Карамзин что нужно автору конспект. Литературная позиция карамзина. II. Доклады учащихся

Николай Михайлович Карамзин (1766-1826) - русский историк-историограф, писатель, поэт, почётный член Петербургской Академии наук (1818), основатель «Московского журнала» (1791-1792), автор повести "Бедная Лиза" (1792), которая принесла ему немедленное признание.
Постепенно интересы Н.М. Карамзина сосредоточились в область истории. После восшествия на престол в 1801 императора Александра I он основал новый журнал «Вестник Европы» (1802-1830) - первый в России литературно-политический журнал-обозрение.

В 1804 Карамзин принял должность императорского историографа и до самой свой смерти был занят созданием "Истории государства Российского". Первый том его труда появился в печати в 1816 году.

В 1811 году Карамзин по инициативе Александра I составил знаменитую записку "О древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях" (издано вместе с запиской о Польше, в Берлине, в 1861 г.; в 1870 г. - в "Русском Архиве"), незаконченный XII том был издан после его смерти.

Пушкин признавал Н.М. Карамзина великим писателем, благородным патриотом, прекрасной душой, брал его себе в пример твердости по отношению к критике. Василий Жуковский так говорил о Карамзине и его значении:

О! в эти дни, как райское виденье,
Был с нами он, теперь уж не земной,
Он, для меня живое провиденье,
Он, с юности товарищ твой.

О! как три нем все сердце разгоралось!
Как он для нас всю землю украшал!
В младенческой душе его, казалось,
Небесный ангел обитал...

Лежит венец на мраморе могилы;
Ей молится России верный сын;
И будит в нем для дел прекрасных силы
Святое имя: Карамзин.

(В.А. Жуковский. К Ив. Ив. Дмитриеву // Стихотворения Жуковского, т. VI, стр. 30.)

Карамзин скончался 22 мая (3 июня н. ст.) 1826 г. в Санкт-Петербурге. Смерть его явилась результатом простуды, полученной 14 декабря 1825 года. В этот день Карамзин был на Сенатской площади. Похоронен он на Тихвинском (тогда оно было Ново-Лазаревским) кладбище Александро-Невской Лавры.

Н.М. Карамзин известен не только как историк, но и как публицист.
Предлагаю Вашему вниманию небольшую статью Н.М. Карамзина "Что нужно автору?", в которой он рассуждает о том, какими качествами должен обладать автор.
Н.М. Карамзин пишет: "Говорят, что автору нужны таланты и знания: острый, проницательный разум, живое воображение и проч. Справедливо, но сего не довольно. Ему надобно иметь и доброе, нежное сердце, если он хочет быть другом и любимцем души нашей; если хочет, чтобы дарования его сияли светом немерцающим; если хочет писать для вечности и собирать благословения народов. Творец всегда изображается в творении, и часто против воли своей. Тщетно думает лицемер обмануть читателей и под златою одеждою пышных слов сокрыть железное сердце; тщетно говорит нам о милосердии, сострадании, добродетели! Все восклицания его холодны, без души, без жизни; и никогда питательное, эфирное пламя не польется из его творений в нежную душу читателя..."

"Что нужно автору? "

Другая статья Н.М. Карамзина "О книжной торговле и любви ко чтению в России" посвящена вопросу читательских вкусов его современников.

Н.М. Карамзин пишет: "Наша книжная торговля не может еще равняться с немецкою, французскою или английскою; но чего нельзя ожидать от времени, судя по ежегодным успехам ее? Уже почти во всех губернских городах есть книжные лавки; на всякую ярманку, вместе с другими товарами, привозят и богатства нашей литературы. Так, например, сельские дворянки на Макарьевской ярманке запасаются не только чепцами, но и книгами. Прежде торгаши езжали по деревням с лентами и перстнями: ныне ездят они с ученым товаром, и хотя по большей части сами не умеют читать, но, желая прельстить охотников, рассказывают содержание романов и комедий, правда, по-своему и весьма забавно. Я знаю дворян, которые имеют ежегодно дохода не более 500 рублей, но собирают, по их словам, библиотечки, радуются ими и, между тем как мы бросаем куда попало богатые издания Вольтера, Бюффона, они не дают упасть пылинке на самого "Мирамонда"; читают каждую книгу несколько раз и перечитывают с новым удовольствием..."

Полный текст статьи Н.М. Карамзина "О книжной торговле и любви ко чтению в России"

В третьей, публикуемой нами статье Н.М. Карамзина "Нечто о науках, искусствах и просвещении" речь идёт о развитии наук и искусства в Древнем мире. Также в статье Н.М. Карамзин говорит о роли Ж.-Ж. Руссо, которого очень уважал. Статья была высоко оценена современниками.

Н.М. Карамзин пишет: "Просвещенные Афины, где, так сказать, возрастали все наши искусства и науки - Афины производили также своих героев, которые в великодушии и храбрости не уступали лакедемонским. Фемистокл, Аристид, Фокион! кто не удивляется вашему величию? Вы сияете в истории человечества как благодетельные светила - и вечно сиять будете! - Сам божественный Сократ, первый из мудрецов древности, был храбрый воин; от высочайших умозрений философии летел он на поле брани умирать за любезные Афины - и я не знаю, кто более имеет причин любить и защищать свое отечество, сын Софрониксов или какой-нибудь абдерит: первый наслаждается в нем всеми благами жизни, цветами природы, искусства, самим собою, своим человечеством, силами и способностями души своей; а второй в благословенной Абдере - живет, и более ничего. Для кого страшнее узы варваров? Сократ, сражаясь за Афины, сражается за место своего участия, своих удовольствий, которые вкушал он в садах философских, в беседе друзей и мудрецов - абдерит и под игом персидским может быть абдеритом..."

