В каких странах больше всего ученых степеней…. Iii. «большая наука
Спрос на инновации
Сергей Юрьевич, государство тратит десятки миллиардов рублей на так называемые инновационные проекты вроде «Сколково» или «Роснано». Но доля России на мировом рынке высокотехнологической продукции остается крайне незначительной. Почему?
Российская наука по-прежнему дает миру немало первоклассных результатов. Однако действительно, доля России на мировом рынке высокотехнологической продукции не поднимается выше десятых процента. Из причин столь плачевного положения я бы выделил три: фактическое уничтожение отраслевой науки в ходе приватизационной кампании в 90-х годах; многократное сокращение государственных расходов на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы (НИОКР); отторжение реформаторами научных рекомендаций, которые исправно предлагала Российская Академия наук. К этим причинам следует добавить негативное влияние макроэкономической политики, блокировавшей долгосрочные инвестиции, отсутствие целенаправленной промышленной политики, невежество и алчность большинства новых собственников приватизированных предприятий, превративших доставшиеся им высокотехнологические предприятия, НИИ и КБ в склады, некомпетентность и безответственность многих распорядителей государственными средствами.
Подробнее, пожалуйста…
Главная проблема не состояние фундаментальной науки, которая остается сравнительно эффективной, а почти полная ликвидация отраслевой и заводской прикладной науки в результате приватизации промышленных предприятий в 90-е годы. Вследствие дезинтеграции научно-производственных объединений входившие в них КБ, НИИ и проектные институты потеряли источники финансирования и фактически прекратили существование. В свою очередь, новые собственники приватизированных машиностроительных предприятий не смогли обеспечить поддержание производства технологически сложной продукции и перепрофилировали большинство из них в складские помещения. В результате резко упали как спрос на инновации со стороны отечественной промышленности, так и их предложение со стороны прикладной науки.
При всех проблемах недостаточной конкурентоспособности готовой продукции по сравнению с мировыми образцами и определенном техническом отставании, в плановой экономике работал непрерывный конвейер создания новых знаний, их воплощения в новой технике и ее внедрения в производство, организованный по схеме: фундаментальная наука (Академия наук) – прикладная наука (отраслевые НИИ и КБ при поддержке РАН) – проектные институты — опытные производства (заводская наука при поддержке отраслевых НИИ) – серийные заводы. В результате массовой приватизации юридических лиц в начале 90-х годов научно-производственная кооперация была полностью разрушена. Раздельная приватизация научных институтов, опытных производств и серийных заводов привела к переориентации всех участников этой кооперации на коммерческую деятельность с целью максимизации текущих доходов их руководителей.
В результате обвального сокращения финансирования научных исследований и заказов на их проведение большая часть отраслевых НИИ и КБ изменили свой профиль и прекратили существование. Число последних сократилось в 2,5 раза. Отраслевая наука сохранилась только в госсекторе, главным образом в оборонной, аэрокосмической и атомной промышленности. Практически полностью исчезли проектные институты (их число сократилось более чем в 15 раз!), без которых ни строительство новых мощностей, ни внедрение принципиально новых технологий невозможно. Их место заняли зарубежные инжиниринговые фирмы, которые внедряют у нас импортную технику, переводя российскую экономику на иностранную технологическую базу.
В России сохранилось довольно большое научное сообщество, по численности занимающее одно из первых мест в мире…
Если быть точным, то мы пятые после США, Европейского союза, Японии и теперь уже и Китая, в котором численность исследователей увеличилась за последнее десятилетие втрое. Мы же являемся единственной страной в мире, где количество ученых сокращается – по сравнению с СССР численность научных сотрудников сократилась в два с половиной раза вслед за почти двадцатикратным сокращением финансирования НИОКР. Резко упало значение научного сообщества в экономике - по доле занятых в науке в общей численности занятых Россия опустилась во вторую десятку стран мира. По уровню расходов на науку, который рассчитывается как доля расходов на НИОКР в ВВП мы опустились до уровня развивающихся стран. У ведущих стран Запада расходы на НИОКР составляют 2-3% ВВП, в том числе у США – 2,7%, Германии – 2,87%, Японии – 3,48%, Швеции– 3,62%, Израиля – 4,2% ВВП. Очень высокими темпами наращивает расходы на НИОКР Китай – 1,65% ВВП. Расходы Российской Федерации на НИОКР составляют только 1% ВВП, а расходы Академии — 0,1% ВВП.
Но в последнее десятилетие финансирование науки существенно возросло…
Да, Президентом России ВВП была принята стратегия инновационного развития экономики, реализация которой невозможно без кардинального увеличения финансирования НИОКР, которое в реальном выражении за последнее десятилетие более чем удвоилось. Конечно, оно еще далеко не дотягивает ни до советского, ни до современного зарубежного уровня. Для выхода на уровень передовых стран они должны быть увеличены не менее чем втрое, а если мы хотим восстановить наш научно-технический потенциал – еще больше. Расходы на НИОКР на душу населения в развитых странах составляют около 700 долл., а в России не превышают 140 долл. по паритету покупательной способности. Даже Китай уже почти в полтора раза опережает Россию по этому показателю. При этом речь идет не только о государственных расходах. В условиях рыночной экономики главным двигателем НТП является частный сектор, берущий на себя более половины расходов на НИОКР и основную часть расходов на проектирование и внедрение новой техники. У нас же частные собственники предпочитают проедать доставшееся им в ходе приватизации наследство – уровень расходов частного сектора на НИКОР у нас оставляет 40 долл. на душу населения по сравнению с 450 долл. в развитых странах. Государству придется компенсировать этот инновационный аутизм частного сектора наращиванием ассигнований через институты развития на финансирование перспективных инновационных проектов. Эта часть окупится сторицей за счет сверхприбыли от их реализации.
Чем должна заняться РАН
В советское время академические ученые принимали активное участие в решении практических задач развития экономики.
