Материальная культура и ее элементы. Материальная культура и ее виды

КУЛЬТУРА МАТЕРИАЛЬНАЯ - часть общей системы культуры, включающей всю сферу материальной деятельности и ее рез-ты. Разделение культуры на духовную и материальную соответствует двум основным видам производства - материальному и духовному. В качестве главной части материальной культуры рассматриваются , жилища, одежда, предметы потребления, способ питания и поселения и т. д., что в их совокупности, развитии и употреблении обусловливает определенные формы жизни, . К.м. можно рассматривать как способ адаптации об-ва к биофизич. окружению путем его соответствующего преобразования. К.м. воплощает собой степень практич. овладения человеком силами и богатствами природы. К.м. - материальное основание культуры, достижения к-рой неразрывно связаны с уровнем развития К.м. Становление науки, философии, искусства в каждую эпоху требует определенных экономич. предпосылок. Историч. преемственность в развитии К.м. составляет основу преемственности и культуры в целом. И.Б. Орлова

Российская социологическая энциклопедия. - М.: НОРМА-ИНФРА-М . Г.В. Осипов . 1999 .

Смотреть что такое "КУЛЬТУРА МАТЕРИАЛЬНАЯ" в других словарях:

КУЛЬТУРА МАТЕРИАЛЬНАЯ - воплощение материализованных человеч. потребностей. Включает в себя все материальные артефакты и технологии, созданные человеч. сооб вами. В К.м. реализуется стремление человечества адаптироваться к биол. и социальным условиям жизни.… … Энциклопедия культурологии

КУЛЬТУРА МАТЕРИАЛЬНАЯ - англ. culture, material; нем. Kultur, materielle. Совокупность овеществленных результатов человеческой деятельности, включающая как физические объекты, созданные человеком, так и природные объекты, используемые им. Antinazi. Энциклопедия… … Энциклопедия социологии

КУЛЬТУРА МАТЕРИАЛЬНАЯ - англ. culture, material; нем. Kultur, materielle. Совокупность овеществленных результатов человеческой деятельности, включающая как физические объекты, созданные человеком, так и природные объекты, используемые им … Толковый словарь по социологии

КУЛЬТУРА МАТЕРИАЛЬНАЯ И ДУХОВНАЯ - КУЛЬТУРА МАТЕРИАЛЬНАЯ И ДУХОВНАЯ форма классификации фактов и явлений культуры, популярная в философии 19 и большей части 20 в. При этом под материальной культурой понимается многообразие производимых человеком предметов (орудия, машины,… … Философская энциклопедия

КУЛЬТУРА - (лат. cultura возделывание, воспитание, почитание) универсум искусственных объектов (идеальных и материальных предметов; объективированных действий и отношений), созданный человечеством в процессе освоения природы и обладающий структурными,… … Философская энциклопедия

КУЛЬТУРА ДУХОВНАЯ - одна из сторон общей культуры человечества, противопоставляемая и корреспондируемая с культурой материальной. Если под материальной культурой понимается предметно физич. мир культуры (средства труда, жилище, одежда, обработанные руками… … Энциклопедия культурологии

культура - 1. Совокупность материальных и духовных ценностей, созданных обществом и характеризующих определенный уровень его развития. Здесь различается культура материальная и духовная. В более узком смысле термин относится именно к культуре духовной.… … Большая психологическая энциклопедия

Материальная культура - 1) включает в себя разнообразные по типам и формам «артефакты», где природный материал и объект превращается в вещественный, т.е. в предмет, созданный творческой деятельностью человека. Материальная культура оценивается с точки зрения создаваемых … Энциклопедия культурологии

Культура народов Востока - «Культура народов Востока» («Культура народов Востока. Материалы и исследования») книжная серия Главной редакции восточной литературы (ГРВЛ) издательства «Наука» (Москва), а затем Издательской фирмы «Восточная литература» РАН. Основана в 1969… … Википедия

Культура Вальтернинбург-Бернбург - Культура Вальтернинбург Бернбург археологический комплекс культур среднего неолита, существовавший на территории немецких регионов Саксония Ангальт, Тюрингия и Франкония около 3200 2800 гг. до н. э. Состоял из двух… … Википедия

Книги

• , Симонова Евгения Николаевна. В книге впервые планомерно вводятся в научный оборот материалы славянских памятников VII - XI вв. из области Сабольч-Сатмар-Берег. Большую ценность представляет каталог исследованных… Купить за 953 грн (только Украина)
• Материальная культура славянского населения Северо-Восточной Венгрии VII-XI веков , Симонова Е.Н.. В книге впервые планомерно вводятся в научный оборот материалы славянских памятников VII - XI вв. из области Сабольч-Сатмар-Берег. Большую ценность представляет каталог исследованных…

КУЛЬТУРА МАТЕРИАЛЬНАЯ И ДУХОВНАЯ – форма классификации фактов и явлений культуры, популярная в философии 19 и большей части 20 в. При этом под материальной культурой понимается многообразие производимых человеком предметов (орудия, машины, инструменты, предметы быта, одежда, украшения, культовые и ритуальные предметы, оружие, музыкальные инструменты и т.п.), а также природные вещи и явления, измененные воздействием человека (напр., обработанные природные объекты или т.н. техногенные ландшафты). К духовной культуре относят всю совокупность продуктов духовной и интеллектуальной деятельности человека, не имеющих предметного, вещного характера: религиозные системы, мифы, философские концепции, научные теории, нравы и обычаи, системы социальной организации и т.д. Сюда же часто относят исторически формирующийся духовный склад человеческих групп (школа «психологии народов»).

Наиболее явно различение материальной и духовной культуры проводится в марксистской традиции, где важнейшие элементы материальной культуры – машины, орудия, технологии – составляют главное содержание «производительных сил» общества на каждом историческом этапе его развития. Производительные силы, в свою очередь, вместе с «производственными отношениями» образуют «базис», который определяет «надстройку», т.е. всю совокупность духовной культуры общества, включая политические и правовые системы, а также научные знания. Парадоксальным образом оказывается, что элементы духовной культуры – такие, как научные знания, – включаются в состав производительных сил («наука как производительная сила»). Это противоречие в классическом и советском марксизме осталось непреодоленным. На идее разделения материальной и духовной культуры впоследствии было основано различение культуры и цивилизации, характерное для немецкой философии, в частности для философии жизни и неомарксизма Франкфуртской школы. Если самим духом классического, а затем и советского марксизма предполагался примат материальной культуры над духовной, то в противопоставлении культуры и цивилизации подчеркивалась преимущественная роль духовной культуры. На этом зиждилась т.н. критика культуры – порождение кризисного сознания fin de siecle. Под культурой здесь понималась совокупность духовных продуктов человечества, воплощенных в философии, искусстве, науке, под цивилизацией – совокупность овеществленных (и тем самым «омертвленных») продуктов человеческого творчества.

Разделение материальной и духовной культуры, весьма популярное в эпоху господства эволюционистской парадигмы, в социальных науках ныне считается устаревшим. Более распространена трехчленная классификация культуры: материальная, духовная и социальная. Под материальной культурой понимается все, что относится к взаимоотношениям человека со средой его обитания, к удовлетворению потребностей его существования, технологической стороне жизни и т.п., под духовной культурой – субъективные аспекты жизни, идеи, установки, ценности и ориентирующиеся на них способы поведения, под социальной культурой – отношения людей друг к другу, системы статусов и социальных институтов (Kroeber A., Kluckhohn С. Culture. A Critical Review of Concepts and Definitions. Cambr. (Mass.), 1952, p. 98). Преимущественную роль при этом играет духовная культура. Социальное поведение и артефакты (социальная и материальная культура) трактуются как объективированные продукты идеальных нормативных систем и систем знаний самого разного рода, составляющих духовную культуру. Но именно такой подход позволяет соединить материальную и духовную культуры, ввести артефакты в контекст исследований в социальных науках. Материальная культура становится, т.о., систематическим источником информации для социальной и культурной истории и культурологии, причем целью анализа является выявление систем идей, порождающих определенные артефакты и способы поведения в рамках определенной культуры (Hodder I. The Meaning of Things: Material Culture and Symbolic Expression. L., 1989). Другой аспект отношения идей и вещей, интересующий культурантропологов, – это межкультурное «бытование» артефактов. Они могут рассматриваться как «носители» определенных идей, ценностей и норм в межкультурных взаимодействиях. В то же время они могут обретать относительную автономию; их ценность и смысл могут трансформироваться в разных культурных и социальных контекстах (Thomas N. Entangled Objects: Exchange, Material Culture and Colonialism in the Pasific. Cambr. (Mass.), 1991).