Полный текст статьи Н.М. Карамзина

Когда я стал Читателем на нашем сайте, то я начитался столько "творений" авторов сайта, что мне порою уже казалось, что я нахожусь в дурдоме, и сам становлюсь дураком! Короче: с кем поведешься, от того и наберешься! Но и это не совсем так: я ведь и сам был творцом на сайте, поэтому любой автор нашего сайта вправе мне сказать: сам дурак! И мне, пожалуй, возразить - то нечем...Еще бы: чему может научить дурак дурака? - только дурости...Правда, для самоуспокоения, я удалил свои "творения" в Корзину, бросил читать "ТВОРЕНИЯ" наших авторов и стал читать КЛАССИКОВ нашей литературы. И мне повезло! Я наткнулся на статью Н.М. Карамзина: "ЧТО НУЖНО АВТОРУ?". Эта статья была написана более двух веков назад! Но как она АКТУАЛЬНА для нашего времени! И особенно для авторов нашего сайта, поскольку статья заканчивается следующим резюме: "...Я уверен, что дурной человек не может быть хорошим автором." Не в бровь, а в глаз! Привожу полный текст этой статьи:

"Говорят, что автору нужны таланты и знания; острый, проницательный разум, живое воображение и проч. Справедливо: но сего не довольно. Ему надобно иметь и доброе, нежное сердце, если он хочет быть другом и любимцем души нашей; если хочет, чтобы дарования его сияли светом немерцающим, если хочет писать для вечности и собирать благословения народов. Творец всегда изображается в творении и часто - против воли своей. Тщетно думает лицемер обмануть читателей и под златою одеждою пышных слов сокрыть железное сердце; тщетно говорит нам о милосердии, сострадании, добродетели! Все восклицания его холодны, без души, без жизни; и никогда питательное, эфирное пламя не польется из его творений в нежную душу читателя.
Если бы небо наделило какого - нибудь изверга великими дарованиями славного Ауруэта (Вольтера), то всместо прекрасной "Заиры", написал бы он карикатуру "Заиры". Чистейший целебный нектар в нечистом сосуде делается противным, ядовитым питием.
Когда ты хочешь писать портрет свой, то посмотрись прежде в верное зеркало: может ли быть лицо твое предметом искусства, которое должно заниматься одним ИЗЯЩНЫМ, изображать красоту, гармонию и распространять в ОБЛАСТИ ЧУВСТВИТЕЛЬНОГО приятные впечатления? Если творческая натура произвела тебя в час небрежения, не безобразь художниковой кисти, - оставь свое намерение. Ты берешься за перо и хочешь быть автором: спроси же у самого себя, наедине, без свидетелей, искренне: КАКОВ Я? Ибо ты хочешь писать портрет души и сердца своего.
Ужели думаете вы, что Геспер мог бы столь прелестно изображать невинность и добродушие пастухов и пастушек, если бы сии любезные черты были чужды собственному его сердцу?
Ты хочешь быть автором: читай историю несчастий рода человеческого - и если сердце твое не обольется кровью, оставь перо, - или оно изобразит нам хладную мрачность души твоей.
Но если всему горестному, всему угнетенному, всему слезящему открыт путь во чувствительную грудь твою:; если душа твоя может возвыситься до СТРАСТИ К ДОБРУ, может питать в себе святое, никакими сферами неограниченное ЖЕЛАНИЕ ВСЕОБЩЕГО БЛАГА; тогда смело призывай богинь парнасских - они пройдут мимо великолепных чертогов и посетят твою смиренную хижину - ты не будешь бесполезным писателем - и никто из добрых не взглянет сухими глазами на твою могилу.
Слог, фигуры, метафоры, образы, выражения - все сие трогает и пленяет тогда, когда одушевляется чувством; если не оно разгорячает воображение писателя, то никогда слеза моя, никогда улыбка моя не будет его наградою.
Отчего Жан - Жак Руссо нравится нам со всеми его слабостями и заблуждениями? Отчего любим мы читать его и тогда, когда он мечтает или запутывается в противоречиях? Оттого, что в самых его заблуждениях сверкают искры страстного человеколюбия, оттого, что самые слабости его показывают некоторое милое добродушие.
Напротив того, многие другие авторы, несмотря на свою ученость и знания, возмущают дух мой и тогда, когда говорят истину; ибо сия истина мертва в устах их; ибо сия истина изливается не из добродетельного сердца; ибо дыхание любви не согревает ее.
Одним словом: я уверен, что дурной человек не может быть хорошим автором."(1793)
Вот так - то, авторы, особенно сенаторы нашего сайта! Читайте Карамзина, ибо "Карамзин - великий писатель во всем смысле этого слова." (А.С. Пушкин).

Сентименталистская критика. Типологический анализ литературно-критических статей Н.М.Карамзина («Что нужно автору?», «Отчего в России мало авторских талантов?», предисловие к переводу «Юлия Цезаря» Шекспира, «Пантеон российских авторов» и др.)

