Мистерия буфф спектакль. «Мистерия буфф» - воплощение идей нового искусства. Связь с массовыми празднествами. Австралиец с женой

Пьеса написана к первой годовщине Октября. Задумана еще в августе 1917 г. Вплотную к работе над ней Маяковский приступил уже после Октябрьской революции, летом 1918 г. Писал пьесу на даче под Петроградом, в Левашове. 27 сентября 1918 г. Маяковский впервые прочел пьесу на квартире друзей, в числе слушателей присутствовал нарком просвещения А. В. Луначарский. Выступая 10 октября 1918 г. на открытии Петроградских государственных художественно-учебных мастерских, А. В. Луначарский дал такую характеристику «Мистерии-буфф»: «... Поэт Маяковский написал поэтическое произведение, которое назвал «Мистерией-буфф» ...Содержание этого произведения дано всеми гигантскими переживаниями настоящей современности, содержание, впервые в произведениях искусства последнего времени адэкватное явлениям жизни» («Луначарский об искусстве», П., изд. Отдела изобразительных искусств Наркомпроса, 1918). Пьеса была прочитана Маяковским в Петроградском центральном бюро по проведению празднеств первой годовщины Октябрьской революции и включена в репертуар праздничных спектаклей. Но постановка ее встретила значительные затруднения. По предложению А. В. Луначарского Маяковский прочел пьесу актерам бывшего Александринского театра. Недоброжелательное отношение к пьесе со стороны «старых» актеров труппы этого театра заставило отказаться от мысли о постановке в нем пьесы.

Для спектакля было предоставлено помещение театра Музыкальной драмы. Осуществить спектакль решено было силами актеров, приглашенных по объявлению в газетах. За подписью Маяковского и еще нескольких лиц 12 октября 1918 г. в газете «Северная коммуна» и в ряде других петроградских газет напечатано было следующее «Обращение к актерам»:

«Товарищи актеры! Вы обязаны великий праздник революции ознаменовать революционным спектаклем. Вами должна быть разыграна «Мистерия-буфф», героическое, эпическое и сатирическое изображение нашей эпохи, сделанное Вл. Маяковским. Приходите все в воскресенье 13 октября в зал Тенишевского училища (Моховая, 33). Автор прочтет «Мистерию», режиссер изложит план постановки, художник покажет эскизы, а те из вас, кто загорится этой работой, будут исполнителями. Центральное бюро по устройству октябрьских торжеств предоставляет все необходимые средства для осуществления «Мистерии». Все к работе! Время дорого. Просят являться только товарищей, желающих принять участие в постановке. Число мест ограниченно».

Роль «Человека просто» исполнял Маяковский. На премьере ему же пришлось играть и роль Мафусаила и одного из чертей, так как исполнители этих ролей не явились.

Премьера «Мистерии-буфф» в постановке Вс. Мейерхольда и Маяковского состоялась 7 ноября 1918 г. Дано было всего три спектакля: 7-8-9 ноября.

За два дня до спектакля - 5 ноября 1918 г. А. В. Луначарский выступил в газете «Петроградская правда» со статьей «Коммунистический спектакль», в которой писал: «Единственной пьесой, которая задумана под влиянием нашей революции и поэтому носит на себе ее печать, задорную, дерзкую, мажорную, вызывающую, является «Мистерия-буфф» Маяковского».

В 1919 г. «Мистерия-буфф» включена была в Петрограде в репертуар передвижных постановок для показа в районных театрах. Постановка не была осуществлена. Сохранились написанные для нее Маяковским эскизы костюмов и декораций.

Семь пар чистых. Семь пар нечистых. - По библейской легенде о всемирном потопе, бог покарал за грехи всех людей, кроме одного праведника Ноя, которому повелел построить ковчег и взять с собой для продолжения жизни на земле животных: семь пар чистых и семь пар нечистых.

В пьесе «чистые» - олицетворяют мир эксплуататоров, «нечистые» - трудовой народ.

Вельзевул - библейское название дьявола.

Златоуст - Иоанн Златоуст - один из проповедников христианской церкви.

Мафусаил - по библейскому преданию, прожил более 900 лет.

Потерянный и возвращенный рай - имеются в виду поэмы «Потерянный рай» и «Возвращенный рай» английского поэта Дж. Мильтона (1608-1674).

Боши - (франц. boche ) - презрительное название немцев (появилось со времени первой мировой войны).

Шваб - немец; первоначально - житель Швабии, одной из бывших областей юго-западной Германии.

Эвива Италия! - (итал. eviva Italia! ) - да здравствует Италия!

10 Гох Фатерланд! - (немец. hoch Faterland! ) - ура, отечество!

11 Не человек, а германский канцлер - имеется в виду Бисмарк (1815-1898), крупнейший деятель германского империализма.

12 ...доползем до Арарата! - по легенде, когда спали воды всемирного потопа, Ноев ковчег оказался на горе Арарат.

13 Первая гильдия - русские купцы делились соответственно размерам своего капитала на гильдии (разряды). В первую гильдию входили самые богатые.

14 Эврика - (греч. ) - нашел.

Владимир Маяковский

"Мистерия Буфф"

МИСТЕРИЯ-БУФФ

Героическое, эпическое и сатирическое

изображение нашей эпохи

В Т О Р О Й В А Р И А Н Т

"Мистерия-буфф" - дорога. Дорога революции. Никто не предскажет с точностью, какие еще горы придется взрывать нам, идущим этой дорогой. Сегодня сверлит ухо слово "Ллойд-Джордж", а завтра имя его забудут и сами англичане. Сегодня к коммуне рвется воля миллионов, а через полсотни лет, может быть, в атаку дале

ких планет ринутся воздушные дредноуты коммуны. Поэтому, оставив дорогу (форму), я опять изменил части пейзажа

ным, сегодняшним, сиюминутным.

Д Е Й С Т В У Ю Т:

1. С е м ь п а р ч и с т ы х: 1) Негус абиссинский, 2) Раджа

индийский, 3) Турецкий паша, 4) Российский спекулянт, 5)

Китаец, 6) Упитанный перс, 7) Клемансо, 8) Немец, 9) Поп,

10) Австралиец, 11) Жена австралийца, 12) Ллойд-Джордж,

13) Американец и 14) Дипломат. 2. С е м ь п а р н е ч и с т ы х: 1) Красноармеец, 2) Фонар

щик, 3) Шофер, 4) Шахтер, 5) Плотник, 6) Батрак, 7) Слуга,

8) Кузнец, 9) Булочник, 10) Прачка, 11) Швея, 12) Машинист,

13) Эскимос-рыбак и 14) Эскимос-охотник. 3. С о г л а ш а т е л ь. 4. И н т е л л и г е н ц и я. 5. Д а м а с к а р т о н к а м и. 6. Ч е р т и: 1) Вельзевул, 2) Обер-черт, 3) Вестовой, 4) 2-й

вестовой, 5) Караульный, 6) 20 чистых с рогами и хвостами. 7. С в я т ы е: 1) Мафусаил, 2) Жан-Жак Руссо, 3) Лев Толстой,

4) Гавриил, 5) Ангел, 6) 2-й ангел и 7) ангелы. 8. С а в а о ф. 9. Д е й с т в у ю щ и е З е м л и о б е т о в а н н о й:

1) Молот, 2) Серп, 3) Машины, 4) Поезда, 5) Автомобили, 6)

Рубанок 7) Клещи, 8) Игла, 9) Пила, 10) Хлеб, 11) Соль, 12)

Сахар, 13) Материя, 14) Сапог, 15) Доска с рычагом. 10. Ч е л о в е к б у д у щ е г о.

М Е С Т А Д Е Й С Т В И Й

1. Вся вселенная. 2. Ковчег. 3. Ад. 4. Рай. 5. Страна обломков.

6. Земля обетованная.

Н е ч и с т ы й

Через минуту мы вам покажем... Мистерию-буфф. Должен сказать два слова я: это вещь новая. Чтобы выше головы прыгнуть, надо чтоб кто-нибудь помог. Перед новой пьесой необходим пролог. Во-первых, почему весь театр разворочен? Благонамеренных людей это возмутит очень. Вы для чего ходите на спектакли? Для того, чтобы удовольствие получить не так ли? А велико ли удовольствие смотреть, если удовольствие только на сцене; сцена-то всего одна треть. Значит, в интересном спектакле, если все застроишь, то и удовольствие твое увеличится втрое ж, а если спектакль неинтересный, то не стоит смотреть и на одну треть. Для других театров представлять не важно: для них сцена замочная скважина. Сиди, мол, смирно, прямо или наискосочек и смотри чужой жизни кусочек. Смотришь и видишь гнусят на диване тети Мани да дяди Вани. А нас не интересуют ни дяди, ни тети,теть и дядь и дома найдете. Мы тоже покажем настоящую жизнь, но она в зрелище необычайнейшее театром превращена. Суть первого действия такая: земля протекает. Потом - топот. Все бегут от революционного потопа. Семь пар нечистых и чистых семь пар, то есть четырнадцать бедняков-пролетариев и четырнадцать буржуев-бар, а меж ними, с парой заплаканных щечек меньшевичочек. Полюс захлестывает. Рушится последнее убежище. И все начинают строить даже не ковчег, а ковчежище. Во втором действии в ковчеге путешествует публика: тут тебе и самодержавие, и демократическая республика, и наконец за борт, под меньшевистский вой, чистых сбросили вниз головой. В третьем действии показано, что рабочим ничего бояться не надо, даже чертей посреди ада. В четвертом смейтесь гуще! показываются райские кущи. В пятом действии разруха, разинув необъятный рот, крушит и жрет. Хоть мы работали и на голодное брюхо, но нами была побеждена разруха. В шестом действии коммуна,весь зал, пой во все глотки! Смотри во все глаза!

Все готово? И ад? И рай?

Из-за сцены.

Г-о-т-о-в-о! Давай!

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

На зареве северного сияния шар земной, упирающийся полюсом в лед пола. По всему шару лестницами перекрещиваются канаты широт и долгот. Между двух моржей, подпирающих мир, э с к им о с-о х о т н и к, уткнувшись пальцем в землю, орет д р у

г о м у, растянувшемуся перед ним у костра.

О х о т н и к

Горланит. Дела другого нет пальцем землю тыркать.

О х о т н и к

Где дырка?

О х о т н и к

Что течет?

О х о т н и к

Р ы б а к (вскакивая, подбегая и засматривая под

зажимающий палец)

О-о-о-о! Дело нечистых рук. Черт! Пойду предупрежу Полярный круг.

Бежит. На него из-за склона мира наскакивает выжимающий рукава н е м е ц. Секунду ищет пуговицу и, не найдя,

ухватывает шерсть шубы.

Гер эскимос! Гер эскимос! Страшно спешно! Пара минут...

Так вот - сегодня сижу я это у себя в ресторане на Фридрихштрассе. В окно солнце так и манит. День, как буржуй до революции, ясен. Публика сидит и тихо шейдеманит. Суп съев, смотрю я на бутылочные эйфели. Думаю: за какой мне приняться беф? Да и приняться мне за беф ли? Смотрю и в горле застрял обед: что-то неладное с Аллеей Побед. Каменные Гогенцоллерны, стоявшие меж ромашками, вдруг полетели вверх тормашками. Гул. На крышу бегу. Виясь вокруг трактирного остова, безводный прибой, суетне вперебой, бежал, кварталы захлестывал. Берлин - тревожного моря бред, невидимых волн басовые ноты. И за, и над, и под, и пред домов дредноуты! И прежде чем мыслью раскинуть мог, от Фоша ли это или от...

