Восточный гарем. Наложницы. Тайная жизнь восточного гарема Текст. Евнухи и их роль в гареме
Удивительно, но изначально гарем наполнялся за счет дочерей восточных князей. Те сами продавали девочек в надежде, что одна из них все-таки сможет стать султаншей. Плюс ко всему, родители подписывали бумаги, в которых отказывались от прав владения дочерьми. Рабынь обучали этикету, танцам, музыке, умениям доставлять мужчине удовольствие. Когда девочки становились старше, их показывали великому визирю. Только самые лучшие попадали в покои к султану.
Находясь в гареме, все получали жалование
Находясь в гареме, девушки получали жалование и подарки по праздникам. По правилам, если рабыня, находясь 9 лет в гареме, так и не выбиралась султаном в жены, то правитель давал ей свободу, предварительно подыскав достойного мужа.
Если султан выбирал рабыню для того, чтобы провести с ней ночь, он посылал подарок. Эту девушку отправляли в баню, затем наряжали в свободную одежду и посылали к покоям султана. После того, как повелитель укладывался в постель, наложница должна была на четвереньках доползти до его кровати, и, не поднимая глаз, улечься рядом. Если девушка нравилась султану, она становилась его фавориткой и переселялась из нижних покоев в верхние.
В случае если фаворитка беременела, она уже относилась к разряду «счастливых» (икбал) по старшинству. Отдельная комната в гареме становилась еще одной привилегией таких женщин. Кроме того, им подавались 15 разновидностей блюд.
Если фаворитка становилась женой султана (кадын-эфенди), ей присылали новые ткани, драгоценности и письменное свидетельство о браке. Жены, которые имели несколько детей, назывались хасеки (в 16-18 вв). Впервые хасеки назвал свою жену Хюррем (Роксолану) султан Сулейман Великолепный.
Развлечения наложниц в гареме
В гареме даже был обозначен график посещения покоев султана наложниц и жен. С пятницы на субботу повелитель обязан был принимать одну из своих супруг. Если же жена не приходила в покои султана в течение 3-х пятниц подряд, она имела право пожаловаться судье.
|
|||||||||||||||||||||
|
С другой стороны - памятное: "Если есть три жены - тещи тоже три..." А с третьей - даже если удастся завести откровенную беседу с мусульманином, женатым, как то разрешено шариатом, на трех-четырех женщинах, то узнаешь вещь поразительную: жизнь в такой семье настолько расписана и регламентирована строгими обычаями и правилами, что ни о каком "воплощении мужской мечты" не может быть и речи...
Гарем... Средоточие восточной экзотики и неги...
Нередко наложницами беев оказывались европейские, в том числе и русские девушки, особо ценившиеся вельможами ВостокаНо гарем - это не просто огороженное место, где живут в "заключении" у мужа-хозяина мусульманские женщины. Это институт посвящений, похожий на христианский монастырь, где девушки получают новое имя, обучаются религиозному почитанию и абсолютному подчинению. Эзотерический символизм суфиев, в соединении с явной эротической направленностью ритуалов, скрывает, как это ни удивительно, религиозное служение.
Какие тайны хранили гаремы, где женщины должны были реализовать себя ценой отказа от себя же?
В строгом смысле слова, гарем - это помещение, специально предназначенное для проживания женщин и расположенное внутри дворца или любого другого большого здания. Мусульманское жилище традиционно делится на две совершенно разные части: "селамик", мужская половина, и "гаренлик", участок, где женщины обречены провести всю свою жизнь. Здесь дамы пьют, курят, спят, встречают подруг, поют, танцуют, занимаются мелкими ручными работами и, кроме всего, скрупулезно следуют предписаниям мусульманской религии.
В золотой век Турецкой империи на территории дворца Топканы проживало около 4 тысяч человек. Комплекс включал в себя четыре больших дворца и гарем."Гарем" значит иногда - "сакральный" или "тот, границы которого ненарушаемы". В это место запрещен проход лицам противоположного пола, кроме евнухов и самого властелина, хозяина дома. Пересечение порога гарема неизбежно влекло за собой потерю нарушителем этого закона головы.
Жизнь мусульманских женщин проходила только здесь, в то время как мужчины спокойно ходили по улицам, иногда работали, отдавали друг другу визиты или просто болтали на главной площади. Женщина же оставалась неизвестной практически никому, за исключением, может быть, ближайших друзей своего мужа.
Да, и на исламском Востоке она - управительница и хозяйка дома. Но внутри гарема она делит жизнь с другими женщинами такого же положения или служанками и даже рабынями. И там неизбежно создается пирамидальная иерархическая структура, на вершине которой стоит первая жена, которая родила мужу сына-наследника.
Полог тайны приоткрывается
Первым европейцем, увидевшим гарем изнутри, был Фома Даллан, посланный в Константинополь в 1599 году для настройки органа, который испанская королева Изабелла в свое время подарила султану. Турецкий владыка был так разгневан невежеством своих подданных, никто из которых не умел играть на этом инструменте, что проявил к Даллану большое расположение и даже предложил ему двух своих наложниц. Для этого он привел гостя во дворец, а сам остался снаружи. Британец описывает свой опыт весьма живо: "Когда я подошел ближе, то заметил, что наружная стена очень широка, но через решетку можно видеть примерно тридцать наложниц Великого Владыки, которые играли в мяч. На первый взгляд я принял их за мальчиков, но потом увидел, что их волосы ниспадают на плечи косичками, в которые вплетены связки жемчужинок, и некоторые другие признаки, по которым понял, что передо мной женщины. На голове они не носили ничего, кроме золотой шапочки, на некоторых были краги, другие ходили с голыми ногами, с золотыми сережками на браслетах у щиколоток; иные носили бархатные туфельки сантиметров восьми высотой". Кончилось же это наблюдение тем, что Даллан решил бежать из города, прежде чем султан опомнится - он боялся, что посещение гарема будет стоить ему жизни.
Базары маврской Испании сравнимы разве что с африканскими невольничьими рынками.Наложницы попадали в гарем с рынка рабов в Константинополе. Большинство из них, захваченные в плен в других странах еще девушками, обучались "хорошему поведению", игре на музыкальных инструментах и танцам, а потом преподносились султану в дар. Попав в его гарем, они принимались в ислам после произнесения простой традиционной фразы: "Ля илляхе илля алля, мохамет расул алля" (возможна другая транскрипция, но смысл один: "Нет Бога кроме Аллаха, и Магомет - пророк его").
Другой путешественник эпохи Возрождения венецианец Оттавиано Бон, так описывает гарем: "В своем жилище женщины проживают как монашки в монастыре". И чуть позже прибавляет: "Девушки разрывают все прежние связи раз и навсегда, как только заходят в сераль. Они получают новые имена".
Эти два свидетельства кажутся весьма значительными: появление девушки в гареме и ее проживание там были связаны с религиозными ритуалами. Как известно, ислам не знает монашества - ни для мужчин, ни для женщин; однако гарем почти равен католическому женскому монастырю по своему значению.
Женщины получают посвящение новым именем, еще они должны оставить всю прежнюю жизнь для того, чтобы быть принятыми в гарем, и еще они должны сохранить свою девственность.
Так же как мужчина-мусульманин реализовывал самого себя в благочестивых размышлениях-медитациях, в священной войне или освященной работе, женщины реализовывались отказом от самих себя и исполнением своего материнского и супружеского долгов. И здесь имеется в виду не только, и не столько гарем, сколько самый обычный мусульманский дом, семья правоверного.
Что касается гарема, то здесь наложницы должны были почитать своего господина как сверхчеловеческое существо и подчиняться ему абсолютно. Обычай, например, вынуждал наложницу, которая была выбрана провести ночь с господином, входить в его частные покои наряженной в праздничные одежды и с великой покорностью. Символом ее смирения служило то, что она сама должна была сбросить рубашку, взойти на ложе со стороны ног и ждать там своего любовника.
