Первые кризисы «холодной войны» (Греция, Турция, Иран). Иранский кризис, первый Берлинский кризис, Корейская война

В Исламской Республике Иран (ИРИ) уже несколько дней продолжаются массовые акции протеста. Начавшиеся в Исфагане выступления уже распространились на другие крупные иранские города - Шираз, Мешхед и т.д. Докатились они и до столицы страны.

Начав с экономических требований, протестующие дошли до политических лозунгов - вплоть до требований отставки верховного аятоллы Али Хаменеи (главного человека в Иране и оплота самой концепции Исламской Республики) и необходимости вывода войск из Сирии (на которую, по мнению протестующих, тратится слишком много денег).

Западные и арабские СМИ, естественно, смакуют беспорядки, называя их "протестом населения против клерикального режима". Их статьи наполнены цитатами иранских и зарубежных правозащитников, рассказывающих о бедственном положении иранцев, до которого людей довела нынешняя власть.

Санкции, пожалуйста

В чем-то они правы - экономическая ситуация в Иране сейчас действительно оставляет желать лучшего. Уровень безработицы высокий; у тех, кто работает (особенно в госсекторе), идут перебои с зарплатой. Кроме того, в стране резко растет инфляция — за последние полгода стоимость риала упала почти вдвое, в результате чего Иран был вынужден установить лимит в 10 тысяч евро (доллары в стране не ходят) на наличные средства в иностранной валюте для граждан и заморозить официальный курс. Однако вина иранских властей в данных бедах состоит лишь в том, что эти власти есть.

Не отрицая ошибок экономической политики Тегерана и наличия в ИРИ серой экономики (подконтрольной Корпусу стражей Исламской революции), все прекрасно понимают, что нынешние экономические сложности Ирана связаны прежде всего с политикой США. Дональд Трамп вышел из ядерной сделки и восстановил (а где-то даже расширил) санкции против Исламской Республики. И не просто восстановил, а вынудил большую часть европейских компаний их соблюдать.

Да, выход США из ядерной сделки с Ираном несправедлив и незаконен, однако от понимания этого иранской экономике не легче. На днях Иран должна накрыть новая волна американских санкций, введенных после выхода США из ядерной сделки, а значит, ожидать какого-то улучшения экономической ситуации не приходится.

Собственно, американцы и не скрывают, что вводят (и продолжат вводить) санкции не просто для принуждения иранцев покинуть Сирию, а для смены власти в Тегеране. Вашингтонские политики (включая госсекретаря Майка Помпео) на чистом английском языке призывают иранское население к "восстанию и свержению коррумпированного режима". Естественно, Вашингтон не будет следовать призыву того же сенатора Теда Круза и открыто поддерживать иранский протест, поскольку это его дискредитирует - американцы просто будут наблюдать за тем, как протест будут поддерживать сами иранские элиты.

Месяц на все

Нужно понимать, что Хасан Роухани - наиболее оптимальная фигура для Ирана в качестве президента. Будучи умеренным представителем духовенства, он не выступает за какие-то резкие реформы (секуляризацию или закручивание исламских гаек), однако проводит политику постепенной либерализации жизни в стране.

И вот тут, выражаясь языком персонажа известного советского фильма, "государственную шерсть" стоит отличать от "шерсти" определенной группы иранских элит. Радикальной части аятолл, которым не нравятся либеральные замашки президента. КСИР, которые не хотят лишаться доходов от серых импортно-экспортных операций (включая торговлю нефтью). Да и всех тех, кто не хочет никаких перемен в стране.

Все они понимают, что главной защитой Хасана Роухани является не столько Али Хаменеи (который всегда пытается выдержать баланс и в то же время находится на стороне сильнейшей части элиты), сколько население, избравшее его президентом в надежде на экономический рост и модернизацию. И сейчас, когда ситуация в стране обострилась, а население недовольно, критики активизировались.

Так, если говорить об открытом давлении, Роухани оказался под прессингом со стороны парламента - Меджлис (многие члены которого уже долго ждут, когда "Акела промахнется") дал президенту месяц на то, чтобы отчитаться о принятых мерах для стабилизации ситуации в экономике.

Активизировались и непарламентские силы - в частности, бывший президент Ирана Махмуд Ахмадинежад. Именно он во многом виноват в кризисе и системном обострении отношений с Западом (резкая радикальная риторика Ахмадинежада привела к консолидации США и ЕС, а также позволила американцам протащить крайне жесткие многосторонние санкции против ИРИ), однако при этом он до сих пор является в Иране символом простого, скромного человека. И этот образ Ахмадинежад успешно отыгрывает, критикуя нынешнюю власть за коррупцию и связи с Западом.

"Господин Трамп, обнародуйте имена родственников иранских чиновников, имеющих "грин-карту" и банковские счета в США, если у вас есть такой список", — говорит он. И под его требованием подпишутся многие. В результате существует риск того, что экономические проблемы могут консолидировать все силы, выступающие против власти.

Не бузите у соседей

Отсутствие внутреннего консенсуса, конечно, мешает Роухани искать политический выход из экономического кризиса. Тот же Трамп (действуя по проверенной корейской схеме "сначала продавить, а потом договориться") уже предложил иранскому президенту встретиться и обсудить разногласия без всяких предварительных условий.

А состояние внутриэлитарного и внутрииранского разлада никак не способствует укреплению позиции Ирана на этих переговорах, а также не дает возможности Роухани серьезно обсуждать какую-либо сделку с американцами. На радость Израилю и арабским монархиям, мечтающим не просто о смене режима, но и о максимальном ослаблении Ирана. Турки, в общем-то, тоже не против такого варианта - Реджеп Эрдоган понимает, что Иран в обозримой перспективе станет основным соперником Анкары за контроль над Ближним Востоком.