Я весь до ниточки взмок. Смотрю все сухо, но льется, и льется, и льет. И вдруг, крушенья Помпеи помпезней, картина разверзлась с корнем Берлин был вырван и вытоплен в бездне, у мира в расплавленном горне. Я очнулся на гребне текущих сел. Я весь свой собрал яхт-клубский опыт, и вот перед вами, милейший, все, что осталось теперь от Европы.

Н-н-немного...

Успокоится, конечно... Дня-с на два-с.

Да говори ты без этих европейских юлений! Чего тебе надо? Тут не до вас.

Н е м е ц (показывая горизонтально)

Разрешите мне около ваших многоуважаемых тюленей.

Героическое, эпическое и сатирическое изображение нашей эпохи
ДЕЙСТВУЮТ:

1. Семь пар чистых

Абиссинский негус, индийский раджа, турецкий паша, русский купчина, китаец, упитанный перс, толстый француз, австралиец с женой, поп, офицер-немец, офицер-итальянец, американец, студент.

2. Семь пар нечистых

Трубочист, фонарщик, шофер, швея, рудокоп, плотник, батрак, слуга, сапожник, кузнец, булочник, прачка и эскимосы: рыбак и охотник.

3. Дама-истерика.

4. Черти. Штаб Вельзевула

и два вестовых.

5. Святые. Златоуст

Лев Толстой, Мафусаил

Жан Жак Руссо и др.

6. Вещи. Машина, хлеб, соль, пила, игла, молот, книга и др.
7. Человек просто.

МЕСТА ДЕЙСТВИЙ
I. Вся вселенная.
II. Ковчег.
III. 1-я картина: Ад.
2-я картина: Рай.
3-я картина: Земля обетованная.

Семь нечистых пар

Это об нас взывала земля голосом пушечного рева.
Это нами взбухали поля, кровями опоены́.
Стоим,
исторгнутые из земного чрева
кесаревым сечением войны.
Славим
восстаний,
бунтов,
революций день -
тебя,
идущий, черепа мозжа!
Нашего второго рождения день -
мир возмужал.
Бывает -
станет пароход вдалеке,
надымит
и уйдет по зеркальности водней,
и долго дымными дышишь легендами, -
так жизнь ускользала от нас до сегодня.
Нам написали Евангелие,
Коран,

«Потерянный и возвращенный рай»

и еще,
и еще -
многое множество книжек.
Каждая - радость загробную сулит, умна и хитра.
Здесь,
на земле хотим
не выше жить
и не ниже
всех этих елей, домов, дорог, лошадей и трав.
Нам надоели небесные сласти -
хлебище дайте жрать ржаной!
Нам надоели бумажные страсти -
дайте жить с живой женой!
Там,
в гардеробах театров
блестки оперных этуалей
да плащ мефистофельский -
всё, что есть там!
Старый портной не для наших старался талий.
Что ж,
неуклюжая пусть
одёжа -
да наша.
Нам место!
Сегодня
над пылью театров
наш загорится девиз:
«Всё заново!»
Стой и дивись!
Занавес!

Расходятся. Раздирают занавес, замалеванный реликвиями старого театра.

Действие первое

На зареве северного сияния шар земной, упирающийся полюсом в лед пола. По всему шару лестницами перекрещиваются канаты широт и долгот. Меж двух моржей, подпирающих мир, эскимос-охотник, уткнувшийся пальцем в землю, орет другому, растянувшемуся перед ним у костра.

Эскимос-охотник

Эйе!
Эйе!

Горланит.
Дела другого нет -
пальцем землю тыркать.

Где дырка?

Что течет?

(вскакивая, подбегая и засматривая под зажимающий палец)

О-о-о-о!
Дело нечистых рук.
Черт!
Пойду предупрежу полярный круг.

Бежит. На него из-за склона мира наскакивает выжимающий рукава француз. Секунду ищет пуговицу и, не найдя, ухватывает шерсть шубы.

Явление первое

Мосье эскимос!
Мосье эскимос!
Страшно спешно!
Пара минут…

Так вот:
сегодня
у себя в Париже
сижу я это,
ев филе,
не помню, другое что-то ев ли,
и вижу -
неладно верзиле Эйфеля.

Думаю - не бошей

Вдруг гул.
На крышу бегу.
Виясь вкруг домовьего остова,
безводный прибой
суетне вперебой
бежал,
кварталы захлестывал.
Париж - тревожного моря бред.
Невидимых волн басовые ноты.
И за,
и над,
и под,
и пред
домов дредноуты.
И прежде чем мыслью раскинуть мог,
от немцев ли, или от…

Я весь
до ниточки взмок.
Смотрю -
все сухо,
но льется, и льется, и льет.
И вдруг,
крушенья Помпеи помпезней, картина разверзлась -
с корнем
Париж был вырван
и вытоплен в бездне
у мира в расплавленном горне.
Я очнулся на гребне текущих сёл,
я весь свой собрал яхт-клубский опыт, -
и вот
перед вами,
милейший,
всё,
что осталось теперь от Европы.

Н-немного.

Успокоится, конечно…
дня-с на два-с!

Да говори ты без этих европейских юлений!
Чего тебе надо? Тут не до вас.

(показывая горизонтально)

Разрешите мне… около ваших многоуважаемых тюленей!

Рыбак досадливо машет рукой костру, идет в другую сторону - предупреждать круг - и натыкается на выбегающих из-за другого склона измокших австралийцев.

Явление второе

(отступая в удивлении)

А еще омерзительней не было лиц?!

Австралиец с женой

Мы - австралийцы.

Австралиец

Я - австралиец.
Все у нас было.
Как то-с:
утконос, пальма, дикобраз, кактус…

Австралийка

(плача, в нахлынувшем чувстве)

И все утонуло…
Все на дне…

(указывая на разлегшегося француза)

Вот идите к ним!
А то они одне.

Собравшийся вновь идти эскимос остановился, прислушиваясь к двум голосам с двух сторон земного шара.

Крепчает!
Держитесь за северную широту!

Яреет!
Хватайтесь за южную долготу!

Явление третье

По канатам широт и долгот скатываются с земного шара немецкий и итальянский офицеры, дружески бросаются друг к другу. Оба вместе.

Паазвольте пожать!

Узнав врагов, отдергивают протянутые руки и, выхватывая на ходу сабли, бросаются.

Итальянец

Если б я бы знал!

Проклятый шваб

Проклятый итальянец!
Если б знал, да я б!..

Итальянец

Эвива Италия!

Гох фатерлянд!

Француз бросается меж вцепившимися, австралиец обхватывает итальянца, австралийка - немца.

Бросьте вы!
Утопли!
Нет фатерляндов.

(вкладывая сабли)

Ну,
нет, так и не надо.

(качая головой)

Вот банда!

Прямо на голову вновь собравшемуся уйти эскимосу низвергается наш купчина.

Явление четвертое

Почтенные,
это безобразие!
Да рази я Азия?
«Уничтожить Азию» - постановление совнеба.
Да я же ж ни в жисть азиатом не был!

(Успокоившись немного.)

Сначала накрапывало,
потом пошло.
Дальше - больше,
больше - выше,
хлынуло в улицы,
рвануло крыши…

Тише!
Тише!

Слышите?
Слышите топот?

Потоп! потопом! потопу! о потопе! потопа!

Явление пятое

Впереди негус, за ним китаец, перс, турок, раджа, поп, студент, дама-истерика. Шествие замыкают вливающиеся со всех сторон все семь пар нечистых.

Хоть чуть чернее снегу-с,
но тем не менее
я - абиссинский негус.
Мое почтение!
Я покинул сейчас мою Африку.
Извивался в ней Нил, удав-река.
Как взъярился Нил, царство сжав в реку,
и потопла в нем моя Африка.
Хоть нет имения,
но тем не менее…

(досадливо)

…но тем не менее
мое почтение.
Слыхали! Слыхали!

Прошу не забываться!
С вами говорит негус,
и негус хочет кушать.
Что это?
Должно быть, вкусная собачка?

Я те дам - собачка!
Это морж, а не собачка.
Иди садись, да никого не запачкай.

(Обращаясь к остальным.)

А вам чего?

Ничего!
Ничего!
Утоп мой Китай.

Персия,
моя Персия пошла на дно.

Даже Индия,
Поднебесная Индия, и та…

И от Турции осталось воспоминание одно!

Тише!
Тише!
Что это за гул!

Дама-истерика

(ломая руки, отделяется от толпы)

Послушайте,
я не могу!
Не могу я среди звериных рыл!
Отпустите меня
к любви,
к игре.
Кто эти перила?
Эти тени перил,
стоящие берегами кровавых рек?
Послушайте,
я не могу!
Даже как любить, я забыла уже.
Отпустите!
Не надо!
Мимо я!
Я хочу детей,
я хочу мужей,
не могу я жить нелюбимая.
Послушайте, я не могу!

(успокаивая)

Да не трите глаз…
не кусайте губ…

(Продвигающимся к костру нечистым, заносчиво.)

А вы которых наций?

Нечистые

По свету всему гоняться
привык наш бродячий народина.
Мы никаких не наций.
Труд наш - наша родина.

Это пролетарии!
Пролетарии…
Пролетарии…

(французу, похлопывая его по изрядному животу)

Шум потопа, небось, в ушах-то?

(ему же, насмешливо и визгливо)

Лег бы сейчас и уснул на кровати?
Пустить бы тебя в окопы да в шахты!

Проходящий рудокоп

(самодовольно)

Да -
мы ничего -
видали мокроватей.

Нечистые проходят, разделяя брезгливо жмущуюся толпу чистых, рассаживаются у костра. Толпа чистых смыкается за ними в круг. Паша вылазит в середину.

Правоверные!
Надо обсудить, что же произошло?
Давайте вникнем в суть явления.

Дело простое -
светопреставление.

А по-моему - потоп.

И вовсе не потоп,
а то б
дождик был.

Да,
не было дождика.

Итальянец

Значит, и эта идея тоже дика…

Но все-таки -
что ж это, правоверные, произошло?
Давайте, правоверные, посмотрим в корень.

Народ, по-моему, стал непокорен.

Думаю, война, я.

Нет!
По-моему, причина иная.
По-моему, метафизическое…

(недовольно)

Война - метафизическое!
Начали с Адама.

По очереди!
По очереди!
Не устраивайте содома!

Тс!
Давайте говорить постепенно.
Ваше слово, студент.

(Оправдывается перед толпой.)

А то у него даже на губах пена.

Сначала
все было просто:
день сменила ночь,
и только
заря чересчур разнебесилась ало.
Потом -
законы,
понятия,
веры,
гранитные кучи столиц
и самого солнца недвижная рыжина -
все стало как будто немного текуче,
ползуче немного,
немного разжижено.
Потом как прольется!
Улицы льются,
растопленный дом низвергается на́ дом.
Весь мир,
в доменных печах революций расплавленный,
льется сплошным водопадом…

Господа, внимание!
Сюда моросят.