В современной философии противопоставление материальной и духовной культур утратило свою прежнюю роль. Работы теоретиков постмодерна (Ж.Бодрийар, Ж.Ф.Лиотар и др.), во-первых, поставили под сомнение характерное для традиционной философии разделение субъекта и объекта и, во-вторых, поставили в центр внимания воспроизводство, репродуцирование, а не производство, как это делал ранний капиталистический модерн. Место потребительной стоимости, отражающей предметность объекта и его связь с материальными потребностями, заняла «знаковая» стоимость. Реальные объекты «утратили доверие», потому что все они моделируются и воспроизводятся искусственно. Коды порождают гиперреальности (голография, виртуальная реальность и т.д.). Это ведет к исчезновению конечностей любого рода; место «идей» и «вещей» занимают тавтологичные в себе «симулякры» (Бодрийар). Вместе с исчезновением этих конечностей исчезает и основа для противопоставления фактов материальной и духовной культур. Сами эти понятия становятся излишними. В то же время в более традиционных философских контекстах, а также и в социальных науках (см., например: Коган Л.Н. Социология культуры. Екатеринбург, 1992) они сохраняют свою эвристическую ценность.

Л.Г. Ионин

Новая философская энциклопедия. В четырех томах. / Ин-т философии РАН. Научно-ред. совет: В.С. Степин, А.А. Гусейнов, Г.Ю. Семигин. М., Мысль, 2010, т. II, Е – М, с. 348.

Материальная культура основана на рациональном, репродуктивном типе деятельности, выражается в объективно-предметной форме, удовлетворяет первичной потребности человека.

Состав материальной культуры:

Культура труда (техника и орудия труда, источники энергии, производственные сооружения, системы коммуникаций и энергетическая инфраструктура);

Культура повседневности – материальная сторона человеческого быта (одежда, мебель, утварь, бытовая техника, коммунальное хозяйство, пища);

Культура топоса или места поселения (тип жилища, структура и особенности населенных пунктов).

Под материальной культурой обычно понимаются искусственно созданные предметы, которые позволяют людям оптимальным способом приспособиться к природным и социальным условиям жизни.

Предметы материальной культуры создаются для удовлетворения разнообразных потребностей человека и поэтому рассматриваются в качестве ценностей. Говоря о материальной культуре того или иного народа, традиционно имеют в виду такие конкретные предметы, как одежда, оружие, утварь, продукты питания, украшения, устройство жилища, архитектурные сооружения. Современная наука, исследуя такие артефакты, способна реконструировать стиль жизни даже давно исчезнувших народов, о которых не остаюсь упоминаний в письменных источниках.

При более широком понимании материальной культуры в ней усматривают три основных элемента.

Собственно предметный мир, созданный человеком, - здания, дороги, коммуникации, приборы, предметы искусства и быта. Развитие культуры проявляется в постоянном расширении и усложнении мира артефактов, «одомашнивании» среды обитания человека. Жизнь современного человека трудно представить без сложнейших искусственных устройств - компьютера, телевидения, мобильных телефонов и т.д., которые лежат в основании современной информационной культуры.

Технологии - средства и технические алгоритмы создания и использования объектов предметного мира. Технологии материальны, поскольку воплощены в конкретных практических способах деятельности.

Техническая культура - это конкретные навыки, умения, способности человека. Культура сохраняет эти навыки и умения наряду со знаниями, транслируя из поколения в поколение как теоретический, так и практический опыт. Однако в отличие от знаний навыки и умения формируются в практической деятельности, обычно наличном примере. На каждом этапе развития культуры наряду с усложнением технологий усложняются и навыки.

Культура и техника

Техника и технология как термины и понятия. Техника и социокультурные ценности: категорический императив культуры в технической цивилизации. Сущность и ценности техники-и-технологии. Характер связи техники с природой, обществом, культурой. Модели дальнейшего развития техники. Оценки техники как части культуры: оптимизм и пессимизм. Модель нового типа человека и техническая культура.

Словом техника (с древнегреческого - мастерство, искусство) обозначают или определяют совокупность средств, создаваемых людьми для оптимизации своей деятельности.

По мнению философа техники Ф. Раппе, можно выделить два типа определений понятия «техника». Техника в узком смысле слова есть инженерная деятельность, в широком – любая эффективная методологическая деятельность человека. Следует иметь в виду, что в западной традиции понятие техники сближается с понятием технологии или, по Ф. Раппе, техники в широком смысле слова. На Востоке слову «техника» видят смысл машины. Например, образовательная технология есть типичное понятие западной культуры, а на Востоке может возникнуть культурный протест по этому поводу: становление человека уподобляют машинному конвейеру?!

Почему на место техники в смыслах греческой культуры приходит техника-и-технология западной культуры? Техника и технология существуют столько, сколько помнит себя человечество. В разнообразии древних цивилизаций присутствует один тип технического инструментария; техника здесь нечто из периферии культуры. Лишь в последние столетия в рамках еврохристианской культуры Запада техника и технология приобретают особое значение. Техника становится универсальным феноменом современного мира, существенно влияющим на изменения во всех культурах человечества. Сторонники технической цивилизации утверждают, что у истоков современных глобальных проблем не столько последствия последних десятилетий стихийного развития техники, сколько безграничная вера христианства в человеческий гений, христианская идея человекобога, сотворца Богочеловека. Отсюда оптимистическое мнение о принципиальной разрешимости глобальных проблем современности.

Современное понимание техникипредполагает несколько характерных моментов. Техника имеет искусственное происхождение, то есть создаётся людьми в процессе овеществления идеальных моделей. Техника рациональна, то есть достаточно быстро воспроизводима в данном сообществе. У неё утилитарный характер, то есть техника связана с практическими потребностями людей и служит удовлетворению этих потребностей.

Техника – феномен культуры, существующий на грани природы и культуры. Техника есть часть природы, преобразованная человеком для воздействия на природу. Социальный характер технике придаёт зависимость её от уровня развития культуры общества. Технический прогресс, расширяя возможности человека в воздействии на природные процессы, влечёт за собой социокультурные изменения. Культурное освоение новых достижений техники конкретным сообществом происходит достаточно сложно и длительно; процесс освоения обусловлен культурными традициями, в том числе социокультурной установкой на восприятие инновации.

Технология– совокупность методов обработки, производства предметов и вещей. Технология – системное образование, она связана с техникой и культурой данного сообщества. Среди признаков технологии выделяют: рациональные методы деятельности; содействие развитию общества; подчинение господствующим ценностям данной культуры.

Итак, техника представляет собой орудия деятельности человека, а технология является системой выработанных человеком эффективных методов его целесообразной деятельности.

Техника и социокультурные ценности. В условиях современной технической цивилизации эволюция техники, в первую очередь внедрение новых технологий зависят от социокультурных факторов данного сообщества. Так, традиционная форма социальной конкуренции народов («хочешь жить мирно – готовься к войне») утверждает приоритет развития военно-промышленного комплекса. Есть достаточное основание для утверждения: сущностные характеристики техники чаще всего становятся отражением системы ценностей сообщества. Вариативность использования техники ставит ведущую моральную проблему технической цивилизации – ответственность учёных за возможное применение своих открытий в технике. Отсюда категорический императив культуры в технической цивилизации: принципы гуманизма и экологии выше экономической эффективности, технической целесообразности и политической выгоды. Следует заметить, что в известных современной науке традиционных обществах техника всегда подчинена ценностям жизни. Возможно, что факты нарушения этого принципа становились одной из причин (или причиной) нарушения экологического равновесия в локальном регионе и исчезновения цивилизаций, культур.