Впрочем, далеко не все соседи желают иранцам гибели и разорения. Любая нестабильность в Иране, не говоря уже о какой-то смуте, крайне негативно будет влиять на страны Кавказа. Во-первых, для того же Азербайджана волнения к югу от границы могут стать фактором дестабилизации. Во-вторых, они могут привести к снижению инвестиционного климата. И, в-третьих, они могут усилить один весьма опасный соблазн.

Ни для кого не секрет, что США очень рассчитывают использовать Азербайджан (как и соседнюю Армению) в качестве плацдарма для дестабилизации Ирана, а при определенных обстоятельствах - и вторжения. Для стимулирования в этих странах антииранских настроений используются разные пряники - начиная от денег и заканчивая разговорами о возможных территориальных приобретениях в случае дезинтеграции Ирана.

Пока Иран силен, эти меры стимулирования не очень-то эффективны - и в Ереване, и в Баку понимают, что Америка далека и ненадежна, а Иран рядом и все припомнит. Но если Западу удастся раскачать режим, то это понимание может быть нивелировано мечтаниями. Что, в свою очередь, может стать серьезной проблемой для стратегической стабильности всего Кавказа.

И.В. ГАЙДУК

ООН И ИРАНСКИЙ КРИЗИС 1946 года

Первым международным кризисом, урегулированием которого пришлось заниматься Организации Объединенных Наций (ООН), был иранский кризис 1946 г. Конфликт вокруг Ирана вызревал в течение почти двух лет. В его основе лежало столкновение интересов трех держав - СССР, США и Великобритании - каждая из которых стремилась к увеличению своего влияния в этой стране с ее богатыми нефтяными ресурсами, занимающей важное стратегическое положение на Ближнем и Среднем Востоке1.

К концу Второй мировой войны интересы западных союзников и СССР в Иране вступили в открытое противоречие в связи с тем, что Москва для достижения своих целей стала оказывать поддержку сепаратистским движениям на севере Ирана, обосновывала особые права на иранские нефтяные концессии и отказывалась выводить войска, направленные в Иран в августе 1941 г. для решения задач, связанных с войной против гитлеровской Германии. Нахождение этих войск на севере территории соседней с СССР страны было закреплено трехсторонним договором, заключенным 29 января 1942 г. Ираном, Советским Союзом и Великобританией, которая, в свою очередь, ввела части своей армии в южные провинции Ирана. Согласно договору, советская и британская стороны взяли на себя обязательство вывести из Ирана свои воинские контингенты через шесть месяцев после окончания войны2.

К лету 1945 г. Великобритания и США, также имевшие на территории Ирана свои воинские части и военных советников, начали их эвакуацию из страны. Москва же не сделала этого3. Советская сторона рассматривала возможность отсрочки вывода своих войск как средства воздействия на правительство Ирана для получения концессий, оказания влияния на выборы в меджлис (иранский парламент) и поддержки национально-освободительного движения в северной части Ирана4.

Осенью 1945 г. ситуация в Иране еще больше обострилась в связи с тем, что СССР продолжал демонстрировать решимость оставить свои войска на территории Ирана даже после капитуляции Японии, которая знаменовала собой завершение Второй мировой войны. Москва наращивала помощь сепаратистским движениям в провинци-

Гайдук Илья Валерьевич - кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН.

1 Kuniholm B.R. The Origins of the Cold War in the Near East: Great Power Conflict and Diplomacy in Iran, Turkey, and Greece. Princeton, 1980; Lytle M.H. The Origins of the Iranian-American Alliance 1941-1953. New York, 1987; Гасанлы Дж. Южный Азербайджан: начало холодной войны. Баку, 2003; Hasanli J. At the Dawn of the Cold War: The Soviet-American Crisis over Iranian Azerbaijan, 1941-1946. Lanham (MD), 2006.

2 Kuniholm B.R. Op. cit., p. 141-142.

3 Lytle M.H. Op. cit., p. 129.

4 Подробнее см: Егорова Н.И. "Иранский кризис" 1945-1946 гг. по рассекреченным архивным документам. - Новая и новейшая история, 1994, № 3, с. 31.

ях Ирана, расположенных у советско-иранской границы. 6 июля 1945 г. Политбюро ЦК ВКП (б) приняло секретное постановление "О мероприятиях по организации сепаратистского движения в Южном Азербайджане и других провинциях Северного Ирана", которое предусматривало создание "Азербайджанской Демократической партии" и формирование в Тебризе, столице иранского Азербайджана, "группы ответственных работников" из Баку под руководством первого секретаря ЦК Компартии Азербайджана М.Дж. Багирова; эта группа должна была координировать свою деятельность с Генеральным консульством СССР5.

Демократическая партия Азербайджана (ДПА) была создана в сентябре 1945 г. СССР оказывал ей помощь в налаживании работы среди населения, ведении пропаганды и организации антиправительственных выступлений. Из СССР в Северный Иран поставлялось оружие для вооружения местного населения и частей азербайджанской национальной армии6.

Американцы и англичане рассматривали намерения Москвы как представляющие опасность для собственных позиций в Иране и, в целом, на Ближнем и Среднем Востоке. Для США, учитывая рост их амбиций на международной арене после окончания Второй мировой войны, Иран, помимо его важности как поставщика нефти, должен был играть роль "буфера между Советским Союзом и американскими интересами на Ближнем Востоке", которые все больше сосредоточивались на нефти7. Англо-американские союзники в последние месяцы 1945 г. пытались убедить Москву прекратить свою подрывную деятельность в Иране и выполнить условия договора 1942 г. о выводе войск.