Как свидетельствует вся история РАН, это сообщество ученых и специалистов способно выдвигать и реализовывать крупнейшие инновационные проекты, в результате которых в стране имеются надежный ракетно-ядерный щит, авиационная промышленность и атомная энергетика, разведанные запасы природных ископаемых и системы связи, передовые медицинские и образовательные центры. Вместе с тем в советское время РАН отвечала, в основном, за проведение фундаментальных исследований, передавая получаемые знания для прикладных исследований в отраслевые НИИ и КБ. Последние входили в научно-производственные объединения и воплощали научные знания в новых технологиях, отрабатывавшихся на опытных предприятиях и внедрявшихся затем на серийных заводах.
Может ли в нынешних условиях Академия наук взять на миссию восстановления научно-технического потенциала страны?
Я думаю, другого варианта просто не существует. Сложившаяся ситуация напоминает положение в российской экономике в 20-х годах. После революции и гражданской войны, повлекшей разрушение многих производств и массовую эмиграцию ученых и инженеров, научный потенциал сохранился в основном в Академии наук. Тогда, в целях научного обеспечения индустриализации, было принято единственно возможное решение – создать для ученых максимально благоприятные возможности для работы, обеспечить приоритетное снабжение академических институтов всем необходимым. В последующем по мере вызревания прикладных научных направлений из Академии наук выделялись отраслевые институты, бравшие на себя роль организаторов разработки и внедрения новых технологий. Академия наук, сохраняя свою нацеленность на фундаментальные исследования, одновременно клонировала и передавала в отраслевые министерства научные коллективы, нацеленные на решение соответствующих технологических задач.
Разумеется, в современных условиях этот опыт может быть применен в иных формах, соответствующих механизмам открытой рыночной экономики. В академических институтах могут создаваться ориентированные на проведение прикладных исследований лаборатории, на основе которых в последующем формироваться внедренческие фирмы, вырастающие, в случае успеха в коммерческие предприятия. На основе договоров с корпорациями, венчурными и инвестиционными фондами академические институты могут создавать специализированные подразделения, которые в последующем, приобретая форму венчурных кампаний, выходили бы на рынок с коммерчески успешным продуктом.
Форм коммерциализации научно-исследовательских разработок может быть множество. Главным условием их успешного создания является наличие дееспособных исследовательских коллективов, обладающих глубокими знаниями и окрыленных перспективными научно-техническими идеями в своей области. В Академии наук имеется благоприятная среда для выращивания таких коллективов. Многие из них уже добились значимых коммерческих успехов, отпочковавшись в свое время от академических институтов.
Для реализации Ваших предложений требуются немалые средства. А большинство институтов РАН влачат жалкое существование. Расходы на одного исследователя у нас на несколько раз меньше, чем в ведущих зарубежных центрах, оснащенность рабочего места исследователя – на порядок меньше.
Ситуация меняется. Благодаря решениям, принятым Президентом России в начале прошлого десятилетия, расходы на науку выросли к настоящему времени в номинальном выражении шестикратно, хотя, справедливости ради, следует сказать, что основная часть прироста этих ассигнований прошла мимо РАН, бюджет которой увеличился в постоянных ценах в полтора раза.
Что-то не видно большой прибыли от Сколковского проекта или Роснано. Наоборот, огромные расходы на их финансирование направляются на цели, не имеющие отношения к развитию прорывных технологий. Обсуждаются скандальные истории о многократном перерасходе средств на строительство дорог, импорт оборудования, иностранных консультантов. Но никаких сообщений о результатах разработки и внедрения новых технологий. Эти распиаренные проекты напоминают обычные для нашей действительности схемы приватизации государственных активов и стройки коммерческой недвижимости …
Потому что они реализовывались больше для удовлетворения амбиций и аппетитов влиятельных чиновников, чем ради научно-технологического прорыва. Провал последней цели был предопределен невозможностью культивирования научно-технических достижений на пустом месте. Только далекие от науки люди могут думать, что новые технологии могут вырасти по их хотенью, без научных школ и опытных коллективов специалистов. Наивно рассчитывая на зарубежную помощь, они стали жертвой разводок ловких мошенников (или подельников), нагревших эти две структуры более чем на миллиард долларов. Сегодня, как показали проверки Счетной палаты, «достижения» их руководителей больше интересуют правоохранительные органы, чем научное сообщество.
Какие выводы можно сделать из этого эксперимента?
Попытки создания новых центров инновационной деятельности «на пустом месте», как правило, заканчиваются неудачно. В лучшем случае, они наполняются жизнью за счет проектов, импортируемых из академической среды. Обычно же выделенные на них ресурсы осваиваются исходя из текущей рыночной конъюнктуры – под видом технопарков создаются обычные офисные здания, а инновационные центры становятся формой трансформации бюджетных ассигнований в частные девелоперские проекты. Международный опыт успешной инновационной деятельности свидетельствует о том, что организовать ее можно только в благоприятной для коллективного научно-технического творчества среде. Самая большая в России среда такого рода поддерживается институтами Академии наук. Именно в ней следует концентрировать государственные средства, выделяемые для стимулирования инновационной деятельности. Десятилетиями успешно работающие и концентрирующие научно-исследовательский потенциал мирового уровня академические наукограды являются естественной площадкой для создания мощных инновационных инкубаторов.
С больной головы на здоровую
Но почему же на фоне этих многомиллиардных провалов правительственные чиновники взялись за реформирование академической науки?
В порыве перенести с больной головы на здоровую ответственность за неспособность выйти на инновационный путь развития они даже предложили ликвидировать Российскую Академию наук, на долю которой приходится свыше половины результатов современной российской науки, не говоря уже о грандиозном вкладе в развитие страны за три столетия своей истории.
А что получается, если чиновники начинают управлять наукой, видно по провалу Роснано и Сколково. Сегодня результатами их деятельности интересуются, в основном Счетная палата и правоохранительные органы. Если бы десятки миллиардов рублей, выделенные на эти проекты под амбиции влиятельных вельмож, были вложены в наши академические институты и академгородки, сегодня бы Россия имела свой инсулин, свои нанофабрики, светодиоды, лазеры, мобильные телефоны, новые высокопродуктивные культуры и породы, многие другие научные достижения. И десяткам тысяч наших молодых ученым не пришлось бы искать финансирование за рубежом, тысячи успешных инновационных проектов реализовывались бы ими у нас.