Стремительное развитие техники, превращение её в мощную составную часть современной планетарной цивилизации, вызвали к жизни различные толкования сущности и ценности техники-и-технологии. Проблема последствий компьютеризации общества и создания искусственного интеллекта является одной из самых популярных в дискуссиях. Полемика сторонников и противников привела к осознанию необходимости новых исследований природы разума, сознания (духа) человека. Особое место в современной философской литературе занимают труды, посвящённые оценке техники; прежде, чем проектировать и финансировать инновационные проекты необходимо знать совокупность следствий внедрения той или иной инновации. Осмысление проблем аксиологии техники на философском уровне приобрели общекультурное значение. В частности, отмечено, что совершенное планирование технического прогресса невозможно даже в условиях технократического общества, как известно, превращающего личность в элемент машины. Получила признание позиция, утверждающая, что критерии рациональности планирования технической инновации должны вырабатываться вне технических, экономических или политических факторов. Дело в том, что социокультурная проблема техники-и-технологии заключается в её использовании, а используется технология, как правило, в интересах группы людей.

Среди ведущих философских проблем техники и технологии называют вопрос о происхождении техники и характере её связи с природой, обществом, культурой. Так, существуют концепции о слиянии современной науки и техники, в которых свойство первичности придаётся естественным наукам либо технике, соответственно, следствием признаётся техника или естествознание. Эта дискуссия имеет принципиальное основание: научно-технический прогресс начинается с масштабного теоретического осмысления или случайных находок, которым затем придаётся видимость солидного обоснования. Если второе, то не исключено, что после испытания очередной технической инновации, созданной любознательными фанатами техники методом «тыка», некому будет её обосновывать. Так, действие опасной для жизни вещи, попавшей в руки ребёнка, для которого весь мир - игрушка, может привести к летальному результату для многих. Парадигма технического прогресса, как безграничного по возможностям конвейера улучшения бытия человека, выработанная европейским мышлением пару столетий назад, опиралась на идеи неограниченности природных ресурсов и совершенства человека, существующего автономно от природы. Эти идеи опровергнуты жизнью. Есть ли будущее у человека технического? Есть ли будущее у культуры, общества, цивилизации с техникой или без техники? На эти и подобные философско-мировоззренческие вопросы дают разные ответы.

Для бытия культуры принципиально важна постановка фундаментальных вопросов по проблеме, свидетельствующая о том, что человечество вырастает из технического детства. В этом смысле существенна необходимость выработки идеалов (моделей) дальнейшего развития. Эта проблема является нормативной и выводит философию техники на уровень социокультурного прогноза. Традиционная модель (модель научно-технической революции) основана на принципах технологического детерминизма, популярного на Западе. Для неё характерна вера в безграничные возможности человеческого разума, который решал и решит любые проблемы развития. Общая модель, доминирующая на Западе, основана на ограничении технических проектов из соображений их возможного вреда. Технический прогресс неизбежен, поскольку жизненно необходим, однако технический, экономический и политический персонал должен быть образованным и контролируемым внешними институтами. В данной модели основное внимание уделяется разработке социокультурных методов оценки техники. Модель ограничения основана на необходимости ограничения человеческих потребностей и масштабов технических инноваций. Критерием ограничения предлагается порог, за которым удовлетворение потребностей или применение техники приносит скорее вред, чем пользу. Радикальные (мало популярные в среде здравомыслящих людей) варианты этой модели предлагают вернуться к образу жизни предков всему человечеству или населению так называемых развивающихся стран, где техника пока не стала необходимостью бытия повседневной культуры.

Техника как часть культурырассматривается в диапазоне оптимистических и пессимистических мнений. Концепция технического (технологического) детерминизма включает противоположные интерпретации. Технократические (власть техники) интерпретации, как правило, связаны с оптимистическими взглядами на роль техники в культуре. Негативные социокультурные последствия внедрения достижений научно-технического прогресса технократическое мышление предпочитает объяснить торможением технологического развития со стороны культурно отсталых людей или групп. Катастрофические изменения в жизни, культуре народов целых континентов, привнесённые научно-техническим прогрессом, замалчиваются или интерпретируются иначе. Обязательным компонентом оптимистической интерпретации роли техники в обществе и культуре является технократия – теория власти, основанная на научно-техническом знании и предвидении, научно-технической компетентности политической элиты. Основатель теории индустриального общества Р. Арон полагает, что реальностью современного мира является не совокупность различных социальных систем, а единое индустриальное общество с разнообразием идеологий. По мере развития индустриальной составляющей идеологические различия будут отодвигаться на периферию культуры. Противоречия научно-технического прогресса, считает культуролог, не сущностная, а временная характеристика, присущая начальной стадии развития. На следующем этапе развития, в так называемом информационном обществе, негативные моменты технической среды будут преодолены. Пессимистические воззрения, представленные преимущественно философами, писателями, деятелями искусства и лидерами религиозных организаций, рассматривают технику как угрозу человечеству. Критики технической цивилизации подчёркивают её механистичность, противоестественность, подавление техникой личности, природы, жизни. Пессимисты, - сторонники взглядов о негативном влиянии техники на социокультурные процессы, - столетиями призывают вернуться к традиционным видам хозяйственной деятельности человека с жёстким контролем жизнедеятельности личности со стороны общины. В прошлом столетии появился вариант активного противодействия технической культуре. Противники технической цивилизации призвали организовать контркультуру для борьбы против репрессивного разума «власти-знания», отчуждения человека.

Представители технократии – учёные, экономические и политические лидеры - присоединились к критике негативных сторон технической цивилизации. Они обратили внимание на экологические проблемы, на превращение человека в слугу и заложника стихийного развития технической среды. По мнению учёных, источник проблемы в неумении человека использовать технику на благо человечества и природы. Необходимо формировать иное взаимодействие человека с техникой, другой тип человека, способный интегрироваться с людьми, существовать в единстве с техникой и природой.

Одной их составных частей модели нового типа человека является техническая культура. Технический фон бытия современного человека является единым для всего человечества. Он предполагает два нормативных параметра поведения людей: обращение с техникой согласно инструкции по эксплуатации и определённую традицию использования технических средств. Способности и отношение к труду, технологическая дисциплина и дисциплина труда, формы трудолюбия и трудовых навыков являются производными от культурных традиций общества. Осознанное включение технической культуры в социокультурные характеристики конкретного сообщества и личности позволяет понять и принять технику как органичную часть взаимодействия человека с человечеством и природой.

Материальная культура - это мир вещей, созданных или преобразованных человеком. К ним относятся новые разновидности растений, новые породы животных, производство, потребление, быт и сам че-ловек в своей материальной, физической сущности. Самые первые шаги культуры на земле связаны с вещами, орудиями, которыми человек воздействовал на окружающий мир. Животные также могут использовать различные природные предметы в процессе добычи пищи, но ни одно из них не создало ничего такого, чего бы не было в природе. Только человек оказался способен на создание но-вых предметов, расширяющих его возможности и способности для удовлетворения своих потребностей.

Этот созидательный процесс имел чрезвычайно важные послед-ствия. С одной стороны, одновременно с созданием, освоением ору-дий труда и приручением природы (огня, животных), постепенно раз-вивалось и сознание человека. Для дальнейшей деятельности ему ока-залось недостаточно одних органов чувств, которые отражают лишь внешние стороны вещей. Действия с вещами требовали понимания их внутренних свойств, отношений между частями предметов, причин и возможных последствий собственных действий и многого другого, без чего невозможно выживание человека в мире. Необходимость же в та-ком понимании постепенно развивает абстрактно-логическую деятель-ность сознания, мышление. Великий немецкий философ Людвиг Фей-ербах (1804-1872) говорил, что животные отражают только непосред-ственно для жизни необходимый свет солнца, человек -- сияние отдаленных звезд; только человеческие глаза знают бескорыстные радо-сти, только человеку знакомы духовные пиршества. Но прийти к ду-ховным пиршествам человек смог лишь тогда, когда начал изменять мир вокруг себя, когда создал орудия труда, а вместе с ними и свою историю, в процессе которой он бесконечно их совершенствовал и со-вершенствовался сам.

С другой стороны, вместе с совершенствованием орудий труда видоизменялись и условия жизни, развивалось познание мира, усложня-лись отношения между людьми, и материальная культура все более и более переплеталась с также развивающейся духовной культурой, со-ставляя системную целостность. Чтобы полнее понять структуру куль-туры, необходимо расчленить эту целостность и рассмотреть отдельно ее основные элементы.