Жена австралийца

Хорошенькое моросят!
Измочило, как поросят.

Может, конец мира близок,
а мы
митингуем, орем и ржем.

Итальянец

(жмется к полюсу)

Становитесь сюда!
Теснее!
Здесь не закапает.

(наддавая коленкой зажимающего дыру с присущим этому народу терпением эскимоса)

Эй, ты!
Пошел к моржам!

Охотник-эскимос отлетает, и из открытой дыры забила в присутствующих струя. Веером рассыпались чистые, нечленораздельно оря.

И-и-и-и-и!
У-у-у-у-у!
А-а-а-а-а!

Через минуту все бросаются к струе.

Забить!
Заткнуть!
Зажать!

Отхлынули. Только австралиец остался у земного шара с пальцем в дыре. В общем переполохе взгромоздился на пару поленьев поп.

Братие!
Лишаемся последнего вершка.
Последний дюйм заливает водой.

Кто это?
Кто этот шкаф с бородой?

Сие на сорок ночей и на сорок ден…

Правильно!
Господь надоумил умно его!

В истории был подобный прецедент.
Вспомните знаменитое приключение Ноево.

(водворяясь на место попа)

Это глупости -
и история, и прецедент, и воопче…

Ближе к делу!

Давайте, братцы, построим копчег!

Жена австралийца

Правильно! Ковчег!

Вот охота!
Пароход построим!

Два парохода.

Правильно!
Весь капитал вложу!
Те спаслись, а мы умнее тех, никак.

Общий гул

Да здравствует,
да здравствует техника!

Подымите руки -
кто за.

Общий гул

И рук не надо.
Видно за глаза.

И чистые и нечистые подымают руки.

(занявший место купца, со злобой осматривает кузнеца, поднявшего руку)

И ты туда же?
Да и не тщись ты!
Господа,
давайте не возьмем нечистых!
Будут знать, как нас ругать.

А ты умеешь пилить и строгать?

(поникая)

Я передумал.
Возьмем нечистых.

Только отберем непьющих и плечистых.

(влезая на место француза)

Тсс! Господа,
может быть, еще и не придется мириться с нечистыми.
К счастью,
мы не знаем, что с пятой частью света.
Галдите, и даже не побеспокоились узнать,
есть меж нами американцы ли.

(радостно)

Ну и голова!

Не человек, а германский канцлер

Радость прорезает крик австралийки.

Прямо из зала к напряженно вглядывающимся врывается американец.

Американец

Милостивые государи,
где здесь строят ковчег?
Вот

(протягивает бумагу)

от утопшей Америки
на двести миллиардов чек.

Молчаливое уныние. И вдруг вопль зажимающего воду австралийца.

Австралиец

Чего разглазелись? Будет пялиться!
Ей-богу, выну!
Коченеют пальцы…

Чистые засуетились. Заискивающе трутся к нечистым.

(кузнецу)

Ну что ж, товарищи,
построим,
а?

Незлобивый кузнец

А мне што!
По мне хоть…

(Машет рукой нечистым.)

Айда, товарищи!
Ехать, так ехать!

Нечистые подымаются. Пилы, рубанки, молотки.

Действие второе

Палуба ковчега. По всем направлениям панорама рушащихся в волны земель. В низкие облака упирается запутанная веревками лестниц мачта. В стороне рубка и вход в трюм. Чистые и нечистые выстроились по близкому борту.

Н-да!
Не хотел бы я нынче за борт.

Глянь-ка туда:
не волна, а забор!

Зря я это с вами спутался.
Всегда вот так,
без толка.
Мореплаватели тоже!
Нашли морского волка.

Фонарщик

Ишь, поднесла!
Гудит и стенает.

Какой там забор!
Закрыло стеною.

Да-с.
Очень глупо-с!
Говорю вам с прискорбием и болью-с.
Сидели бы.
Земля еще держится.
Какой ни на есть, а все-таки полюс.

Что волки твои,
волнищами ляскают.

Оба эскимоса, шофер и австралийцы - сразу.

Глядите,
что это?
Что с Аляскою?

Ну и метнулась!
Что камень пращой.

Ухнулась!

Прощай! Прощай! Прощай!

(расплакался, придавленный воспоминаниями)

Боже мой!..
Боже мой!..
Бывало,
всей семьей
соберемся у чайного столика -
плюшки,
икорка.

Булочник

(отмеряя кончик ногтя)

Чудно, ей-богу!
Ну, не жаль вот
ни столько.

Сапожник

Я водчонки припас.
Найдется рюмка?

Найдется.

Ребята,
идемте в трюм-ка!

Ну, как моржонок?
Не очень поджарый ли?

Ничего не поджарый,
славно поджарили.

Чистые одни. Нечистые спускаются в трюм, подпевая.

Что терять нам? Испугаться нам потопа ли?
Разустали ножки - по свету потопали.
Эх, и отдых в пароходах!
Эх!
И моржонка съесть и водочки хлебнуть не грех.
Эх, не грех!

Чистые окружили расхныкавшегося француза.

Стыдно, право!
Бросьте орать-то!

Перебьемся как-нибудь,

доползем до Арарата

С голоду подохнешь, пока гора-то.

(Прислушивается к шуму в трюме.)

Ишь, ржут!

Чего им!
Наловили рыбы и жрут.

Возьмем сеть или острогу и тоже давайте ловить.

О-с-т-р-о-г-у?
А как обращаться ею?
Я только шпагой в человеке ковырять умею.

Я закинул сеть,
думал - рыбину выну,
умаялся,
и ничего -
одну травину.

(сокрушенно)

До чего доросли:

первой гильдии

И жрут водоросли.

Итальянец

(многозначительно подымает палец)

Послушайте!
Чего это мы так тогда?
Что это нас так задело?
У нас теперь общий враг.

(Указывает на трюм. Берет под руку и отводит, на ходу говоря.)

У меня к вам вот что за дело…

Пошептавшись, возвращаются.

(держит речь)

Господа!
Мы все такие чистые.
Нам проливать за работой пот ли?
Давайте заставим нечистых, чтоб они на нас работали.

Я б их заставил!
Да куда мне -
чахл!
А из них любой - косая в плечах.

Итальянец

Боже сохрани драться!
Не драться,
а пока выжирают меню,
пока восседают,
пия и оря,
возьмем и подложим им свинью…

Выберем им царя!

(удивленно)

Зачем царя?

А затем, что царь издаст манифест -
все кушанья мне, мол, должны быть отданы.
Царь ест,
и мы едим -
его верноподданные.

(радостно)

Я же говорил вам -
Бисмарочья головка!

Австралийцы

Выбираем скорей!

Но кого?
Кого же?

Итальянец и француз

Правильно!
Ему и в руки вожжи.

Какие вожжи?

Ну, как их там…
Бразды правления, что ли…
Чего придираетесь?
Смысл один.

Взлазьте, господин.

(Французу, паше и студенту.)

Вы строчите манифест:
с божьей, мол, милости…
а мы - сюда,
чтоб не успели вылезти.

Паша и прочие строчат манифест. Немец с итальянцем разматывают перед выходом из трюма канат. Пошатываясь, вылазят нечистые. Когда последний выполз на палубу, итальянец и немец меняются местами - и нечистые опутаны.

Явление первое

(сапожнику)

Эй,
ты!
Ступай под присягу!

Сапожник

(плохо разбираясь в событиях)

Можно, я лучше прилягу?

Итальянец

Я тебе прилягу -
не встанешь сто лет!
Господин поручик,
наводите пистолет!

Ага!
Протрезвели!
Вот так оно проще.

Некоторые нечистые

(грустно)

Попались, братцы.
Как куры во́ щи.

Австралиец

Шапки долой!
У кого там шапка?

Китаец и раджа

(подталкивают попа, стоящего под рубкой, возглавляемой негусом)

Читай же,
читай, стоят не дыша пока!

(по бумаге)

Божьей милостью
мы,
царь изжаренных нечистыми кур
и великий князь на оных же яйца,
не сдирая ни с кого семь шкур, -
шесть сдираем, седьмая оставляется, -
объявляем нашим верноподданным:
волоките всё -
рыбу, хлеб, овощь, свинят
и чего найдется съестного прочего.
Правительствующий сенат
не замедлит
разобраться в грудах добра,
отобрать и нас попотчевать.

Импровизированный сенат из паши и раджи.

Слушаемся, ваше величество!

(распоряжается) (Австралийцу.)

Вы - в каюты!

(Австралийке.)

Вы - в кладовые!

Чтоб нечистый ничего дорогой не выел.

(Купцу, отматывая для него булочника.)

Вы вот с ним спускайтесь в трюм.
Я с раджою на палубе все просмотрю.

Прита́щите сюда и возвращайтесь снова.

Радостный гул чистых

Навалим целую гору съестного!

(потирая руки)

А после братски поделимся добычею
по христианскому обычаю.

Явление второе

Конвоируемые офицерами, нечистые понуро спускаются в трюм, за ними - чистые, кроме сената, обшаривающего палубу. Первым возвращается австралиец. На огромном блюде моржонок. Складывает перед негусом - и обратно в трюм.

Явление третье

Китаец с австралийкой

(конвоируя булочника)

Этот бьет челом куличом.

Явление четвертое

(с плотником)

Сельдь у него.
Объедена наполовину.

Явление пятое

(с шофером)

Вот этот в хранении колбасы уличен.

Явление шестое

(с швеей и прачкой)

Сахар.
Чуть не изо рта у них вынул.

Явления седьмое, восьмое и девятое

Француз возвращается, как и все. Перс деловито приносит бутыль - и обратно. Сенат притащил связку баранок и юркнул в трюм. Минуту на сцене один негус, сосредоточенно уплетающий принесенное. Затем, усталые, вылезают чистые и, завалив люк, направляются к трону, хвастаясь.

Я ростбиф нашел -
и целый кус!

Занятно знать,
каков он на вкус.

Австралиец

Моржонок попался -
румян, сочен.

Проголодались?

Взбираются к негусу. Перед негусом пустое блюдо. В один грозный голос.

Что здесь?
Гуляла мамаева рать?!

(в исступлении)

Один ведь,
один -
и чтоб столько сожрать!

Взял бы да и грохнул по сытой роже.

Молчать!
Я помазанник божий.

Помазанник!
Помазанник!
Лег бы, как мы…

Итальянец

На голодный желудок.

Тьфу!
Не об этаком думал дне я.

Ляжем.
Утро вечера мудренее.

Укладываются. Ночь. По небу быстро проходит луна. Луна склоняется. Рассвет. В синем утре приподымается фигура итальянца, с другой стороны приподымается немец.

Итальянец

Вы спите?

Немец отрицательно качает головой.

Итальянец

Проснулись в эту по́рищу?

Уснешь тут!
В животе такой разговорище.
Ну, поговори, поговори еще!

(вмешиваясь)

Всё котлеты снятся.

А что ж еще могло сниться!

Ишь, проклятый! Так и лоснится.

Австралиец

Холодно.
Да и ночь мокра-то.

(после короткой паузы)

Господа,
знаете, что?..
Я чувствую, что я становлюсь демократом.

Вот новость!
Я всегда народ любил без памяти.

А кто предлагал его величеству к стопам идти?

