому сердца. Его поместили в больницу в отделение для онкологических больных. В июне Сергею сделали операцию, после которой врачи предупредили жену, что шансов на выздоровление не осталось. 9 июля 1996 года музыкант скончался.

Жена Курёхина упоминала в интервью газете «Московский комсомолец», что хотя причина смерти ее мужа ясна и понятна, близких людей не покидает ощущение какой-то мистики. Сергей незадолго до смерти увлекся трудами основоположника сатанизма Алистера Кроули. Даже свою самую знаменитую теорию «Ленин-гриб» Курёхин придумал под влиянием своего нового увлечения.

Казалось, в мистику происходящего верил и сам музыкант. За несколько недель до смерти Сергей попросил жену покреститься самой и провести обряд над их маленьким сыном. Анастасия сделала все, как просил муж. Через два года после смерти Курёхина с его детьми случилось несчастье. В один и тот же день его сын чуть не попал под машину, а дочь Лиза наглоталась снотворного. Фёдор остался жив, но Елизавета умерла и была похоронена рядом с отцом на Комаровском кладбище.

Дискография:

• 1981 – The Ways of Freedom
• 1982 – Треугольник («Аквариум»)
• 1982 – Электрошок («Аквариум»)
• 1985 – Концерт («Поп-механика»)
• 1985 – 3-й Ленинградский рок-фестиваль («Поп-механика»)
• 1986 – Дети декабря («Аквариум»)
• 1986 – Утренние упражнения в ореховом доме
• 1987 – Введение в Поп-механику («Поп-механика»)
• 1987 – Насекомая культура («Поп-механика»)
• 1991 – Ибливый опоссум («Поп-механика»)
• 1992 – Опера богатых
• 1995 – Воробьиная оратория

Музыкант-авaнгардист, джазовый музыкант, композитор, актёр С.А. Курехин родился 16 июня 1954 года в Мурманске в семье военного. Музыкой он стал заниматься с четырех лет, играл на пианино. Потом, в 1962-1963 году, начал играть в школьном вокально-инструментальном ансамбле. Детство и школьные годы провел в Крыму, в Евпатории. В 1971 году, окончив там среднюю школу, 17-летний Курехин с семьей переехал в Ленинград, где поступил в музыкальное училище имени Мусоргского при Ленинградской консерватории. Из училища его вскоре отчислили за хронические пропуски занятий. Потом он недолгое время проучился в Институте культуры, на факультете хорового дирижирования. Затем работал концертмейстером художественной гимнастики.

Свой путь в музыке Сергей Курехин начинал как рок-пианист; в 1971 году самодеятельная группа "Пост" пригласила его играть на танцах в Александровской, недалеко от Ленинграда. Причем на танцах они играли Артура Брауна и "Grand Funk", что в то время было совершенно невероятно... В 1971-1977 годах Курехин выступал также с группами "Большой железный колокол" и "Гольфстрим". Затем он увлекся свободным джазом и вступил в квартет (позднее трио) ленинградского саксофониста Анатолия Вапирова, с которым выступал на крупнейших джазовых фестивалях страны. Еще в 1970-х годах Курехин в знаменитом ленинградском кафе "Сайгон" познакомился с Борисом Гребенщиковым и "Аквариумом". Уже признанный джазовый музыкант, в первой половине 1980-х годов он заставил "Аквариум" мыслить другими музыкальными категориями и его участие в записи альбомов "Треугольник", "Табу", "Радио Африка", "Дети Декабря" во многом определило развитие всей отечественной рок-музыки. В конце 1970-х годов Курехин также экспериментировал с разнообразными собственными группами. Ему было интересно все: он переиграл на многих рок-альбомах 80-х.