Пущино. Института физико-химических и биологических проблем почвоведения РАН. Ученые-криптобиологи вернули к жизни растение, которое исчезло 30 тысяч лет назад.
Фото: Сергей Шахиджанян
Насчет эффективности РАН – судите сами В Академии работает около 15% российских ученых, на долю которых приходится 45% всех научных публикации в стране и почти 50% ссылок. РАН занимает 3-е место в мире по количеству научных публикации среди 2080 лучших научно-исследовательских организации. Академия занимает 1-е место среди научных организации высшего уровня мира по наиболее цитируемым статьям в области физики, химии и наук о Земле, 2-е место – по материаловедению и математике. И это при том что по уровню затрат на одного научного исследователя Россия в 3 раза отстает от среднемирового показателя. По средним расходам в расчете на одну научную публикацию РАН является одной из самых эффективных в мире научных организаций.
Неужели чиновники, отвечающие за государственную научно-техническую политику, этого не понимают?
Многие действительно не понимают, не имея профильного образования в данной области и наивно считающие себя всезнайками. Кроме того, после многочисленных стычек с учеными, критиковавшими многочисленные ошибки и злоупотребления в ходе реформ, чиновники выработали чванливое отношение к научному сообществу. В результате критическое отношение академического сообщества к разрушительным реформам 90-х годов, сопровождавшихся многократным сокращением финансирования науки и разрушением научно-технического потенциала страны, повлекло отлучение РАН от участия в процессах государственного управления. Совершая многочисленные ошибки, чиновники с раздражением воспринимали критику ученых, наиболее невежественные и агрессивные из них неоднократно инициировали попытки дискредитации и ликвидации РАН. Это отношение со стороны ряда высокопоставленных чиновников, отвечающих за научно-техническое и социально-экономическое развитие страны, сохраняется вплоть до настоящего времени, что снижает качество государственного управления и наносит непоправимый ущерб развитию страны. Вовлечение РАН в подготовку важных государственных решений обеспечило бы их объективную экспертизу исходя из национальных интересов, позволило бы избежать ошибок и выработать оптимальные пути достижения поставленных главой государства целей развития России.
Иными словами, чиновники, совершающие ошибки или даже преступления, пытаются дискредитировать Академию наук, чтобы обесценить объективный научный анализ, вскрывающих последствия их решений. Не могли бы Вы привести примеры?
Сколько угодно. Академия выступала с серьезной критикой радикальных экономических реформ, проводившихся в 90е годы. Эту критику «реформаторы» нейтрализовывали, внушая Ельцину, что она ведется по идеологическим мотивам, представляя Академию наук как некий «коммунистический заповедник». На самом деле, в отличие от большинства реформаторов, многие из которых в советское время занимались апологетикой коммунистической идеологии, ученые-экономисты РАН задолго до радикальных реформ указывали на необходимость использования рыночных механизмов в развитии экономики. Они имели моральное право критиковать чудовищные ошибки, допускавшиеся при переходе к рыночной экономике. Чтобы нейтрализовать их критику, реформаторы стали прибегать к поддержке американских экспертов, которые, как показали разоблачение гарвардских консультантов, быстро превратились в участников разграбления социалистического наследства.
А есть ли примеры того, когда ученые РАН выступали против ошибочных решений реформаторов?
Конечно. Программа приватизации, которая в конечном счете вылилась в криминальное разграбление государственной собственности и породила хищнический олигархический способ присвоения национального богатства небольшой группой приближенных к власти лиц. Ее продолжение в электроэнергетике под видом «реформы РАО ЕЭС», в результате которой Россия опустилась на последнее место в мире по условиям подключениям к электросетям по рейтингу Мирового банка, а тариф на электроэнергию, как и предупреждали ученые РАН, многократно вырос и подорвал и без того низкую конкурентоспособность отечественного производства. Принятие Лесного кодекса, против которого выступали ученые-лесоведы РАН, которое повлекло катастрофические лесные пожары. Или принятие Земельного кодекса, который породил спекуляции земельными участками и не принес крестьянам ничего, кроме имущественного расслоения и увеличения издержек.
Поэтому известные либерал-реформаторы так ненавидят Академию наук?
Она у них как бельмо на глазу. Ученые РАН намного образованнее и прозорливее демонстрирующих воинствующее невежество реформаторов, совокупный экономический ущерб от деятельности которых превысил потери народного хозяйства от гитлеровского нашествия. Все предостережения ученых оказались верными, а почти все обещания реформаторов – ложными. Кроме, может быть, зловещего пророчества Чубайса о том, что вымрет значительная часть населения, «не вписавшаяся в рынок». Хотя, я думаю, что это было не пророчество, а установка на уничтожение нашей страны, полученная им от зарубежных кураторов. Предложения ученых Отделения экономики РАН вовсе не предусматривали вымирания собственного народа как условие перехода к рыночной экономике. Они были ориентированы на постепенное становление рыночных институтов при сохранении механизмов экономического развития и последовательное повышение конкурентоспособности экономики. К сожалению, эти предложения были реализованы не в России, а в Китае, где к оценкам и работам российских ученых относятся с большим вниманием.
Можно ли рассчитывать на пересмотр подходов к реформированию Академии?
Я надеюсь. Объективно Академия наук является крупнейшим в стране экспертным сообществом. Ученых РАН постоянно привлекают к участию в работе различных советов как президентского, так и правительственного и ведомственного уровня. Они активно участвуют в парламентских слушаниях, конференциях и обсуждениях, проводимых в Госдуме, Совете Федерации, Общественной палате. Недавно Президент поддержал инициативу о подготовке Академией комплекса предложений по решению ключевых проблем развития страны, которые мы планируем представить в ближайшее время. Президент лично знает многих академиков и, я надеюсь, прислушается к мнению научного сообщества.
Но ведь законопроект о РАН готовился не без участия ученых…
Каких ученых? До сих пор они остаются таинственными анонимами. Из сбивчивых ответов министра и комментариев заинтересованных в реформе лиц можно сделать вывод о том, что авторами являются люди, лично обидевшиеся на Академию наук за непризнание их выдающихся, как им кажется, заслуг.