Итальянец

Бросьте ваши ядовитые стрелы.
Самодержавие как форма правления
несомненно устарело.

Устареет, если ни росинки не попало в рот.

Серьезно! Серьезно!
Назревает переворот.
Довольно распрь,
покончим с бранью!

Ура!
Ура Учредительному собранию!

(Отваливают люк.)

Ура! У-р-а!

(Друг другу.)

Наяривайте!
Жмите!

Явление десятое

Из люка лезут разбуженные нечистые.

Сапожник

Что это? Перепились?

Граждане, пожалте на митинг!

(Булочнику.)

Гражданин, вы за республику?

Нечистые

Митинг? Республику? Какую такую?

Стойте!
Сейчас интеллигенция растолкует.

(Студенту.)

Эй, вы, интеллигенция!

«Интеллигенция» и француз влазят на рубку.

Объявляю собрание открытым.

(Студенту.)

Ваше слово.

Граждане!
У этого царищи невозможный рот!

Правильно!
Правильно, гражданин оратор!

Всё, проклятый, как есть сожрет!

Правильно!

И никто никогда не доползет до Арарата.

Правильно!
Правильно!

Довольно!
Рвите цепи ржавые!

Общий гул

Долой,
долой самодержавие!

Попили кровушки,
нагадили народу…

алон занфан

Общими усилиями раскачивают негуса и швыряют за борт. Затем чистые берут под руки нечистых и расходятся, напевая.

Итальянец

(рудокопу)

Товарищи!
Вы даже не поверите.
Я так безумно рад:
нет теперь этих вековых преград.

(кузнецу)

Поздравляю вас!
Рухнули вековые устои.

(неопределенно)

Остальное устроится,
остальное - пустое.

Теперь мы - за вас, вы - за нас.

(довольный)

Так, так! Води за но́с.

(на рубке)

Ну, граждане, довольно,
погуляли всласть.
Давайте организуем демократическую власть.
Граждане,
чтобы все это было скоро и быстро,
мы вот, - упокой, господи, душу негуса, - мы вот тринадцать
будем министры и помощники министров,
а вы - граждане демократической республики, -
вы будете ловить моржей, шить сапоги, печь бублики.
Возражений нет?
Принимаются доводы?

Ладно!
Было бы недалеко до воды!

Да здравствует! Да здравствует демократическая республика!

А теперь я

(нечистым)

вам предлагаю работать.

А мы - за перья.
Работайте,
несите сюда,
а мы это всё поделим поровну, -
последняя рубашка пополам будет порвана.

Явления одиннадцатое и двенадцатое

Чистые устанавливают стол, располагаются с бумагами, и когда нечистые приносят съестное, записывают во входящие и по уходе с аппетитом съедают. Булочник, пришедший во второй раз, пытается заглянуть под бумаги.

Чего глазеешь?
Отойди от бумаг!
Это, брат, дело не твоего ума.

Явление тринадцатое

Кузнец и рыболов

Давайте делиться обещанным.

(возмущенно)

Братие!
Рановато еще о пище нам.

(отводя их от стола)

Там акулу поймали.
Присмотритесь к акуле -
не несет яиц, не приспособлена к молоку ли.

(угрожая)

Все равно, раджа, паша ли вы,
как говорится у турок:
«Эй, паша, не пошаливай!»

Явление четырнадцатое

Уходит и через минуту возвращается вкупе с прочими нечистыми; подходят к столу.

Учат!
Сколько ни дои акул -
не быть из акулы молоку.

Сапожник

(пишущим)

Пора обедать!
Скорей кончай-ка!

Итальянец

Обратите внимание,
как это красиво:
волны и чайка.

Поговорим-ка лучше о щах и о чае.

К делу!
К делу!
Нам не до чаек.

Напирая, опрокидывают стол. На палубу грохаются пустые тарелки.

Швея и прачка

(грустно)

Всё совет министерский вылакал.

(вскакивая на опрокинутый стул)

Товарищи!
Это нож в спину!

Товарищи!
Что ж это?
Раньше жрал один рот, а теперь обжирают ротой?
Республика-то оказалась тот же царь, да только сторотый.

(ковыряя в зубах)

Чего кипятитесь?
Обещали и делим поровну:
одному - бублик, другому - дырка от бублика.
Это и есть демократическая республика.

Надо же ж кому-нибудь и семечки - не всем арбуз.

Нечистые

Мы вам покажем классовую борьбу!

Стойте, граждане!
Наша политика…

Нечистые

А ну,
с четырех концов подпалите-ка!
Покажем им, какая такая политика!
Держись,
запахнет гарью.
Подпалим революцией,
что твою Болгарию.

Вооружаются сложенным чистыми во время обеда оружием, загоняют чистых на корму. Мелькают пятки сбрасываемых чистых. Только купец забился в угольный ящик.

Мадам-истерика

(все время путающаяся под ногами, заломила руки)

И опять и опять разрушается кров,
и опять и опять смятенье и гул…
Довольно!
Довольно!
Не лейте кровь!
Послушайте, я не могу!

Ишь, проклятая!
Распустила слюнки!
Революция вам, мадам, не юнкер.

(Вежливо берет ее. Дама вцепляется в руку.)

Ишь, злюка!

Вали ее, ребята, в дырку люка!

Трубочист

Не задохлась бы тама -
все-таки дама.

Что мямлить?
Вернутся - нас же распнут на кресте.

Нечистые

Правильно!
Правильно!
Или мы - или те!

Товарищи!
Сапогами отшвыривайте кликуш.
Эй, народ, чего не ликуешь?
Ликуй!

Булочник

Ликуй!
А велико ли хлеба запасено?

Ликуй! Когда мысли только о хлебе.

Фонарщик

Ликуй! Если всюду одни только хляби.

Трубочист

Ликуй! Когда ни крошки не осталось на корме.

Несколько - сразу.

«Ликуй» кричишь!
Ты нас накорми.
Мы голодны.
Мы устали.
Не пройдешь шагов и ста.

Голодны? Устали?
Разве бывает усталь у стали?

Мы не сталь.

Так будемте сталь.
Не останавливаться на половине ж.
Съеденное в утопших,
назад не вынешь.
Теперь об одном осталось ратовать,
чтоб сила не иссякла до места Араратова.
Пусть нас бури бьют,
пусть изжарит жара,
голод пусть -
посмотрим в глаза его,
будем пену одну морскую жрать.
Мы зато здесь всего хозяева!

Правильно!
Идем себя закалять!

Спускается та же ночь. Кузнец раздувает горн. Быстро бежит луна.

Идите же!
Работы не было наваленней.
Никогда сильнее не требовалось починок.
Собственные груди ставьте на наковальни.
Эй! Кто для почина?

Мне надо новые поставить подковы.

Руку подправьте - не очень узловата.

Мне надо на грудь чего-нибудь такого.

Фонарщик

Ноги подделайте, а то - вата.

Подходят один за другим, работает кузнец. Стальные и выправленные идут от горна, рассаживаются по палубе. Утро. Холодно и голод.

Без еды - все равно что машина без дров.

Даже я сдаю, уж на что здоров.

Слабеет от голода за мускулом мускул.

(прислушиваясь)

Слушайте,
что это?
Слышите музыку?

От нее отсаживаются, смотрят испуганно. Некоторые пятятся в трюм. Но не разумнее и голос плотника.

Антихрист речь повел нам
об Арарате и рае.

(Испуганно вскакивает, пальцем за борт.)

Кто там
идет по во́лнам,
в кости свои играет?

Трубочист

Брось ты!
Море го́ло.
Да и кому являться?

Сапожник

Вон он!
Идет!
Это голод
нами идет разговляться!

Что ж, иди!
Нет здесь таких, кто упал бы.
Товарищи, враг у борта́!
Живо!
Все на палубы!
Голод
сам идет на абордаж.

Явление пятнадцатое

Выбегают, шатаясь, вооруженные чем попало. Рассвело. Пауза.

Что ж, иди!
Никого…
И вот
снова будем смотреть бесплодное лоно вод.

Так вот молишь о тени в печах пустыни,
умирая ж -
видишь, будто пустыня стынет.
Мираж!

(приходит в страшное волнение, поправляет очки, всматривается. Кузнецу)

Там вот,
на западе -
не заметишь ли точечки?

Что глядеть?
Все равно что на хвост надеть или в ступе истолочь очки.

(отбегает, шарит, лезет с трубой на рею - и через минуту его рвущийся от радости голос)

Арарат! Арарат! Арарат!

Со всех концов.

О, как я рада!
О, как я рад!

Вырывают у шофера трубу. Сгрудились.

Где он? Где?

Да вот виднеется
направо от…

Что это?
Приподнялось.
Выпрямилось.
Идет.

То есть как - идет?
Арарат - гора и ходить не может.
Глаза потри.

Сам три.
Смотри!

Да, идет.
Человек какой-то.
Да, человек.
Старый с посохом.
Молодой без посоха.
Эк,
идет по воде, что по-суху!

Колокола, гудите!
Вздыбливайте звон!
Бросайте работу!
Останавливайте заводы!
Это он!

Он шел, рассекая генисаретские воды!

У бога есть яблоки,
апельсины,
вишни,
может вёсны стлать семь раз на дню,
а к нам только задом оборачивался всевышний,
теперь Христом залавливает в западню.

Не надо его!
Не пустим проходимца!
Не для молитв у голодных рты.
Ни с места!
А то рука подымется.
Эй,
кто ты?

Явление шестнадцатое

Самый обыкновенный человек входит на замершую палубу.

Кто я?
Я - дровосек
дремучего леса
мыслей,
извитых лианами книжников,
душ человечьих искусный слесарь,
каменотес сердец булыжников.
Я в воде не тону,
не горю в огне -
бунта вечного дух непреклонный.
В ваши мускулы
я
себя одеть
пришел.
Готовьте тела́-колонны.
Сгрудьте верстаки, станки и горны.
Взлезу на станки и на горны я.

Сбивают груду.

Эта ставка
последняя у мира в игорне.
Слушайте!

Новая проповедь нагорная

Еще грома́ себя не изгрохали,
горы бурь еще не отухали.
О, горе тем, кто вцепились - рохли! -
земным ковчегам в плывущую рухлядь!
Араратов ждете?
Араратов нету.
Никаких.
Приснились во сне.
А если

гора не идет к Магомету

то и черт с ней!
Не о рае Христовом ору я вам.
где постнички лижут чаи без сахару.
Я о настоящих земных небесах ору.
Судите сами: Христово небо ль,
евангелистов голодное небо ли?
В раю моем залы ломит мебель,
услуг электрических покой фешенебелен.
Там сладкий труд не мозолит руки,
работа розой цветет по ладони.
Там солнце такие строит трюки,
что каждый шаг в цветомории тонет.
Здесь век корпит огородника опыт -
стеклянный настил, навозная насыпь,
а у меня
на корнях укропа
шесть раз в году росли ананасы б.

Мы все пойдем!
Чего нам терять!
Но пустят ли нашу грешную рать?

Мой рай для всех,
кроме нищих духом,
от постов великих вспухших с луну.
Легче верблюду пролезть сквозь иголье ухо,
чем ко мне такому слону.
Ко мне -
кто всадил спокойно нож
и пошел от вражьего тела с песнею!
Иди, непростивший!
Ты первый вхож
в царствие мое небесное.
Иди, любовьями всевозможными разметавшийся прелюбодей,
у которого по жилам бунта бес снует, -
тебе, неустанный в твоей люботе
царствие мое небесное.
Идите все, кто не вьючный мул.
Всякий, кому нестерпимо и тесно,
знай:
ему -
царствие мое небесное.