Литература и библиотековедение

Пересматривая представление о подчиненности индивидуальной сферы жизни государственному бытию свойственное эпохе классицизма сентименталисты отстаивали приоритет жизни частной подчеркивали внесословную ценность личности нельзя не вспомнить карамзинское: И крестьянки любить умеют. В произведениях русских писателейсентименталистов Н М Карамзина П. Крупнейшим представителем русской критики эпохи сентиментализма был основатель этого литературного направления в России Николаи Михайлович Карамзин 1766 1826. Многогранная деятельность...

Сентименталистская критика. Типологический анализ литературно-критических статей Н.М.Карамзина («Что нужно автору?», «Отчего в России мало авторских талантов?», предисловие к переводу «Юлия Цезаря» Шекспира, «Пантеон российских авторов» и др.)

Одно из самых ярких явлений в русской литературной критике последней трети XVIII в — зарождение и расцвет сентименталистской критики. Возникновение европейского и русского сентиментализма было связано с кризисом рационалистического миропонимания и активной переоценкой этических и эстетических ценностей, сложившихся в условиях абсолютистской государственности. Пересматривая представление о подчиненности индивидуальной сферы жизни государственному бытию, свойственное эпохе классицизма, сентименталисты отстаивали приоритет жизни частной, подчеркивали внесословную ценность личности (нельзя не вспомнить карамзинское: «И крестьянки любить умеют»). Культ героев, во имя долга жертвующих своими стремлениями, сменяется изображением обыкновенного «чувствительного» человека и его внутренней жизни. В произведениях русских писателей-сентименталистов (Н М Карамзина, П. Ю. Львова. В. В Измайлова, П. И. Шаликова, И П. Милонова и др.) целомудренная природа противопоставлялась цивилизации, представители демократических низов — обитателям дворцов, уединенная жизнь в кругу друзей — светской суете и исканию почестей. Гуманистический пафос сентиментализма находил свое воплощение главным образом в жанрах прозы — в повести, романе, в жанре путешествия.

Зарождение принципов сентименталистской критики современные исследователи усматривают в литературно-критических заметках, письмах и дневниковых записях Михаила Никитича Муравьева(1757—1807). Здесь впервые прозвучала мысль о том, что произведения воспринимаются и оцениваются «особливым внутренним чувством, которое называется вкусом». Выдвижение на первый план категории вкуса, подчеркивание его эмоциональной природы вело к отказу от рационалистического подхода к искусству и его нормативной оценки.

Крупнейшим представителем русской критики эпохи сентиментализма был основатель этого литературного направления в России Николаи Михайлович Карамзин (1766—1826) . Многогранная деятельность Карамзина — писателя, историка, публициста, критика, журналиста — оказала мощное воздействие на духовную жизнь общества конца XVIII—первой трети XIXв. Недаром Пушкин позже напишет: «Чистая, высокая слава Карамзина принадлежит России», а Белинский назовет его именем целый период в истории русской литературы — от 1790-я до 1820-х годов.

Уже в первых выступлениях Карамзин, в противоположность критикам-классицистам, выстраивал свой ряд образцовых писателей, выдвигая на первое место английских и немецких поэтов нового времени. Так, в стихотворении «Поэзия» (1787) высочайшую оценку получают Шекспир («натуры друг»), Мильтон («высокий дух»), Юнг («несчастных утешитель»), Томсон («Ты выучил меня природой наслаждаться»), а также Геснер («сладчайший песнопевец») и Клоп-шток («Он Богом вдохновлен..). В статьях Карамзина этот ряд дополняется именами крупнейших писателей-сентименталистов—«искусного живописца» человеческой души Ричардсона, «несравненного» Стерна, умеющего потрясать «тончайшие фибры сердец наших»,и «великого», «незабвенного» Руссо, «парадоксы» которого Карамзин, впрочем, не принимает. В оценках творчества этих авторов подчеркивается «чувствительность», «страстное человеколюбие» и глубокое знание «тайн сердца».

Карамзин прочно связал критику с эстетикой как «наукой вкуса», которая «учит наслаждаться прекрасным». Оценка произведения, считал он, должна быть основана не на выяснении его соответствия жанровому канону, но на вкусе, внутреннем чувстве изящного. Вкус в писателе и критике «есть дарование», которое не приобретается учением. При этом Карамзин осознавал относительность критериев прекрасного: «Вкус подвержен был многим переменам».

В критических выступлениях Карамзина одно из центральных мест заняла проблема индивидуальной характерности явлений, обусловившая повышенное внимание к личности писателя, к новаторским поискам в сфере литературных жанров, к индивидуальным особенностям характеров персонажей, психологизму и т. д. Карамзин начал переоценку места и роли чувства как во внутренней жизни человека, так и в его общественном бытии, возвел «чувствительность» в ранг основополагающих мировоззренческих принципов. В статье «Что нужно автору?» (1793) он писал: «Говорят, что автору нужны таланты и знания, острый, проницательный разум, живое воображение и проч. Справедливо, но сего не довольно. Ему надобно иметь и доброе, нежное сердце, если он хочет быть другом и любимцем души нашей; если хочет, чтобы дарования его сняли светом немерцающим; если хочет писать для вечности и собирать благословения народов»3. Карамзин вплотную подошел к проблеме творческой индивидуальности писателя, которая накладывает неповторимый отпечаток на его произведения: «Творец всегда изображается в творении, и часто против воли своей». В программной статье переосмысливалось понятие о «пользе» словесности: полезным оказывается все то, что находит отклик в душе и сердце читателя, что пробуждает добрые чувства. Не будет «бесполезным писателем» тот, кто может «возвыситься до страсти к добру» и питает в себе святое «желание всеобщего блага».