Тех самых либерал-реформаторов, которых критиковали академики?
Не только. Многие влиятельные люди, вышедшие из академической среды, но не избранные академиками, пышут не шуточной злобой в отношении недооценивших их коллег, стремятся их поставить на место и даже отобрать институты. Вместе с дремучими либералами они составили ту критическую массу, взрыв которой в кулуарах власти породил эту злополучную инициативу.
Может, среди них современные менделеевы? Его ведь тоже не избрали в академики…
К сожалению, бывает и такое. Но чаще чиновники вмешиваются в научный выбор. В свое время были разгромлены кибернетика и генетика, которые чиновники посчитали лженауками До сих пор не можем ликвидировать возникшее из-за этого отставание. Но в данном случае, менделеевых не видно. За кулисами реформы просматриваются этакие бизнесмены от науки, пользующиеся доверием власти для присвоения немалых ассигнований, выделяемых на приоритетные направления исследований. Затеянная ими реформа дает прекрасные возможности поживиться активами выгодно расположенных академических институтов. Боюсь, что многим из них угрожает судьба собратьев из отраслевой науки, расположенных в хороших районах столиц и превращенных после приватизации в офисные здания или базары.
Нужна ли Академии реформа
Вы считаете, в реформировании РАН нет необходимости?
В управлении РАН накопилось немало проблем. Но, во-первых, только что прошли выборы нового Президента РАН, который выступил с программой продуманного реформирования Академии. Его избрание означает поддержку этой программы. за которую проголосовало большинство членов Академии. Эта программа широко обсуждалась и, прежде чем вносить законопроект, правительству следовало бы объяснить, с чем оно в этой программе не согласно. Во-вторых, правительственный законопроект предусматривал не реформирование, а ликвидацию РАН. Если бы не вмешательство Президента, ее бы пропустили через ликвидационную комиссию и сделали бы затем непонятно что. Я думаю, ради этой процедуры все и затевалось – так легче всего разобраться с имуществом. В-третьих, судя по комментариям правительственных чиновников, которые говорили о том, что организация Академии устарела и она осталась в ушедшей эпохе, сложившись в 30-е годы прошлого века, они не понимают, что творят. После развала СССР Академия принципиально изменила свой правовой статус и получила полное самоуправление, чего не было в советское время. Удивительно, что считающее себя либеральным, демократичным и открытым, наше правительство решило, по сути, восстановить административное подчинение себе Академии. Но если раньше это органично вписывалось в административную систему, то сейчас эти предложения выглядят анахронизмом и противоречат основным принципам управления фундаментальной наукой. Во всех развитых странах оно ведется на основе самоуправления научного сообщества. Вмешательство власти ограничивается защитой прав ученых на свободный научный поиск и интеллектуальную собственность получаемых результатов, а также обеспечением финансирования и благоприятных условий работы.
Но, все же, какая нужна реформа сейчас?
Она должна вписываться в общую систему реформирования управления наукой. Я уже говорил, что главные проблемы с нашей наукой заключаются не в академическом секторе. Он достаточно эффективно выполняет свою функцию генерирования новых фундаментальных знаний. Основные проблемы – в слабости прикладного звена вследствие разгрома отраслевой науки и почти полной ликвидации ее проектной части. Неудачные и дорогостоящие эксперименты по ее созданию свидетельствуют о системном провале государственной функции стимулирования инновационной активности. Если мы действительно хотим выйти на инновационный путь развития, эта функция должна стать главной, пронизывающей все органы и все уровни государственного управления. Реформирование управления наукой и НТП должно включать все составляющие, влияющие на инновационную активность, и ориентироваться на многократное повышение последней. Начинать, как мне представляется. нужно с централизации управления наукой и инновациями в едином органе. В советское время таким органом был Госкомитет по науке и технике. Важно, чтобы он был коллегиальным, включая руководителей упомянутых и других заинтересованных в научных исследованиях ведомств, фондов и ведущих ученых.
За что он должен отвечать "единый орган"?
Прежде всего, за создание системы оценки, выбора и реализации приоритетных направлений НТП. Эта система должна опираться на научно-экспертное сообщество, быть открытой и интерактивной. Для этого необходимо разрабатывать долгосрочные прогнозы и программы развития науки и техники, методики оценки результатов НИОКР. Этот орган мог бы выполнять ключевую роль в формируемой сегодня системе стратегического планирования. Отвечать за разработку и введение системы показателей оценки эффективности деятельности государственных структур, занимающихся финансированием и организацией научных исследований и стимулированием инновационной активности, включая институты развития. В перспективе этот орган мог бы взяться за разработку и реализацию государственной комплексной долгосрочной программы модернизации экономики и НТП, воссоздание сети прикладных НИИ, КБ, инжиниринговых кампаний с участием РАН, крупных корпораций, технических вузов. Этот орган мог бы курировать деятельность венчурных и других фондов, финансирующих инновационные проекты и НИОКР, обосновывать их величину, которая должна быть на порядок больше. На него же можно было бы возложить создание механизма финансирования отраслевых фондов стимулирования инновационной активности и НИОКР за счет добровольных отчислений корпораций с их отнесением на себестоимость продукции. Еще одна важнейшая функция — принятие законодательных норм стимулирования инновационной активности предприятий. Необходимо добиться полного освобождения от налогообложения всех средств, направляемых на НИОКР и внедрение новой техники, а также последовательное увеличение государственных ассигнований на НИОКР до 2% ВВП.
Для вовлечения РАН в решение практических задач целесообразно включение представителей заинтересованных министерств и ведомств госкорпораций в состав Президиума РАН, ученых советов ведущих институтов.
В настоящее время потенциал РАН как уникального экспертного института используется государством в незначительной степени. Влияние ученых на принятие решений намного меньше влияния крупного бизнеса, интересы которого далеко не всегда совпадают с общественными. В отличие от бизнес-сообщества, научное сообщество ориентировано на создание и использование новых знаний и технологий, а не на максимизацию прибыли. Ориентация на высшие научно-технические достижения, фундаментальные знания и решение сложных проблем общегосударственного значения делает научное сообщество РАН надежной опорой в реализации президентского курса на новую индустриализацию экономики и ее перевод на инновационный путь развития.