В 1984 году он создал свой ансамбль - "Популярная механика" ("Поп-механика"), в состав которого вошли участники групп "Аквариум", "Кино", "Игры", "АукцЫон", "Джунгли", "Три-О", фольклорный ансамбль А.Федько. Начиная с середины 1980-х годов Курехин уже не участвует в советских джазовых фестивалях вне Ленинграда. Да и в Ленинграде только в виде "Поп-меха". Единственные исключения - фестивали джаза Пярну "87 и Таллинн "88. Создав "Поп-механику", Сергей затащил туда всех музыкантов того времени, перемешав рок-клуб с военным оркестром, сценическое шоу с симфонической музыкой. На сцене гармонично соседствовали хулиганы и оперные певцы, солдаты и балерины... Этот грандиозный проект захватывал огромное количество музыкантов, художников, деятелей всех видов искусств, синтезировал парадоксальным образом совершенно несовместимые вещи, например, академический струнный квартет и рок-группу "Кино", или официозного певца Эдуарда Хиля и театр лилипутов, пожарный оркестр и джазовых импровизаторов. По сцене разгуливали гуси, куры и даже лошади, в то время как исполнялись серьезные оперные арии, которые могли неожиданно смениться псевдо-китайскими наигрышами, но общая драматургия действа контролировалась не только фортепиано и синтезатором Курехина, но и его жестами, прыжками и знаками, коими он сопровождал весь процесс на сцене. Этот грандиозный полигон представлял собой загадочное и масштабное мероприятие, которое публика всегда ожидала с нетерпением и интересом. Его фантазия не знала границ, она боролась с разного рода табу, официозом советской культуры. Можно много говорить о том, чего так и не сделал Курехин, хотя мог, о том, что он сделал не так, как всем хотелось бы, но его творчество и не было ориентировано на всех. "Поп-механика" не только органично вошла в нашу культуру, но в определенный момент поглотила самобытность отечественного рока.

Курехин собирает в своей "Поп-механике" практически все виды искусств - балет, музыку, мелодекламацию, цирк, театральные постановки и кукольный театр, эротический перформанс, живопись, декоративное искусство, кино и т.д. Кажется, что зритель сталкивается с настоящим хаосом, с тотальным смешением всех стилей и жанров в странном полусмешном-полусумасшедшем представлении, в котором непонятно, когда весело хлопать, а когда мрачнеть. По мере развития "Поп-механики" неумолимо расширялось не просто количество элементов, используемых в шоу, но и количество жанров, дисциплин... Самые последние этапы творчества Курехина (многих поставившие в тупик) характеризуются тем, что в этот контекст постепенно включается политика (естественно, экстремистская), ритуал, научные опыты.

Впоследствии оркестр Курехина объехал всю страну, выступал за рубежом. Шоу "Поп-механики", в которых участвовали музыканты и художники разных школ, камерные и симфонические оркестры, фольклорные и танцевальные коллективы, рок- и джаз-группы, фокусники, мимы и укротители, эстрадные солисты и оперные певцы (иногда число участников достигало 300 человек), имели экстравагантно-эпатажные названия: "Индейско-цыганские медитации", "Пять дней из жизни барона Врангеля", "Как волка ни корми, а Капитаном он не станет", "Переход Суворова через Кутузова". В "Поп-механике" постоянно возникала тема театра, постановки. Иногда концерт фактически полностью превращался в спектакль. В "Поп-механике" участвовало множество знаменитых личностей от музыкантов и певцов до общественных деятелей. И все участники становились своего рода манекенами в странном действе Сергея Курехина, в сознании которого они приобретали особое культовое значение, совершенно отдельное от того статуса, который был присущ им сам по себе. Сквозь всех начинала просвечивать какая-то особая реальность, особое неопределенное существо... Причем это не личность самого режиссера, организатора и манипулятора странного хаоса, но нечто иное, некое "магическое присутствие кого-то еще".

Помимо работы со своим коллективом, Курёхин выступал с сольными программами фортепианных импровизаций, писал музыку к спектаклям и фильмам. В 1988 году ленинградский режиссер Олег Тепцов выпустил фильм под названием "Господин оформитель" - историю девушки, умирающей в 1908 году от чахотки, и слепленной с нее живой куклы, очаровывающей мужчин и губящей своего создателя. Фильм неожиданно прошел "на ура" - благодаря не столько мистическому сюжету и воспаленным глазам Виктора Авилова, исполнявшего главную роль, сколько тщательно воссозданной атмосфере Петербурга "серебряного века", декадентским гравюрам и - необыкновенной музыке Сергея Курёхина. Он впервые работал в кино и, казалось бы, ничего общего не имел с модерном и с "серебряным веком", но удивительно точно почувствовал тон и атмосферу фильма. Воодушевленный удачным дебютом, Тепцов в следующем же году делает второй фильм - "Посвященный". Музыку к нему, естественно, тоже написал Курёхин. Увы, история о странном юноше, получившем в детстве душевную травму и наделенном сверхъестественными способностями, оказалась непонятой даже самыми верными поклонниками "Оформителя". Не помогла и чудесная курёхинская музыка. В числе его работ - музыка к кинофильмам "Трагедия в стиле рок" Саввы Кулиша, "Два капитана 2" Сергея Дебижева, "Замок" Алексея Балабанова, "Три сестры" Сергея Соловьёва, "Научная секция пилотов" Андрея И, "Над темной водой" Д.Месхиева и др.