Культура производства - наиболее важный элемент в материаль-ной культуре, поскольку именно она определяет качество жизни, в котором развивается та или иная локальная культура и влияет на него. С какой бы точки зрения мы ни рассматривали формы и способы человеческого существования в мире, следует признать, что только деятельность по добыче и созданию материальных благ является ос-новой нашей жизни. Человек ест, чтобы жить, но ему нужны и дру-гие предметы, без которых жизнь подобна животному существова-нию (жилище, одежда, обувь), а также то, чем это можно создать. Прежде всего, в процессе человеческой деятельности создаются раз-личные орудия труда. Именно они положили начало формированию человека как разумного существа (в отличие от животного) и стали основным условием его дальнейшего развития.

Ранний период существования человечества оставил нам лишь примитивные предметы, связанные с самой главной задачей обще-ства того времени - задачей выживания. По орудиям труда, которы-ми пользовался наш пращур, можно делать выводы о его общем раз-витии, о видах деятельности и, следовательно, умениях и навыках, которыми он владел. Но человек изготовлял и предметы, не связан-ные с трудовой деятельностью, - утварь и украшения, скульптур-ные изображения и рисунки. Все это также требовало для своего со-здания и особых приспособлений, и определенных знаний об исполь-зуемых материалах, и соответствующих умений и навыков. Многие исследователи считают, что ожерелья из природного материала, фи-гурки, рисунки были напрямую связаны все с той же главной зада-чей. Каждый элемент ожерелья означал практическое достижение но-сящего его человека, фигурки людей и животных, рисунки несли в себе магический смысл, все было подчинено одной-единственной цели - добыче средств существования. Можно сказать, что производ-ственная деятельность составляет основу всей культуры мира, во вся-ком случае, она послужила той побуждающей силой, которая вскрыла возможности человека, развила их и утвердила в мире «человека дея-тельного» (homo agens).

Уже на самых ранних этапах материального производства сложи-лись и утвердились три главных его составляющих, ставших опреде-ленными показателями культуры: техническое оснащение (орудия труда, средства труда и производства и пр.), процесс труда и резуль-тат труда.

Степень развития техники и всех ее элементов в обще-стве демонстрирует уровень накопленных им знаний, связан-ных с обеспечением жизненного пространства, удовлетворением потребностей каждого человека, особенностями самих потребностей. Каждое орудие труда - не только опредмеченное знание, но и необходимое условие деятельности людей. Следовательно, оно требует соответствующих умений и навы-ков от тех, кто его применяет. Таким образом, появление новой тех-ники и новых технологий поднимает общество на новую ступень раз-вития. Трудовая деятельность создает двойную связь людей с произ-водством: человек создает орудие труда, а орудие труда создает, изме-няет и до определенной степени совершенствует человека. Однако взаимоотношения человека и орудий труда противоречивы. Каждое новое орудие труда в той или иной мере увеличивает природные возможности человека (расширяет сферу его деятельности, сокращает затраты мускульной энергии, выступает в роли манипу-лятора там, где среда представляет собой опасность для человека, бе-рет на себя рутинную работу), но тем самым и ограничивает прояв-ление его способностей, поскольку все большее количество действий перестает требовать от него полной отдачи собственных сил. Это по-вышает производительность труда, совершенствует отдельные спо-собности и навыки работника, но все остальные человеческие дан-ные притупляет, «отменяет» как ненужные. Вместе с разделением труда человек становится «частичным» человеком, его универсаль-ные возможности не находят применения. Он специализируется, раз-вивая лишь одну или несколько каких-либо своих способностей, а другие его способности могут никогда и не обнаружить себя. С раз-витием машинного производства это противоречие углубляется: человек понадобился производству только как придаток к машине. Работа на конвейере отупляет, поскольку у работника нет ни необхо-димости, ни даже возможности думать над тем, какие действия он производит, все это должно быть доведено до автоматизма. Эти «тре-бования» техники к человеку положили начало процессу отчужде-ния, при котором и техника, и результаты труда начинают противо-стоять человеку как некая внешняя сила. Создание автоматизированного производства усилило процессы от-чуждения и вызвало к жизни множество новых проблем. В центре них - проблема утраты человеком своей индивидуальности. Мера культуры общества и производства во многом связана с тем, удастся ли пре-одолеть процесс отчуждения, вернуть человеку его личностное начало. Ясно одно: чем развитее техника, тем выше некий общий, абстракт-ный уровень умений и навыков, шире набор профессий, необходи-мых обществу, богаче набор товаров и услуг. Считается, что все это должно обеспечить и высокое развитие культуры. Но это не так. Жест-кой зависимости между технической оснащенностью производства и уровнем общей культуры общества все-таки нет. Развитие техники не является условием столь же высокого развития духовной культуры и наоборот. Узкая специализация противоположна универсальности и цельно-сти человека, и культура общества, базирующегося на высокоразви-том производстве, высоких технологиях, заставляет человека «рас-плачиваться» за этот прогресс. Занятые в таком производстве и им же порожденные люди составляют безликую массу, толпу, которой манипулирует массовая культура. Поэтому современные ученые ищут способы разрешения такого рода противоречий, предполагая, что культура общества и собственно производства становится в полной мере культурой лишь при условии компенсации обществом человеку его духовных потерь. Так культура производства разрывает границы своего существования и оказывается взаимосвязанной со всеми сто-ронами общества, его целями, принципами, идеалами и ценностями.

Культура производства начинается с взаимных отношений чело-века и техники, заключающихся в степени овладения человеком техникой. Но между человеком и техникой складывается еще одно противоречие: технику можно совершенствовать бесконечно, человек же не беспределен. По-этому развитие культуры технических отношений требует гуманиза-ции техники. Это значит, что при создании новой техники важно учитывать физические и психические особенности са-мого человека. Разработкой и проектированием орудий труда, техники и технических систем, максимально отвечающих потребностям че-ловека, занимается эргономика.

Процесс труда - центральное звено культуры производства. Он связывает воедино все этапы создания продукции, поэтому в него входят самые различные элементы трудовой деятельности - от уме-ний, навыков, мастерства исполнителей до управленческих проблем. Современный американский специалист по проблемам руководства Стивен Р. Кови считает, что эф-фективность любой деятельности (он называет ее навыком, который вырабатывается человеком в про-цессе деятельности) находится на пересечении знания, умения и же-лания. Можно ска-зать, что те же качества лежат в основе культуры процесса труда. Если же все названные нами элементы процесса труда находятся на разных уровнях развития и совершенства (например: знания выше умений; есть знания и уме-ния, нет желания; есть желание и знания, но нет умений, и так да-лее), невозможно говорить и о культуре производства в целом. Если в сфере техники основная роль принадлежит техническим отношениям, то для процесса труда более существенными являются отношения между техникой и техникой (технологические отношения) и между человеком и человеком (производственные отношения). Вы-сокие технологии предполагают и высокий уровень знаний, практи-ческих и теоретических, и более высокий уровень подготовки спе-циалистов. Так как высокие технологии самым существенным образом затрагивают и экономические, и экологические, и нравственные от-ношения, существующие в обществе, то и подготовка специалистов для такого производства должна предполагать развитие у них не только производственных навыков, но и личностных качеств, свя-занных с ответственностью, умением видеть, формулировать и ре-шать задачи различной степени трудности, обладать творческим по-тенциалом.

Система производства и все отношения, которые в ней складыва-ются, противоречивы. Культура производства во многом зависит от того, как и в какой мере разрешаются в обществе эти противоречия. Так, если уровень технического развития высок, но люди не имеют знаний для работы с этой техникой, то невозможно говорить и о культуре производства. Другой пример: работники обладают необхо-димым уровнем развития, но техника примитивна, следовательно, и в этом случае нельзя говорить о культуре производства. Культура производства в полном смысле этого слова возможна лишь при гар-монии взаимодействия человека и техники. Совершенствование техники должно вызывать к жизни повышение уровня профессио-нальной подготовки людей, а возросший уровень профессионализма является условием дальнейшего совершенствования техники.