Как бы Вы видели это участие?
На РАН могут быть возложены функции разработки долгосрочных прогнозов научно-технического и социально-экономического развития и оценки приоритетных направлений научно-технического и социально-экономического развития России. Лучше Академии, обладающей компетенции по всем направлениям развития науки и техники. с этими задачами никто не справится. РАН должна участвовать в разработке концепций и индикативных планов социально-экономического развития России и регионов, государственных программ научно-технического, отраслевого, пространственного развития.
Во-вторых, следует активизировать участие РАН в экспертной деятельности, включая организацию постоянной экспертизы проектов государственных программ, прогнозов и концепций научно-технического и социально-экономического развития России, субъектов федерации, единого экономического пространства в рамках ЕврАзЭС. Необходимо восстановить государственную научную экспертизу крупных инвестиционных проектов. Полезно было бы привлечение РАН к подготовке экспертных заключений по проектам федеральных законов и важнейших нормативных актов, затрагивающих вопросы развития страны.
В-третьих, ученые РАН могли бы вести мониторинг научно-технического уровня отраслей экономики и готовить предложения по его повышению.
У Сергея Глазьева свои взгляды на реформирование РАН
Мы говорим сейчас скорее о практическом приложении научных знаний. Ведь от научной идеи до ее практического применения, как говорится, дистанция огромного размера. Преодолевает ее не более 1% научно-технических разработок.
Да, это так. Инновационный процесс складывается из фаз проведения научных исследований, опытно-конструкторских разработок, опытного производства и только после этого происходит широкое практическое внедрение. Фундаментальная наука обеспечивает только первую из этих фаз. Вместе с тем, особенностью нынешнего этапа экономического развития является смена доминирующих технологических укладов. В этот период формируются новые технологические траектории, происходит становление новых лидеров развития экономики. Он характеризуется резким сокращением времени между прорывными фундаментальными исследованиями и успешными инновационными проектами практического освоения их результатов. В ключевых направлениях становления нового технологического уклада – нано-, био- и информационно-коммуникационных технологиях — нередко коммерчески успешные фирмы рождаются из научных лабораторий.
Что нужно сделать для реализации инновационного потенциала РАН?
Необходимо создать систему реализации инновационных проектов, разрабатываемых лабораториями и институтами РАН. Она могла бы включать: формирование банка данных по перспективным проектам прикладных исследований и опытно-конструкторских разработок, предлагаемых учеными, лабораториями и институтами РАН; учреждение фонда венчурного финансирования инновационных проектов при Президиуме РАН. Целесообразно создание совета по оценке экономической эффективности и коммерческой привлекательности инновационных проектов с участием представителей институтов развития, крупных корпораций, специализированных фондов.
Мне кажется, что РАН могла бы сыграть большую роль в повышении общего уровня образованности нашего общества. Раньше самыми популярными были журналы «наука и жизнь», «Знание – сила», школьники читали «Квант», «Юный натуралист». А сейчас стыдно смотреть и читать наши СМИ, наполненные пошлятиной и мракобесием.
Популяризация новых знаний и формирование ценностей общества знаний всегда была миссией научного сообщества. Для ее эффективного осуществления целесообразно было бы создание академического телевизионного канала и организация выпуска научно-популярной видеопродукции.
Если мы действительно хотим переходить на инновационный путь развития, проводить новую индустриализацию, строить общество знаний, то другой опоры и проводника на этом пути, кроме РАН у нас нет. Никакие иностранные эксперты и надуманные прожекты не заменят десятилетиями создававшиеся научные школы. Самая мощная в мире организация ученых дала нашей стране множество научных открытий и новых технологий, сыграла ключевую роль в обеспечении обороноспособности, создании еще недавно лучших в мире систем образования и здравоохранения. Несмотря на тяжелые потери научно-технического потенциала, благодаря РАН мы все еще имеем возможность его возродить. Для этого, конечно, потребуются существенные усилия, как от государства, так и самого академического сообщества.
За рубежом вышло сразу два отчета авторитетных аналитиков о состоянии российской науки. Свои данные опубликовали Thomson Reuters (к слову, владельцы портала Web of Science, где индексируются все научные публикации) и Национальный научный фонд США (NSF ). Оба отчета неутешительны: несмотря на расхожее мнение об улучшении ситуации в российской науке (особенно в области финансирования) по сравнению с 90-ми годами, по ряду ключевых показателей ситуация как раз ухудшается.
NSF отмечает стабильное уменьшение числа научных работников в России: 1995 году их было около 600 000, а в 2007-м — лишь около 450 000. В Китае каждый год количество ученых возрастает почти на 9%, а в России — снижается на 2%. Умеренно, но стабильно наращивают число научных кадров США, ЕС, Япония и Южная Корея. Если текущий тренд сохранится, то лет через 10 число ученых в России и Южной Корее сравняется. Вдумайтесь в эту цифру: даже без учета данных о площади страны и «культурном наследии» она поражает. Население Южной Кореи более чем в три раза меньше, чем население России.
Хорошо, скажем мы, количество не всегда переходит в качество. Возможно, малое количество ученых способно работать эффективно и продуктивно.
Но и здесь России похвастаться нечем. Согласно докладу Thomson Reuters, за последние пять лет российские ученые опубликовали 127 тысяч работ, что составило 2,6% от общемирового количества. Это больше, чем в Бразилии (102 тыс. работ, или 2,1%), но меньше, чем в Индии (144 тыс., или 2,9%), и значительно меньше, чем в Китае (415 тыс. работ, или 8,4%). Кроме того, тренд числа публикаций неутешителен. «В то время как другие страны наращивают свой научный потенциал, Россия едва удерживается на имеющемся уровне и даже скатывается назад в областях, в которых она была исторически сильна — в таких, как физика и изучение космоса», — отмечается в докладе.