Однако советское руководство в ответ на американские и британские дипломатические демарши отрицало свою причастность к событиям в иранском Азербайджане и называло март 1946 г. в качестве конечного срока вывода своих войск, имея в виду шестимесячный интервал с момента окончания войны на Дальнем Востоке. Такая бескомпромиссность была проявлением общего ужесточения отношений с бывшими союзниками, которое наблюдалось уже с осени 1945 г., чему свидетельством было противостояние на Лондонской сессии Совета министров иностранных дел (СМИД)8. Однако потенциал сотрудничества между СССР и Западом еще не был исчерпан. Это доказывали усилия обеих сторон с целью избежать излишнего обострения ситуации в отношениях друг с другом.

Определяющим в советской политике в Иране в конце 1945 - начале 1946 гг. было стремление советского руководства обеспечить безопасность своей страны. Эта задача тесным образом переплеталась с нефтяными интересами в Иране. У советской стороны вызывали беспокойство американские и британские усилия на заключительном этапе войны утвердиться в Иране и на Ближнем Востоке в целом.

В подготовленной во время иранского кризиса в отделе внешней политики ЦК ВКП (б) докладной записке сообщалось о создании единого англо-американского фронта на Ближнем Востоке. В документе утверждалось, что "английские и американские империалисты, объединившись с местной реакцией, ведут активную пропаганду против СССР и через различные, создаваемые ими, антисоветские организации стремятся не допустить распространения советского влияния на Ближнем и Среднем

5 Гасанлы Дж. Указ. соч., с. 78.

6 С октября 1945 г. по январь 1946 г. армия Южного Азербайджана получила из СССР 11 500 винтовок, 1000 револьверов, 400 автоматов и пулеметов, 2000 ручных гранат, 2,5 млн. патронов. - Там же, с. 111.

7 Kuniholm B.R. Op. cit., p. 185. Американский историк М. Лайтл доказывает влияние нефтяных интересов на процесс принятия решений в США, касавшихся Ирана. По его мнению, США "не могли бы выполнять функции мирового лидера, если бы их внешняя политика не удовлетворяла неутолимую жажду нефти своей страны". - Lytle M.H. Op. cit., p. 64.

8 Печатное В.О. Сталин, Рузвельт. Трумэн: СССР и США в 1940-х гг. М., 2006, с. 373.

Востоке"9. Как отмечает историк "холодной войны" Н.И. Егорова, в этой ситуации перспективы обретения США и Великобританией нефтяных концессий в непосредственной близости от советских границ воспринимались Москвой как угроза советским государственным интересам. Поэтому владение правами на нефтяные концессии в северном Иране рассматривалось правительством СССР в качестве важной гарантии безопасности южных пределов своей страны10.

В США и Великобритании, однако, исходили из собственных представлений о перспективах развития ситуации в регионе. Глава отдела Ближнего Востока и Африки в госдепартаменте США Л. Гендерсон полагал, что у США есть жизненно важные интересы в восточной части Средиземноморья, и поэтому настаивал на проведении в этом регионе более решительной политики с целью "создания действенных барьеров на пути советской экспансии"11. Учитывая влияние, которым пользовались взгляды Гендерсона в Вашингтоне, оставалось мало сомнений в том, что администрация президента Г. Трумэна займет жесткую позицию по вопросу Ирана12.

В этом Вашингтон получил поддержку британских союзников, которые тоже были обеспокоены развитием событий в Иране осенью 1945 г. Оценивая последствия сепаратистского движения в этой стране для общей ситуации на Ближнем Востоке, британский посол в Тегеране Р. Буллард писал в своем донесении в Лондон, что автономия азербайджанцев и курдов в Иране поведет к выдвижению подобных же требований со стороны курдов, проживавших на территории Ирака и Турции: "Сейчас в районе Ирака, населенном курдами, расположены иракские месторождения нефти, которые являются объектом интереса прежде всего британцев, но и также американцев. Если Ирак лишится своей нефти, он превратится в государство-банкрот и еще более легко окажется под русским влиянием. Если будет потерян Ирак, под угрозой окажется Кувейт и его нефтяные ресурсы, которые являются очень богатыми и наполовину принадлежат американцам. А от Кувейта до американских нефтяных интересов в Саудовской Аравии и Бахрейне всего один шаг"13. Таким образом, нефтяные интересы трех держав в Иране тесно переплетались с проблемами безопасности, хотя западные союзники в публичных заявлениях и прикрывались высокими словами о защите национальной независимости и суверенитета Ирана.

Поскольку советское руководство оставалось глухо к дипломатическим демаршам по Ирану, с которыми англичане и американцы выступили в ноябре 1945 г.14 и позже во время московской сессии СМИД в декабре 1945 г., западные руководители стали рассматривать возможность обращения в ООН по данному вопросу. Эта идея впервые была выдвинута иранцами в их беседах с американскими дипломатами, посвященных предстоящему началу работы новой международной организации15. 28 ноября 1945 г. новый иранский посол в США Х. Ала обратился в госдепартамент с просьбой, чтобы

9 И.о. зав. сектором стран Ближнего и Среднего Востока А. Шамсутдинов - секретарю ЦК А.А. Жданову и зав. Отделом внешней политики ЦК М.А. Суслову, 27 мая 1946 г. - Российский государственный архив социально-политической истории (далее - РГАСПИ), ф. 17, оп. 128, д. 988, л. 75.

10 Егорова Н.И. Указ. соч., с. 39.

11 Lytle M.H. Op. cit., p. 132.

12 Американский историк Дж. Гэддис отмечал: "Никто в американском правительстве не был преисполнен большей решимости сдержать советский экспансионизм, чем Гендерсон, давний и ожесточившийся специалист по России"

НАЧАРОВА ЕКАТЕРИНА ЮРЬЕВНА - 2014 г.