ЦИТАТЫ: Говорят, что автору нужны таланты и знания: острый, проницательный разум, живое воображение, но сего не довольно. Ему надобно иметь и доброе, нежное сердце, если он хочет быть другом и любимцем души нашей; если хочет, чтобы дарования его сияли светом немерцающим; если хочет писать для вечности и собирать благословения народов. Чистейший целебный нектар в нечистом сосуде делается противным, ядовитым питием.Когда ты хочешь писать портрет свой, то посмотрись прежде в верное зеркало: может ли быть лицо твое предметом искусства. Ты берешься за перо и хочешь быть автором: спроси же у самого себя, искренно: каков я? ибо ты хочешь писать портрет души и сердца своего. Ты хочешь быть автором: читай историю несчастий рода человеческого -- и если сердце твое не обольется кровию, оставь перо.Если душа твоя тянется к добру, несет желание всеобщего блага: ты не будешь бесполезным писателем - Слог, фигуры, метафоры, образы, выражения -- все сие трогает и пленяет тогда, когда одушевляется чувством Одним словом: я уверен, что дурной человек не может быть хорошим автором.

Убежденный в необходимости критики для развития отечественной словесности, Карамзин регулярно помещал на страницах «Московского журнала» отзывы о новых книгах — русских и иностранных. Здесь окончательно оформился весьма важный для русской критики жанр рецензии. Нарушая сложившиеся в критике традиции, Карамзин говорил не о нравственной пользе произведения, а прежде всего о его художественной стороне. Так, в рецензии на роман Хераскова «Кадм и Гармония» он отмечал «любопытные завязки», прекрасные описания, «интересные положения». Автор рецензии отвергал прямолинейную дидактику и впервые в русской критике высказывал предположение о единстве этического и эстетического. Раскрывая в статьях и рецензиях принципы эстетики сентиментализма, Карамзин акцентировал внимание на таких понятиях, как «естественность», «натуральность», психологическая достоверность. Ярким образцом сентименталистской критики может служить Карамзинская статья «О Богдановиче и его сочинениях», опубликованная в 1803 г. в «Вестнике Европы» и представляющая собой синтез разных жанров — некролога, литературного портрета и критического разбора поэмы «Душенька» - вольного перевода поэмы Лафонтена «Психея». Создавая в статье идеальный образ поэта, который творит по вдохновению, Карамзин при анализе «Душеньки» подчеркивал нетрадиционность, «неправильность» этой поэмы, требующую столь же нетрадиционного подхода к ней.

Новаторство Карамзина-критика проявилось и в постановке им проблемы характера. Карамзин «чувствовал, что эта проблема центральная в сентиментализме и логически вытекает из принципов изображения чувствительности, индивидуальности, социальной характерности». В своих выступлениях («Предисловие к переводу трагедии Шекспира «Юлий Цезарь», 1786; «Пантеон российских авторов», 1602 и др.) он требовал исторического и психологического правдоподобия характеров, их национальной определенности. Понимая характер как сложное единство духовных и психологических свойств личности, Карамзин далеко уходил от рационалистических представлений теоретиков классицизма, рассматривавших характер как воплощение одной господствующей страсти.

ЦИТАТЫ (предисловие): Сочинения Шекспира - сочинения драматические. Время - могущественный истребитель всего того, что под солнцем находится, не могло еще доселе затмить изящности и величия Шекеспировых творений. Немногие из писателей столь глубоко проникли в человеческое естество, как Шекеспир; немногие столь хорошо знали все тайнейшие человека пружины, сокровеннейшие его побуждения, отличительность каждой страсти, каждого темперамента и каждого рода жизни. Все великолепные картины его непосредственно натуре подражают; Каждая степень людей, каждый возраст, каждая страсть, каждый характер говорит у него собственным своим языком. Для каждой мысли находит он образ, для каждого ощущения -- выражение, для каждого движения души -- наилучший оборот. Но и сей великий мужне освобожден от колких укоризн некоторых худых критиков своих.(пр - софист Волтер) Что Шекеспир не держался правил театральных, правда. Не хотел он соблюдать так называемых единств, которых нынешние наши драматические авторы так крепко придерживаются; не хотел он полагать тесных пределов воображению своему: он смотрел только на натуру, не заботясь, впрочем, ни о чем. Гений его, подобно гению натуры, обнимал взором своим и солнце и атомы. С равным искусством изображал он и героя и шута, умного и безумца, Брута и башмашника. Драмы его, подобно неизмеримому театру натуры, исполнены многоразличия: все же вместе составляет совершенное целое, не требующее исправления от нынешних театральных писателей.