Поскольку часть культуры производства связана с отношениями между людьми, большое место в ней уделяется управленческой культу-ре. В древних цивилизациях управление производством предполагало принуждение. В первобытном обществе принуждению как форме отно-шений между людьми не было места: сама жизнь, ее условия ежед-невно и ежечасно принуждали к добыче и созданию материальных благ ради выживания. Современное высокоразвитое производство не может использовать прямое принуждение. Слишком сложными в пользовании стали орудия труда, и профессиональное владение ими оказалось невозможным без внутренней дисциплины, ответственнос-ти, энергии и инициативы работника. С усложнением труда стано-вится все меньше возможностей эффективного прямого контроля и принуждения: «лошадь можно привести на водопой, но пить ее сил-ком не заставишь». Поэтому управленческая деятельность заключает-ся в упорядочении связей в обществе в целом, в производстве как его главной составляющей и все больше заменяет принуждение. Культура управления, с одной стороны, связана с эко-номической, политической и правовой культурой, с другой, вклю-чает в себя производственную этику, мораль, нравственность, зна-ние этикета, умение расставить людей в производственном процессе таким образом, чтобы учесть их индивидуальные особен-ности и производственные потребности. Иначе процесс труда неиз-бежно приходит к кризисным явлениям либо к конфликтам. Все, о чем говорилось выше, относится к особому уровню культуры человека, который называют профессиональной культурой.

Профессиональная культура представляет собой сложное системное единство, в котором соединены практические навыки и умения в об-ласти конкретной деятельности, владение необходимой в данной от-расли производства техникой, специальные теоретические знания, прямо или косвенно связанные с производственной деятельностью, а также моральные нормы и правила, необходимые в системе произ-водства. Профессиональная культура находится на стыке общей куль-туры человека и его специальной подготовки, поэтому в нее входят и те критерии, которые определяют отношения в процессе произ-водства, и требования, существующие в обществе вне производства. Культура производства обнаруживает себя в создании предметов и вещей, обеспечивающих нужды общества. Это значит, что произ-водимые предметы должны быть разнообразны, функциональны, экономичны, обладать высоким качеством выполнения и эстетичес-ким видом. Каждый произведенный предмет, представляя собой опредмеченное знание, демонстрирует конкретный культурный уровень общества, отрасли хозяйства или предприятия. Кроме того, в нем от-ражается технология его исполнения, о многом говорят использо-ванные материалы: все это - показатели культуры данного произ-водства. Конечно, можно производить уникальные предметы при по-мощи устаревшего оборудования, ручного труда, массового приме-нения неквалифицированной рабочей силы, но такое производство становится нерентабельным. Так что экономичность производства, оптимальное соотношение затрат и прибылей в нем тоже являются показателями культуры предприятия. Выпускаемая продукция может влиять на весь образ жизни общества, формирует его вкусы, потребности и спрос. Вещи, созданные на производстве, занимают центральное место в культуре быта.

Культура быта -- это вещественная среда обитания (квартира, дом, производство) и одновременно отношение к ней. Она включает в себя также и организацию этой среды, в которой проявляются эс-тетические вкусы, идеалы и нормы человека и общества. На протяжении истории вещественный мир «вбирал» в себя все особенности экономического, социального, художественного уровня развития общества. Например, в условиях натурального хозяйства че-ловек сам выполнял все виды труда: он и земледелец, и скотовод, и ткач, и кожевенник, и строитель, поэтому и изготовлял вещи, рас-считанные на долгое использование. «Дом, орудия труда, посуда и даже одежда служили не одному поколению». Все вещи, изготовленные одним человеком, отражали его пред-ставление об их практичном применении, а также особенности худо-жественных взглядов, мироощущение и миропонимание. Чаще всего эти кустарные вещи неповторимы, но не всегда искусны. Когда вещи начали изготавливаться профессионалами - ремесленни-ками, они стали более искусными и декоративно - украшенными, не-которые из них усложнились. Социальное неравенство среди людей в это время определяет неравенство и в оформлении вещественной сфе-ры. Сохранившиеся предметы быта наглядно демонстрируют образ жизни того или иного социального слоя. Каждая культурная эпоха накладывает отпечаток на мир вещей, проявляя в них свои стилевые особенности. Эти особенности касаются не только архитектуры, убранства жилища, мебели, но и одежды, причесок, обуви. Веществен-ная среда «воспроизводит» всю систему культурных норм, эстети-ческих взглядов и всей специфики определенной эпохи. На примере двух рисунков, сравнивая ос-новные элементы быта готики (средние века) и рококо (XVIII век), достаточно беглого взгляда, чтобы увидеть, как соотносятся друг с другом архитектурные принципы, элементы декора, мебель и одеж-да людей каждого периода.

Готический стиль. Стиль рококо.

Возникновение индустриального производства создало мир стан-дартных вещей. В них несколько сгладились различия социального свойства. Однако, бесконечно повторяя схожие формы, фасоны, раз-новидности, они обеднили и обезличили "окружающую среду. Поэтому в самых различных общественных слоях появляется стремление к бо-лее частой смене окружающей обстановки, а затем и к поиску инди-видуального стиля в решении вещественной среды.

Культура быта предполагает функциональность, эстетическую организованность - дизайн (англ. design «замысел, проект, чертеж, рисунок») и экономичность вещественной среды. Деятельность современ-ных дизайнеров посвящена задаче упорядочивания бытовой сферы, ус-транения в ней «предметного хаоса». Вряд ли можно сказать, что количество или стоимость вещей как-либо обус-лавливают культуру помещения, но о том, что они ее демонстри-руют, можно говорить со всей определенностью. По тому, как организован интерьер предприя-тия, можно судить об отношении здесь к сотрудникам или посети-телям, а также об образе жизни и деятельности коллектива. Если перефразировать высказывание К. С. Станиславского (1863-1938) о том, что театр начинается с ве-шалки, то о любом помещении можно сказать, что в нем важно все: от вешалки до хозяйственных комнат. Это же можно отнести и к домашнему интерьеру.

Другой стороной культуры быта является отношение к окру-жающей среде. Например, даже в самых нетребовательных видеофильмах, если хотят показать нега-тивную социальную среду, демонстрируют исписанные стены, нео-прятную, сломанную мебель, грязные, неубранные помещения. В фильме «Репетиция оркестра» великий кинорежиссер Федерико Фел-лини (1920-1993) такой вандализм людей связывает с символичес-кой картиной конца света, полагая, что его главным симптомом яв-ляется утрата культуры в отношении всего, что окружает человека. Однако отношение к вещам может быть и преувеличенным, чрез-мерным, когда вещи воспринимаются как единственная жизненная ценность. В свое время было распространено слово «вещизм», ха-рактеризовавшее людей, которые из всех человеческих ценностей на первое место ставили обладание престижными вещами. На самом деле истинная культура быта относится к вещам так, как они того заслу-живают: как к предметам, украшающим или облегчающим нашу деятельность, или делающим ее более "человечной", вносящим в нее тепло, уют и добрые чувства.

Физическая культура - это культура отношения человека к собственному телу. Она направлена на поддержание физического и духов-ного здоровья и включает в себя способность владеть своим телом. Очевидно, что физическую культуру не стоит связывать только с ус-пехами в том или ином виде спорта. Конечно, спорт может быть залогом здоровья, но не одно здоровье состав-ляет физическую культуру. Исследо-вания специалистов показали, что за-нятие каким-либо одним видом спорта, даже красивым или популяр-ным, развивает человека слишком односторонне, и требует постоянного увеличения нагрузок, а че-ловек при всей универсальности сво-их возможностей все же конечен. Мы знаем, как ценят ред-кие, но насыщенные минуты спор-тивных занятий деловые люди всего мира. Наличие физической культуры предполагает, что главная цель человека - это овладение особенностями своего организма, умение им пользовать-ся, постоянно сохраняя работоспособность и уравновешенность, адек-ватно реагируя на быстро меняющиеся условия жизни и труда. Это дает настоящее единство умственного и физического труда (физическое здоровье, выносливость, умение вла-деть собой, сохранять высокую работоспособность в ум-ственной деятельности независимо от внешних факторов, а умствен-ная деятельность определяет эффективность физического труда). Физическое здоровье не всегда выступает показателем физичес-кой и общей культуры. Миру известны люди, не только не обладав-шие здоровьем Геркулеса, но и просто бывшие инвалидами, кото-рые достигли высоких ступеней совершенства в интеллектуальной и культурной деятельности. Например, президент США Франклин Де-лано Рузвельт был прикован к инвалидному креслу, но тем не ме-нее он мог руководить страной даже в самые трудные для всего мира годы - во время второй мировой войны. Из этого следует, что только умение концентрировать возможности своего организма, полное владение им позволяет людям действовать, а это и составляет сущность физической культу-ры (культура организует физические возможности человека). Такое проявление физической культуры человека и есть торжество не только тела, но и духа, ибо только человек существует в единстве материального и духовного.