Число захваченных в плен рабынь в гареме было весьма высоко, и наряду с изоляцией их жизни и строгим соблюдением режима, а также религиозным почитанием своего господина это давало какому-то проценту женщин надежду на освобождение. Поэтому каждая из наложниц старалась, как могла, ублажить господина. Танец живота и семи покровов
Джаллаладин Руми, великий мусульманский поэт, писал, что тот, "кто знает благодать танца, живет в Боге..."
Танец имел особое значение для исламского мира. Нередко он становился самым обычным развлечением в гареме.
Но, бывало, в Турции братства дервишей практиковали ритуальные синкопические танцы с целью достижения экстаза. Круговое вращение заставляло кровь двигаться к таким областям мозга, куда она обычно не доходит в таком количестве; само усилие, усталость и дрожащий ритм танца приводили к экстатическому открытию, снятию блоков с сознания, позволяющего проникнуть в самые глубокие области человеческой личности. Так танцующий мог достичь мистического опыта слияния с Абсолютом.
Что касается мусульманской женщины, она практиковала два танца-посвящения, особенно популярных на Востоке: танец живота и танец семи покровов.
В 1923 году один итальянский исследователь, который углубился в области Киренаика и Триполитания, тогда находившиеся во владении Италии, стал свидетелем тайных церемоний эротического характера, которые проводили мусульманские братства. Галлуса под таким псевдонимом путешествовал этот исследователь - был принят в эзотерический круг, образовавшийся вокруг Юлиуса Эволы, "Группа Ур", и описал свои переживания в монографии под названием "Жизнь среди арабов".
Галлус принял участие в ритуале настоящего танца живота. Его исполняла одна женщина - член суфийского братства. Танец состоял из трех частей разного ритма и сопровождался особыми движениями рук и выражениями лица и представлял собой три периода жизни женщины. Последняя часть изображала эротическое пробуждение основной силы человека во время сексуального соития и представлялась движениями живота и лобковой области. Галлус указывал, что "женщина, которая исполняла танец, страдала, как при родах, и вела себя как роженица".
Опытная танцовщица, знакомая с суфийскими практиками, достигает экстаза в ходе танца и, что более важно, своеобразным образом наводит на зрителей эротическое очарование, что приводит их к такому же открытию сознания.
Что же до танца семи покровов, их эзотерический символизм и эротическая направленность весьма ощутимы. Традиция возводит этот танец к временам Ахума, царя ахумитов, который в 532 году захватил страну царицы Савской. Его любимицей была прекрасная Айла Сах, которую евнух гарема однажды застал при попытке сбежать с одним из гостей во дворце. Айла, чтобы спасти свою голову, обещала султану исполнить танец семи покровов. Покров, вуаль, фата - это был символ чистоты и невинности в египетском и индийском обществах. Сбрасывание каждого из покровов означало достижение чистоты первоначального эдемского сознания. Покровы символизировали четыре элемента (огонь, землю, воду и воздух) и три основы Существа (тело, душу и дух). Сбрасывание их означало достижение "квинтэссенции" (пятой сущности, превосхождения четырех элементов) и "единства" (превосхождения трех основ).
Эротизм суфиев
Гарем, танец и цикл новелл "Тысячи и одной ночи" служат составляющими арабского эротизма. Сложно представить себе, чтобы народ, столь расположенный к чувственности, как арабы, не углубился бы в область сексуальной магии. Даже в наши дни эти практики продолжают выполняться в Магрибе и на Ближнем Востоке. Писатель Поль Боулз рассказывает, что его жена имела лесбийскую связь с одной марокканской колдуньей, которая управляла ею посредством одного растения, чьи корни заворачивала в шелковую тряпочку вместе с менструальной кровью этой женщины и сурьмой. Тут достаточно вспомнить, что сурьма - это основной материал, используемый арабскими алхимиками в поисках философского камня.
В основе арабской сексуальной магии лежит концепция о сексуальном соитии как средстве задействовать "бараку" или духовную силу. Те, кто желает заниматься такого рода практиками, должны пройти ряд испытаний. Например, от них потребуется сопротивляемость гипнозу, без сомнения, чтобы предотвратить пассивность и обездвиживающую очарованность в тот момент, когда они входят в контакт с женщиной. А кроме того, эти братства имели в своем распоряжении особо тренированных женщин для отправления сексуальных ритуалов.
Полигамия
Пророк, несмотря на то, что ввел строго мужскую религиозную традицию, разрешил доступ женщины к посвящению. Ислам утверждает фундаментальное неравенство между мужчиной и женщиной, или, более точно, их взаимодополняемость. Магомет писал: "Три мужских порока обращаются в достоинства женщины: жадность, гордость и робость". Она должна быть жадна до своего мужа, горда, уклоняясь от разговора с кем-то еще, и робка так, чтобы не возникало никаких подозрений в ее добродетели.
Ключевая проблема полигамии растолковывается в Коране (IV, 3). Мусульманин может иметь до четырех жен, если он справедлив с ними и способен их содержать. Строка Корана по этому поводу полна угрозы: "Тот, кто имеет двух жен и обращается с ними несправедливо, в судный день будет рассечен надвое, так, что одна половина никогда не сможет сообщиться с другой".
Срединное положение арабского общества между византийским миром, персами и индусами привело к насыщению его всеми соседними традициями, а исламский эзотеризм наложился на арабский этнический и культурный слой. В гареме, например, заметно византийское влияние. С другой стороны, исламский джихад - священная война - был тем движущим механизмом, который облегчал экспансию ислама и создание особого потока между цивилизациями Востока и Запада. И это привело к некоему обновлению: прибыв из далекой Аравии, воины Магомета впитали греческую культуру византийской периферии и вошли в культурную элиту Малой Азии и Египта. Через Испанию это влияние распространилось на весь Запад.
Ну а обратный поток, вызванный крестовыми походами и приходом на Восток нищенствующих и военных орденов, привел к своеобразному культурному "осмосу", взаимопроникновению. Таким образом, в некоторых рассказах из цикла о святом Граале появились дворцы с загадочными дамами, куда время от времени попадали рыцари...
Это и были гаремы.
Женщины в черном списке
Евнухи были самыми безопасными обитателями гарема.Все это не может заставить игнорировать современную социальную реальность арабских стран, в которой не всегда выполняются предписания Корана. Кроме того, арабский мир не остался непроницаемым для светского влияния Запада.
Таков случай марокканского социолога-женщины Фатимы Мернисси, чья бабушка, Лалла Ясмина, была захвачена в плен и продана в 1903 году на Дар-Бенкиране, одном из самых главных невольничьих рынков. Она провела 15 лет в фесском гареме. Ее внучка Фатима написала в 1984 году книгу "Марокко глазами женщин", а через три года - "Политический гарем". Обе книги были запрещены под давлением духовных авторитетов-улемов. Еще бы: ведь "Политический гарем" анализировал всю традицию, идущую от Магомета, в отношении к женщине и со всем уважением к пророку выдвигал тезис о том, что его послание было извращено в ходе столетий для оправдания порабощения женщины в мусульманском обществе.
В 1989 году Фатима была включена в черный список из 80 интеллектуалов, нежелательных для Хомейни.
Евнух - хранитель сераля
Гаремы Константинополя, Аравии и некоторых других стран, связанных с различными индийскими и восточными религиозными концепциями, всегда охранялись евнухами. И только им позволялось заходить внутрь. Евнухов использовали из простой предосторожности - чтобы наложницы жили в безопасности и ублажали только своего хозяина.
Существовали три типа евнухов: полный, которого еще в детстве лишали органов воспроизводства; неполный, который лишался в юности только яичек, и, наконец, евнух, у которого яички атрофировались вследствие того, что в детстве их подвергали особому трению.