ЦИТАТЫ (пантеон - гоеч., назв. храма, посвященн. всем богам): 1БОЯН Он слушает поющего соловья и старается подражать ему на лире. Может быть, жил Боян во времена героя Олега; 2НЕСТОР

Несторова летопись есть сокровище нашей истории как по своей древности, так и по некоторым характерным чертам, важным и, так сказать, лучезарным для прозорливого историка новых, счастливейших времен. Например, краткая речь князя Святослава к его дружине перед битвою с греками не есть ли достаточное, славное изъявление древнего русского мужества и народной гордости?

3НИКОН собирал древние летописи России, известные ныне под его именем и служащие основанием нашей истории. 4МАТВЕЕВ АРТЕМОН СЕРГЕЕВИЧ сочинил историю князей и царей наших, поднесенную им царевичу Феодору. 5ЦАРЕВНА СОФИЯ АЛЕКСЕЕВНА занималась и литературою: писала трагедии и сама играла их в кругу своих приближенных.6 СИМЕОН ПЕТРОВСКИЙ СИТИАНОВИЧ ПОЛОЦКИЙ просвещеннейший муж своего времени, богослов и стихотворец, он переложил в стихи - или, лучше сказать, в рифмы: ибо греческий метр был тогда еще неизвестен - не только песни Давидовы, но и самый церковный месяцеслов; 7.ДИМИТРИЙ ТУПТАЛО много писал и в разных родах: поучительные слова, о славянском народе, о всемирной истории, духовные комедии стихами 8ФЕОФАН ПРОКОПОВИЧ Ученый богослов и природный оратор. Им сочинены многие богословские, нравоучительные книги и даже предисловие к морскому уставу.9.КНЯЗЬ ХИЛКОВ АНДРЕЙ ЯКОВЛЕВИЧ сочинил "Ядро Российской истории".Книга его полезна для всякого, кто желает иметь легкое сведение о российской истории, не требуя ни основательной критики, ни красивого слога.

10 КНЯЗЬ КАНТЕМИР АНТИОХ ДМИТРИЕВИЧ Сатиры его были первым опытом русского остроумия и слога. 11ТАТИЩЕВ ВАСИЛИЙ НИКИТИЧ Ревностный любитель отечественной истории, употребивший тридцать лет на собирание всего, что до нее касается; КЛИМОВСКИЙ СЕМЕН

Также среди ни: БУСЛАЕВ ПЕТР, ТРЕДИАКОВСКИЙ ВАСИЛИЙ КИРИЛОВИЧ, ЛОМОНОСОВ МИХАЙЛО ВАСИЛЬЕВИЧ СУМАРОКОВ АЛЕКСАНДР ПЕТРОВИЧ…

Новый этап в литературно-критической деятельности Карамзина связан с изданием им журнала «Вестник Европы» (1802—1803), имеющего просветительскую и патриотическую направленность. Журнал содержал постоянные отделы—литературы, политической публицистики и критики; в нем активно сотрудничали старые литературные друзья Карамзина —Г.Р. Державин, И.И.Дмитриев и молодые литераторы, в числе которых был В. А. Жуковский, На страницах «Вестника Европы» редактор опубликовал ряд своих художественных произведений («Марфа Посадница», «Моя исповедь», «Рыцарь нашего времени») и статей, имевших прямое отношение не только к литературе, но и к развитию российского общественного сознания и российской культуры в целом («О любви к отечеству и народной гордости» (1802 № 4), «Отчего в России мало авторских талантов?» (1802, № 14)» «О случаях и характерах в российской истории, которые могут быть предметом художеству» (1802, № 24).

В статье «Отчего в России мало авторских талантов?» Карамзин продолжал свои более ранние размышления о природе таланта и условиях его формирования. Признавая талант «вдохновением природы»» Карамзин, однако, считал, что он должен созреть в учении, «в постоянных упражнениях». Писателю необходимо развить тонкий вкус, «овладеть духом языка своего», приобрести «знание света». Если обстоятельства «не благоприятствуют» развитию дарований, то они «по большей части гаснут». Обращаясь к вопросу, вынесенному в заглавие статьи, Карамзин отвергал «климатическое» объяснение развития культуры, свойственное некоторым французским просветителям, «Не в климате, но в обстоятельствах гражданской жизни россиян, — подчёркивал он, — надобно искать ответа на вопрос: «Для Чего у нас редки хорошие писатели?». Среди «обстоятельств гражданской жизни» он указывал на предпочтение французского языка языку русскому, препятствующее развитию писательского таланта, а также на «искание чинов», которое мешает молодым людям с дарованием готовиться к литературной деятельности.

ЦИТАТЫ: У нас, конечно, менее авторских талантов, нежели у других европейских народов; но мы имели, имеем их, и, следственно, природа не осудила нас удивляться им только в чужих землях. Не в климате, но в обстоятельствах гражданской жизни россиян надобно искать ответа на вопрос: "Для чего у нас редки хорошие писатели?" Истинных писателей было у нас еще так мало, что они не успели дать нам образцов во многих родах; не успели обогатить слов тонкими идеями; не показали, как надобно выражать приятно некоторые, даже обыкновенные, мысли. Мудрено ли, что сочинители некоторых русских комедий и романов не победили сей великой трудности (засилия франц.яз) и что светские женщины не имеют терпения слушать или читать их, находя, что так не говорят люди со вкусом? Со временем будет, конечно, более хороших авторов в России - тогда, как увидим между светскими людьми более ученых или между учеными - более светских людей.