Как актёр Курехин снялся в фильмах "Лох - победитель воды", "Сломанный свет", "Два капитана 2", "Над тёмной водой", "Комплекс невменяемости". Но с кинематографом Сергею Курехину не повезло, фильмы оказались беспомощными с точки зрения режиссуры. Его дискография насчитывает несколько десятков пластинок, компакт-дисков - "Насекомая культура", "Поп-механика № 17", "Полинезия. Введение в историю", "Опера богатых", "Ибливый опоссум" и др.

С присущим ему обаянием Сергей говорил вещи по своей нелепости совершенно чудовищные, но стоило ему улыбнуться и они воспринимались как реальные. В 1991 году в популярной политической программе "Пятое колесо" на Ленинградском телевидении Курехин сделал шокирующее заявление: "Ленин - это типичный представитель царства грибов. Вот броневик, на котором выступал Владимир Ильич. Если его перевернуть, то по форме все это безошибочно напоминает шляпку гриба, а тело Ленина - это его грибница. Личность гриба более сильна, чем личность человека, и грибная личность замещает личность человека, если человек начинает употреблять галлюциногенные грибы". Имелось в виду, что Ленин и остальные вожди революции употребляли галлюциногены. Лица ведущих передачи были абсолютно серьезны. Лишь один раз интервьюер Сергей Шолохов не выдержал, а вслед за ним рассмеялся и Курехин. Но этот смех обалдевшими зрителями не был воспринят как саморазоблачение. В коммунистической прессе поднялась волна протеста. "Нет, - писали они, - Ленин не может быть грибом, потому что он - человек. У человека и гриба разная морфологическая структура. Ленин умел ходить, говорить, даже петь. А может все это сделать гриб?" Теория "Ленин-гриб" была последней каплей в развенчании идей коммунизма, ведь над вождем можно было шутить.

В первой половине 1990-х годов Курехин увлекся театром. Он обладал просто чудовищной работоспособностью. В сентябре 1994 года вместе со своим приятелем Евгением Рапопортом он учреждает агентство "Депутат Балтики" и осуществляет серию больших и малых проектов. Заявив в одном из интервью, что его можно будет "только танком остановить", Курехин делает в Санкт-Петербурге абсурдно-шутовскую постановку сказки "Колобок" и дорогостоящую, с размахом поставленную садо-мазохистскую драму "Гляжу в озера синие". В этом помпезном шоу принимали участие кролики, еврейский оркестр, множество актеров и музыкантов, арфистки и даже народный артист России Эдуард Хиль. А в конце жизни Курехин увлекся политикой. "Поп-механика" давала представление в пользу кандидата от национал-большевистской партии на выборах в Ленинграде. Но его поход в политику обернулся последним, четырнадцатым местом в округе кандидата, которого Сергей поддерживал. Но он не мог жить, не играя. Любое явление воспринималось как повод для игры ума.

Со своей будущей супругой Настей он познакомился в начале 1980-х. Для обоих это был второй брак, но брак счастливый. Настя, профессорская дочь, закончившая английскую спецшколу и поступившая в Ленинградский университет на географический факультет, даже представить себе не могла, что когда-нибудь станет женой музыканта. Тем более такого, который считался уже одной из первых величин в советской рок-музыке. Впервые она попала на концерт Курехина после долгих его уговоров, в день Космонавтики, 12 апреля 1982 года. Концерт оказался скандальным. Когда музыканты взяли первые аккорды и появилась ассоциация взлета космической ракеты, на сцене лопнул шарик. В этом чиновники усмотрели насмешку над советской космонавтикой. На некоторое время "Поп-Механика" вошла в разряд запрещенных. Однажды, сидя в "Сайгоне", Сергей сказал Насте странные слова: "Мы будем самой счастливой парой, но имей в виду: больше, чем десять лет, я не проживу". Судьба отвела им быть вместе чуть больше - 14 лет.