Первый тип считался самым надежным, другие два - нет, поскольку у них еще пробуждалось сексуальное желание в начале юношеского созревания. Первые, благодаря кастрации, менялись физически и ментально, у них не росла борода, гортань была маленького размера и поэтому голос звучал по-детски; по характеру они приближались к женщинам.
Арабы утверждали, что они живут недолго и умирают еще до достижения 35 лет.
Главная идея состояла в том, что евнух был в сексуальном отношении нейтрален, у него не было ни женских, ни мужских признаков пола и, таким образом, его присутствие в гареме никак не нарушало атмосферу этого особого места, к тому же он оставался в любом случае верен хозяину сераля.
Итак, что такое гарем? Скорее всего, не мусульманину никогда не понять этого до конца. Но тем не менее можно сказать с уверенностью - это и институт государственной власти (гарем гаремом, а влиятельные жены, державшие под каблуком пашей и султанов, были и здесь), это и некий мусульманский женский монастырь, это и школа женского эротизма, это и...
...И сладкая греза Востока...
«Гарем» в переводе с арабского означает «запретное, священное место». Этим словом обозначали женскую половину дома в мусульманских семьях, куда мужчинам вход был запрещен - исключение делалось лишь для хозяина дома и евнухов. Гарем как явление возник у Абассидов - династии арабских халифов, правивших на Ближнем Востоке с 750 по 1258 год. Позже по той же модели создавали свои женские общежития другие восточные правители и просто богатые люди. Один из самых известных и многочисленных гаремов существовал в Османской империи в течение пяти веков. Каждый из султанов держал при дворце в Стамбуле до 1000 женщин в так называемом Доме блаженства, постоянно обновляя и пополняя коллекцию иностранных наложниц-одалисок. Подробности о жизни этих женщин доходили до европейцев в виде слухов и свидетельств от миссионеров и их жен, путешественников и евнухов, а в полном объеме стали известны после свержения последнего правителя Османской империи Абдул-Гамида II в 1909 году.
Были гаремы и на Руси. Самый многочисленный штат жен и наложниц имел, как ни странно, князь Владимир Святославич, почитаемый как креститель Руси. О его насыщенной личной жизни рассказывается в «Повести временных лет»: «Был же Владимир побежден похотью, и были у него жены… а наложниц было у него 300 в Вышгороде, 300 в Белгороде и 200 на Берестове… И был он ненасытен в блуде, приводя к себе замужних женщин и растляя девиц». Сохранилось немало свидетельств о том, что и другие русские правители содержали гаремы - в закрытых теремах, и они тайно существовали чуть ли не до XVIII века, пока Петр I не положил конец этому обычаю.
Один из членов багдадского посольства Ахмед ибн Фадлан после своего путешествия на Волгу в 921–922 годах писал о некоем распутном царе русов: «А ложе его огромно и инкрустировано драгоценными самоцветами. И с ним сидят на этом ложе сорок девушек для его постели. Иногда он пользуется как наложницей одной из них в присутствии своих сподвижников… И он не имеет никакого другого дела как сочетаться (с девушками), пить и предаваться развлечениям. У него есть заместитель, который командует войсками, нападает на врагов и замещает его у его подданных». Впрочем, это было записано арабским путешественником со слов некоего мужа из русов - вероятно, торговца, и вполне возможно, что это была просто байка для иностранца. Самого царя русов Игоря Рюриковича писатель не видел.
В настоящее время гаремы распространены в странах, где сильны мусульманские религиозные традиции. Полигамные семьи, построенные по принципу гарема, есть и в государствах с малочисленным исламским населением. Например, в Танзании, где мусульмане составляют лишь 30%, а христиане - 60%, в полигамном браке состоит каждая четвертая замужняя женщина. А в Свазиленде, где 82,7% населения - это христиане, многочисленный гарем содержит глава государства король Мсвати III: у него 15 официальных жен и 25 детей. Ежегодно во время праздника Умхланга он выбирает новую невесту.
Сотни полуобнаженных девушек состязаются в многочасовом танце тростника, по окончании которого король принимает решение, какая наложница пополнит его коллекцию красивых женщин. 47-летний Мсвати еще не обогнал по числу жен своего отца короля Собуза II, который успешно уживался с 70 супругами.
С недавних пор личный гарем есть и у лидера Северной Кореи. По сообщениям южнокорейской прессы, Ким Чен Ын хоть и разогнал гарем отца и заявлял о верности одной-единственной жене певице Ли Соль Чжу, но передумал: после рождения дочери и лечения от подагры он провел кастинг красавиц и обзавелся «взводом наслаждения».
Кстати, как выяснили недавно британские ученые, полигамный брак идет всем на пользу: в гареме женщины реже голодают, дети меньше болеют, в таких семьях обычно больше скота и достаток выше, чем у моногамных семей.
Положение женщины в традиционном гареме зависело от степени ее приближенности к правителю. Если она не пользовалась вниманием, то, как правило, влачила жалкое существование, подвергалась насмешкам и унижениям, выполняла тяжелые работы. Если же наложница была любима хозяином и рожала ему сына, то ее статус стремительно повышался до уровня главной жены, что сулило всяческие наслаждения и дары: от драгоценностей до недвижимости.
Сегодня, образуя гаремы, арабские мужчины руководствуются законами Корана, который разрешает иметь одновременно не более четырех жен, но с важной оговоркой: муж обязан обеспечивать своих женщин в равной степени и уделять им одинаковое внимание. То есть если он дарит квартиру, то и другой должен предоставить такое же жилье, не говоря уже о букетах и коробках с конфетами. У каждой обитательницы гарема свой, четко очерченный круг обязанностей: традиционно младшая жена воспитывает всех детей мужа, старшая - руководит остальными женами, две другие - следят за порядком и трудятся на кухне.
Обитательницы восточных гаремов традиционно ведут жизнь уединенную и закрытую. Редкие портреты женщин из гарема мы можем увидеть благодаря живописи и фотографии. Например, иранский шах Насер ад-Дин Шах Каджара, правивший во второй половине XIX века, был страстным фотолюбителем и лично снимал своих жен, его помощником и придворным фотографом был выходец из России Антон Севрюгин. Со старинных фотографий шаха на нас смотрят пышнотелые иранские женщины со сросшимися бровями и усиками. Их короткие юбки, напоминающие балетные пачки, были сшиты под впечатлением от поездки шаха в Санкт-Петербург, где он побывал в 1873 году по приглашению Александра II и посмотрел русский балет.
Исследователи сравнивают жизнь в гареме со школой для девочек английского типа или женским монастырем. Кроме молодых наложниц и жен правителя в женской половине дома жили все его родственницы женского пола, а также многочисленные наставницы, служанки, евнухи, приставленные для охраны и помощи… Естественно, там кипели страсти, плелись интриги, складывались свои группировки, и каждая девушка мечтала только о том, как добиться положения любимой жены.
Современные держатели гаремов стараются, чтобы их женщины жили отдельно и по возможности редко видели друг друга. В идеале одна жена не должна видеть, как ее муж заходит в дом к другой супруге. Однако уровень достатка мужчины не всегда позволяет обеспечить соблюдение этих правил. В менее обеспеченных семьях жены живут рядом и ведут совместное хозяйство.
Традиционно девочки и девушки попадали в гаремы по-разному. Одних покупали на невольничьих рынках, другие преподносились правителям в виде подарка от визирей и вельмож, третьих добровольно отдавали родственники, так как пребывание в гареме султана или шаха на Востоке считалось престижной и выгодной карьерой для женщин. Теоретически даже последняя служанка могла стать наложницей, а затем и женой правителя. Так случилось, например, со славянской девушкой Анастасией Лисовской, которая была похищена татарами из города Рогатина на территории современной Украины и насильно увезена в Османскую империю. По легенде, она была подарена юному султану Сулейману Великолепному в честь начала его правления, на тот момент ей было всего 15 лет.