Карамзинские традиции в разработке общетеоретических проблем литературной критики и конкретных вопросов литературного развития продолжали также П.И Макаров. В.В.Измайлов и И.И.Мартынов.

В последние два десятилетия XVIII в., во многом благодаря Карамзину и его единомышленникам, происходит осознание критики как особой, самостоятельной разновидности литературной деятельности. По карамзинским публикациям а «Московском журнале», альманахе "Аониды», а также в «Вестнике Европы» русские читатели учились судить о состоянии современной им литературы. Критика начинала пониматься уже не как негативная оценка или возражение своему литературному противнику, но как опыт анализа произведения, эстетическая оценка его содержания и художественных достоинств, основанная на внутреннем чувстве изящного. Субъективность критического высказывания приобретала в глазах критиков-сентименталистов особую ценность, если это высказывание основывалось на глубоком чувстве и знании прекрасного.

Воспроизводится по изданию: Н.М. Карамзин. Избранные сочинения в двух томах. М.; Л., 1964 Говорят, что автору нужны таланты и знания: острый, проницательный разум, живое воображение и проч. Справедливо: но сего не довольно. Ему надобно иметь и доброе, нежное сердце, если он хочет быть другом и любимцем души нашей; если хочет, чтобы дарования его сияли светом немерцающим; если хочет писать для вечности и собирать благословения народов. Творец всегда изображается в творении и часто -- против воли своей. Тщетно думает лицемер обмануть читателей и под златою одеждою пышных слов сокрыть железное сердце; тщетно говорит нам о милосердии, сострадании, добродетели! Все восклицания его холодны, без души, без жизии; и никогда питательное, эфирное пламя не польется из его творений в нежную душу читателя. Если бы небо наделило какого-нибудь изверга великими дарованиями славного Аруэта {Защитник и покровитель невинных, благодетель Каласовой фамилии, благодетель всех фернейских жителей имел, конечно, не злое сердце.}, то, вместо прекрасной "Заиры", написал бы он карикатуру "Заиры". Чистейший целебный нектар в нечистом сосуде делается противным, ядовитым питием. Когда ты хочешь писать портрет свой, то посмотрись прежде в верное зеркало: может ли быть лицо твое предметом искусства, которое должно заниматься одним изящным, изображать красоту, гармонию и распространять в области чувствительного приятные впечатления? Если творческая натура произвела тебя в час небрежения или в минуту раздора своего с красотою: то будь благоразумен, не безобразь художниковой кисти, -- оставь свое намерение. Ты берешься за перо и хочешь быть автором: спроси же у самого себя, наедине, без свидетелей, искренно: каков я? ибо ты хочешь писать портрет души и сердца своего. Ужели думаете вы, что Геснер мог бы столь прелестно изображать невинность и добродушие пастухов и пастушек, если бы сии любезные черты были чужды собственному его сердцу? Ты хочешь быть автором: читай историю несчастий рода человеческого -- и если сердце твое не обольется кровию, оставь перо, -- или оно изобразит нам хладную мрачность души твоей. Но если всему горестному, всему угнетенному, всему слезящему открыт путь во чувствительную грудь твою; если душа твоя может возвыситься до страсти к добру, может питать в себе святое, никакими сферами не ограниченное желание всеобщего блага: тогда смело призывай богинь парнасских -- они пройдут мимо великолепных чертогов и посетят твою смиренную хижину -- ты не будешь бесполезным писателем -- и никто из добрых не взглянет сухими глазами на твою могилу. Слог, фигуры, метафоры, образы, выражения -- все сие трогает и пленяет тогда, когда одушевляется чувством; если не оно разгорячает воображение писателя, то никогда слеза моя, никогда улыбка моя не будет его наградою. Отчего Жан-Жак Руссо нравится нам со всеми своими слабостями и заблуждениями? Отчего любим мы читать его и тогда, когда он мечтает или запутывается в противоречиях? -- Оттого, что в самых его заблуждениях сверкают искры страстного человеколюбия; оттого, что самые слабости его показывают некоторое милое добродушие. Напротив того, многие другие авторы, несмотря на свою ученость и знания, возмущают дух мой и тогда, когда говорят истину: ибо сия истина мертва в устах их; ибо сия истина изливается не из добродетельного сердца; ибо дыхание любви не согревает ее. Одним словом: я уверен, что дурной человек не может быть хорошим автором.

100 р бонус за первый заказ

Выберите тип работы Дипломная работа Курсовая работа Реферат Магистерская диссертация Отчёт по практике Статья Доклад Рецензия Контрольная работа Монография Решение задач Бизнес-план Ответы на вопросы Творческая работа Эссе Чертёж Сочинения Перевод Презентации Набор текста Другое Повышение уникальности текста Кандидатская диссертация Лабораторная работа Помощь on-line

Узнать цену

Крупнейшим представителем русской критики эпохи сентиментализма был основатель этого литературного направления в России Николай Михайлович Карамзин (1766-1826). Многогранная деятельность Карамзина – писателя, историка, публициста, критика, журналиста – оказала мощное воздействие на духовную жизнь общества конца XVIII – первой трети XIX в. Недаром Белинский назовет его именем целый период в истории русской литературы – от 1790-х до 1820-х годов.