В апреле 1996 года Курехин вернулся из Москвы в Питер. Записал музыку к фильму, сделал оперу в Большом театре. Настя встречала его на вокзале. Сергея на руках выносили из вагона, у него был сердечный приступ. На следующий день Курехин весь день пролежал в кровати. Вызвали врача, сделали кардиограмму. Сказать что-то определенное не смогли, но опасность вычислили сразу. 7 мая его положили в палату для онкологических больных. Диагноз был редчайший, почти невозможный: саркома сердца. По медицинской статистике, каждый год от рака сердца умирают два человека во всем мире. В России Сергей Курехин оказался первым... Причину его болезни выявить так и не сумели. Многие тогда сомневались, правильно ли был поставлен диагноз. Ведь за год до смерти Курехин прошел полное онкологическое обследование. Тогда болезнь не обнаружили. С таким диагнозом в палату к больному обычно пропускают только самых близких людей. С Курехиным получилось иначе - друзья практически поселились у него. Никто не знал, сколько он проживет, каждый день мог стать последним. Он продержался ровно два месяца.

Настя практически жила в больнице. Так как к больному запускалось ограниченное число людей, в конце дня около палаты выстраивалась живая очередь. В начале июня Курехину сделали операцию. После операции врачи сказали: "Шансы на выживание равны нулю". До этого даже у врачей теплилась какая-то надежда... 16 июня Курехину исполнилось 42 года. На этот праздник съехалось больше 50 человек. Это был первый день рождения, который он решил отметить. Жить ему оставалось две недели. Настя до последнего дня не верила, что Сергей умрет. Она ездила в Сибирь за природными лекарствами и кореньями, приглашала экстрасенсов... Последним шансом было отправить мужа оперироваться во Францию. Тот наотрез отказался. Он не позволял окружающим верить в худшее, шутил по поводу своей болезни, только вот поездок никаких не планировал и о работе не говорил. Он все еще верил в чудо... Но чуда не произошло. Он умирал медленно. Сначала отнялись ноги. Затем он стал терять зрение. 9 июля 1996 года, в 4 часа утра, Сергей Курехин скончался. Казалось бы, причина смерти известна. Но существует здесь какая-то мистика, как считают знакомые музыканта. Курехин всегда увлекался мифологией, религиозной философией, феноменологией. В последние годы с головой ушел в произведения Алистера Кроули - основоположника сатанизма. Теория "Ленин - гриб" взята именно оттуда. Это как раз одна из тысяч мистификаций Кроули. До сих пор говорят: именно то, что Курехин открыл миру эту тайну, стало впоследствии причиной его гибели...

Есть русское поверье: "беда одна не ходит". Не обошла стороной эта примета и семью Курехиных. После смерти отца старшая дочь Лиза впала в депрессию. С папой у нее всегда были особые отношения, доверительные и теплые. И вдруг этого человека не стало. Подорвало настроение девочки и неожиданное изменение в отношении к ней папиных друзей. В рок-тусовке во все времена было принято выводить детей "в свет". Яркая, красивая, талантливая, Лиза всегда блистала в кругу взрослых рокеров. Вся питерская музыкальная среда опекала ее, как родную дочь. В итоге все это оказалось фальшью. Просто многим хотелось работать с гениальным музыкантом, многим хотелось подобраться к нему как можно ближе, поэтому все терпели капризы его ребенка, целовали руки жене, в открытую преклонялись перед талантом Курехина... Для девочки-подростка это обернулось трагедией.

Настя вспоминала, что в тот день Лиза договорилась пойти с подружкой на дискотеку, но подруга не позвонила. "Когда я пришла домой, Лиза сидела у телефона. Спустя два часа раздался звонок. Какие-то знакомые пригласили ее в гости на другой конец города. Время было позднее. Я ее не пустила. В тот день у нее накопилась и куча других неприятностей, а она всегда была девочкой впечатлительной. Лиза закрылась в своей комнате…" Десяти таблеток сильнодействующего снотворного хватило, чтобы уснуть навсегда. Лиза Курехина умерла тихо, во сне, как отец... На стене в ее комнате висел календарь с портретом отца, и 24 октября 1998 года почему-то было обведено красной ручкой. В тот день какой-то злой рок хотел погубить обоих детей Курехина. Днем его сын с Сергеем Африкой пошли в театр, и, когда переходили улицу, Федя вдруг побежал через дорогу. Водитель еле успел затормозить...

Гибель Сергея и Лизы Курехиных была только звеном в цепи загадочных смертей. В феврале 1997 года покончил с собой организатор первого фестиваля памяти Курехина Борис Райскин. В 1999 году, в день смерти Курехина 9 июля умер его партнер по "Аквариуму" и "Поп-Механике 1" Александр Кондрашкин. Умерли некоторые другие музыканты, принимавшие участие в "Поп-Механиках". Сергей Курехин и его дочь Лиза похоронены в Комарово, что под Питером. Там нет памятника, нет ограды - просто деревянные кресты на приподнятой земле, в конце лета густо усыпанной грибами. Как будто из той самой, выдуманной ради шутки, теории про Ленина.