Красивая умная девушка быстро оттеснила всех конкуренток и со временем стала самой могущественной султаншей в истории Османской империи. Ей было позволено то, что не дозволялось другим: спать с султаном без очереди, родить от него не одного, а пятерых детей, называться почетным титулом хасеки, введенным специально в ее честь. Около четверти века Анастасия, известная под именами Хюррем Султан и Роксолана, повелевала султаном, гаремом и всей Османской империей. Она стала единственной официальной женой султана - ни до нее, ни после правители Османской империи не вступали в официальный брак. И хотя ее сын Селим II не был первым сыном Сулеймана, она добилась, чтобы именно он пришел к власти, устранив первенца мужа. О внешности Роксоланы мы знаем благодаря портрету неизвестного художника, написанного в середине XVI века.
В наши дни многие женщины стремятся попасть в гаремы обеспеченных мужчин, так как это сулит материальный достаток и, заключив контракт на несколько лет с каким-нибудь шейхом, можно разбогатеть, как ни на одной работе. Это привлекает в восточные гаремы даже европейских и американских женщин. Среди полигамных миллионеров считается престижным иметь в женах западную девушку из числа моделей, знаменитостей, королев красоты. Например, в многочисленном гареме султана Брунея побывала обладательница титула «Мисс США - 1992» Шеннон Маккетик. После трехмесячного пребывания в гареме она предъявила иск за использование ее в качестве проститутки. Однако было установлено, что никаких сексуальных домогательств не было и с мисс Маккетик обращались более чем хорошо: за работу, состоявшую в развлечении главы Брунея, она получила $100 000 и бриллиантовое колье в подарок. К слову, во дворце султана Хассанала Болкиаха 1788 залов и комнат - это абсолютный рекорд в мире, а в его гареме, по данным СМИ, содержится около 700 девушек.
Согласно Корану мусульмане не должны держать в качестве рабов мусульман. Поэтому гаремы, как правило, состоят из иностранок. Традиционно спросом пользовались славянские, кавказские девушки, высоко ценились черкесские невольницы. Новичкам, прибывшим в гарем, первым делом давали новые имена, обращали в мусульманок и обучали языку. Самых красивых и одаренных девочек учили грамоте, пению, танцам, этикету, ведь со временем они могли стать матерями наследников престола. Но главной наукой была наука обольщения и любви: из скромниц и тихонь растили профессиональных соблазнительниц.
В то же время девушка должна была оставаться скромной и исполнительной: после того как хозяин кидал на нее благосклонный взгляд, наложнице предстояло привести себя в полный порядок с помощью свиты (ванная, эпиляция, натирание маслами и пр.) и проползти на четвереньках к кровати, доказывая свою покорность, а также поцеловать край дивана, на котором лежит господин. После акта любви ей предназначалась награда и продвижение по иерархической лестнице гарема.
В XXI веке обучения для жен нет, но есть отбор и тестирование. Девушка должна быть девственной, иметь чистые анализы на СПИД, пройти медосмотр и собеседование.
Экзаменует новобранцев гарема сватьи - машатэ. Эти люди наблюдают за поведением наложниц и специально провоцируют ссоры, чтобы изучить характеры девушек. Женщина в гареме должна быть покладистой и уметь гасить бытовые конфликты. Мужчина во избежание ссор должен быть справедливым: спать с женами в порядке живой очереди, никого не обделяя вниманием и подарками.
Европейцы всегда сочувствовали обитательницам гарема, сравнивая их существование с тюрьмой или жизнью в золотой клетке. У восточных женщин отношение к этому стилю жизни иное: они рады быть на попечении обеспеченного мужчины и знать, что они и их дети не будут ни в чем нуждаться.
В прежние времена в гареме происходила постоянная текучка кадров. Наложницы могли покинуть дворец через девять лет служения, если были не востребованны, после этого им давали бриллиантовый комплект, золотые часы, ткани, а также все, что требовалось для обустройства дома. Им также выплачивалось регулярное пособие. Эти женщины назывались дворцовыми и пользовались большим уважением в обществе. По личной просьбе можно было покинуть гарем и раньше срока.
Сегодня развод в исламе - дело нехитрое. Мужчине или женщине достаточно произнести трижды: «Талак, талак, талак», что означает «Развод, развод, развод», и получить свободу. Если жена одна, придется отдать ей половину имущества, если их две - каждая получает одну треть. Дети остаются на попечении отца. Но девочки, как правило, остаются с матерью.
Впрочем, есть способ остаться без копейки после жизни в гареме - совершить прелюбодеяние. Если измену супруги засвидетельствуют четыре свидетеля, то муж может ничего не платить, но найти столько очевидцев, как правило, невозможно.
После смерти хозяина дома его женщины обычно получают свободу. Во времена Османской империи гарем прежнего правителя переселяли в старый облезлый дворец, где первые леди доживали свой век. В наши дни бывает по-разному. Так, Ким Чен Ын, придя к власти в 2011 году, сразу же распустил гарем отца и некоторое время был демонстративно моногамен.
Годом раньше умер 70-летний президент Сирии Хафез Аль-Асад. Новый лидер страны, его сын Башар Асад приказал 40 наложницам отца покинуть Сирию в течение 24 часов, не взяв с собой ничего из личных вещей и драгоценностей. Немецкая газета «Бильд» отмечала, что среди женщин были немки, шведки и француженки - и ни одной арабской девушки. Официально в Сирии разрешено иметь одну жену, но при этом иметь гражданских жен никто не запрещает.
Обитательниц гаремов правителей нельзя было назвать несчастными затворницами. У них была обеспеченная и насыщенная развлечениями жизнь: во дворцах имелись собственные театры, балетные труппы, оркестры. Свита, окружавшая каждую невесту или жену, обеспечивала изнеженной барышне комплексный уход за внешностью, как современные салоны красоты: маникюр, педикюр, прическа, макияж, новые наряды и прочее. Евнухи, хоть и не могли заменить мужское общество, но все же разбавляли женский коллектив, в гости к дамам приходили художники, музыканты, учителя, и жизнь не была однообразной: допускались игры в саду, прогулки и прочие девичьи забавы. В нынешние времена у обитательниц гарема нет в распоряжении армии служанок и евнухов, домашнюю работу приходится делать самой, но чем богаче супруг, тем лучше уровень жизни его гарема. Во многих странах вследствие эмансипации женщины уже не хотят делить мужчину с другими, в моду входит моногамия.
Гарем… На свете не так много слов, которые могли бы соперничать с этим, таким невыносимо притягательным и невыразимо таинственным. Каждый найдет в нем свои потаенные желания, угасающее родство с первородными инстинктами или ностальгию о тех временах, когда красота имела достойную цену и утонченных ценителей.
Гарем (харам) – слово арабское, обозначает оно все, что запретно, а также сокрыто и защищено, тайно и недоступно для посторонних. Когда имеется в виду восточный дом прошлых веков, то харам – это та его часть, где жили женщины – матери, жены, малолетние дети, наложницы, рабыни, а также и евнухи.
Европейский синоним гарема – французское слово «сераль», происходящее от схожих по звучанию персидского и турецкого слов (serui, saray), обозначающих большой дом или дворец. В представлении европейцев сераль – это внутренние покои восточных владык и их семей.
Сегодня многие полагают, что гарем – это что-то вроде публичного дома на азиатский манер, хотя разница здесь примерно такая же, как между метро для всех и роскошным лимузином для избранных.
В том или ином виде гаремы существовали везде, во все времена и задолго до ислама, как явление, не противоречащее природе и находящее в окружающем мире наглядные аналогии.
«Дар-ус-саадет», или «Дом счастья»
Гарем представлял собой нечто вроде драгоценного тюрбана, возвышавшегося над государством. Он имел мало общего с обществом и народом за стенами сераля, хотя зависел от него во всем, но отражал социальную систему как в кривом зеркале, где не самое главное приобретает гипертрофированно увеличенный вид. Султана окружал земной рай, а красота его жен заставляла содрогаться от мысли, какими же должны быть райские гурии, если такие прелестные девы могли существовать на земле, являя собой лишь бледное отражение красоты иного порядка.