Уже в первых выступлениях Карамзин, в противоположность критикам-классицистам, выстраивал свой ряд образцовых писателей, выдвигая на первое место английских и немецких поэтов нового времени. (Шекспир, Мильтон, Юнг, Томсон и т.д.). В статьях Карамзина этот ряд дополняется именами крупнейших писателей-сентименталистов –Ричардсона, Стерна, «великого», «незабвенного» Руссо, «парадоксы» которого Карамзин, впрочем, не принимает. В оценках творчества этих авторов подчеркивается «чувствительность», «страстное человеколюбие» и глубокое знание «тайн сердца».

Карамзин прочно связывал критику с эстетикой как «наукой вкуса», которая «учит наслаждаться прекрасным». Оценка произведения, считал он, должна быть основана не на выяснении его соответствия жанровому канону, но на вкусе, внутреннем чувстве изящного. Вкус в писателе и критике «есть дарование», которое не приобретается учением. При этом Карамзин осознавал относительность критериев прекрасного. В критических выступлениях Карамзина одно из центральных мест заняла проблема индивидуальной характерности явлений, обусловившая повышенное внимание к личности писателя, к новаторским поискам в сфере литературных жанров, к индивидуальным особенностям характеров персонажей, психологизму и т. д. Карамзин начал переоценку места и роли чувства как во внутренней жизни человека, так и в его общественном бытии, возвел «чувствительность» в ранг основополагающих мировоззренческих принципов. В статье «Что нужно автору?» (1793) он писал: «Говорят, что автору нужны таланты и знания, острый, проницательный разум, живое воображение и проч. Справедливо, но сего не довольно. Ему надобно иметь и доброе, нежное сердце, если он хочет быть другом и любимцем души нашей; если хочет, чтобы дарования его сияли светом немерцающим; если хочет писать для вечности и собирать благословения народов». Карамзин вплотную подошел к проблеме творческой индивидуальности писателя, которая накладывает неповторимый отпечаток на его произведения: «Творец всегда изображается в творении, и часто против воли своей». В программной статье переосмысливалось понятие о «пользе» словесности: полезным оказывается все то, что находит отклик в душе и сердце читателя, что пробуждает добрые чувства. Не будет «бесполезным писателем» тот, кто может «возвыситься до страсти к добру» и питает в себе святое «желание всеобщего блага».

Высмеивая приверженность к литературным штампам, Карамзин советовал начинающим писателям находить «в самых обыкновенных вещах пиитическую сторону» и выражать чувства «не только общими чертами», но «особенными, имеющими отношение к характеру и обстоятельствам поэта»: «сии-то черты, сии подробности и сия, так сказать, личность уверяют нас в истине Описаний и часто обманывают; но такой обман есть торжество искусства». Таким образом, самым ценным в искусстве объявлялось «особенное, неповторимое». Карамзин смог теснее, чем его предшественники, сблизить критику с журналистикой, придать ей животрепещущий, злободневный характер. Именно Карамзин, говоря словами Белинского, сумел «заохотить русскую публику к чтению русских книг».

Убежденный в необходимости критики для развития отечественной словесности, Карамзин регулярно помещал на страницах «Московского журнала» отзывы о новых книгах – русских и иностранных. Здесь окончательно оформился весьма важный для русской критики жанр рецензии. Нарушая сложившиеся в критике традиции, Карамзин говорил не о нравственной пользе произведения, а прежде всего о его художественной стороне. Он отвергал прямолинейную дидактику и впервые в русской критике высказывал предположение о единстве этического и эстетического. Раскрывая в статьях и рецензиях принципы эстетики сентиментализма, Карамзин акцентировал внимание на таких понятиях, как «естественность», «натуральность», психологическая достоверность. Статья «О Богдановиче и его сочинениях», опубликованная в 1803 г. в «Вестнике Европы» – соединение разных жанров: некролога, лит. портрета и критического разбора поэмы «Душенька».

Новаторство Карамзина-критика проявилось и в постановке им проблемы характера. По справедливому замечанию В.И.Кулешова, Карамзин «чувствовал, что эта проблема центральная в сентиментализме и логически вытекает из принципов изображения чувствительности, индивидуальности, социальной характерности». В своих выступлениях («Предисловие к переводу трагедии Шекспира «Юлий Цезарь», 1786; «Пантеон российских авторов», 1802 и др.) он требовал исторического и психологического правдоподобия характеров, их национальной определенности. Понимая характер как сложное единство духовных и психологических свойств личности, Карамзин далеко уходил от рационалистических представлений теоретиков классицизма, рассматривавших характер как воплощение одной господствующей страсти.

Новый этап в литературно-критической деятельности Карамзина связан с изданием им журнала «Вестник Европы» (1802-1803) имеющего просветительскую и патриотическую направленность Журнал содержал постоянные отделы – литературы, политической публицистики и критики; в нем активно сотрудничали старые литературные друзья Карамзина – Г. Р. Державин, И. И. Дмитриев и молодые литераторы, в числе которых был В. А. Жуковский. На страницах «Вестника Европы» редактор опубликовал ряд своих художественных произведений («Марфа Посадница», «Моя исповедь», «Рыцарь нашего времени») и статей, имевших прямое отношение не только к литературе, но и к развитию российского общественного сознания и российской культуры в целом («О любви к отечеству и народной гордости» (1802, № 4), «Отчего в России мало авторских талантов?» (1802, № 14)).