Глава 19. Современная география культуры

Начало новейшего времени история отсчитывает с Великой Октябрьской социалистической революции, которая открыла эру социализма «Победа Октября - главное событие XX века, коренным образом изменившее ход развития всего человечества», - говорится в Постановлении ЦК КПСС от 31 января 1977 года («О 60-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции». М., 1977, стр. 3). Под влиянием этой революции шло зарождение и развитие всемирного революционного процесса и углубление кризиса капитализма. В результате в мире сложились две системы - социалистическая и капиталистическая. Внутри последней образовалась большая группа развивающихся стран, часть которых вступила на путь некапиталистического развития; многие другие стремятся к ограничению капиталистических черт и элементов в своей экономике, общественно-политической и культурной жизни.

География культурных черт современного человечества в первую очередь связана именно с этим делением.

Среди множества элементов культуры, с одной стороны отражающих различия стран и народов, с другой - несущих многие межнациональные черты, нетрудно выделить главные: прежде всего это такие элементы материальной культуры, как орудия труда, жилище, одежда, пища Однако орудия труда по мере сдвигов в способах производства изменяются особенно быстро; традиционные для былых ХКТ их виды почти всюду уходят в прошлое. Что же касается жилища, одежды и пищи, то они в наибольшей степени отражают этническую специфику, да и по существу после орудий труда имеют первостепенное значение. Ф Энгельс писал, что «люди в первую очередь должны есть, пить, иметь жилища и одеваться», без этого они не были бы «в состоянии заниматься политикой, наукой, искусством, религией и т. д.» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Собр. соч., т. 19, стр 350). Рассмотрение отдельных элементов культуры начнем с тех ее материальных сторон, на которые указывал Ф. Энгельс.

Жилище. Постройка помещений для жилья - один из самых древних и всеобщих для человечества трудовых процессов. Первыми жилищами человеку служили пещеры или просто скальные навесы, к которым пристраивали каменные стенки. Вплоть до середины XX в. этнографам еще удавалось обнаруживать в залесенных горах Юго-Восточной Азии и в некоторых других районах Земли немногочисленные племена, продолжавшие жить в пещерах. Искусственные же пещерные жилища и по сей день используются кое-где земледельческим сельским населением. В Турции их пробивают в мягких туфовых скалах, в Китае- в обрывах лессовых плато.

В районах, где природные условия иные, столь же древнюю историю, как пещерное жилище, имеют шалаши, ветровые заслоны, а в лесных районах - настилы в развилках деревьев. Для некоторых наиболее отсталых племен в Австралии, Центральной и Южной Африке, а кое-где и в других местах такие примитивные сооружения служат жилищем и по сей день.

От этих простейших прототипов долгая эволюция привела к созданию великого многообразия форм народного традиционного жилища, в высшей степени целесообразно приспособленного к нуждам хозяйства и условиям среды. Лишь с распространением сперва в городах, а затем и на селе индустриальных методов строительства начался отход от этих сложившихся на протяжении веков традиционных народно-архитектурных форм.

В настоящее время только в сельской местности сохранились резко различающиеся типы жилья. В городах же индустриальное зодчество, хотя и приспосабливается к климату и стремится кое-где сохранить национальный стиль архитектуры, в целом стирает местные особенности в этом элементе культуры между различными историко-культурными областями.

У народов Европы при всем разнообразии традиционного крестьянского жилища, бытующего до наших дней, можно выделить два основных его типа. Это каркасно-столбовые постройки с косыми балками-консолями, пространство между которыми заполняется не несущим вертикальной нагрузки материалом, - так называемые фахверк. Они распространены от Англии, Франции и Скандинавии до Австрии и Балкан. Второй тип - срубный дом из горизонтальных бревенчатых венцов, характерный для большинства народов Восточной Европы (поляков, белорусов, русских, финских и тюркских народов Поволжья и Приуралья), но известный также в Альпах и Пиренеях.

В то же время имеется множество вариантов этих двух типов у отдельных этнографических групп (например, русская изба архангельских поморов имеет совсем иные размеры, пропорции, планировку, нежели изба крестьян Курской или Саратовской областей).

Понятно, что в капиталистических странах и по сей день сохраняются огромные различия в размерах, планировке, качестве материала между домом зажиточного и домом бедного крестьянина. Иногда жилища различных социальных слоев даже принадлежат к разным типам (кирпичный дом и землянка), но чаще они представляют собой качественно различные варианты одного и того же типа.

Для оседлого сельского населения почти всей Северной Африки, отдельных засушливых и безлесных районов Южной Европы, большей части Юго-Западной, Средней и Центральной Азии вплоть до северной Индии характерно (в самых различных конструкциях и планировочных вариантах) глинобитное, а иногда каменное или каркасно-столбовое, но обмазанное глиной (нередко побеленное) жилище, с плоской или купольной крышей.

Здесь древесина при ее нехватке и дороговизне используется очень экономно, прежде всего для перекрытий потолка, для дверей, дверных и оконных рам, иногда также для внутренних и угловых опорных столбов. Стены возводятся или из камня (там, где он в достатке), чаще же из кирпича, обычно из сырцового или саманного (тес примесью рубленой соломы), а у зажиточных хозяев во многих районах и из обожженного.

Но наиболее широко распространена глинобитная техника: глина утрамбовывается между дощатой опалубкой, которая потом переносится для сооружения следующего участка стены.

Почти для всех народов, ведущих кочевой образ жизни или хотя бы сохраняющих элементы отгонного животноводства, типичны передвижные жилища. У тюркоязычных и монголоязычных народов это по преимуществу каркасно-войлочная юрта, а у арабов-бедуинов, берберов, курдов, некоторых других кочевых групп Юго-Западной Азии и у тибетцев - прямоугольный или удлиненно-овальный шатер на многих шестах, обычно покрытый шерстяной черной тканью. У некоторых других кочевых народов, например у туарегов Сахары, бытуют еще более архаичные палатки с кожаным покрытием.

Ныне в Северной, Центральной и Средней Азии летнее переносное жилище часто сочетается с зимним стационарным

У большинства народов Сибири переносным жилищем издавна служил конический чум, а на крайнем северо-востоке - яранга с теплым меховым внутренним пологом. Так же как юрта у народов Средней Азии, чум и яранга сейчас сохраняются лишь как сезонное жилье для пастушеских и промысловых бригад, тогда как постоянным жилищем служат стационарные многокомнатные дома.

Для береговых оседлых групп чукчей и коряков были в прошлом характерны стационарные жилища, внешне похожие на ярангу, и различные землянки, а для полярных эскимосов Новою Света - уникальные «иглу» - куполообразные помещения, сооруженные по образцу землянки, но из брикетов плотного снега.

У народов таежной Сибири, живущих между зонами тундрового оленеводства и степного кочевого скотоводства, были широко распространены различные формы постоянных жилищ, которые строились из вертикально или наклонно поставленных бревен, но сохранили некоторые планировочные черты своих переносных прототипов - чумов и каркасных юрт. У якутов такие «юрты» с земляной крышей с некоторыми чертами русской бревенчатой избы кое-где дожили до наших дней. Эти формы жилища отражают постепенный переход от кочевого или полукочевого образа жизни к оседлому.

Полуостров Индостан, представляющий собой, как уже говорилось, довольно четко очерченный Южноазиатский историко-культурный регион, отличается крайним разнообразием типов жилищ. Здесь имеются круглые и прямоугольные, деревянные, плетеные, каменные и глинобитные, наземные и свайные постройки. В этом многообразии нашли отражение и пестрота этнического состава полуострова, и разнообразие его природных условий, и сложность социального состава населения. Такую же пестроту традиционных типов жилищ являет и относительно небольшая по размерам Кавказская историко-культурная область.