Иранский кризис (1945–1946 гг.)

Неизвестная операция

Иран сыграл в годы Второй мировой войны особую миссию в политических и дипломатических акциях союзников по антигитлеровской коалиции: именно здесь в 1943 г. состоялась встреча «большой тройки» – лидеров СССР, США и Англии. Однако мало кому известно, что чуть позже Ирану предстояло сыграть еще одну роль – едва ли не первого провозвестника начала «холодной войны» между Советским Союзом и Западом. Это признал, в частности, иранский шах Мохаммед Реза Пехлеви, который писал в мемуарах: «Как мне кажется, историки подтвердят, что «холодная война» фактически началась в Иране. Хотя ее симптомы наблюдались также и в других районах земного шара, впервые признаки этой формы войны явственно проявились в Иране».

Как и любой другой, иранский кризис имел свою предысторию. Все началось с ввода союзных войск на территорию Ирана в 1941 г.

В начале Великой Отечественной войны, 8 июля 1941 г., И.В. Сталин в беседе с послом Великобритании в СССР Р. Криппсом поднял вопрос о ситуации на Среднем Востоке. Его беспокоила чрезмерная концентрация немецкой агентуры, в том числе и диверсантов, на территории Ирана и весьма высокая вероятность присоединения этой страны к германской оси, что поставило бы под угрозу южные границы Советского Союза. Английская сторона, несмотря на нейтралитет, заявленный Ираном, отнеслась к опасениям Москвы с пониманием.

Позже обозначилась и другая, не менее важная причина, обусловившая необходимость присутствия союзных войск в Иране. С началом войны в Великобритании, а позже и США было принято решение о военных поставках в Советский Союз по программе ленд-лиза. С августа 1941 г. грузы стали поступать в северные морские порты, находившиеся ближе к фронтам боевых действий: Мурманск, Архангельск, Молотовск (ныне – Северодвинск) и др. Грузы из США принимали также Владивосток, Петропавловск-Камчатский, Ногаево (Магадан), Находка. Однако германской разведке удалось установить основные маршруты союзных морских конвоев. Немецкие подводные лодки и самолеты, базировавшиеся в Норвегии, развернули настоящую охоту за морскими караванами. Для охраны конвоев привлекались сотни боевых кораблей, тысячи самолетов и десятки тысяч людей, но они не спасали от серьезных потерь. В этих условиях все более привлекательным становился южный маршрут – через порты Ирана и Ирака в советские Армению, Азербайджан и Туркменистан.

17 августа 1941 г. правительству Ирана была вручена совместная англо-советская нота. В ней содержалось требование к иранскому правительству добиться выезда из страны всех немецких специалистов. Несмотря на ультимативный характер ноты, Иранское правительство согласилось удовлетворить англо-советские требования с таким количеством оговорок и условий, что его ответ в целом был признан неприемлемым.

Тогда союзники приняли решение перейти к военным акциям. Советское правительство направило в Тегеран ноту, в которой указывалось на то, что если правящие круги Ирана не пресекут деятельность германских агентов на территории страны, то правительство СССР будет вынуждено в целях самообороны ввести в Иран войска. Естественно, иранское правительство, тесно связанное с германскими кругами, не имело возможности пресечь подобную деятельность, тем более в кратчайшие сроки. Практические действия Москвы последовали незамедлительно.

25 августа 1941 г. войска 44-й армии под командованием генерал-майора А.А. Хадеева и 47-й армии под командованием генерал-майора В.В. Новикова вступили на территорию Иранского Азербайджана.

27 августа войска Среднеазиатского военного округа перешли советско-иранскую границу на тысячекилометровом протяжении от Каспийского моря до Зульфагара. Эту операцию выполняла 53-я Отдельная Среднеазиатская армия, которую возглавил командующий округом генерал-лейтенант С.Г. Трофименко. 31 августа в районе иранской Астарты был высажен десант в составе 105-го горнострелкового полка и артиллерийского дивизиона 77-й горнострелковой дивизии. В порты Пехлеви, Ноушехр, Бендершах вошли советские канонерские лодки. Всего было перевезено и высажено свыше 2,5 тыс. десантников.

Советские части входили в Иран с боями, вступая в столкновения с регулярными частями иранской армии. Цифры советских потерь в результате этих боев неизвестны до сих пор.

Британские войска вступили на территорию Ирана также 25 августа, двигаясь двумя колоннами: первая – из Басры на Абадан и нефтяные промыслы в районе Ахваза; вторая – из Багдада на нефтяные промыслы в районе Занекена и далее на север.

29 августа английские передовые части вошли в соприкосновение с советскими войсками в районе Сенендедж, а двумя днями позже другая группировка встретилась с советскими частями в нескольких километрах южнее Казвина. Операция по вводу союзных войск в Иран была завершена.

Согласно ранее достигнутой договоренности зона радиусом в 100 км вокруг Тегерана осталась союзными войсками не занятой.

19 сентября 1941 г. Черчилль в письме Сталину подтвердил свое намерение оказывать всяческую поддержку в организации южного маршрута поставок вооружения и грузов в Советский Союз: «Я придаю большое значение вопросу об открытии сквозного пути от Персидского залива до Каспия не только по железной дороге, но и по автомобильной магистрали, к постройке которой мы надеемся привлечь американцев с их энергией и организационными способностями». 29 января 1942 г. был подписан англо-советско-иранский договор, по которому СССР и Великобритания обязались уважать территориальную целостность Ирана, защищать его от агрессии со стороны Германии, содержать на территории Ирана сухопутные, морские и военно-воздушные силы и вывести их в шестимесячный срок после окончания боевых действий.