Не смеется ли этот над нищими?
Где они?
Дразнишь какими странищами?

Длинна дорога.
Надо сквозь тучи нам.

Каждую тучу сразим поштучно!

А если ад взгромоздится за адом?

Пойдем и туда!
Не попятимся задом.
Веди нас!
Где она?

Где?
На пророков перестаньте пялить око,
взорвите все, что чтили и чтут.
И она, обетованная, окажется под боком -
вот тут!
Конец.
Слово за вами. Я нем.

Исчезает. На палубе недоумение.

Сапожник

По-моему, он во мне.

Думаю, заблагорассудилось и в меня ему…

Несколько

Кто он?
Кто этот дух невменяемый?
Кто он -
без имени?
Кто он -
без отчества?
Зачем он?
Какие кинул пророчества?
Кругом потопа смертельная ванная.
Пускай!
Найдется обетованная!

Зловещ пучин разверзшийся рот.

(Рукой на реи.)

Дорога одна - сквозь тучи вперед!

Бросаются к мачте. Хором.

Сквозь небо - вперед!

Вскарабкиваются, и уже на реях развертывается боевая песнь.

Мы сами теперь громоногая проповедь.
Идемте силы в сражении пробовать!

Идем,
идем последнее пробовать!

Сапожник

Там всем победителям отдых за боем.
Пусть ноги устали, их в небо обуем!

Обуем!
Кровавые в небо обуем!

Распахнута твердь
небесам за ограду!
По солнечным трапам,
по лестницам радуг!

По солнечным сходням,
качелями радуг!

Довольно пророков!

Мы все Назареи!

Скользите на мачты,
хватайтесь за реи!

На мачты!
На мачты!
За реи!
За реи!

Явление семнадцатое

«За реи!» - замирает в облаках. Когда скрывается последний, из угольного ящика, осматриваясь, пролазит купец, задирает голову, качает головой на мачту и, посмеиваясь, говорит.

Надо же ж быть ослом!

(Обводит рукой ковчег.)

Добра на четыреста тысяч
минимум.
Даже если на слом.

Но недолговечна купцова радость, - задранная голова перетянула, купец кувыркается за борт.

Действие третье

Картина первая

Ад. В три яруса протянуты дымно-желтые тучи. На верхнем ярусе надпись: «Чистилище», на среднем: «Ад», на нижнем, свесив ноги, восседают два черта.

Два слова по поводу пищи:
трудно нам без попов в аду,
а из России, как на грех, гонят попищей.

(вглядываясь вниз)

Что это маячит там?

Зачем мачта? Какая мачта?

Пароход какой-то.
Да, корабль!
Кают огни.
Жизнь недорога!
Смотри, по тучам тела карабкают,
сами лезут черту на рога.

Старик-то наш
обрадуется донельзя.

(Огрызается на первого.)

Тише ты, черт,
нельзя, чтоб без гула!
Беги, предупреди штаб
Вельзевула.

Явление первое

Первый бежит. Над средним ярусом показывается Вельзевул. Ладонь ко лбу. Над ярусом приподымаются черти.

Вельзевул

(убедившись, орет)

Эй, вы,
черти!
Волоките котёлище!
Да дров побольше -
суше,
толще!
Прячься за тучи, батальон сторогий!
Чтоб никто из тех не ушел с дороги!

Явление второе и третье

Черти притаились. Снизу доносится: «На мачты, на мачты! За реи, за реи!» Вваливается толпа нечистых, и моментально же вываливаются черти с вилами наперевес.

У-у-у-у-у-у-у!
А-а-а-а-а-а-а!
У-у-у-у-у-у-у!
А-а-а-а-а-а-а!

(указывая на крайних, швее со смехом)

Как тебе нравятся эти трое?
Ишь, стараются! Землю роют.

Гвалт начал надоедать. Цыкнули нечистые. Т-с-с-с-с-с! Смолкли растерявшиеся черти.

Нечистые

(нерешительно)

(на чистилище)

Товарищи!
Не останавливаться!
Прямо туда!

Вельзевул

Да-да!
Черти, вперед!
Не пускать в чистилище!

Послушайте -
это что за стиль еще?

Бросьте вы это!

Вельзевул

(обиженно)

То есть как бросить?!

Да так.
Стыдно!
Все-таки старый черт,
у самого проседь.
Нашли, ей-богу, чем стращать!
На заводе
чугуноплавильном
не бывали, чать?

Вельзевул

Не был я на вашей плавильне.

То-то!
А то б повылинял
шерсткой.
Живешь себе тут
щеголем,
гладкий такой да жесткий.

Вельзевул

Хорош гладкий,
хорош жесткий!
Довольно разговаривать! Пожалте на костры!

Булочник

Остри!
Нашел чем пугать!
Смешно, ей-богу!
Да у нас
в Питере
вам бы еще заплатили
за такую головню,
Холод.
А у вас благодать.

Сплошное ню

Вельзевул

Довольно шутить!
Трепещите за души!
Всех вас серой сейчас же задушим!

(сердясь)

Хвастают тоже!
Что у вас? -
Слегка попахивает серою.
У нас как пустят удушливым газом -
вся степь от шинелей становится серою,
дивизия разом валится наземь.

Вельзевул

Побойтесь, говорю вам, раскаленных жаровен!
На вилах будете,
час неровен.

(выходя из себя)

Да что ты кичишься какими-то вилами!
Твой глупый ад - все равно что мед нам.
Бывало,
в атаке
три четверти выломит
в одно дуновенье огнем пулеметным.

Черти развесили уши.

Вельзевул

(старается поддержать дисциплину)

Чего стоите?
Разинули рот!
Может, он все это врет!

Я вру?!
Сидите тут,
пещеры пещерите!
Черти!
Слушайте!
Я вам расскажу…

…про нашу земную жуть.
Что ваш Вельзевул!
У нас паук такой
клещами тыщами
всю землю сжал в обескровленный пук,
рельс паутиною выщемил.
У вас хоть праведников нет и детей, -
рука, небось, не подымается мучить, -
а у нас и те!
Нет, черти,
у вас здесь лучше.
Как какой-нибудь некультурный турок,
грешника с размаха саданёте на́ кол,
а у нас машины,
а у нас культура…

(из толпы чертей)

Человечину жрете?
Невкусное сырье!

вас свел, каб не было поздно.

У нас в шоколад перегоняют ее.

(из толпы чертей)

Но?
Серьезно?

А негров видели дубленые кожи, -
на переплеты, чтоб мог идти?
В ухо гвоздь?
Пожалуйста, отчего же!
А шерсть свиную хотите под ногти?
Посмотрели солдата в окопе вы бы:
сравнить если с ним -
ваш мученик сноб…

Довольно!
Шерсть подымается дыбом!
Довольно! довольно!
Такой озноб!

Думаете, страшно?
Развели костерики,
развесили чанки́.
Какие вы черти?
Да вы щенки!
Ремни вас на фабриках
растягивали по суставам?

Вельзевул

(смущенно)

Ну, вот!
В чужой монастырь со своим уставом,

Что,
только на робких пасти щерите?

Ну что вы, ей-богу, пристали?
Черти, как черти!

Вельзевул идет к батраку заминать разговор.

Вельзевул

Я б вас пригласил хлеб-соль откушать
в гости,
да какое теперь угощение -
кожа да кости.
Сами знаете, какие теперь люди?
Изжаришь, так его и незаметно на блюде.
Нет этих мешочников в ризе.
Сами понимаете - продовольственный кризис.
Притащили на днях рабочего
из выгребных ям,
так не поверите - нечем потчевать.

(брезгливо)

Пошел к чертям!

(К давно уже нетерпеливо ждущим рабочим.)

Айда, товарищи!

Нечистые двинулись; к последнему прицепился черт помоложе.

Счастливого пути!
Устраивайтесь как-нибудь по-новому,
без лишней святости,
а то какая там, например, троица?
И мы к вам придем, когда все устроится.
Сидишь тут,
не евши
дней по пяти,
а у чертей,
известно,
чертовский аппетит.

Нечистые двинулись ввысь. Ломаемые, падают тучи. Тьма. Из тьмы и обломков опустевшей сцены вырисовывается следующая картина, а пока по аду гремит песня нечистых.

Телами адовы двери пробейте!
Чистилище в клочья!
Вперед!
Не робейте!

Чистилище вдребезги!
Так!
Не робейте!

Вперед!
От отдыха тело отучим!
По ярусам выше!
Шагайте по тучам!

Шагайте по ярусам!
Выше!
По тучам!

Конец первой картины

Картина вторая

Рай. Облако на облаке. Белесо. По самой середине, чинно рассевшись по облачью, райские жители. Мафусаил ораторствует.

Мафусаил

Святейшие!
Идите в светлейшее мощи оправить,
почище начистьте дни-ка.
Глаголет Гавриил -
грядет
больше чем дюжина праведников.
Святейшие!
Примите их в свою среду.
Что мышью, голод играет ими,
им гадит ад,
но они бредут…

(степенно)

Сразу видно - достойнейшие люди.
Примем.
Обязательно примем.

Мафусаил

Надо стол накрыть,
выйти вместе.
Торжественнейшую встречу устроить надо нам.

Вы здесь старейший и будьте церемониймейстер.

Мафусаил

Да я не умею…

Ладно, ладно!

Мафусаил

(кланяется, идет распоряжаться столом. Выстраивает святых)

Вот сюда Златоуст.
Готовь приветственный тост:
- Мы, мол, все приветствуем, а такожде и Христос…
Сам знаешь, тебе и книги в руки.
Вот сюда Толстой, -
у тебя вид хороший, декоративный,
стал и стой.
Сюда - Жан Жак.
Так и развертывайтесь анфиладою,
а я пойду стол присмотреть.
Доишь облака, сын мой?

Мафусаил

Надоишь - и на стол.
Нарежьте даже
облачко одно,
каждому по ломтику.
Для отцов святейших главное не еда же,
а речи душеспасительные, которые за столом текут.

Ну что,
не видно пока?
Чтой-то край у облака подозрительно дут.
Идут! Идут! Идут! Идут!
Неужели это они?
В рай, а будто трубочисты грязные.
Вымоем.
М-да, святые-то, оказывается, разные.

Явление первое

Снизу доносится

Орите в ружья!
В пушки басите!
Мы сами себе и Христос и спаситель!
Мы сами Христос!
Мы сами спаситель!

Вваливаются, пробивая облако пола, нечистые.

Ух, и бородастые!
Штук под триста!

Мафусаил

Пожалте, пожалте -
тихая пристань!

Понапустили народу шалого!

Драсьте, драсьте!
Добро пожаловать!

Мафусаил

А ну-ка, Златоуст, займись-ка тостом!

Нечистые

Какие там тосты!
Мы устали,
как собаки, голодны!

Мафусаил

Терпение, братие!
Сейчас,
сейчас накормим досыта.

Мафусаил ведет нечистых к месту, где на облачном столе облачное молоко и облачный хлеб.