И если простой смертный мог бы нарисовать в своих мечтах «Дом счастья», то им бы оказался именно гарем падишаха.
«Полуденная тишина царила вокруг таинственного дворца, где за решетками окон томилось и скучало столько прелестных созданий, – писал Т. Готье. – И я невольно подумал о сокровищах красоты, навеки утраченных для людских глаз, обо всех этих изумительных женских типажах – гречанках, черкешенках, грузинках, индианках, африканках, которые угаснут здесь, не увековеченные ни в мраморе, ни на полотне для восхищения будущих веков, о Венерах, которые никогда не найдут своего Праксителя, Виолантах, лишенных Тициана, Форнаринах, которых не увидит Рафаэль.
Какой же счастливый билет в земной лотерее – жизнь падишаха! Что такое Дон Жуан и его mille e tre по сравнению с султаном? Второразрядный искатель приключений, обманутый обманщик, чьи скудные желания – капризы нищего – исчерпываются горсткой возлюбленных, только и ждущих, чтобы их соблазнили, в большинстве своем уже соблазненных другими, имевших любовников и мужей, – их лица, руки, плечи, доступны взглядам каждого, фаты в танце пожимают им пальчики, уши их давно привыкли к нашептыванию пошлых комплиментов. Что за жалкая участь – шататься при луне под балконами с гитарой за спиной и томиться ожиданием в обществе полусонного Лепорелло!
Бассейн в гареме.
Художник Жан-Леон Жером
А султан?! Он срывает лишь самые чистые лилии, самые безупречные розы в саду красоты, останавливает взор лишь на совершеннейших формах, не запятнанных взглядом ни единого смертного, на дивных цветках, чья жизнь от колыбели до могилы течет под охраной бесполых чудовищ, среди сверкающего одиночества роскошных покоев, куда не дерзнет проникнуть ни один смельчак, в строжайшей тайне, непроницаемой даже для самых смутных желаний».
Гарем был символом могущества владыки, порой более красноречивым, чем армия или флот. Численность и великолепие гарема внушали уважение не только к государству, но и к его правителю. По тому, как пополнялся гарем, какие немыслимые суммы платили агенты двора за редких красавиц на невольничьих аукционах, судили о тонкости вкуса и мужской силе будущего обладателя этих гурий.
Поначалу в турецких гаремах содержали только рабынь, а в жены брали дочерей христианских владетелей из соседних стран. Эта традиция изменилась после Баязида II (1481–1512), когда жен султаны стали избирать из обитательниц гарема.
«Сегодня лишь немногие паши, следуя традиции или прихоти, позволяют себе варварскую и сладостную роскошь иметь гарем, – писал Д. Дорис. – Само собой разумеется, первым среди этих привилегированных особ является Повелитель правоверных – счастливый обладатель живой коллекции самых драгоценных образчиков восточной красоты».
Гаремное соперничество владык порой затмевало военное, а в отдельных случаях провоцировало и сами войны. Неудивительно, что разорение захваченных дворцов начиналось с ревизии гаремов, если их не удавалось заблаговременно перевести в безопасное место.
Временами стремительно разраставшиеся гаремы становились «государством в государстве», оказывая решающее влияние на государственную политику. На их содержание уходила весомая доля бюджета страны. Случалось, что гаремы разоряли своих обладателей и приводили к гибели целые державы.
О проблемах, связанных с содержанием гарема, говорится и в «Тысяче и одной ночи»: «Когда же настала девятьсот тридцать шестая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что число вельмож, которые мылись с Царем в этот день, было четыреста душ. А количество того, что они дали из динаров, оказалось сорок тысяч, и невольников – четыреста, и рабов – четыреста, и невольниц – четыреста (достаточно с тебя такого дара!), а царь дал Абу-Сиру десять тысяч динаров, десять невольников, десять невольниц и десять рабов.
И Абу-Сир выступил вперед, и поцеловал перед царем землю, и сказал: «О счастливый царь, обладатель здравого суждения! Какое место вместит меня с этими невольниками, невольницами и рабами?» И царь молвил: «Я приказал это своим вельможам только для того, чтобы мы собрали тебе большое количество денег. Ты ведь, может быть, вспомнишь свою страну и семью и соскучишься по ней и захочешь поехать на родину, и окажется, что ты взял из нашей страны основательное количество денег, которое поможет тебе жить в твоей стране». – «О царь времени, да возвеличит тебя Аллах! – сказал Абу-Сир. – Эти многочисленные невольники, невольницы и рабы – по сану царям, и если бы ты велел дать мне наличные деньги, они были бы лучше, чем это войско, потому что люди едят и пьют и одеваются, и сколько бы мне ни досталось денег, их не хватит на содержание этих рабов».
Редким владыкам удавалось распоряжаться гаремом в соответствии с его предназначением. На то он и гарем, чтобы лишать рассудка своего хозяина. Но когда на престол восходил избранник строгих правил, гарем становился официальным государственным учреждением со строгим правилами и неукоснительной дисциплиной, как в образцовом монастыре.
Когда в 1861 г. расточительного и любвеобильного султана Абдул-Меджида сменил Абдул-Азиз, перемены произошли не только в государстве, но и в гареме. Новый султан пообещал ограничиться одной женой, а блистательный гарем прежнего султана переместил из султанского дворца в Старый гарем.
Народ принял это как добрый знак, предвещавший избавление от безумств и непомерного влияния прежнего гарема на все и вся.
Позже султан все же взял себе еще двух жен, но на относительную скромность его жизни это заметно не повлияло. Прогулки на новомодных теплоходах привлекали его больше, чем гаремные страсти.
Посетители
Главным, а зачастую и единственным посетителем гарема был муж, хозяин дома.
«Приход мужа – настоящая церемония, как и визиты близких родственников, – писал Т. Готье. – И поскольку муж никогда не разделяет трапезу со своими женами, то единственное его времяпрепровождение – с важным видом курить наргиле и пить кофе или шербет. По обычаю, муж заранее сообщает о своем приходе. Правда, если он видит, что у дверей гарема стоят чьи-то туфли, он ни за что туда не зайдет, поскольку это означает, что его жена или жены принимают своих подруг, а подруги часто остаются на день или два».
Ислам не предписывает разделение дома на «мужскую» и «женскую» половины. Это скорее дань незапамятным традициям, сохранившимся до наших дней.
Турецкий паша в окружении любимых жен.
Фото 1880 г.
Кто-то увидит в этом некую дискриминацию, но разве найдется в мире женщина, которая отказалась бы от собственных покоев, где она может уединиться, отдохнуть или посудачить со своими подругами, что не всегда уместно в присутствии даже любимого супруга, свекрови или детей?
А. Пушкин в «Бахчисарайском фонтане» писал:
Какая нега в их домах,
В очаровательных садах,
В тиши гаремов безопасных,
Где под влиянием луны
Все полно тайн и тишины
И вдохновений сладострастных!
…Нет, жены робкие Гирея,
Ни думать, ни желать не смея,
Цветут в унылой тишине;
Под стражей бдительной и хладной
На лоне скуки безотрадной
Измен не ведают оне.
В тени хранительной темницы
Утаены их красоты:
Так аравийские цветы
Живут за стеклами теплицы.
Впрочем, жена великого визиря Кипризли-Мехмет-Паши Мелек-Ханум в своей автобиографической книге «Тридцать лет в турецких гаремах» смотрела на этот вопрос несколько иначе: «У мужчин свои интересы, обычаи и мысли, – писала Мелек-Ханум. – Между тем как с другой стороны, у женщин свои, исключительно им принадлежащие. Лица, по-видимому представляющие членов одной и той же семьи, в действительности не имеют между собой ничего общего, – ни комнат, ни собственности, ни одежды, ни друзей, ни даже общих часов отдыха. Селамлик и гарем представляют собой два совершенно отдельных мира, находящихся рядом, где в каждом из них живут по своему, мужчины с одной стороны, женщины с другой.