«Россия на протяжении длительного периода была интеллектуальным лидером Европы и одним из флагманов науки мира. Сейчас падение ее доли в мировой науке вызывает не просто удивление, а настоящий шок»,
— поражаются аналитики британской компании. Еще 20 лет назад (уже вовсю гремела перестройка) российские ученые публиковали научных статей больше, чем ученые Китая, Индии и Бразилии вместе взятые, а уже в 2008 году статей из России появилось меньше, чем из Индии или Бразилии.
Иностранцы видят главную причину упадка российской науки в недостаточном ее финансировании. «Бюджеты ведущих российских институтов составляют лишь 3-5 % от материального обеспечения аналогичных учреждений в США», — отмечается в докладе. Тезис о «тучных нулевых» опровергается полностью, например, в 2010 году финансирование отечественной науки сократилось на 7,5 млрд рублей и стало ниже уровня 2009 года.
Основным открытием последних лет, конечно, является Китай. За последние 30 лет КНР в 64 раза увеличила число научных результатов и к 2020 году может обогнать США в числе публикаций. В этом случае, конечно, нельзя удержаться от комментария на тему численных характеристик китайской науки. Многие химики-синтетики, например, видя ссылку на методику работы из китайской статьи, заранее настраиваются на неудачу — часто повторить описываемый опыт нельзя. Остается только гадать, имеет ли место направленная фальсификация фактов или китайские коллеги скрывают методы работы для охраны своих «ноу-хау». Так или иначе, это является показателем низкого уровня научной этики, что недопустимо в мировом научном сообществе. Этим, к сожалению, славна КНР, что добавляет ложку дегтя в медовую динамику развития.
Но вернемся к России. Одним из очевидных недостатков нашей системы следует считать «страусиную политику» научного менеджмента и руководства. Например, в сентябре прошлого года российские ученые обратились с письмом к президенту Медведеву, в котором говорилось, что «у России остается 5-7 лет для того, чтобы квалифицированные ученые и преподаватели старшего поколения успели передать свой опыт и знания молодежи», иначе «о планах построения инновационной экономики придется забыть».
Однако представители Российской академии наук тогда заявили, что авторы письма «чрезмерно драматизируют ситуацию». Эту позицию косвенно подтвердил президент РАН академик Юрий Осипов. На просьбу корреспондента «Газеты.Ru» прокомментировать письмо, написанное крупными учеными (у каждого из них очень большие показатели индекса цитирования и индекса Хирша) о состоянии российской науки, которое было обнародовано на прошлой неделе, Осипов заявил:
В этом контексте тезис Thomson Reuters о том, что Россия является перспективным научным партнером, звучит почти горько. Думается, иностранцы надеются потратить ближайшие 5-7 лет, чтобы спасти российское научное наследие и опыт для мирового сообщества, раз уж Россия сама не хочет сохранить этот опыт для себя. «Для партнеров выгоды от сотрудничества должны быть привлекательными, хотя бы исходя из исторической роли России. Однако потенциальные партнеры должны привнести ресурсы для того, чтобы Россия могла участвовать в исследованиях», — сказано в докладе.
Статистика публикаций в научных журналах действительно показывает, что российские ученые весьма много работают в соавторстве с зарубежными коллегами, особенно это касается авторов серьезных публикаций в высоко цитируемых журналах. Однако не будем кривить душой — зачастую эти ученые являются россиянами лишь формально. У многих из них указано несколько «портов приписки» (институтов, где они работают), причем институты РАН идут не первыми в списке. Зачастую чтобы связаться с таким «соотечественником» и получить комментарий к статье, приходится звонить в Париж или Сан-Диего.
Российская аффилиация указывается «на случай вдруг вернусь».
К тому же такая ситуация является выгодной и для угасающих российских институтов: активно работающая за рубежом «мертвая душа» дает возможность отчитываться по грантам и создавать видимость деятельности. Косвенно о таком характере «сотрудничества» говорит и тот факт, что реализуется оно в основном с двумя странами — США и Германией. Соответственно, США — это вообще Мекка и Медина для научной иммиграции, а Германия — самая популярная среди европейских стран в этом же смысле.
Впрочем, если зарубежные аналитики используют для оценки эффективности деятельности ученых количественные характеристики, качественность которых может подвергаться сомнению, то в России собственно количественных характеристик просто нет. Вот, например, принципы отбора молодых ученых для присуждения премии президента России, которую вручат уже сегодня (устами президента РАН академика Осипова).
«Она дается за значительный вклад в развитие отечественной науки и в инновационную деятельность со стороны молодых ученых и специалистов. Над экспертизой работ трудились 111 независимых специалистов. Лучшие четыре работы были определены по итогам тайного голосования. Конкуренция даже на последнем этапе была очень высокой. Было очень нелегко отобрать именно эти работы. Было много споров и различных мнений. В результате были отобраны работы мирового уровня. Мы имеем состоявшихся ученых, у которых есть признание не только в России, но и за рубежом».
При всем уважении к лауреатам премии, из данного описания оценить их заслуги сложно или невозможно. После ряда недавних событий и высказываний высокопоставленных членов РАН счесть их экспертизу независимой весьма и весьма затруднительно. Пытаться привести цифры вместо красивых слов руководители просто не хотят.
Оно и понятно. Например, индекс цитируемости журнала «Труды Института математики и механики» в Екатеринбурге, который президент РАН назвал , за 2008 год составляет 0,315. Даже принимая во внимание то, что средние индексы цитируемости математических журналов заметно ниже, чем, например, физических или биологических, это очень низкая цифра. Авторов с иностранными фамилиями в номерах за 2009 год просто не обнаружилось. Как говорится, судите сами.
1 Соединенные Штаты Америки – 270:
Сам по себе этот факт не является неожиданностью, страна до сих пор располагает лучшими научно-исследовательскими институтами и целой плеядой замечательных ученных. Однако удивительно другое. Страна в последние годы теряет лидирующие позиции, их доля среди лауреатов Нобелевской премии неуклонно уменьшается. На протяжении 60-х годов США неизменно имели максимальное число Нобелевских лауреатов, а сейчас их доля составляет чуть более 50%. Может и не принципиально, но факт остается фактом — другие страны начинают отвоевывать позиции в сфере науки и литературы.