Для Восточной и Юго-Восточной Азии характерны каркасностолбовые жилища из дерева или бамбука - наземные и свайные. Первые типичны для китайцев, вьетнамцев, яванцев. На севере Китая и в Корее они имеют калориферно-отапливаемую лежанку («кан») или подогреваемый пол («ондоль»).

Для большинства народов Юго-Восточной Азии и японцев типичны постройки на сваях. На востоке Индонезии, на Филиппинах, острове Хайнань, некоторых островах Океании помимо свайных домов распространены наземные хижины без стен, с ангарообразными, низко свисающими овальными крышами.

Эти преобладающие типы построек дополняются и другими. Так, в лесистых горных районах Гималаев и юго-западного Китая встречаются и срубные дома, внешне похожие на восточноевропейские, но отличающиеся от них тем, что крыша покоится не на срубе, а на стоящих вне его вертикальных столбах.

Наряду с каркасно-столбовыми (свайными и срубными) постройками в различных, преимущественно горных, районах Европы и Азии (Пиренеи, Альпы, Кавказ, Памир, Гималаи и др.) сооружаются казенные жилища. Здесь в некоторых местах, особенно у наиболее зажиточных хозяев, распространены двухэтажные дома с нижним каменным и верхним деревянным ярусами. Такие дома характерны, например, для тирольцев, многих групп швейцарцев и басков.

В Африке к югу от Сахары преобладают легкие плетеные или каркасные постройки с глиняной обмазкой, а часто и без нее. Хижины на сваях встречаются в прибрежных районах Западной Африки. В лесной зоне преобладают прямоугольные в плане жилища, а в зоне саванны - круглые.

Традиционные жилища индейских народов Америки ранее отличались большим разнообразием и определенным сходством с типами, характерными для близких по природе ландшафтных зон Старого Света, - с коническими сибирскими чумами, глинобитными, бревенчатыми и плетеными жилищами народов Северной, Юго-Западной и Юго-Восточной Азии и Африки.

Одежда. Очень любопытно также проследить географическое распространение такого существенного элемента материальной культуры, как костюм. Сейчас почти повсеместно (особенно у мужчин) его традиционные формы вытесняются европеизированной городской одеждой собственного, домашнего, или, что чаще, фабричного производства. Степень этого вытеснения связана с социальным положением тех или иных слоев общества (правда, связь эта не всегда однозначна). Однако еще в конце XIX в. традиционная одежда преобладала почти повсюду в мире (кроме городского населения), да и поныне она сохраняется, особенно как праздничная или церемониальная.

Почти каждому народу и даже отдельным этническим группам присущ особый вариант костюма с неповторимыми деталями покроя или орнамента. Есть специфические костюмы, которые носит

только один народ (кимоно - только японцы, меховой комбинезон-керкер - чукчи и т. п.). Но, как правило, основные типы костюма имеют широкий ареал распространения, встречаясь в тех или иных формах у многих народов.

Современный европейский костюм - жакет и юбка, пиджак, рубашка и брюки - в своей основе восходит, очевидно, еще к верхнему палеолиту, когда охотники северной полосы Европы и Азии одевались в меховые или кожаные штаны и куртки. В средневековую Европу этот тип костюма вошел как культурное наследие кельтских, германских, славянских и прочих племен. В разных вариантах он лег в основу как традиционной, так и лишенной этнических черт «городской» одежды различных европейских народов.

Однако, как мы знаем, античные цивилизации Европы не признавали курток и штанов, считая их варварской одеждой: в древней Греции и Риме преобладали туники, хитоны, химатионы и тоги. В Европе тип этот не сохранился, но широко распространился на юг, породив, очевидно, разные формы несшитой одежды у многих современных народов Тропической Африки. В самой Европе туникообразный покрой рубахи без швов на плечах бытовал у финских народов, а несшитые формы женской поясной одежды в виде поневы - у южных русских, в виде плахты и запаски - у украинцев. Аналогичные формы поясной одежды были характерны и для многих народов Дунайского бассейна и Балканского полуострова (румын, болгар, албанцев и др.). Сочетание юбки с плечевой безрукавкой привело к возникновению русского сарафана.

Что касается «охотничьего комплекса» из куртки и штанов, то он сохранился в меховой или замшевой одежде многих индейских племен умеренной и холодной полосы Северной Америки. Приспосабливаясь к более суровым арктическим условиям, он породил различные варианты костюмов коренных народов американской Арктики и Сибири. При этом у населения прибрежной и тундровой зоны, которое передвигалось преимущественно на нартах или на лодке (у ненцев, чукчей, эскимосов), стала преобладать глухая длинная куртка с капюшоном - малица, кухлянка, анорак. У пеших же охотников тайги развивались более удобные для ходьбы распашные формы костюма.

По всей Средней, Центральной и Восточной Азии издавна и по сей день бытуют в качестве преобладающей верхней одежды различные варианты распашного халата без пуговиц, повязываемого по талии кушаком, а также мужские и женские штаны. В эпоху монгольской и маньчжурской экспансии эта форма халата у многих народов Восточной Азии была вытеснена специфическим маньчжуро-монгольским «дели» с левой полой, имеющей сверху полукруглый вырез и запахивающейся до правой подмышки, со стоячим воротником на мелких пуговицах. Она легла в основу различных современных форм халатообразной одежды у китайцев, вьетнамцев и некоторых других народов, кроме корейцев и японцев От северных степных соседей китайцы и вьетнамцы заимствовали также штаны

Разумеется, и халат, и штаны в процессе распространения на юг существенно изменились: материал их стал более легким, а покрой - более открытым, приспособленным к более теплому климату Первоначальные формы халатообразной одежды, бытующие по сей день у тибетцев, монголов и других народов Центральной Азии, наилучшим образом служат человеку в условиях континентального, ветреного климата этого района

Распространение ислама привело к появлению на Востоке таких унизительных и крайне негигиеничных элементов женской одежды, как чадра и паранджа В настоящее время они почти повсеместно изживаются

В тропических районах Южной и Юго-Восточной Азии развивались преимущественно несшитые формы поясной одежды Простейший ее вид - набедренная повязка - встречается почт у всех народов тропической зоны Африки, Азии, Океании и Америки. От нее происходят разные формы несшитых или сшитых цилиндрических женских и мужских юбок различной длины. В сочетании с кофтой или курткой они представляют обычный тип одежды у большинства народов Юго-Восточной Азии - бирманские лонджьи, индонезийские каин и саронг-кебайя и другие варианты этого костюма. Своеобразные несшитые штаны разной длины - до колен, как сиамско-кхмерский панунг, или до пят, как некоторые формы индийских дхоти, - тоже представляют собой несшитую юбку, свободный конец которой пропущен между ног.

Специфической формой южноазиатской женской одежды служит сари (ее носят обычно с шарфом и короткой кофточкой-лифом); в основе своей это несшитая юбка, свободный конец которой перекидывается через плечо наподобие шали.

Еще одна простейшая форма одежды, в тех или иных формах встречающаяся почти во всем мире, - это пончо, прямоугольный или ромбовидный кусок ткани с отверстием для головы посередине, обычно обшитый бахромой или каймой по краям. Пончо распространено в Юго-Восточной Азии, а еще шире - у индейцев Южной Америки; встречается оно и в некоторых других районах мира.

Пища.

Способы приготовления и ассортимент употребляемых продуктов питания - весьма стойкие отличительные элементы той или иной материально-бытовой культуры. К тому же они часто находятся в тесной связи и с духовной надстройкой - моральными нормами, религиозными запретами и пр. Поэтому знакомство с тем, что можно назвать пищевыми навыками человечества, представляет большой интерес.

Почти всюду на Земле в продовольственном балансе преобладает растительная пища. Лишь у народов Арктики мясо и животный жир составляют больше половины рациона (оленина - у оленеводов, рыба и тюленина - у прибрежных рыболовов и зверобоев). Но и у них широко употребляются в качестве приправы ягоды, стебли и листья съедобных дикорастущих растений. В наше время в этих районах потребляют гакже много привозных растительных продуктов, в частности мучных.