По мере изменения обстановки на фронте, особенно в тяжелые дни 1941–1942 гг., часть советских соединений была переброшена из Ирана на угрожаемые участки советско-германского фронта. Оставшиеся в Иране части активно привлекались к транспортировке военных грузов, поставлявшихся в СССР через иранскую территорию.

В конце 1942 г. на территорию Ирана были введены войска США. Командование американских вооруженных сил в Персидском заливе не имело какой-либо договоренности на этот счет с иранским Правительством, но не встретило противодействия со стороны кабинета Кавама-эс-Салтане, взявшего курс на поощрение американского присутствия в стране. Тем самым он пытался уравновесить чрезмерную зависимость от Советского Союза и Великобритании.

В тот критический для СССР период англичане неоднократно выражали готовность непосредственно участвовать в боях на советской территории. Так, в 1942 г. англо-американское командование, узнав о тяжелом положении на южном крыле советско-германского фронта, пыталось получить согласие Сталина на ввод английских войск и авиации в Закавказье. Сталин отказался, заподозрив англичан в далекоидущих стремлениях укрепиться в этом регионе после войны. Вместо этого Ставка по его указанию перебросила в Закавказье из Средней Азии и других мест, в том числе из Ирана, все имевшиеся в наличии резервные формирования. Ситуация на фронте стабилизировалась.

В целом Персидский коридор сыграл в годы войны огромную роль: по нему было переправлено 23,8% всех военных грузов, адресованных СССР в рамках программы ленд-лиза. Почти две трети от общего числа всех автомобилей, поставленных в годы Второй мировой войны, прошли именно этим путем. Одним только автосборочным заводом в местечке Андимешк почти за три года было собрано и отправлено в СССР около 78 тыс. автомобилей.

До осени 1942 г. жизнедеятельность всех транспортных коммуникаций в Иране обеспечивали только англичане. Однако с увеличением объема перевозок плохое состояние иранских коммуникаций сказывалось все сильнее. Англичане уже не справлялись с их восстановлением. Недовольные этим, американцы в октябре 1942 г. взяли контроль за работой портов, аэродромов, железных и шоссейных дорог в свои руки. В марте 1943 г. в ведение США перешел и контроль за работой Трансиранской магистрали и портов в Персидском заливе. К 1944 г. состав войск армии США в Иране возрос до 30 тыс. человек.

Западные союзники проделали огромную работу по улучшению инфраструктуры Ирана. Английская администрация на Ближнем Востоке осуществила работы по подготовке государственной Трансиранской железной дороги в южной части Ирана к перевозкам грузов для СССР. Американская строительная фирма «Фолспен» приступила к сооружению шоссе от Хорремшехра на север и к строительству железнодорожной ветки от Ахваза к этому порту с ответвлением на Танума. Была проведена реконструкция портов в Хорремшехре, Бендер-Шахпуре и Басре; в порту Хорремшехр появились авиа – и автосборочный заводы, в порту Бушир – автосборочный завод. Там собирали «Виллисы», «Доджи», «Студебеккеры» и другие марки автомобилей. В середине 1943 г. также заработали предприятия в Шуайбе (Ирак) и местечке Андимешк, лежащем на Трансиранской железнодорожной магистрали. На всех автосборочных предприятиях работали местные жители, администрация заводов состояла из американцев и англичан, а принимали продукцию советские военные специалисты.

В иранские и иракские порты автомобильная техника прибывала на грузовых судах в виде сборочных комплектов – в ящиках. Собирали автомобили на берегу. Сначала качество сборки было низким: она производилась вручную, а квалификация большинства рабочих оставляла желать лучшего. Рабочие и инженеры сталкивались с большими бытовыми трудностями. Со временем, однако, для рабочих были построены барачные городки, налажен быт и питание; оплата труда стала сдельной; за брак в сборке были установлены штрафы. Качество работ постепенно повысилось. С начала 1942 г. через Персидский залив в СССР стало поступать примерно 2 тыс., а с 1943 г. – от 5 до 10 тыс. автомашин в месяц. Первая колонна из 50 автомобилей отбыла в Советский Союз 23 февраля 1942 г. из Бушира через Джульфу (иранскую и советскую).

Перегон машин более чем на 2 тыс. километров через горы и равнины, часто по бездорожью, оказался чрезвычайно сложным. Автоколонны состояли обычно из 40–50 «Студебеккеров», «Фордов», «Шевроле» и шли на север своим ходом. Командовали колоннами советские офицеры и сержанты, шоферами были в большинстве иранцы и арабы, зачастую наспех обученные вождению машин. Охрану трассы южнее Тегерана несли в основном индийские воинские подразделения. Все машины были загружены до предела: везли запчасти, оружие, продукты и другие товары, поставлявшиеся союзниками по ленд-лизу. Марши осуществлялись по узким горным дорогам, через крутые перевалы с бесчисленными «слепыми» поворотами, через раскаленную зноем пустыню, окутанную густой пылью, которую не в состоянии был пробить свет автомобильных фар. На трассах появились вооруженные банды, совершавшие диверсии, вооруженные нападения, грабежи.

Особо трудной и ответственной задачей была доставка в Советский Союз авиационной техники. Самолеты либо собирались на заводах, построенных союзниками в Иране и Ираке, и перегонялись по воздуху на советские аэродромы, либо направлялись на автомобилях в разобранном виде, а затем собирались на советских авиазаводах. Чтобы ускорить перегон самолетов, в короткий срок была создана специальная авиационная база в Маргиле и промежуточная – в Тегеране. В Азербайджанской ССР были также подготовлены аэродромы для приема боевых и транспортных самолетов, их технического обслуживания, подготовки летчиков к боевому использованию американских и английских истребителей и бомбардировщиков.