Знаменитый Бахчисарайский фонтан, который воспелА.С. Пушкин в своей поэме
Власть главы семейства, если он только в состоянии иметь таковую, представляет собой единственную связь между двумя половинами одного и того же хозяйства. Эта система отделения, на которой основана вся мусульманская семейная жизнь, управляемая лишь преобладающим законом личного интереса, представляет собой такую странную черту, которая не может избежать внимания тщательного наблюдателя. Делается ясным, что степень отделения, существующая в турецких хозяйствах между мужчиной и женщиной, может быть измерена большим или меньшим достатком, в каком живет семейство. Бедный мусульманин, имеющий одну или две комнаты для себя и своего семейства, должен соблюдать экономию, а на этом основании, он, как хороший отец семейства, ест, пьет и спит вместе с женой и детьми. Человек же среднего сословия, более обеспеченный, устраивает свой дом более правоверным образом и там уже замечается более резкая демаркационная линия между ним и его гаремом. Две или три комнаты совершенно отделены от остальной части дома и образуют селамлик и приемную, остальная часть дома – гарем, заповедное место.
Если мы теперь перейдем к богатым, – например к трехбунчужному паше, или к министру с портфелем, мы находим, что его дворец устроен на большую ногу и отделение мужчин от женщин более полно. Селамлик такого аристократа занимает целое отдельное здание, а гарем имеет размеры огромного дворца, с железными дверьми, окнами с решетками и с садом, окруженным высокой стеной. Мужчины и женщины, запертые в эти два отдельные помещения, совершенно изолированы друг от друга и не имеют между собой других сношений, как лишь при помощи евнухов, или же женской христианской прислуги, находящейся при гареме. Паша, его сыновья и близкие родственники, которые одни имеют право свободного доступа в гарем, могут туда входить, так сказать, через моет, окруженный железными решетками, – нечто в роде тайного прохода, через который они идут в сопровождении евнуха.
Если с одной стороны, мужчины расточительны и не щадят своих средств, то с другой стороны женщины поступают точно так же. Усилия, делаемые с обеих сторон для того, чтобы взять верх и превзойти друг друга в великолепии, в результате дают ничто вроде соревнования между обоими элементами. Хозяин дома, – паша или эфенди, – кто бы он ни был, обыкновенно играет роль примирителя между различными членами сераля; но это участие, оказываемое более лишь для виду, чем с действительным желанием примирения, вообще сводится к двум пунктам – иметь возможность вполне пользоваться гаремом, и удержать также блеск селамлика. Если паша достигает своей цели и доставляет полное удовольствие гарему, удовлетворяя себя на мужской половине светскими удовольствиями, он на все остальное не обращает уже внимания и закрывает глаза как на воровство, производимое прислугой, так и на проделки и лишние расходы своих жен. Паши, заботясь лишь об удовольствиях и наградах, заведование домом своим отдают обыкновенно в руки управляющего, который при этом хлопочет только о своих собственных выгодах, но нисколько не о выгодах хозяина, а потому часто вводит последнего по горло в долги. Паши знают это, но все же предпочитают лучше наживаться посредством выгодных мест на государственной служба, чем отуманивать себе голову разбором мелких мошенничеств, производимых их управляющими и прислугой. Таким образом, является нечто в роли безмолвного соглашения между господином и его слугой; каждый из них ворует по мере возможности, один – оптом, другой – по мелочам.
Паша, раз освободившись от забот относительно своих частных дел, делается у себя в доме уже более гостем, чем хозяином. День он обыкновенно проводить на службе, где рассуждает с товарищами о политических и общественных делах, разъезжает с визитами по городу, посещает своих друзей и сторонников, расставляет сети для будущих политических интриг. К вечеру, часов около 5–6, его превосходительство в сопровождении своих адъютантов и свиты совершает торжественный въезд в свой дворец. Дойдя до лестницы, он не входит в селамлик, но, чтобы не терять времени, прямо направляется к большой двери, ведущей в гарем. Дежурный евнух, стоящий при дверях, отворяет их с требуемым церемониалом и вводит пашу в обитель блаженства. В приемной встречает его жена, или заведующая гаремом, и ей принадлежит честь вести пашу во внутренние комнаты».
Кроме повелителя, посещать гарем могли знатные дамы и родственницы обитательниц сераля, перед которыми жены могли не закрывать лица чадрой.
«Дамы министров и придворных довольно часто посещают султанский гарем, – писал Д. Дорис. – Их визиты не обставлены никакими протокольными правилами и сложными формальностями. Церемониальный наряд, однако, отличается строгостью: девицы – в белом, дамы – в черном платье, длинные манто, береты цвета ферадже с бриллиантовыми эгретами, в волосах – украшения, и, непременно, – открытое лицо: ибо халиф единственный среди мусульман, кто имеет право видеть лицо у женщин без яшмака – этой обязательной вуали, (сегодня уже прозрачной), которая загадочно туманит черты, утепляет в идеальной белизне свежесть красок лица и заставляет сверкать волшебным блеском прекрасные черные глаза».
Иногда в гарем допускались прибывшие с визитами царственные особы мужского пола из дружественных государств, но только мусульмане. Таким образом демонстрировались могущество государя и его особая милость. Но и эти редкие посещения происходили со всей деликатностью и в жестких церемониальных рамках.
Вот как описывает посещение дома паши (турецкого сановника) Т. Готье: «Хозяин принял нас в просто убранной комнате с серым деревянным потолком в голубоватых узорах, вся меблировка которой состояла из двух расположенных друг против друга шкафов, циновки из манильской соломки и дивана, покрытого пестрой тканью; в углу дивана сидел паша, перебирая в руках четки сандалового дерева.
Угол дивана – почетное место, которое хозяин дома никогда не покидает, за исключением случаев, когда ему наносит визит лицо более высокого звания, чем он сам.
Пусть простота обстановки вас не удивляет. Селамлик – это, в каком-то смысле, покои наружные, отведенные под внешнюю жизнь, нечто вроде прихожей, дальше которой чужих не пускают. Вся роскошь предназначается для гарема. Вот где расстилаются ковры из Исфагана и Смирны, манят негой парчовые подушки и мягкие, покрытые шелками диваны, сверкают столики, инкрустированные перламутром, дымятся золотые и серебряные филигранные курильницы для благовоний. Здесь мерцают венецианские зеркала, стоят редкие цветы в китайских вазах и вызванивают причудливые мелодии часы с музыкой, здесь потолок оплетают замысловатые арабески, нависают сталактиты из мармарского мрамора и журчат в белых раковинах струйки ароматной воды. В этом таинственном убежище проходит подлинная жизнь турок, жизнь наслаждения и семейной близости, сюда никогда не приглашают ни родственников, ни ближайших друзей».
В исключительных случаях в гарем могли быть приглашены врачи, учителя, торговцы драгоценностями и те, кто допускался по прихоти владыки гарема.
Именно такое чудесное событие произошло с героем сказки «Халиф на час». Веселый султан решил дать ему немного повластвовать, устроив так, что опьяневший бедняга заснул в своей постели, а проснулся в опочивальне халифа.
«И Абу-ль-Хасан стал озираться направо и налево, глядя на самого себя, и всматривался во все эти вещи, крутя головой п хохоча, и затем он посадил возле себя нескольких невольниц, а другие стояли, держа в руках золотые опахала. Он посмотрел на невольниц, которых посадил с собой рядом, и увидел, что ни одна ничего не ест, и принялся их угощать, а некоторых даже кормил своей рукой. Потом он стал спрашивать невольниц, как их зовут, и одна отвечала: «Мое имя Даурат аль-Камар», – а другая сказала: «Меня зовут Шамс ан-Нахар», – а третья ответила: «Суккария», – а еще одна: «Малихат аль-Кадд», – другая: «Будур», – и третья: «Насим ас-Саба». И халиф все больше веселился и смеялся, видя, как Абу-ль-Хасан разглядывает невольниц и выспрашивает, как их зовут.