У народов пустынно-степных областей Африки и Азии, в том числе и тех, что ведут чисто скотоводческое хозяйство, питание большую часть года состоит не столько из мясных, сколько из молочных и покупных мучных и крупяных продуктов. Даже у весьма редких и малочисленных теперь племен охотников тропической и субтропической зон, например у бушменов, мясо дичи в среднем составляет не более Уз потребляемой пищи, остальное добывается собирательством.

Таким образом, у подавляющего большинства населения Земли в основе питания лежат углеводные продукты земледелия - крахмал и сахар. Но выступают они в рационах разных народов в различной форме.

Европа, Юго-Западная, Южная и Средняя Азия - это области дрожжевого хлеба из пшеничной муки, а на севере Европы - из ржаной.

Хлебу исторически повсюду предшествовала пресная лепешка. И сейчас этот вид пищи распространен на окраинах указанного евроазиатского ареала (скандинавский кнатброт- «хрустящий хлеб», шотландская овсяная лепешка, кавказский чурек, индийские чапати).

Для этого большого ареала характерны также и отварные крахмалистые блюда: каши (в Западной Европе - прежде всего овсяная, реже ячневая, в Восточной - гречневая и пшенная) и вареное тесто, в особенности разные виды клецок, галушек, лапши, макарон (в Южной Европе). В Юго-Западной и в Средней Азии в древности каши делались из разных сортов проса. Это были прототипы нынешних пловов. В средние века рис вытеснил просо. У монголов, тибетцев и у народов гималайских стран популярна густая ячменная каша (цзамба). На Балканах и Кавказе из кукурузной муки, заменившей более древнее мелкое просо, варят мамалыгу, а в Италии - поленту. А вот в Африке, к югу от Сахары, в зоне саванны, несмотря на распространение кукурузы, а кое-где и риса, различные виды проса остаются по-прежнему главной пищей. Обычно из них готовят различные густые похлебки и каши.

В Америке, кроме Крайнего Севера и Юга, издревле основным злаком является кукуруза (маис). Ее и сегодня много потребляют в Канаде и США наряду с пшеничным и ржаным хлебом, обычно в виде вареных початков, кукурузных хлопьев и других изделий. Во всех латиноамериканских странах также распространены всевозможные кукурузные блюда. Но в потреблении зерновых в каждой из этих стран много специфики. Так, у народов, живущих на берегах Карибского моря, большое место в пище занимает рис, а у индейцев Андских нагорий - зерно местной культуры киноа и т. д.

В большинстве стран Южной и Восточной Азии различные виды древних просяных культур почти вытеснены: в северных районах - пшеницей, а в южных - рисом. Этот злак впервые был введен в культуру в Южной Азии, а теперь служит основной пищей, пожалуй, более чем для половины человечества. В Юго-Западной и Средней Азии, Закавказье рис готовят в виде плова, а в странах Дальнего Востока его варят в несоленой воде или на пару (в некоторых случаях в полости ствола зеленого бамбука или в обертке из листьев банана). Из риса в Восточной и Юго-Восточной Азии делают также блинчики, клецки. Область потребления риса за последние годы сильно расширилась, захватив и традиционные «пшеничные» районы и районы, где раньше потребляли крахмал только корнеплодов и клубнеплодов (например, на островах Океании). В Японии, Корее, Китае, Вьетнаме едят)много различных лапшевых блюд. Восточная Азия - родина гречихи, но гречневой каши здесь не знают, зато едят лепешки и лапшу из гречневой муки.

В северной части Восточной Азии, на стыке земледельческой древнекитайской и скотоводческой тюрко-монгольской культур, находится, очевидно, центр зарождения многих блюд из теста, варенного в воде, на пару или в жире. Отсюда они распространились как на восток (в Корею, Японию), так и далеко на запад, куда доходили кочевники. Это такие блюда, как тюрко-монгольские борцог и боз, уйгуро-узбекские манты и лагман, кавказский хинкал, татарские беляши и чебуреки, сибирские и восточноевропейские пельмени и вареники

Корнеплодные и клубнеплодные крахмалистые блюда распространены почти повсюду (жареные, печеные и в виде пюре). В странах умеренного климата они приготовляются преимущественно из картофеля Завезенный из Южной Америки, он сильно потеснил в Европе более старинные репу и брюкву. В тропиках га-кие крахмалистые блюда делаются из распространившихся ныне по всему этому климатическому поясу батата (сладкий картофель) и маниоки (американского происхождения), ямса и таро (из Юго-Восточной Азии). Но все же везде, где есть рис, корнеплоды и клубнеплоды считаются дополнительной, второсортной пищей. Бобовые продукты - важный источник растительного белка - повсюду выступают в комбинации с крахмалистой пищей: в Мексике, на Балканах, на Кавказе - это вареная фасоль (лобио) и кукурузная лепешка, в Бразилии - фасоль и маниоковая мука (тапиока или «фаринья де пау»), в Индии - множество блюд из разных видов фасоли и гороха с рисом и чапати. В Африке арахис потребляют в сочетании с просом, на Дальнем Востоке рис едят с соевыми продуктами - соусами, пастами, соевым творогом. Богатые крахмалом плоды хлебного дерева (распространившегося из Африки и Юго-Восточной Азии по всей тропической зоне) и сердцевина саговой пальмы идут в пищу в виде лепешек или каш более всего на востоке Индонезии и местами в Океании.

Во многих странах значительное место в рационе занимают сахаристые продукты. Это тростниковая меласса в некоторых областях Бразилии; финики в оазисах Сахары и Аравии и особенно в Ираке; сок и мякоть кокосовых орехов и бананы в Океании и Юго-Восточной Азии.

Крахмалистая пища пресна. Чтобы сделать ее более аппетитной, повсюду употребляются соусы, подливки, закуски с более интенсивной вкусовой гаммой: соевый соус на Дальнем Востоке, соус и паштет из квашеной рыбы в Юго-Восточной Азии, перечный соус «чили» в Латинской Америке, индийское «карри» - подливка со множеством ароматических ингредиентов, острая паста «аджика» в западном Закавказье и т. д. Аналогичную роль во многих странах играют горчица, чеснок, отчасти лук, укроп, петрушка, сельдерей.

У многих народов Европы пряности типа тминного, макового, льняного семени добавляют в хлебные изделия.

Почти в каждой кухне мира используются растительные масла: в Европе, Юго-Западной и Южной Азии - оливковое, льняное, конопляное, подсолнечное; во многих районах Азии - рапсовое и кунжутное, а в последнее время подсолнечное и отчасти хлопковое; в Восточной Азии - соевое; в Южной Азии и Океании - кокосовое; в Африке - арахисовое и пальмовое.

Значительно уже районы потребления животных жиров: коровье масло- в Европе и Индии; баранье сало - в Средней и Юго-Западной Азии; тюлений жир, как уже упоминалось, - в Арктике.

Огромное множество овощных, рыбных, мясных, молочных блюд, изобретенных разными народами мира, первоначально служило в меню трудовых масс лишь весьма незначительным дополнением к основной крахмалистой пище или использовалось только в качестве праздничных или обрядовых блюд. Лишь в XX в. в экономически развитых странах произошел сдвиг в балансе пищи: основное место в нем заняли сложные, многокомпонентные, богатые белком (в частности, животным) и витаминами блюда, а хлеб, картофель, макароны отошли на положение гарнира. Но и сейчас в развитых странах капитализма существует большой разрыв в качестве питания между теми слоями общества, которые стоят на нижних ступенях социальной лестницы, и теми, кто занимает ее вершину.

В целом же национальная специфика питания, сильно варьируя, связана как с природной средой - климатом и ассортиментом доступных продуктов, так и с конкретно-историческими судьбами того или иного народа. При этом ни в одной национальной кухне по разным причинам не используются все потенциальные возможности, которые дают природные ресурсы соответствующих стран.

Почти всюду в Восточной Азии- на севере восточнее МНР, на юге восточнее Индии - до последнего времени не потребляли молока и молочных продуктов (или их потребление рассматривалось с неодобрением). Китайцы, не привыкшие к европейской кухне, не едят также почти ничего не подвергнутого термической обработке, даже, скажем, сырую соленую сельдь или малосольную семгу.

Похожая информация.