Нашагался.
Нельзя ли какой-нибудь стул?

Мафусаил

Нет-с,
в раю нет.

Чудотворца б пожалели -
стоит вон сутул.

Не ругайся.
Главное - подкрепление сил.

Набрасываются на ковши и краюхи, сначала удивляются, потом, негодуя, откидывают бутафорию.

Мафусаил

Вкусил, вкусил!
А нет чего посущественней?

Мафусаил

Не купать же бестелых существ в вине?

Нечистые

Ждем вас, проклятых,
смиренно умираем мы.
Кабы люди знали, что это впереди!
У нас у самих
такими раями
хоть пруд пруди.

Мафусаил

(указывая на святого, которому орал кузнец)

Не орите, неудобно.
Ангельский чин.

Поговорили бы лучше с чином:
не сварит ли чин ваш щи нам.

Не так мы себе это представляли.

Нора!
Сущая нора!

И не похоже на рай.

Сапожник

Так, голубчики,
дорвались до рая!

Ну, доложу вам, дыра, я!

Что ж, вы так вот и сидите?

Один из ангелов

Зачем?
Случается и на землю
к праведному брату или сестре пойти,
и возвращаемся, елей свой излив там.

Так вот перышки по тучам и трепите?!
Чудаки!
Обзавелись бы лифтом.

Второй ангел

А мы метки на облаках вышиваем, -

Христовы инициалы.

Вы б еще подсолнухи грызли.
Провинциалы!

Побывали б у меня на земле они,
отучил бы лодырей от лени!
Поют вот:
«Долой тиранов, прочь оковы».
И до вас доберутся,
не смотрите, что высоко́ вы.

Совсем, как в Питере:
население скучено,
еда скушана.

Нечистые

Скучно у вас.
Ох, и скушно!

Мафусаил

Что поделаешь, такой уж строй у нас.
Оно, конечно,
многое не благоустроено-с.

Как отсюда вылезти?

Мафусаил

Спросите у Гавриила.

А Гавриил который?
Все - как один!

Мафусаил

(гордо разглаживая бороду)

Ну, не скажите,
есть и отличие, -
вот, например, бороды длина-с.

Нечистые

Чего разговаривать?
Крушите!
Это учреждение не для нас.

К обетованной!
Ищите за раем.
Шагайте!
Рай шажищами взроем.

Найдем!
Хоть всю вселенную взроем!

Ломают рай, вздымаясь ввысь.

Но когда сквозь обломки рая долезли до верха, перебивает кузнеца швея:

Да что кормить голодных зарей!

Ломаем, ломаем и ломаем мы
тучи.
Не время ли мимо им?
Скоро ли, скоро ли маями
тело усталое вымоем?

Куда?
Не очутимся в новом аду ли?
Надули нас!
Нас надули!
А дальше что?
Чем дальше, тем жутче.

(Подумав.)

Вперед трубочиста! Иди, лазутчик!

Из тьмы обломков рая вырастает новая, и последняя, картина.

Конец второй картины

Картина третья

Обетованная страна. Огромнейшие, во всю сцену, ворота. Ворота размалеваны в какие-то углы, из которых слабо намечаются улицы и площади земных местностей. А наверху, над забором, качаются саженные цветы и горящим семицветием просвечивает радуга. У ворот лазутчик, возбужденно выкликающий карабкающихся.

Трубочист

Сюда, товарищи!
Сюда!
Высаживайте десант!

Явление первое

Подымаются нечистые и страшным удивлением окидывают ворота.

Трубочист

Чудес-с-с-а!!

Да ведь это Иваново-Вознесенск!
Хорошие чудеса.

Как это проходимцам верить, вас спрошу я!

Да не Вознесенск это,
верьте чести.
Это Марсель.

Сапожник

А по-моему, Шуя.

Не Шуя вовсе.
Это Манчестер.

Манчестер, Шуя -
не в этом дело:
главное -
опять очутились на земле,
опять у того же угла.

Кругла земля, проклятая,
ох, и кругла!

Земля, да не та!
По-моему,
для земли не мало ли пахнет помоями?

Что это в воздухе -
сласть какая-то разабрикосена?

Сапожник

Абрикосы!
В Шуе?
Да и время как будто к осени.

Подымают головы. Радуга бьет в глаза.

А ну, фонарщик,
ты с лестницей, -
лезь да глазом окинь.

Фонарщик

(лезет и останавливается, обмерев. Только и мямлит)

Дураки мы!
Ну, и дураки!

Нечистые

Да рассказывай!
Смотрит, что гусь на молнию!
Рассказывай! Сыч!

Фонарщик

Н-е м-о-г-у…
Т-а-к-а-я
к-о-с-н-о-я-з-ы-ч-ь…
Дайте мне, дайте стоверстый язычище,
луча чтоб солнечного ярче и чище,
чтоб не тряпкой висел,
чтоб раструбливался лирой,
чтобы этот язык раскачивали ювелиры,
чтоб слова
соловьи разносили изо рта…
Да что!
И тогда не расскажешь ни черта!
Бутыли горящие ходят, булькая…

Фонарщик

Да, булькая!
Дерево цветет,
да не цветком, а булкою.

Фонарщик

Да, булкою!

А хозяйка расфуфыренная
и хозяин мопсовидный
ходят по городу, тротуары уродуя?

Фонарщик

Нет,
отсюда никого не видно.
Ничего не заметил этого рода я.
Сахарная женщина…
Две еще!

Да говори хоть подробней немножко!

Фонарщик

Да ходят всякие
яства,
вещи.
У каждой ручка,
у каждой ножка.
Фабрики во флагах
за верстою верста.
Куда ни ткнется взор стоног -
в цветах
без работы стоят
верстак,
станок.

Нечистые

(беспокойно)

Стоят?
Без работы?
А мы здесь исхищряемся в словесном спорте.
Может, дождь пойдет,
машины испортит.
Ломитесь!
Кричите!
Эй!
Кто тут?

Фонарщик

(скатываясь)

Фонарщик

Вещи идут!

Явление второе

Ворота распахиваются, и открывается город. Но какой город! Громоздятся в небо распахнутые махины прозрачных фабрик и квартир. Обвитые радугами, стоят поезда, трамваи и автомобили, а посредине сад звезд и лун, увенчанный сияющей кроной солнца. Из витрин вылазят лучшие вещи и, предводительствуемые хлебом и солью, идут к воротам.

По онемелым рядам прижавшихся нечистых.

А-а-а-х-х-х!

Ха-ха-ха-ха-ха!

Оживший батрак

Кто вы?
Чьи вы?

Да как вашего хозяина имя?

Никаких хозяев!
Ничьи мы.

А для кого хлеб?
Соль?
Сахарная голова?
Встречаете кого?

Вас!
Все вам!

Нас?
Нам?

Спим, должно быть.
Выдумки сна.

Раз
вот так
сидела галеркою.
На сцене бал.

Травиата

Ужин.
Вышла -
и такой это показалась горькою
жизнь:
грязь,
лужи.

Никуда это теперь от вас не денется -
это земля.

Будет морочить!
Какая это земля!
Земля - грязь,
земля - ночи.
На земле наработаешь - разинешь рот,
а жирный такой придет и отберет.

Зовет,
а сам,
небось,
кусаться будет.
Пятьсот рублей, что пятьсот зубов, должно быть,
на каждом пуде.

Тоже!..
Подходит!..
Походка мышиная.
Мало коверкало нас машиною!
Вам бы лишь зубы на рабочих растить!

Прости, рабочий!
Рабочий, прости!
Рубля рабы,
рабы рабовладельца
были.
Заставил цепными делаться!
Берегла прилавки, сторублева и зла,
в окна скалила зубья зарев.
Купцовы щупальцы лезли из лавок.
Билось злобой сердце базаров!
Революция,
прачка святая,
с мылом
всю грязь лица земного смыла.
Для вас,
пока блуждали в высях,
обмытый мир
расцвел и высох!
Свое берите!
Берите!
Идите!
Рабочий, иди!
Иди, победитель!

Нога не бритва,
авось не ступим.
Давайте, братцы,
попробуем, ступим!

Нечистые ступают.

(трогает землю)

Землица!
Она!
Родимая землица!

Запеть бы теперь!
Закричать!
Замолиться!

Булочник

(плотнику)

Сахар-то -
я его лизнул.

Булочник

Сладок, просто сладок.

Теперь с весельем не будет слада!

Товарищи вещи,
знаете, что?
Довольно судьбу пытать.
Давайте, мы будем вас делать,
а вы нас питать.
А хозяин навяжется - не выпустим живьем!
Заживем?

Заживем!
Заживем!

Нечистые жадно посматривают на вещи.

Я бы взял пилу. Застоялся. Молод.

А я - иглу б.

Рука не терпит - давайте молот!

Бери! Голу́бь!

Нечистые, вещи и машины кольцом окружают солнечный сад.

(обиженно)

Иди!
Довольно ускользала ижица!
Становись, книжица!

Книга становится в почтительно разомкнутый круг.

Чего волами подъяремными мычали?
Ждали,
ждали,
ждали года
и никогда не замечали
под боком такую благодать.
И чего это люди лазят в музеи?
Живое сокровище на сокровище вокруг.
Что это - небо или кусок бумазеи?
Если это дело наших рук,
то какая дверь
перед нами не отворится?
Мы - зодчие земель,
планет декораторы,
мы - чудотворцы.
Лучи перевяжем пучками мётел,
чтоб тучи небес электричеством вымести.
Мы реки миров расплещем в мёде,
земные улицы звездами вымостим.
Копай!
Долби!
Пили!
Буравь!
Все ура!
Всему ура!
Солнцепоклонники у мира в храме,
покажем, как петь умеем мы.
Становитесь хора́ми -
солнцу псалмы!

(торжественно)

Сон вековой разнесён -
целое море утр.
Хутор мира, цвети!
Ты наш!
А над нами солнце, солнце и солнце.
Радуйтесь все, кто силён,
цех созидателей мира, рабочих.
Бочек вина пьянее
жизнь.
Грей! Играй! Гори!
Солнце - наше солнце!
Довольно!
Мир исколесён.
Цепь железа сменили цепью любящих рук.
Игру новую играйте!
В круг!
Солнцем играйте. Солнце катайте. Играйте в солнце!

Пауза, а за ней -

Идем!
Идем по градам и весям,
флагами наши души развесим.
Вылазьте из грязи
все, кому
надоели койки ночлежных нар.
Городов граниты,
зелени сел -
наше все.
Мир - коммунар.

Трудом любовным
приникнем к земле
все,
дорога́ кому она.
Хлебьтесь, поля!
Дымьтесь, фабрики!
Славься!
Сияй,
солнечная наша
Коммуна!

В произведении Маяковский описывает революцию. Как только началась Великая Октябрьская революция, автор не мог принять окончательного решения участвовать ли ему в ней, или все-таки обойти это весьма грандиозный и масштабный период в нашей истории. Все-таки писатель выбрал решение помочь большевикам осуществить революцию. Во время самого процесса он находился в Смольном. Для того, чтобы хоть как-то принести какую-либо пользу людям затеявшим революцию и вообще всему движению, Маяковский принялся писать различные стихотворения в сатирическом виде, а так же различные частушки и другие элементы агитации в пользу красных.