Работа в тяжелых климатических условиях требовала большого напряжения. По воспоминаниям участников событий, сборка, к примеру, бомбардировщиков «Бостон» в Маргиле сначала осуществлялась силами английских военных специалистов. Работа начиналась в 3–4 часа утра и заканчивалась в 11 часов дня. В другое время работать было физически невозможно: машины так накалялись под палящим солнцем, что рабочие получали ожоги. Затем к сборке самолетов начали привлекать советских специалистов. Только за один год, с 1 июля 1943 по 30 июня 1944 г., удалось собрать и отправить в СССР около 2900 самолетов.

10 февраля 1944 г. на встрече со специальным посланником американского президента А. Гарриманом нарком внешней торговли СССР А.И. Микоян выразил удовлетворение успешным поступлением грузов, шедших по южному маршруту через Персидский залив. В связи с этим 15 апреля 1944 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР большая группа американских офицеров была награждена советскими орденами и медалями. В частности, американский генерал Конноли, ведавший всей этой работой, был удостоен ордена Суворова II степени.

После открытия союзниками второго фронта во Франции поставки в Советский Союз южным маршрутом постепенно пошли на убыль. Сборку автомобилей сворачивали, предприятия демонтировали; советские, американские и английские специалисты отправлялись на родину. 15 октября 1944 г. был выведен личный состав из советского военного лагеря в Шуайбе; 24 октября прекратило свою деятельность агентство в Басре. В ноябре 1944 г. были собраны последние автомобили в Андимешке, а сам завод был демонтирован в январе 1945 г. Тогда же было ликвидировано и агентство в Бендер-Шахпуре. С осени 1944 до августа 1945 г. все ленд-лизовские поставки осуществлялись только через северные и дальневосточные порты СССР.

В соответствии с договором о ленд-лизе, после войны СССР должен был вернуть всю уцелевшую исправную технику, но мог и выкупить ее. Часть автомобилей после капитального ремонта в 1946–1947 гг. была возвращена бывшим союзникам в северных и дальневосточных портах. Отношения между Москвой и западными союзниками были уже испорчены, поэтому и приемка техники осуществлялась более чем оригинальным способом. Западные союзники пригнали несколько пустых барж и спецкорабль, оснащенный прессом и специальными «ножницами». Американская приемная комиссия придирчиво принимала технику, проверяла наличие заводской комплектации. Затем на виду у советских представителей автомобили пускались под пресс, и аккуратные «кубы» прессованного металлолома грузились на баржи.

В самом Иране тем временем разворачивалась своя интрига.

Нефтяная подоплека

Помимо военных специалистов в годы войны на территории Ирана, прежде всего на севере, работал и гражданский персонал из СССР.

По итогам проведенной разведки, советские специалисты-геологи доложили в Москву о перспективности нефтяных месторождений в Гогране, Мазандаране и Гиляне, которые на северо-западе смыкались с нефтяными разведочными и эксплуатационными землями Советского Азербайджана, а на северо-востоке – с Туркменской ССР. Одновременно они отмечали, что промышленная разработка нефтерождений потребует больших капиталовложений и – ни больше, ни меньше – «отчуждения» части иранской территории.

Тем временем экономическую активность в Иране развернули и тогдашние союзники СССР. С конца 1943 – начала 1944 г. две американские нефтяные компании – «Стандард вакуум» и «Синклер ойл» – и английская компания «Шелл» при поддержке посольств США и Великобритании и благосклонном отношении иранского правительства приступили в Тегеране к переговорам о предоставлении им нефтяных концессий на юге Ирана, в Белуджистане. Активность союзников встревожила Москву и ускорила работу над подготовкой проекта договора о заключении нефтяной концессии с Ираном.

Ключевой фигурой, стоявшей за этим проектом, был Л.П. Берия, в тот период заместитель председателя СНК. Рассмотрев подготовленный к 11 марта 1944 г. пакет документов, относившихся к созданию объединения «Советско-иранская нефть» и договору о концессии, он остался недоволен «чрезмерно низкими запросами» советской стороны и потребовал существенной переработки документов в сторону увеличения перспективных возможностей Москвы в Иране. 16 августа 1944 г. Берия направил И.В. Сталину и народному комиссару иностранных дел В.М. Молотову аналитический доклад Совета народных комиссаров, касавшийся вопросов мировых запасов и добычи нефти, нефтяной политики Англии и США. Берия предлагал «энергично взяться» за переговоры с Ираном на получение концессии в Северном Иране, подчеркивая при этом, что «англичане, а возможно и американцы, ведут скрытую работу по противодействию передачи нефтяных месторождений Северного Ирана для эксплуатации Советским Союзом».

За этим стремлением к получению концессии не стояло настоятельной потребности в получении дополнительного источника нефти: даже в этот тяжелейший для страны период СССР по нефтяным ресурсам был самодостаточен. Москвой двигало желание покрепче привязать Тегеран к советской политике, не допустить создания блока капиталистических стран на своих южных границах. Естественно, в Кремле понимали и значимость нефти как основного стратегического энергетического ресурса любой страны. Поэтому борьба за иранскую нефть развернулась в двух направлениях: за получение доступа к нефти и за недопущение других стран к обладанию нефтяными ресурсами Ирана. В этом, кстати, проявилась черта, впоследствии ставшая едва ли не доминирующим мотивом советской политики, – ни в чем, даже в самом малом, не уступать западным державам.

В сентябре-октябре 1944 г. в Иран прибыла правительственная комиссия СССР во главе с заместителем наркома иностранных дел С.И. Кавтарадзе, основной задачей которой являлось заключение нефтяной концессии.