Когда же невольницы увидели, что Абу-ль-Хасан кончил есть и насытился, они крикнули главному евнуху: «Эй, ага, повелитель правоверных покончил с едой!» – и главный евнух подошел, и взял Абу-ль-Хасана за руку, и поднял его, и посадил на скамью. Он принес таз и кувшин и вымыл Абу-ль-Хасану руки, и одна рабыня держала для него кувшин, а другая несла полотенце, а третья – курильницу с алоэ и амброй. И когда Абу-ль-Хасан вымыл руки, он поднялся, и главный евнух пошел впереди него, вместе с невольницами и рабынями. Его привели в другую комнату, не в ту, где он был прежде, и когда Абу-ль-Хасан вошел туда, у него помутилось в голове – такая это была красивая комната: разубранная, расписанная по стенам узорами и устланная роскошными коврами. И там он нашел множество невольниц, еще красивей, чем те, которых он уже видел, и каждая держала в руках какой-нибудь музыкальный инструмент, и когда Абу-ль-Хасан вошел к ним, все невольницы встали и разом пустились петь на один напев, ударяя по струнам, а любая из них своей красотой и прелестью могла превратить богомольца в безбожника. И Абу-ль-Хасан посмотрел и увидел, что столик уже поставлен и на нем плоды всех сортов и прозрачное вино, и кубки и чаши выстроились рядами и яства лежат в золотой посуде, украшенной драгоценными камнями».
Как бы фантастична ни была эта история, но она, тем не менее, содержит много реалий, относящихся к жизни султанов и его окружения.
Устройство гарема
Поначалу гаремы существовали отдельно от дворцов правителей. После взятия турками Константинополя в 1453 г., султан Мехмед II переустроил его на собственный вкус. Одна из главных достопримечательностей современного Стамбула – гигантский дворец (сераль) Топкапы был возведен в 1470-х годах. Со временем сюда перекочевал и султанский гарем, расцветший при Сулеймане Великолепном. Возможно, это произошло не без влияния знаменитой Роксоланы, речь о которой пойдет позже. Во всяком случае, это переселение принесло обитательницам гарема новый статус и большие возможности влиять на султана и дела в государстве.
Лучшая часть дворца отводилась для гарема. В остальных частях принимали гостей, устраивались дипломатические приемы, парады и прочие церемонии.
Современник оставил нам соответствующие разъяснения: «Сераль – значит дворец: это имя дается резиденции государя, а также и резиденциям губернаторов, управляющих провинциями от имени султана. Под словом сераль разумеется совокупность дворцовых построек, обитаемых как женщинами, так и мужчинами. Наиболее распространенная часть этих построек предоставляется женщинам и называется гаремом. В другой части сераля помещаются мужчины и совершаются парадные приемы; отсюда происходит слово селамбик , что значит место церемоний. Впрочем, слово селамбик во дворце заменено более громким, хотя и выражающим то же понятие, именем императорского мобейна.
Сераль, в котором обыкновенно живет султан, представляет громадное мраморное здание, раза в четыре превосходящее размерами петербургский Зимний дворец. Три четверти всей этой массы построек составляют гарем, тогда как мобейн, относительно говоря, является только пристройкой к прочему зданию.
Между мобейном и гаремом находится громадная зала, с особыми лестницами, подъездами и своей почетной дверью, назначенная для официальных приемов иностранных монархов, посланников, министров и пр.
Независимо от этого главного корпуса существует еще множество пристроек к сералю, обширных зданий, служащих конюшнями, кухнями, складами, казармами и пр. Все эти здания составляют как бы маленький город, тянущийся вдоль Босфора на протяжении приблизительно двух километров».
Гарем состоял из нескольких тысяч помещений различного назначения, из которых сохранилось лишь около трехсот, которые сегодня показывают туристам.
Гаремный комплекс многое перенял от устройства «женских домов» во дворцах византийских императоров, он постоянно расширялся и перестраивался, особенно после пожаров и землетрясений. А также обзаводился «филиалами» – виллами на Босфоре и в других чудесных уголках природы.
Главной задачей архитекторов и прочих устроителей «Дома счастья» было создание возможных, а порой и невозможных по обычным понятиям, удобств, красоты и особой атмосферы, способствующих наслаждению жизнью и стимулирующих обитательниц полнее отдаваться радостями любви.
Этот великолепный мир, куда избранные попадали через «Въездные ворота гарема», включал роскошно убранные покои жен и их детей, пышные апартаменты матери-султанши, альковы наложниц, школу принцев, жилища евнухов и слуг, комнаты для отдыха и развлечений, бани, сады, пруды с экзотическими рыбками и бассейны, фонтаны, зверинцы, театр, лечебницы и много другое.
Внутренние покои дворца Топкапы в Стамбуле
Надежно охраняемый дворец султана включал также несколько мечетей и множество других помещений: кухни, казармы, конюшни, бани, кладовые, лечебницы и т. д.
Планировку помещений гарема описывал и Т. Готье:
«Комнаты располагаются анфиладой или выходят в широкий коридор…
Апартаменты каждой из жен имеют единственную дверь, открывающуюся в просторный проход, как двери келий – в галерею монастыря. В обоих концах коридора стоят на страже евнухи или бостанджи».
Гаремы снабжались продуктами, выращенными на особых охраняемых землях, в запретных садах. Рыбу разводили в специальных водоемах. Этим занимались целые подразделения рабов.
Торговые агенты двора привозили со всего света лучшее, что могли отыскать, включая драгоценности, ткани и украшения, изысканную парфюмерию и последние европейские новинки в сфере женских пристрастий.
В комментариях Б. Рифтина к историческому роману «Цветы сливы в золотой вазе, или Цзинь, Пин, Мэй» описывается устройство гарема богатого китайца:
«Усадьба, подобная той, которой владел Симынь Цин в уездном городе Цинхэ, всегда имела одно центральное строение, перегораживающее весь замкнутый стенами прямоугольник как бы поперек. Оно строилось так, чтобы быть обращенным на юг, в сторону благих веяний. В нашем случае это покои старшей жены Симынь Цина – У Юэ-нян. По бокам двора перед этим строением расположены восточный флигель – покои второй жены хозяина, Ли Цзяо-эр, и западный, где живет третья жена – Мын Юй-лоу (восток, где восходит солнце, по старинным китайским представлениям, почетнее, чем запад, где оно заходит).
Китайские наложницы
Так в расположении покоев жен Симынь Цина выражается традиционная иерархия семейных отношений. Жилые отсеки усадьбы разделены сложной системой стен с различными боковыми проходами и своеобразными «проходными залами», которые в таких домах, и у Симынь Цина тоже, обычно выполняли роль своеобразных гостиных. Именно такая «проходная» зала замыкала в усадьбе Симынь Цина с юга дворик, в котором жили первые три жены героя.
Позади покоев старшей из них, Юэ-нян, находился еще один небольшой дворик, в который выходили кухня и покои четвертой жены хозяина Сун Сюэ-э, ведавшей приготовлением всех изысканных блюд, которые подавались в доме Симынь Цина.
Перед «проходной» залой в больших резиденциях (а таковой и была усадьба Симынь Цина) располагался еще один дворик с флигелями, опять-таки с востока и с запада. В восточном флигеле здесь жила дочь его со своим мужем…
У наружной стены, выходящей непосредственно на улицу, находились в доме Симынь Цина две двухэтажные постройки, в которых жили две самые младшие по рангу жены Симынь Цина: пятая госпожа – Пань Цзинь-лянь и шестая – Ли Пин-эр. Они жили в наибольшем удалении от покоев старшей жены хозяина».