2 Великобритания – 117:
Страна располагает целым рядом всемирно известных университетов, а также лучшими центрами для научных исследований. Вполне логично, что представители Великобритании вторые по числу лауреатов в медицине и первые, среди обладателей литературной премии. В конце концов, британцы являются авторами самых прекрасных литературных произведений за столетие.
3 Германия – 103:
Германия не так уж и далеко позади в этом списке. Пока она представлена 30 лауреатами в области химии и 32 физики. Их коэффициент победителей за эти годы также постепенно уменьшается, и все это благодаря развивающимся странам, которые постепенно вытесняют признанных лидеров.
4 Франция – 57:
На некотором отдалении находится Франция, большинство призов представителями этой страны были получены в сфере литературы и медицины. Их самый знаменитый призер был Жан Поль Сартр, который отклонил награду, и конечно муж и жена Мария и Пьер Кюри, которые были награждены Нобелевской премией в 1903 и 1911 годах. Мария Кюри получила премию уже после смерти мужа, в области химии.
Страна родоначальница премии имеет на сегодняшний день 28 лауреатов.
В 1903 Сванте Аррениус получил первую премию по химии, а в 1982, Альва Мюрдаль была удостоена Нобелевской премии мира за ее активность в сфере разоружения.
6 Швейцария – 25:
Если считать количество победителей в расчете на душу населения, то Швейцария, безусловно, была бы на вершине таблицы. Она имеет трех Нобелевских лауреатов на миллион жителей. Список победителей представлен такими именами, как Герман Гессе в области литературы и Альберт Эйнштейн в области физики.
7 СССР — Россия – 23:
Михаил Горбачев, получивший премию мира в 1990, Борис Пастернак, вынужденный в 1958 году отказаться от литературной премии и Александр Солженицын, награда которого в области литературы поспособствовала в 1970 году изгнанию его из страны. Список лауреатов, представителей страны, включает в себя много громких имен почти во всех номинациях.
8 Австрия — 20:
Первым представителем этой страны, получившим премию, была баронесса Берта фон Зутнер, получившая премию мира в 1905. Страна представлена семью номинантами в сфере медицины.
9 Канада — 20:
Канада также отмечена двадцатью Нобелевскими призами, семь из которых были получены в области химии. Их самые последние победители — Уиллард Бойл в области физики и Джек Шостак в сфере медицины или физиологии, оба получили премию в 2009 году.
10 Нидерланды – 19:
Еще одна маленькая нация, но и она имеет целый ряд победителей, лауреатов Нобелевской премии. Среди первых представителей этой страны, получивших премию, были физики Питер Зееман и Хендрик Лоренц, которые совместно получили ее в 1902году.
Отчасти по этой причине Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР / Organisation for Economic Co-operation and Development, OECD) отслеживает получение учёных степеней в 40 наиболее развитых странах мира.
ОЭСР опубликовала свой доклад «Промышленность, наука и технологии в 2015 году» (Science, Technology and Industry Scoreboard 2015). В нём представлен рейтинг стран, основанный на процентном соотношении количества человек, получивших учёную степень в области естественных наук, технологий, инженерии и математики (дисциплины STEM) на душу населения. Так что это справедливое сравнение между странами с различной численностью населения. Например, Испания заняла 11 место с 24% учёных степеней в области естественных науках или инженерии.
Фото: Марсело дель Позо/Reuters. Студенты сдают вступительный экзамен в лекционном зале университета в столице Андалусии Севилье, на юге Испании, 15 сентября, 2009.
10. В Португалии 25% выпускников получают степень в области наук STEM. В этой стране самый высокий процент докторов наук среди всех 40 обследованных стран – 72%.
Фото: Жозе Мануэль Рибейро/Reuters. Учащиеся слушают преподавателя в классе аэронавтики в Институте занятости и профессионального обучения в городе Сетубал, Португалия.
9. Австрия (25%) занимает второе место по количеству кандидатов наук среди трудоспособного населения: 6,7 женщин и 9,1 мужчин докторов наук на 1000 человек.
Фото: Heinz-Peter Bader/Reuters. Студент Майкл Лейхтфрид из Команды виртуальной реальности в Венском технологическом университете ставит квадрокоптер на карту с обозначениями.
8. В Мексике показатель вырос с 24% в 2002 году до 25% в 2012 году, несмотря на отмену государственных налоговых льгот для инвестиций в исследования и разработки.
Фото: Эндрю Уиннинг/Reuters. Студенты-медики практикуются в реанимационных действиях во время занятия в школе медицины Национального автономного университета в Мехико.
7. В Эстонии (26%) один из самых высоких процентов женщин с научной степенью в области наук STEM, 41% в 2012 году.
Фото: Reuters/Интс Калниньш. Учитель Кристи Ран помогает ученикам первого класса во время компьютерного урока в школе Таллинна.
6. Греция потратила лишь 0,08% своего ВВП на исследования в 2013 году. Это один из самых низких показателей среди развитых стран. Здесь количество выпускников с научной степенью в области наук STEM снизилось с 28% в 2002 году до 26% в 2012.
Фото: Reuters/Яннис Беракис. Астрономы-любители и студенты используют телескоп, чтобы наблюдать частичное солнечное затмение в Афинах.
5. Во Франции (27%) большинство исследователей занято в промышленности, а не в правительственных организациях или в университетах.
Фото: Reuters/Regis Duvignau. Член команды проекта Rhoban проверяет функции робота-гуманоида на семинаре LaBRI в Талансе на юго-западе Франции.
4. Финляндия (28%) больше всего публикует исследования в области медицины.
Фото: Reuters/Боб Стронг. Студенты на занятии по ядерной инженерии в Университете Аалто в Хельсинки.
3. Швеция (28%) немного отстаёт от Норвегии по использованию компьютеров на работе. Три четверти работников пользуются компьютерами на своих рабочих местах.
Фото: Гуннар Гримнес/Flickr. Кампус Стокгольмского университета в Швеции.