Произведение "Мистерия - Буфф" было написано в жанре комедия. Такой жанр был рассчитан в основном на обычных рабочих и пролетариев, во времена капиталистического гнета. Данная комедия совмещает в себе эпические и сатирические качества. В произведение выражен дух искусства молодого поколения. Рассказ вмещает в себя различные мотивы и элементы, заимствованные из библии, например, рай и ад, ковчег и потоп. Так же в комедии упоминается божественный Мафусаил и бес Вельзевул. Помимо всего выше перечисленного, в данной комедии присутствует драма на тему религии.

Социальные конфликты в комедии представляются в форме 7 нечистых пар. К этим парам относятся: кузнец, шахтер, машинист, служитель, плотник, военный, стиральщица и водитель. В конце сражения с пар нечистых, возможно уничтожить ад, убрать Бога, убрать разрушения, чинить паровозы и много остальных вещей. Все явления в произведение описаны с остроумием и долей иронии. Утопические прогнозы Маяковского обеспечивают актуальность данного произведения далеко вперед. В исторический период революции в нашей стране данный жанр пользовался весьма большой популярностью.

Картинка или рисунок Мистерия-Буфф

Другие пересказы и отзывы для читательского дневника

• Краткое содержание пьесы Тит Андроник Шекспира

  Полководец из Рима Тит Андроник одержал победу и возвращается на родину, война проходила с готами. Теперь по правилам в Риме должны казнить принца готов, сына королевы Таморы. Так народ мстит за пролитую кровь их сограждан.

• Краткое содержание книги Гарри Поттер и узник Азкабана Роулинг

  Гарри Поттер вновь живет в семье Дурслей. Ученикам Хогвартса разрешается навещать деревню колдунов Хогсмид, но без согласия опекунов, Гарри не может этого делать. Дядя подпишет разрешение, но для этого парень не должен провиниться

• Краткое содержание У страха глаза велики (сказка)

  События получают развитие в сказке. В центре событий бабушка, внучка, курочка и мышка. Они намерены отправится за водой, но по дороге каждый из них встречает зайца

• Краткое содержание Шумит луговая овсяница Носова

  Летом, когда вовсю шел сенокос, на берегах Десны разрастался временный стан косарей. Каждая семья строили небольшие балаганы, и был общий казан на всех. Был здесь и шалашик Анфиски

• Краткое содержание Бронте Грозовой перевал

  Пожилой господин Эрншоу, папа двух детей, вернувшись из странствий на родину, в Лондон, встречает на проулке цыганского ребенка. Недолго думая, забирает к себе домой и называет его Гитклиф

ГЕРОИЧЕСКОЕ, ЭПИЧЕСКОЕ И САТИРИЧЕСКОЕ ИЗОБРАЖЕНИЕ НАШЕЙ ЭПОХИ

Второй вариант

«Мистерия-буфф» – дорога. Дорога революции. Никто не предскажет с точностью, какие еще горы придется взрывать нам, идущим этой дорогой. Сегодня сверлит ухо слово «Ллойд-Джордж», а завтра имя его забудут и сами англичане. Сегодня к коммуне рвется воля миллионов, а через полсотни лет, может быть, в атаку далеких планет ринутся воздушные дредноуты коммуны.

Поэтому, оставив дорогу (форму), я опять изменил части пейзажа (содержание).

В будущем все играющие, ставящие, читающие, печатающие «Мистерию-буфф», меняйте содержание, – делайте содержание ее современным, сегодняшним, сиюминутным.

ДЕЙСТВУЮТ:

1. Семь пар чистых: 1) Негус абиссинский, 2) Раджа индийский, 3) Турецкий паша, 4) Российский спекулянт, 5)Китаец, 6) Упитанный перс, 7) Клемансо, 8) Немец, 9) Поп, 10) Австралиец, 11) Жена австралийца, 12) Ллойд-Джордж, 13) Американец и 14) Дипломат.

2. Семь пар нечистых: 1) Красноармеец, 2) Фонарщик, 3) Шофер, 4) Шахтер, 5) Плотник, 6) Батрак, 7) Слуга, 8) Кузнец 9) Булочник, 10) Прачка, 11) Швея, 12) Машинист, 13) Эскимос-рыбак и 14) Эскимос-охотник.

3. Соглашатель.

4. Интеллигенция.

5. Дама с картонками.

6. Черти: 1) Вельзевул, 2) Обер-черт, 3) Вестовой, 4) 2-й вестовой, 5) Караульный, 6) 20 чистых с рогами и хвостами.

7. Святые: 1) Мафусаил, 2) Жан Жак Руссо, 3) Лев Толстой, 4) Гавриил, 5) Ангел, 6) 2-й ангел и 7) ангелы.

8. Саваоф.

9. Действующие Земли обетованной: 1) Молот, 2) Серп, 3) Машины, 4) Поезда, 5) Автомобили, 6) Рубанок, 7) Клещи, 8) Игла, 9) Пила, 10) Хлеб, 11) Соль, 12) Сахар, 13) Материя, 14) Сапог, 15) Доска с рычагом.

10. Человек будущего.

МЕСТА ДЕЙСТВИЙ

1. Вся вселенная. 2. Ковчег. 3. Ад. 4. Рай. 5. Страна обломков. 6. Земля обетованная.

ПРОЛОГ

Нечистый

Через минуту
мы вам покажем…
Мистерию-буфф.
Должен сказать два слова я:
это
вещь новая.
Чтобы выше головы прыгнуть,
надо, чтоб кто-нибудь помог.
Перед новой пьесой
необходим пролог.
Во-первых,
почему
весь театр разворочен?
Благонамеренных людей
это возмутит очень.
Вы для чего ходите на спектакли?
Для того, чтобы удовольствие получить -
не так ли?
А велико ли удовольствие смотреть,
если удовольствие только на сцене;
сцена-то -
всего одна треть.
Значит,
в интересном спектакле,
если все застроишь,
то и удовольствие твое увеличится втрое ж,
а если
спектакль неинтересный,
то не стоит смотреть
и на одну треть.
Для других театров
представлять не важно:
для них
сцена -
замочная скважина.
Сиди, мол, смирно,
прямо или наискосочек
и смотри чужой жизни кусочек.
Смотришь и видишь -
гнусят на диване
тети Мани
да дяди Вани.
А нас не интересуют
ни дяди, ни тети, -
теть и дядь и дома найдете.
Мы тоже покажем настоящую жизнь,
но она
в зрелище необычайнейшее театром превращена.
Суть первого действия такая:
земля протекает.
Потом – топот.
Все бегут от революционного потопа.
Семь пар нечистых
и чистых семь пар,
то есть
четырнадцать бедняков-пролетариев
и четырнадцать буржуев-бар,
а меж ними,
с парой заплаканных щечек -
меньшевичочек.
Полюс захлестывает.
Рушится последнее убежище.
И все начинают строить
даже не ковчег,
а ковчежище.
Во втором действии
в ковчеге путешествует публика:
тут тебе и самодержавие
и демократическая республика,
и наконец
за борт,
под меньшевистский вой,
чистых сбросили вниз головой.
В третьем действии показано,
что рабочим
ничего бояться не надо,
даже чертей посреди ада.
В четвертом -
смейтесь гуще! -
показываются райские кущи.
В пятом действии разруха,
разинув необъятный рот,
крушит и жрет.
Хоть мы работали и на голодное брюхо,
но нами
была побеждена разруха.
В шестом действии -
коммуна, -
весь зал,
пой во все глотки!
Смотри во все глаза!
Все готово?
И ад?
И рай?
Из-за сцены.
Г-о-т-о-в-о!
Давай!

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

На зареве северного сияния шар земной, упирающийся полюсом в лед пола.

По всему шару лестницами перекрещиваются канаты широт и долгот. Между двух моржей, подпирающих мир, эскимос-охотник, уткнувшись пальцем в землю, орет другому, растянувшемуся перед ним у костра.

Охотник

Эйе!
Эйе!

Рыбак

Горланит.
Дела другого нет -
пальцем землю тыркать.

Охотник

Рыбак

Где дырка?

Охотник

Рыбак

Что течет?

Охотник

Рыбак (вскакивая, подбегая и засматривая под зажимающий палец )

О-о-о-о!
Дело нечистых рук.
Черт!
Пойду предупрежу полярный
круг.

Бежит. На него из-за склона мира наскакивает выжимающий рукава немец. Секунду ищет пуговицу и, не найдя, ухватывает шерсть шубы.

Немец

Гер эскимос!
Гер эскимос!
Страшно спешно!
Пара минут…

Рыбак

Немец

Так вот – сегодня сижу я это у себя в ресторане
на Фридрихштрассе.
В окно солнце
так и манит.
День,
как буржуй до революции, ясен.
Публика сидит
и тихо шейдеманит.
Суп съев,
смотрю я на бутылочные эйфели.
Думаю:
за какой мне приняться беф?
Да и приняться мне за беф ли?
Смотрю -
и в горле застрял обед:
что-то неладное с Аллеей Побед.
Каменные Гогенцоллерны,
стоявшие меж ромашками,
вдруг полетели вверх тормашками.
Гул.
На крышу бегу.
Биясь вокруг трактирного остова,
безводный прибой,
суетне вперебой,
бежал,
кварталы захлёстывал.
Берлин – тревожного моря бред,
невидимых волн басовые ноты.
И за,
и над,
и под,
и пред -
домов дредноуты!
И прежде чем мыслью раскинуть мог,
от Фоша ли это, или от…

Рыбак

Немец

Я весь
до ниточки взмок.
Смотрю -
все сухо,
но льется, и льется, и льет.
И вдруг,
крушенья Помпеи помпезней, картина
разверзлась -
с корнем
Берлин был вырван
и вытоплен в бездне,
у мира в расплавленном горне.
Я очнулся на гребне текущих сёл.
Я весь свой собрал яхт-клубский опыт, -
и вот
перед вами,
милейший,
всё,
что осталось теперь от Европы.

Рыбак

Н-н-немного…

Немец

Успокоится, конечно…
дня-с на два-с.

Рыбак

Да говори ты без этих европейских юлений!
Чего тебе надо? Тут не до вас.

Немец (показывая горизонтально )

Разрешите мне около ваших многоуважаемых
тюленей.

Рыбак досадливо машет рукой костру, идет в другую сторону – предупреждать круг – и натыкается на выбегающих из-за другого склона измокших австралийцев.

Рыбак (отступая в удивлении )

А еще омерзительней не было лиц?!

Австралиец с женой . (вместе )

Мы – австралийцы.

Австралиец .

Я – австралиец.
Все у нас было.
Как то-с:
утконос, пальма, дикобраз, кактус!..

Австралийка (плача в нахлынувшем чувстве )

А теперь
пропали мы,
все пропало:
и кактусы,
и утконосы,
и пальмы -
все утонуло…
все на дне…

Рыбак (указывая на разлегшегося немца )

Вот идите к ним.
А то они одне.

Собравшись вновь идти, эскимос остановился, прислушиваясь к двум голосам с двух сторон земного шара.

Котелок, у-ту!

Второй

Цилиндр, у-ту!

Первый

Крепчает!
Держитесь за северную широту!

Второй

Яреет!
Хватайтесь за южную долготу!

По канатам широт и долгот скатываются с земного шара англичанин и француз. Каждый водружает национальное знамя.