Судьба самого Кавтарадзе несла на себе драматический отпечаток той сложной эпохи. Друг детства Сталина, он был арестован в 1937 г. Его не уничтожили только потому, что в списке приговоренных к смертной казни Сталин против его фамилии поставил какую-то закорючку, которую никто не смог расшифровать. Чтобы не попасть впросак, осужденного решили оставить в живых. В начале войны С. Кавтарадзе по указанию Сталина забрали из лагеря и доставили на сталинскую дачу. «Здравствуй, Серго, – приветствовал его Сталин. – Где был? Где пропадал?» «Сидел я», – ответил Кавтарадзе. Сталин удивленно поглядел на него и с присущим ему «черным» юмором сказал: «Нашел время сидеть – война же идет». После последовавшего разговора С. Кавтарадзе был назначен заместителем наркома иностранных дел.

Советская миссия в Иране не привела к успеху. 2 декабря иранский парламент – меджлис, в подавляющем большинстве не испытывавший симпатии к СССР, принял закон, запрещавший премьер-министрам не только самостоятельно предоставлять концессии зарубежным государствам, но даже вести переговоры о них. Правящие круги Ирана склонялись к тому, чтобы в своей послевоенной политике сделать ставку на США, видя в них надежный противовес традиционному влиянию Лондона и Москвы.

Американцы воспользовались выгодными для себя настроениями в руководстве Ирана. Особую роль сыграла американская финансовая миссия во главе с А. Мильспо, который был приглашен иранским правительством на должность финансового эксперта, «генерального администратора иранских финансов». Однако вскоре Мильспо и его миссия подчинили своему контролю всю внутреннюю и внешнюю торговлю, промышленность, продовольственные ресурсы, нормирование и распределение товаров, автотранспорт и перевозки по шоссейным дорогам Ирана.

В Иране работали также американские военные миссии: полковника Н. Шварцкопфа – в иранской жандармерии и генерала К. Ридли – в иранской армии. В конечном счете именно посольство США в Иране выступило в роли главного советника кабинета премьер-министра Саеда по вопросу о предоставлении СССР нефтяной концессии на севере.

Однако в тот момент советское руководство было дезориентировано, сочтя, что за спиной иранского правительства стоят англичане. 19 февраля 1945 г. в Москве было получено сообщение информатора ЦК ВКП(б), находившегося в Иране еще со времени существования Коминтерна, о том, что принятое меджлисом решение прямо вызвано деятельностью проанглийских сил. Правящие круги Великобритании, в свою очередь, были весьма обеспокоены произошедшим за годы войны укреплением позиций СССР в Иране, который они продолжали рассматривать как собственную «сферу влияния». Главные надежды на изменение положения они связывали с окончанием войны и выводом советских войск из северных провинций.

Именно здесь Москва и увидела свой шанс. В ее распоряжении остался едва ли не единственный рычаг давления на иранское правительство в вопросе о нефтяной концессии – затягивание вывода войск.

Согласно тройственному договору о союзнических отношениях между СССР, Великобританией и Ираном от 29 января 1942 г., вывод советских и английских войск, не имевших оккупационного статуса, предусматривался не позднее шести месяцев после окончания всех военных действий между союзными государствами и державами «оси». После разгрома гитлеровской Германии численность иностранных войск на территории Ирана была следующей: английских – примерно 20–25 тысяч человек; американских – 4–4,5 тысячи. Численность советских войск достигала 30 тысяч человек. 19 мая 1945 г. иранское правительство обратилось к Англии, СССР и США с предложением о досрочном выводе их войск из страны, мотивируя это окончанием войны с Германией.

Озабоченное перспективой закрепления «проникновения» СССР в Иране, английское правительство решило поддержать позицию Ирана и 31 мая через своего посла в Москве А. Керра направило в НКИД СССР письмо, где предлагалось договориться о досрочном выводе союзных войск из этой страны. Советское правительство на письмо не ответило. НКИД хранил молчание и по поводу письма американского посла А. Гарримана от 14 июня, сообщавшего об окончании миссии американского командования в Персидском заливе и мероприятиях по сокращению вооруженных сил США в Иране.

Лишь на Потсдамской конференции в июле – августе 1945 г. английской делегации удалось «привлечь внимание» Сталина к своему плану трехступенчатого вывода войск. Советский лидер в тот момент просто не мог проигнорировать иранский вопрос. Согласно английскому плану, союзные войска сначала должны были быть выведены из Тегерана, затем – из всего Ирана, за исключением Абадана, где оставались английские войска, и зоны на северо-востоке и северо-западе страны, где оставались советские войска. За этим должен был последовать полный вывод войск из всего Ирана.

В результате обмена мнениями глав трех великих держав договоренность была достигнута только в отношении Тегерана. Дальнейшее решение вопроса было отложено до заседания Совета союзных министров иностранных дел в сентябре в Лондоне.

В докладной записке Молотову от 25 мая 1945 г. Кавтарадзе так объяснил мотивы затягивания вывода советских войск из Ирана: «Вывод советских войск из Ирана поведет, несомненно, к усилению в стране реакции и неизбежному разгрому демократических организаций. Реакционные и проанглийские элементы приложат все усилия и пустят в ход все средства, чтобы ликвидировать наше влияние и результаты нашей работы в Иране».

Ситуация постепенно переходила к острому противостоянию вчерашних союзников.

Иранский кризис 1945–1946 годов

Советские историки не очень-то любили упоминать о произошедшем в конце Второй мировой войны столкновении интересов трех великих держав (Советского Союза, США и Англии) в Иране. В тех работах, авторы которых все-таки затрагивали «иранский кризис», вся проблема сводилась примерно к следующему: «СССР не вмешивался во внутренние дела Ирана. Он оказывал моральную помощь национально-освободительному и демократическому движению в Иранском Азербайджане и Иранском Курдистане, в то время как империалистические круги Англии и США, используя иранские реакционные власти, обостряли международную обстановку и совершали нападки на СССР». Таким образом формировался миф о том, что участие Советского Союза в иранских событиях ограничивалось «моральной поддержкой», то есть чем-то довольно формальным и абстрактным. На самом же деле, конечно, это было не так.