Когда речь заходит о восточных гаремах, большинство современных европейцев представляю множество красивых женщины, фонтаны вина, постоянную негу и райские удовольствия. Но реальность далека от фантазий. На самом деле султанские гаремы были далеки от этой идеалистической картинки.
Гарем
Слово «гарем» в переводе с арабского значит «отделенное, запрещенное». Это место в доме всегда было скрыто от чужих глаз и тщательным образом охранялось слугами. В этой тайной комнате проживали женщины. Главной признавалась либо жена, которая удостоилась чести выйти замуж первой, и занимала вместе с суженным высокий титул, либо евнухи.
Нередко в султанских гаремах находилось огромное количество женщин, численность которых могла доходить до нескольких тысяч. Жен и наложниц для султана всегда выбирала его мать - это неукоснительное правило. Оказаться в гареме можно было очень просто - для этого нужно было просто быть красивой юной девственницей. Но, даже оказавшись в гареме, не каждой удавалось завязать отношения со своим «мужем» и подарить ему наследника.
Такая высокая конкуренция среди жен позволяла выдвинуться в число первых только самым умным, расчетливым, ловким и хитрым женщинам. Не обладающие подобными дарованиями были обречены на исполнение бытовых обязанностей и обслуживание всего гарема. Своего суженного за всю жизнь они могли так и не увидеть.
Надоевшие жены
Существовали в гаремах и свои особые порядки, которые нельзя было нарушать. Причём, всё было далеко не так романтично, как в популярном сериале «Великолепный век». Повелитель мог увлечься новой девушкой, а тех, которые «глаза намозолили» мог казнить. Причем методы расправы поражали своей жестокостью.
Один из вариантов избавиться от надоевшей жены - погрузить ее в кожаный мешок со змеями, туго завязать, привязать к мешку камень и сбросить в море. Легкий способ казни - удушение шелковым шнурком.
Законы в гареме и государстве
Если верить документам, то первые гаремы возникли в Османской империи. Изначально он формировался исключительно из рабынь, а в жены султаны брали только наследниц христианских правителей государств, расположенных по соседству. Однако, в период правления Баязида II привычные установки претерпели изменения. С этого времени султан вообще не ограничивал себя брачными узами, а детьми обзаводились от своих рабынь.
Бесспорно, самым главным в гареме был султан, затем в цепочке иерархии находилась его мать, называемая «валиде». Когда правитель в стране менялся, то его мать обязательно переезжала в роскошные хоромы, а сам процесс переезда сопровождался шикарной процессией. После матери султана, главными считались его суженные, которых называли «кадын-эфенди». Дальше шли бесправные рабыни, именуемы «джарийе», которыми часто гарем был просто заполонён.
Как оказывались в гареме
Кавказские князья желали, чтобы их дочери оказались в османском гареме султана и вышли за него замуж. Укладывая своих дочек спать, заботливые папы напевали малышкам песенки о счастливой судьбе, шикарной сказочной жизни, в которой они окажутся, если им посчастливится стать женами султана.
Своих будущих рабынь повелители могли покупать, когда малышкам было по пять-семь лет, они их воспитывали и растили до наступления половой зрелости, т.е. до возраста 12-14 лет. Родители девочек письменно отказывать от прав на своего ребенка после того, как добровольно продавали султану дочь.
Пока малышка росла, она обучалась не только всем правилам бонтона, но и тому, как доставить мужчине удовольствие. По достижению подросткового возраста, повзрослевшую девушку показывали во дворце. Если при осмотре у рабыни были выявлены дефекты во внешности или на теле, она так и не научилась этикету и показывала дурное поведение, то считалась негодной для гарема и стоила дешевле других, поэтому ее отцу выплачивалась меньшая сумма, чем то, на которую тот рассчитывал.
Обычные дни рабынь
Счастливицы, которых султан предположительно подумывал взять себе в наложницы, должны были на отлично знать Коран и освоить женские премужрости. И если рабыне все-таки удавалось занять почетное место жены, ее жизнь радикально менялась. Фаворитки султана занимались организацией благотворительных фондов, финансировали постройки мечетей. Они почитали мусульманские традиции. Жены султана были очень умными. Высокий интеллект этих женщин подтвержден уцелевшими до наших времен письмами.
К наложницам отношение было относительно достойным, о них прекрасно заботились, им регулярно дарили подарки. Ежедневно, даже самые простые рабыни получали выплату, размер которой султан устанавливал лично. В дни праздников, будь то день рождение или чья-то свадьба, рабыням выдавались деньги и различные дары. Однако, если рабыня была непослушной, регулярно нарушала установленные порядки и законы, наказание для нее было суровым - жестокое избиение кнутами и палками.
Замужество и нарушение супружеской верности
Через 9 лет проживания в гареме рабыня получала право на то, чтобы уйти из него, но при условии, что господин это одобрит. В случае положительного решения султана, женщина получала от него бумагу, что она свободный человек. Султан или его мать в этом случае в обязательном порядке покупали ей роскошный дом, дополнительно давали приданое, искали ей мужа.
Ну, а до наступления райской жизни, особенно страстные наложницы завязывали интимные отношения между себе подобных или с евнухами. Кстати, всех евнухов привозили из Африки, поэтому все они были чернокожими.
Делалось это с определенной целью - таким образом не составляло труда вычислить особу, которая прелюбодействовала со слугой. Ведь при случае беременности на свет появлялись чернокожие младенцы. Но бывало такое совсем редко, ведь зачастую рабы попадали в гарем уже кастрированными, поэтому детей иметь не могли. Между наложницами и евнухами часто завязывались любовные отношения. Доходило даже до того, что вышедшие из гарема женщины уходили от своих новых мужей с сетуя на то, что евнух доставлял им гораздо больше удовольствия.
Роксолана
Вплоть до 16-го века в гарем попадали особы из России, Грузии, Хорватии и Украины. Бязид связал себя брачными узами с византийской принцессой, а Орхан-гази выбрал себе в супруги дочку императора Константина - принцессу Каролину. Но самая знаменитая султанская жена была родом из Украины. Звали ее Роксолана, она пробыла в статусе суженной Сулеймана Великолепного целых 40 лет.
Настоящее имя Роксоланы - Анастасия. Она была дочкой священника и отличалась красотой. Девушка готовилась к свадьбе, но незадолго до торжества была похищена татарами и отправлена в Стамбул. Там несостоявшаяся невеста оказалась на мусульманском рынке, где проходила торговля невольниками.
Как только девушка очутилась в стенах дворца, то приняла мусульманство и обучилась турецкому языку. Анастасия оказалась очень хитрой и расчетливой, поэтому путем подкупов, интриг и собаазнения за короткий срок добралась до юного падишаха, который увлекся ею, а потом и женился. Она подарила мужу трех здоровых богатырей, в числе которых оказался будущий султан - Селим второй.
А как сегодня
В современной Турции гаремов больше нет, а последний исчез еще в начале ХХ века. На его месте в последствии открыли музей. Тем не менее среди элиты многоженство практикуется и в наши дни. Юных 12-летних прелестниц против их воли отдают в жены возрастным богачам. В основном так поступают нищие родители, у которых не хватает средств, чтобы прокормить большое количество детей.
В Арабских Эмиратах и в ряде других мусульманских стран многоженство узаконено, но при этом одновременно разрешают иметь не более 4 жен. Все тот же закон возлагает на мужчину-многоженца обязанность по достойному содержанию своих дам и детей, а вот про уважительное отношение не написано ни слова. Поэтому несмотря на красивую жизнь, жены содержатся часто в чрезвычайной строгости. В случае развода дети всегда остаются с отцом, а матерям запрещается с ними видеться. Вот такая предстоит расплата за безбедную и роскошную жизнь с влиятельным арабским мужчиной.
источник
Post Views: 73