Англичанин

Знамя водружено.
Хозяин полный в снежном лоне я.

Француз

Англичанин (раскладывая какие-то товары )

Нет – моя,
я уже торгую.

Француз (начиная сердиться )

Нет – моя,
а вы себе поищите другую.

Англичанин (взъярясь )

Ах, так!
Да чтобы ты погиб!

Француз (взъярясь )

Ах, так!
Насажу я тебе шишку на нос!

Англичанин (лезет с кулаками на француза )

Англия, гип-гип!

Француз (лезет с кулаками на англичанина )

Вив ла Франс!

Австралиец (бросается разнимать )

Ну и народ!
Не народ, а сброд чистый:
уже ни империй нет,
ни империалов,
а они все еще морду друг другу бьют.

Рыбак

Эх, вы,
империалисты!

Немец

Бросьте, что вы, право!

Рыбак

Ну и орава!

Прямо на голову вновь собравшемуся идти эскимосу низвергается наш купчина.

Купец

Почтенные,
это безобразие!
Да рази я Азия?
«Уничтожить Азию» – постановление совнеба.
Да я и в жисть азиатом не был!
(Успокоившись немного .)
Вчера в Туле
сижу я спокойно в стуле.
Как рванет двери!
Ну, думаю -
из Чека!
У меня, сами понимаете,
аж побледнела щека.
Но
бог многомилостив на свете:
оказывается, не Чека – ветер.
Крапнуло немного,
потом пошло,
дальше – больше,
больше – выше,
хлынуло в улицы,
рвануло крыши…
Все
Тише!
Тише!

Француз

Слышите?
Слышите топот?
Множество приближающихся голосов.
Потоп! потопом! потопу! о потопе! потопа!

Англичанин (в ужасе )

О господи!
Несчастие – как из трубы водосточной,
а тут еще этот вопрос восточный.

Впереди негус, за ним – китаец, перс, турок, раджа, поп, соглашатель. Шествие замыкают вливающиеся со всех сторон все семь пар нечистых.

Негус

Хоть чуть чернее снегу-с,
но тем не менее
я абиссинский негус.
Мое почтенье.
Я покинул сейчас мою Африку.
Извивался в ней Нил, удав-река.
Как взъярился Нил, царство сжав в реку,
и потопла в нем моя Африка.
Хоть нет именья,
но тем не менее…

Рыбак (досадливо )

…но тем не менее
мое почтенье.
Слыхали, слыхали!

Негус

Прошу не забываться -
с вами говорит негус,
и негус хочет кушать.
Что это?
Должно быть, вкусная собачка?

Рыбак

Негус по ошибке пытается сесть на похожего как две капли воды на моржа Ллойд-Джорджа.

Рыбак

Иди садись, да никого не запачкай.

Англичанин (перепуганно )

Рыбак (обращаясь к остальным )

А вам чего?

Китаец

Ничего!
Ничего!
Утоп мой Китай!

Перс

Персия,
моя Персия пошла на дно!

Раджа

Даже Индия,
поднебесная Индия, и та!

Паша

И от Турции осталось воспоминание одно!

Из толпы чистых прорывается дама с бесконечным количеством картонок.

Дама

Осторожней!
Не рвите!
Шелк тонкий!

(Рыбаку .)

Мужик,
помоги поставить картонки.

Какая милая!
Какая пикантная!..

Рыбак

Дармоедка праздная!

Француз

Вы какой будете нации?

Дама

Нация у меня самая разнообразная.
Сначала была русской -
Россия мне стала узкой.
Эти большевики – такой ужас!
Я женщина изящная,
с душою тонкой -
я взяла и стала эстонкой.
Стали большевики наседать на окраины -
я и стала гражданкой Украины.
Брали Харьков раз десять -
я в какой-то республике устроилась в Одессе.
Одессу взяли, Врангель в Крыму -
я взяла и подчинилась ему.
Гнали белых по морю и по полю -
я уже турчанка,
Гуляю по Константинополю.
Стали большевики подходить ближе -
а я уже парижанка.
Гуляю в Париже.
Наций сорок переменила, признаться, я -
теперь у меня камчатская нация.
Какое паршивое на полюсах лето:
нельзя показать ни одного туалета!

Рыбак (прикрикивает на чистых )

Тише!
Тише!
Что это за гул?

Соглашатель (в истерике отделяется от толпы )

Послушайте! -
Я не могу!
Послушайте!
Что же это такое?
Сухого места на свете нет!
Послушайте!
Оставьте меня в покое!
Отпустите меня домой,
в кабинет!
Послушайте!
Я не могу!
Я думал, потоп по Каутскому будет.
И волки сыты,
и овцы целы.
А теперь -
убивают друг друга люди.
Милые красные!
Милые белые!
Послушайте, я не могу!

Француз

Да не трите глаз…
не кусайте губ…

(Придвигающимся к костру нечистым, заносчиво. )

А вы которых наций?!

Нечистые (вместе )

По свету всему гоняться
привык наш бродячий народина.
Мы никаких не наций,
труд наш – наша родина.

Француз

Кузнец (французу, похлопывая его по изрядному животу )

Шум потопа, небось, в ушах-то?

Прачка (ему же, насмешливо и визгливо )

Лег бы сейчас и уснул на кровати?
Пустить бы тебя в окопы да в шахты!

Красноармеец (грозно )

Пошел бы в окопы -
в окопах мокроватей.

Видя назревающий «конфликт» между чистыми и нечистыми, разнимать их бросается соглашатель.

Соглашатель

Милые! Ну, не надо! Не подымайте ругань!
Бросьте друг на друга коситься.
Протяните руки,
обнимите друг друга,
Господа, товарищи,
надо согласиться.

Француз (злобно )

Рыбак (злобно. И рыбак и француз костыляют шею соглашателю )

Ах ты, соглашатель!
Ах ты, соглашателишка!

Соглашатель (отбегая, побитый, скулит )

Ну вот,
опять…
Я ему по-хорошему,
а он…
Так вот всегда:
зовешь согласиться,
а тебе наложат с двух сторон.

Нечистые проходят, разделяя брезгливо жмущуюся толпу чистых, рассаживаются у костра. Толпа чистых смыкается за ними в круг.

Паша (вылазит в середину )

Правоверные!
Надо обсудить, что же произошло.
Давайте вникнем в суть явления.

Купец

Дело простое -
светопреставление.

А по-моему – потоп.

Француз

И вовсе не потоп,
а то б
дождик был.

Раджа

Да,
не было дождика.

Дипломат

Значит, и эта идея тоже дика…

Паша

Но все-таки -
что же, правоверные, произошло?
Давайте, правоверные, посмотрим в корень.

Купец

Народ, по-моему, стал непокорен.

Немец

Думаю, война, я.

Интеллигенция

Нет,
по-моему, причина иная.
По-моему, метафизическое…

Купец (недовольно )

Война – метафизическое!
Начали с Адама!

По очереди!
По очереди!
Не устраивайте содома.

Паша

Давайте говорить постепенно.
Ваше слово, студент!

(Оправдывается перед толпой. )

А то у него даже на губах пена.

Интеллигент

Сначала
всё было просто:
день сменила ночь,
и только
заря чересчур разнебесилась ало!
Потом -
законы,
понятия,
веры,
гранитные кучи столиц
и самого солнца недвижная рыжина, -
все стало как будто немного текуче,
ползуче немного,
немного разжижено.
Потом как прольется!
Улицы льются,
растопленный дом низвергается на дом.
Весь мир,
в доменных печах революций расплавленный,
льется сплошным водопадом.
Голос китайца
Господа! Внимание!
Сюда моросят!
Жена австралийца
Хорошенькое моросят!
Измочило, как поросят.

Перс

Может, конец мира близок,
а мы
митингуем, орем и ржем.

Дипломат (жмется к полюсу )

Купец (наддавая коленкой зажимающего дыру с присущим этому народу терпением эскимоса )

Эй, ты!
Пошел к моржам!

Охотник-эскимос отлетает, и из открытой дыры забила в присутствующих струя. Веером рассыпались чистые, нечленораздельно оря.

Через минуту все бросаются к струе.

Забить!
Заткнуть!
Зажать!

Отхлынули. Только австралиец остался у земного шара с пальцем в дыре. В общем переполохе взгромоздился на пару поленьев поп.

Братие!
Лишаемся последнего вершка!
Последний дюйм заливает водой!

Кто это?
Кто этот шкаф с бородой?

Сие на сорок ночей и на сорок ден!

Купец

Правильно!
Господь надоумил умно его.

Интеллигенция

В истории был подобный прецедент -
вспомните знаменитое приключение Ноево.

Купец (водворяясь на место попа )

Ближе к делу!

Купец

Давайте, братцы, построим копчег.
Жена австралийца
Правильно! Ковчег!

Интеллигенция

Вот охота!
Пароход построим.

Раджа

Два парохода!

Купец

Правильно!
Весь капитал вложу!
Те спаслись, а мы умнее тех, никак.

Общий гул

Да здравствует,
да здравствует техника!

Купец

Подымите руки -
кто за.

Общий гул

И рук не надо,
видно за глаза.

И чистые и нечистые подымают руки.

Француз (заняв место купца, со злобой осматривает кузнеца, поднявшего руку )

И ты туда же?
Да и не тщись ты!
Господа,
давайте не возьмем нечистых!
Будут знать, как нас ругать!

А ты умеешь пилить и строгать?

Француз (поникая )

Я передумал.
Возьмем нечистых.

Купец

Только отберем непьющих и плечистых.

Немец (влезая на место француза )

Т-с-с, господа,
может быть, еще и не придется мириться с
нечистыми.
К счастью,
мы не знаем, что с пятой частью света.
Галдите, и даже не побеспокоились узнать,
есть меж нами американцы ли.

Купец (радостно )

Ну и голова!
Не человек, а германский канцлер!
Радость прорезает крик австралийки.
Что это?

Прямо из зала к напряженно вглядывающимся врывается американец на мотоцикле.

Американец

(Протягивает бумагу .)

Вот
от утопшей Америки
на двести миллиардов чек.

Молчаливое уныние. И вдруг вопль зажимающего воду австралийца.

Австралиец

Чего разглазелись? Будет пялиться!
Ей-богу, выну!
Коченеют пальцы.

Чистые засуетились, трутся к нечистым.

Француз (кузнецу )

Ну что, товарищи,
построим, а?
Незлобивый кузнец
А мне что,
по мне хоть…

(Машет рукой нечистым .)

Айда, товарищи!
Ехать, так ехать.

Нечистые подымаются. Пилы. Рубанки. Молотки.

Соглашатель

Поскорее, товарищи,
поскорее, милые!..
За работу!
В руки топоры и пилы!

Интеллигент (отходит в сторону )

Работать -
и не подумаю даже.
Сяду себе вот тут
и займусь саботажем.

(Кричит на работающих .)

Живей поворачивайся!
Руби, да не промахивайся мимо!

Плотник

А ты чего сидишь, руки сложивши?

Интеллигент

Я спец, я незаменимый…

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Палуба ковчега. По всем направлениям панорама рушащихся в волны земель. В низкие облака упирается запутанная веревками лестница-мачта. В стороне рубка и вход в трюм. Чистые и нечистые выстроились по близкому борту.