2. Германия (31%) занимает третье место по среднегодовому количеству выпускников с дипломами в области наук STEM – около 10 000 человек. Она уступает лишь США и Китаю.
Фото: Reuters/Ганнибал Ганшке. Канцлер Германии Ангела Меркель (справа) и министр образования Аннет Шаван (позади вторая слева) наблюдают за работой лаборантов во время визита в Центр молекулярной медицины имени Макса Дельбрюка в Берлине.
1. Южная Корея вошла в число стран с наибольшим снижением количества получателей научных степеней с 39% в 2002 году до 32% в 2012. Но эта страна сохранила лидирующую позицию и возглавляет рейтинг самых умных стран по версии ОЭСР.
Фото: Reuters/Ли Чжэ Вон. Студент в Сеуле на конкурсе «белых хакеров», организованном совместно Корейской военной академией и Министерством обороны и Национальной разведывательной службой.
Как в целом выглядит рейтинг стран, развитых в области науки:
«В настоящее время мы все осознаем, - писал немецкий философ К.Ясперс, - что находимся на переломном рубеже истории. Это - век техники со всеми ее последствиями, которые, по-видимому, не оставят ничего из всего того, что на протяжении тысячелетий человек обрел в области труда, жизни, мышления, в области символики».
Наука и техника в XX столетии стали подлинными локомотивами истории. Они придали ей беспрецедентный динамизм, предоставили во власть человека огромную силу, которая позволила резко увеличить масштабы преобразовательной деятельности людей.
Радикально изменив естественную среду своего обитания, освоив всю поверхность Земли, всю биосферу, человек создал «вторую природу» - искусственную, которая для его жизни не менее значима, чем первая.
Сегодня благодаря огромным масштабам хозяйственной и культурной деятельности людей интенсивно осуществляются интеграционные процессы.
Взаимодействие различных стран и народов стало настолько значительным, что человечество в наше время представляет собой целостную систему, развитие которой реализует единый исторический процесс.
Что же представляет собой наука, которая привела к столь значительным изменениям во всей нашей жизни, во всем облике современной цивилизации? Она сама оказывается сегодня удивительным феноменом, радикально отличающимся от того ее образа, который вырисовывался еще в прошлом веке. Современную науку называют «большой наукой».
Каковы же основные характеристики «большой науки»? Резко возросшее количество ученых
Численность ученых в мире, человек
Наиболее быстрыми темпами количество людей, занимающихся наукой, увеличивалось после второй мировой войны.
Удвоение числа ученых (50-70 гг.)
Такие высокие темпы привели к тому, что около 90% всех ученых, когда-либо живших на Земле, являются нашими современниками.
Рост научной информации
В XX столетии мировая научная информация удваивалась за 10-15 лет. Так, если в 1900 г. было около 10 тысяч научных журналов, то в настоящее время их уже несколько сотен тысяч. Свыше 90% всех важнейших научно-технических достижений приходится на XX в.
Такой колоссальный рост научной информации создает особые трудности для выхода на передний край развития науки. Ученый сегодня должен прилагать огромные усилия для того, чтобы быть в курсе тех достижений, которые осуществляются даже в узкой области его специализации. А ведь он должен еще получать знания из смежных областей науки, информацию о развитии науки в целом, культуры, политики, столь необходимые ему для полноценной жизни и работы и как ученому, и как просто человеку.
Изменение мира науки
Наука сегодня охватывает огромную область знаний. Она включает около 15 тысяч дисциплин, которые все теснее взаимодействуют друг с другом. Современная наука дает нам целостную картину возникновения и развития Метагалактики, появления жизни на Земле и основных стадий ее развития, возникновения и развития человека. Она постигает законы функционирования его психики, проникает в тайны бессознательного, которое играет большую роль в поведении людей. Наука сегодня изучает все, даже саму себя - то как она возникла, развивалась, как взаимодействовала с другими формами культуры, какое влияние оказывала на материальную и духовную жизнь общества.
Вместе с тем, ученые сегодня вовсе не считают, что они постигли все тайны мироздания.
В этом отношении представляется интересным следующее высказывание видного современного французского историка М.Блока о состоянии исторической науки: «Эта наука, переживающая детство, как все науки, чьим предметом является человеческий дух, это запоздалый гость в области рационального познания. Или, лучше сказать: состарившееся, прозябавшее в эмбриональной форме повествование, долго перегруженное вымыслами, еще дольше прикованное к событиям, наиболее непосредственно доступным, как серьезное аналитическое явление, история еще совсем молода».
В сознании современных ученых имеется ясное представление об огромных возможностях дальнейшего развития науки, радикального изменения на основе ее достижений наших представлений о мире и его преобразовании. Особые надежды здесь возлагаются на науки о живом, человеке, обществе. По мнению многих ученых, достижения именно в этих науках и широкое использование их в реальной практической жизни будут во многом определять особенности XXI века.
Превращение научной деятельности в особую профессию
Наука еще совсем недавно была свободной деятельностью отдельных ученых, которая мало интересовала бизнесменов и совсем не привлекала внимания политиков. Она не была профессией и никак специально не финансировалась. Вплоть до конца XIX в. у подавляющего большинства ученых научная деятельность не была главным источником их материального обеспечения. Как правило, научные исследования проводились в то время в университетах, и ученые обеспечивали свою жизнь за счет оплаты их преподавательской работы.
Одна из первых научных лабораторий была создана немецким химиком Ю. Либихом в 1825 г. Она приносила ему значительные доходы. Однако это не было характерным для XIX в. Так, еще в конце прошлого столетия, известный французский микробиолог и химик Л.Пастер на вопрос Наполеона III, почему он не извлекает прибыли из своих открытий, ответил, что ученые Франции полагают унизительным зарабатывать деньги таким образом.
Сегодня ученый - это особая профессия. Миллионы ученых работают в наше время в специальных исследовательских институтах, лабораториях, различного рода комиссиях, советах. В XX в. появилось понятие «научный работник». Нормой стало выполнение функций консультанта или советника, их участие в выработке и принятии решений по самым разнообразным вопросам жизни общества.