В некотором смысле Курехин продолжает определять русскую музыкальную жизнь. Через два месяца после его смерти начался фестиваль памяти Сергея Курехина, проведенный Н.Дмитриевым. По существу, это были концерты новой музыки, которые длились около 4 месяцев. В Доме Ханжонкова прошел фестиваль фильмов, музыку к которым написал Курехин. В январе 1997 года в Нью-Йорке стараниями Бориса Райскина был проведен "Интердисциплинарный Фестиваль памяти Сергея Курехина" - гигантский 11-дневный фестиваль, в котором приняло участие больше сотни музыкантов, поэтов и художников. Значительная часть фестиваля проходила в Мекке фри-джаза - клубе "Knitting Factory". Самое необычное в фестивале - то, что в нем принимали участие не только джазовые музыканты из России, США и русской диаспоры, но и музыканты академического плана. Впервые на сцене "Knitting Factory" звучали Шопен и Чайковский, вполне в духе Сергея! Второй "Интердисциплинарный Фестиваль памяти Сергея Курехина" в Нью-Йорке состоялся в мае 1998 года усилиями Дэвида Гросса. В октябре 1998 года прошел большой фестиваль во Дворце Молодежи в Петербурге.

Курехин был человеком чрезвычайно образованным. Он для себя изучал самые разнообразные вещи. Были периоды, когда он фундаментально изучал мифологию, семиотику - науку о знаках, русскую религиозную философию, персонализм, феноменологию. В 1980-х годах серьезно увлекся московским концептуализмом и, наконец, национал-большевизмом, за что на него обиделись многие представители питерской интеллигенции. Его интересы простирались далеко за пределы музыки, это театр и кино, сакральные культы, геополитика, лингвистика, культурология и так далее и так далее. Все, кто знал Сергея Курехина, утверждали, что он был человеком невероятного обаяния и редкого ума, но, при этом, совершенно невыносимым в общении. Смех, ирония и провокация были жизненной и творческой позицией музыканта. Ему хотелось жонглировать смыслами, властвовать над мирами, которые открывались только ему, сталкивать их между собой и любоваться взрывом. Такова была и его музыка. Такова была его жизнь. Такова была и его смерть. Одним лишь фактом своего существования Курехин провоцировал коллег на поиски новых форм, нового музыкального языка. В ряду выдающихся музыкантов того времени: Чекасина и Гребенщикова, Волкова и Летова, Федорова и Герасимова, - Курехин, бесспорно, был первым! Лицедей и мистификатор, о многочисленных творческих "выходках" которого ходили легенды, Курехин был настоящим революционером в искусстве.

Сергей Курехин - виртуозный пианист, выдающийся композитор, сумасшедший и гениальный заводила футуристической "Поп-Механики", а также философ, актер и литератор. Он первый шоумен эпохи 80-90-х годов и самый серьезный музыкант советского андеграунда, творчество которого во многом определило развитие российской авангардной музыки. О технике его игры на клавишных ходили мифы. Бешеная скорость игры на фортепиано наводила ужас на профессионалов и восторг армии его поклонников. Например, когда в Англии появились его первые компакты, музыкальная пресса дружно заявила, что запись фортепьянной игры Курехина при сведении ускорена, что никакой нормальный человек не может играть так быстро. Откуда же они могли знать, что Курехин именно НЕ нормальный человек? Его творческая фантазия не знала границ, а его внутренней свободе завидовало все музыкальное сообщество страны... Он стал первой настоящей легендой питерского андеграунда. Временами кажется, что он был не чем иным, как мифом. Музыканты Северной столицы открыто признают, что с его уходом закончилась эпоха ХХ века для Санкт-Петербурга. Он не любил Москву, и у Петербурга всегда был козырь перед Москвой - у нас есть Курехин. Критики еще долго будут ломать голову, как охарактеризовать музыку Курехина и куда ее отнести. Но кажется, что в том-то все и дело, что она не вписывается ни в какие рамки, как и вся личность большого художника - Сергея Курехина.

"Поговорив с человеком о художественном творчестве, можно сразу понять, в каком возрасте прекратилось его развитие. Эти люди, как правило, называют эту остановку убеждениями или верой. Человеку начинает казаться, что он все уже познал, все изучил... Я же считаю, что процесс эволюции может остановить только смерть…"

С. Курехин