В статье «Отчего в России мало авторских талантов?» Карамзин продолжал свои более ранние размышления о природе таланта и условиях его формирования. Признавая талант «вдохновением природы», Карамзин, однако, считал, что он должен созреть в учении, «в постоянных упражнениях». Писателю необходимо развить тонкий вкус, «овладеть духом языка своего», приобрести «знание света». Если обстоятельства «не благоприятствуют» развитию дарований, то они «по большей части гаснут». Обращаясь к вопросу, вынесенному в заглавие статьи, Карамзин отвергал «климатическое» объяснение развития культуры, свойственное некоторым французским просветителям. «Не в климате, но в обстоятельствах гражданской жизни россиян, - подчеркивал он, - надобно искать ответа на вопрос: «Для чего у нас редки хорошие писатели?». Среди «обстоятельств гражданской жизни» он указывал на предпочтение французского языка языку русскому, препятствующее развитию писательского таланта, а также на «искание чинов», которое мешает молодым людям с дарованием готовиться к литературной деятельности.

Карамзин не ограничивался чисто субъективной и эмоциональной оценкой произведений. Он пытался осознавать свои оценки теоретически, рассматривая критику и эстетику, по возможности, как строгую науку: «эстетика есть наука вкуса». Карамзин дальше Ломоносова и Тредиаковского продвинулся в разработке представлений о принципиальной связи между искусством и жизненным фактом. Искусство должно опираться на реальные впечатления. В то же время Карамзин считал, что изображение в искусстве имеет свои законы и не сводится к рабской верности факту. В статье «Что нужно автору?» Карамзин говорил о том, что позднее получило название пафоса творчества: «Слог, фигуры, метафоры, образы, выражения – все сие трогает и пленяет тогда, когда одушевляется чувством…». Талант сочетается с «тонким вкусом», «знанием света», владением «духом языка своего», терпением, упорством в преодолении трудностей, во многом «работа есть условие искусства». Талант – дар природы, но от обстоятельств зависит, разовьются или погибнут его задатки. Талант – вещь естественная, не нечто божественное, он нуждается в поощрении и выучке. Как бы ни был противоречив Карамзин и как бы ни декларировал он, что художник всегда пишет лишь «портрет души и сердца своего», во всем искал для творчества опору в реальности и требовал подлинной художественности изображений. Так, в романе Ричардсона «Кларисса Гарлоу», разбору которой критик посвятил специальную статью 1791 г., он ценил прежде всего «верность натуре». Эта статья стала зерном целой теории характеров. Термин «характер» обозначает здесь не просто душевный строй человека, а особенность сложной души, сотканной из противоречий. Он чувствовал, что проблема характера – центральная в сентиментализме и логически вытекает из принципов изображения чувствительности, индивидуальности. Он полно исследовал соотношение понятий «темперамент» и «характер». В «Письмах русского путешественника» писатель говорил, что «темперамент» - есть основание нравственного нашего существа, а характер – случайная его форма. Мы рождаемся с темпераментом, но без характера, который образуется мало-помалу от внешних впечатлений. Карамзин стремился постичь характеры в их связи с историческими обстоятельствами. Также его мысль углублялась в двух направлениях: он искал национальную определенность характеров и средства индивидуализации языка. Глубоко подходил он и к проблеме языка, связывая ее с проблемой характеров. Он строил свою стилистику, исходя из совсем других задач, нежели Ломоносов с его теорией «трех штилей». Для его эстетических задач, для языковой характеристики персонажей нужны были все стили русского литературного языка. Главным в их соотношении оказывалась передача полноты и сложности психологических переживаний, исторического и национального колорита. Карамзиным были провозглашены и подтверждены собственной литературной практикой принципы так называемого «нового слога». Суть его сводилась к упрощению письменной речи, освобождению её от «славянщизны», тяжеловесной книжности, схоластической высокопарности, свойственных произведениям классицизма. Карамзин стремился сблизить письменный язык с живой разговорной речью образованного общества. Но требуя «писать как говорят», Карамзин отмечал, что русский разговорный, в том числе «общественно- бытовой», язык еще надлежит создать. Развитие русского литературного языка Карамзин разделял на эпохи:1. Эпоха Кантемира.2. Эпоха Ломоносова.3. Эпоха сумароковско-елагинской школы.4. Карамзинская современность, когда «образуется приятность слога».Так К. положил начало периодизации русской литературы. Значение Карамзина для русской культуры исключительно. В своих произведениях он соединил простоту с лиризмом, создал жанр психологической повести, проложил дорогу Жуковскому, Батюшкову и Пушкину в поэзии. Сентиментальная повесть содействовала гуманизации общества, она вызвала неподдельный интерес к человеку. Любовь, вера в спасительность собственного чувства, холод и враждебность жизни, осуждение общества - со всем этим можно встретиться, если перелистать страницы произведений русской литературы, и не только XIX в., но и века двадцатого. Несмотря на то, что К.-критик был вдохновителем сентименталистского направления, он выдвигал и такие эстетические идеи, которые были шире его писательской практики, опережали свое время и служили будущему развитию русской литературы. Он сам осознавал, что его собственная деятельность является звеном в исторической цепи преемственных явлений.