В то время Иран попал в зону послевоенного разграничения сфер влияния великих держав на Среднем и Ближнем Востоке. Еще во время Второй мировой войны Советский Союз и Великобритания ввели свои войска в Иран с целью воспрепятствовать деятельности немецкой агентуры в этом государстве. Теперь же войска недавних союзников были готовы вступить в поединок друг с другом. В такого рода борьбе укреплялось американо-британское сотрудничество в противостоянии коммунизму, а зародившаяся в Европе «холодная война» приобретала глобальный характер. Думается, есть смысл выяснить истинные корни конфликта, его характер и результаты.

Соперничество между Англией и СССР за влияние на Ближнем Востоке началось задолго до войны. Более того, противостояние это являлось наследием не менее острой англо-российской конкуренции. Новая страница в истории противостояния открылась в 1944 году, когда СССР обратился к правительству Ирана с просьбой предоставить концессии на добычу североиранской нефти сроком на 60 лет. Кроме экономических выгод, Советский Союз стремился создать в северной части Ирана некое подобие буферной зоны, которая бы в какой-то мере отдалила британцев от крупных нефтяных районов СССР (Баку).

Англия же, чье влияние в регионе было традиционным, прекрасно понимала, чем обернется предоставление Советскому Союзу концессии, и всеми способами пыталась предотвратить усиление СССР на Среднем и Ближнем Востоке. Нефть привлекала также и американцев. В этой ситуации правительство Ирана подвергалось трехстороннему давлению, что вынудило меджлис (парламент) принять закон о прекращении любых переговоров о предоставлении концессий до окончания войны. Такой поворот событий советское правительство расценило как антисоветские происки Англии. Из доверительных источников советскому руководству стало известно об английском давлении на иранский парламент в ходе принятия «антиконцессионного» закона.

Потерпев неудачу, советские дипломаты вырабатывают новую стратегию борьбы за влияние в Иране. Принимается решение использовать политическую напряженность внутри страны. Центральная роль в этой новой стратегии отводилась Народной партии Ирана, созданной и существовавшей благодаря финансовой поддержке СССР. Ее функция заключалась в получении большинства мест в иранском парламенте, что создало бы благоприятные условия для усиления советских позиций в Иране. Так был написан пролог международного кризиса.

Во Второй мировой войне Иран сохранял нейтралитет. Как уже упоминалось выше, после начала Великой Отечественной войны Советский Союз 25 августа 1941 года вводит свои войска на территорию Ирана с целью предотвратить возможную деятельность немецкой агентуры. Примеру Москвы следует Лондон, а за ним и Вашингтон, которые в конце 1942 года вводят в страну и свои войска. По условиям договоров, они должны были оставаться в стране до истечения шестимесячного срока после окончания боев на главных театрах военных действий. Собственно говоря, присутствие иностранных войск на территории страны и способствовало разгоранию конфликта.

Когда война подходила к концу, иранское правительство предложило войскам союзников досрочно освободить территорию страны, на что советское правительство, конечно же, ответило отказом. Аргументировало оно такой ответ угрозой демократическому движению в Иране и его неизбежным разгромом после вывода советских войск. На самом же деле главной целью советского военного присутствия было получение уступок от иранского правительства в условиях разгоравшейся конфронтации бывших партнеров по антигитлеровской коалиции. Не отказывался Советский Союз и от идеи формирования лояльного к себе законодательного органа Ирана. Ставка была сделана на поддержку национально-освободительного движения в Иранском Азербайджане, где большинство населения составляли этнические азербайджанцы, выступавшие за автономию в составе Ирана.

В сентябре 1945 года при активной поддержке СССР была создана Демократическая партия Азербайджана (ДПА), которая помимо автономии потребовала от иранского правительства предоставления одной трети мест в парламенте для Иранского Азербайджана пропорционально доли этнических азербайджанцев в населении страны. В ноябре того же года создается национальное правительство Иранского Азербайджана и национальный меджлис. Роль советских войск в такой ситуации состояла в защите национального движения. Иранское правительство неоднократно требовало пропустить свои войска на территорию Северного Ирана, в чем ему неоднократно было отказано. Не обошлось в этой ситуации и без вооруженных столкновений. Но, стараясь не усугублять и без того не очень теплые отношения с Ираном, советское правительство откладывало вывод войск, аргументируя свои действия неблагоприятными погодными условиями, стараясь продлить их пребывание до закрепленной международными договорами даты (2 марта 1946 года - спустя полгода после капитуляции Японии).

Сторонам удалось договориться только лишь 4 апреля 1946 года, когда в ответ на согласие иранского правительства на создание совместного советско-иранского нефтяного общества посол СССР вручил премьер-министру Ирана Каваму письмо о выводе советских войск в полуторамесячный срок (начиная с 24 марта). Последний закончился 9 мая 1946 года, что и положило конец «иранскому кризису». Правда, окончательное решение о создании советско-иранского нефтяного общества так и не было принято, поскольку оно откладывалось до созыва нового парламента, который впоследствии так и не ратифицировал соглашение. Планы СССР относительно избрания лояльного законодательного органа также потерпели крах, так как в декабре 1946 года национальное движение Иранского Азербайджана было разгромлено правительственными войсками.

Результатом кризиса стало укрепление позиций США на Ближнем Востоке и ослабление позиций Англии и СССР. Он способствовал формированию союза США и Англии против СССР, серьезно повлиял на становление новой системы международных отношений, получившей наименование Ялтинской.